Забытая деревня

Глава 32

Мелисса развернулась и побежала. На несколько секунд Гай потрясенно замер. Его снедала ненависть к себе. Он бросил взгляд на таблоид и громко выругался по поводу напечатанных там снимков. Ну почему он сразу не рассказал все Мелиссе? Он двинулся было за ней, но его окликнули сзади.

— Эй, приятель! — крикнул появившийся из магазинчика продавец. — Куда это ты собрался? А кто будет платить за бензин и за газету?

Гай вытащил бумажник и выругался, не обнаружив там наличных. Ему очень хотелось заткнуть продавца, швырнув горсть купюр, но вместо этого пришлось позориться по полной: тащиться в магазинчик и платить кредиткой. Парочка с газетой уже признала Мелиссу на фотографиях и бросилась рассказывать об этом всем окружающим. Посетители и сотрудники заправки с интересом наблюдали за Мелиссой и Гаем. Все провожали знаменитого историка взглядами, выражающими изумление пополам с насмешкой. А один парень даже достал телефон и принялся снимать.

— Прекрати! — бросил Гай. — Отвяжись от меня.

— Бог мой, похоже, у тебя серьезные неприятности, сынок, — произнес мужик с таблоидом. Его жена злобно посмотрела на Гая, но он не удостоил их ответом. Стиснув зубы, он расплатился, ощущая спиной, как посетители сверлят его взглядами. Уставившись строго перед собой, Гай миновал полки с разноцветными сластями и журналами с броскими обложками и изо всех сил дернул за ручку двери. На заправке было душно и пахло испарениями топлива, однако Гаю показалось, что никогда в жизни он не вдыхал воздух так жадно и с такой благодарностью.

Запустив пальцы в волосы, он мучительно озирался вокруг. Длинное шоссе, простирающееся в обе стороны от заправки, было пустынным. Мелисса исчезла из виду. Не надеясь догнать ее пешком, Гай запрыгнул в машину, которая без Мелиссы показалась ему пустой, и выехал на грунтовку. Он тащился по ней, пока наконец не углядел Мелиссу. Она сидела на скамейке в церковном дворе, уронив голову на руки. Гай остановился и вылез из машины, молясь про себя, чтобы она не сбежала от него.

Мелисса услышала, как Гай зовет ее, вскинула голову и поднялась, вытирая слезы и размазывая тушь по щекам. Она попыталась проскользнуть мимо Гая по гравийной дорожке, но он остановил ее, взяв за руку.

— Не надо! — взмолился он. — Не уходи.

— Убирайся! — Она оттолкнула его руку, злясь на себя за то, что так стремительно угодила в лапы очередного изменщика. Два неверных любовника за одну неделю — это определенно рекорд, новая ступень унижения. Мелисса не могла понять, как ей удается раз за разом попадать в такие ситуации.

По бледному лицу Гая было очевидно, что он страдает. Она вспомнила их поцелуй на катере, когда он признался ей, что на первом свидании планировал только пикник. Что за ерунда все это время происходила между ними? Видимо, для Камерона это был всего лишь флирт в Дорсете, пока жена в отъезде.

— Стой! — Он шагнул вперед, преграждая ей путь.

В отчаянной попытке обойти его Мелисса шагнула с дорожки на газон и едва не споткнулась о покосившийся могильный камень. Гай подхватил ее, чтобы она не упала, но Мелисса оттолкнула его руку.

— Давай я тебе все объясню, и если ты и дальше будешь меня ненавидеть, я тебя отпущу и больше ты никогда меня не увидишь, — сказал он.

Мелисса развернулась и посмотрела ему в глаза: в них читались боль и мольба. Она промолчала, только прижала к себе руки, чтобы удержаться от острого желания пихнуть его. Ладно, пусть Гай Камерон объяснит ей, почему измена — это нормально.

— Ну давай. Только быстро, — отчеканила она.

Он понуро вздохнул:

— Да, я женат.

Мелисса пошла прочь.

— Но мы разводимся! — крикнул он ей вслед.

Она повернулась к нему лицом, не зная, верить ему или нет.

— На этой неделе я подписал все документы. Не знаю, сколько времени займет процедура, — продолжал он, — но скоро все кончится. Мы еще не объявили об этом, так что в той газете могли и не знать, что наш брак давно развалился. Все как-то вырвалось из-под контроля. — Он взъерошил волосы и уронил руку.

Мелисса онемела. В голове стучало от дневной жары.

— Мой агент настоятельно рекомендовала мне никому ничего не рассказывать, пока все не завершится. Мы просто хотели, чтобы развод прошел мирно. Меньше всего мы хотели, чтобы кто-нибудь проболтался таблоидам. И вот что из этого получилось. Но я должен был тебе рассказать, особенно после вчерашней ночи, — добавил Гай. — У нас с тобой с самого начала все шло так хорошо! А потом неожиданно стало еще лучше, и я понял, что могу доверять тебе, но мне не хотелось все испортить своими признаниями. А дальше — прошлая ночь, и это было… Господи, это было невероятно. Ты нравишься мне, Мелисса. Ты мне правда нравишься. Просто не подвернулся удобный случай, чтобы ни с того ни с сего брякнуть: а кстати, я тут в процессе весьма неприятного развода. Если с момента нашего знакомства и до этой минуты у меня была возможность сказать тебе правду, то я ее упустил. Мне очень жаль. — Он замолчал и посмотрел на нее. Его глаза изучали Мелиссу. — Пожалуйста, скажи что-нибудь.

— Не знаю, что говорить. Ты в самом деле разводишься?

Гай кивнул.

Мелисса смотрела на него, пытаясь решить, можно ли ему верить. Или нет? Она не имела понятия. Потом она заговорила, тихо и неуверенно:

— Я для тебя всего лишь временное решение? Легкая интрижка, пока ты привыкаешь к новой роли одинокого мужчины?

Он шагнул вперед; взгляд у него был совершенно серьезным.

— Нет. Ни в коем случае.

Повисло молчание.

— А я для тебя — временное решение? — спросил он внезапно. Похоже, эта мысль его потрясла.

— Нет, разумеется, нет. Ты мне понравился с первой встречи.

Он улыбнулся.

— С первой встречи?

— Ну, может, со второй, — Мелисса улыбнулась в ответ. — Ты должен был все рассказать мне, — сокрушенно произнесла она.

— Знаю. Я вообще хотел забыть о своем браке. Эта история тянется так долго, что у меня одно желание: скорее бы все завершилось. — Он снова запустил пальцы в шевелюру.

Вернувшись к скамейке, Мелисса тяжело опустилась на нее. Гай последовал за Мелиссой и сконфуженно остановился, вопросительно указывая глазами на место рядом с ней. Мелисса не возражала, и он присел рядом. Она смотрела на Гая, и постепенно гнев сменился опустошением.

— Долго ты был женат? — безучастно спросила Мелисса.

— Десять лет, — ответил Гай.

— Не может быть… — Она никак не ожидала такого.

— Мы с Марией познакомились в университете, поженились, когда нам было по двадцать два. Мы были молоды. Слишком молоды, — объяснил он.

Мелисса не желала выслушивать подробности, но в то же время хотела знать абсолютно все.

Гай пожал плечами и совсем поник.

— Боюсь, история вполне банальная: мы разошлись. Через какое-то время нам стало совершенно не о чем говорить. Я видел, как ей скучно выслушивать меня. История ее не интересовала. Еще меньше ее интересовали мои увлечения. К несчастью, сама она почти ничего не делала в свободное время, и даже если находила себе занятие, делиться ей было особо нечем. По молодости мы далеко не сразу осознали, что у нас нет почти ничего общего. Сразу после университета я быстро раскрутился с работой, и, похоже, Мария этим пользовалась. Но я не возражал. Прошло немало времени, прежде чем я понял, что она ценит лишь крупицы славы, которую я снискал, и все, что ей сопутствует: определенный образ жизни, путешествия… — Он горько усмехнулся. — Деньги. — Гай пнул камешек носком ботинка. — В основном деньги, конечно.

— Вот как. — Мелисса не нашлась что сказать.

— Я много работал, мне приходилось часто ездить, так что она уволилась с работы и сопровождала меня повсюду. Пару лет назад я предложил завести ребенка. Она сказала, что не готова. Я отнесся к этому с уважением.

Мелисса сконфуженно разглядывала пучки травы, пробивающейся сквозь щели в каменной кладке вокруг скамейки.

— Когда мы вновь заговорили об этом, она заявила, что вообще не хочет иметь детей. Я был сражен. Дело было не в том, что она не любила детей в принципе или не хотела рожать от меня: она просто не желала застрять дома с ребенком, в то время как я буду продолжать вести светский образ жизни, как она это назвала. Я предложил сократить поездки, но она сказала, что не хочет сидеть дома. И кто будет оплачивать наши дома и машины, если я начну отказываться от предложений? — Прежде чем продолжить, Гай вздохнул. — Мы обратились к семейному психотерапевту. Но в конечном итоге просто расстались, и она ушла от меня. Или я так считал. Она с кем-то встречалась. Я даже не имел понятия с кем. Несколько месяцев спустя она вернулась и умоляла принять ее обратно. Хотела начать все сначала. И мы решили попробовать. Но я по глупости не понимал, что не нужен ей. Она лишь хотела вести привычную жизнь.

Мелисса посмотрела на Гая. В его глазах читалась мука, и она сочувствовала ему. Его обманули, как и саму Мелиссу. Она накрыла ладонью его руку и не убирала, пока он глядел на невысокую ограду, отделяющую церковный двор от улицы. Ее прикосновение вызвало у Гая слабую улыбку.

— Некоторое время она старалась, и я тоже. Я записался на психотерапию, но Мария разозлилась и не пошла. Мы поссорились, и она призналась, что встречается с мужчиной, к которому уходила от меня раньше, и у них гораздо больше общего. Такие дела. Вот так мы дошли до развода. Некоторое время я не подписывал документы. Но вовсе не потому, что мне не хотелось расставаться с Марией, клянусь. Я был бы рад никогда ее больше не видеть. Но всякий раз, глядя на заявление о разводе, я испытывал чувство неудачи. Мне казалось, что, подписав бумаги, я признаю, что моя взрослая жизнь оказалась полным провалом. Да, книги, работа на телевидении, лекции — тут я добился успеха. Но это карьера, а не настоящая жизнь, не то, куда возвращаешься после рабочего дня. Там, куда я возвращался по вечерам, мне было плохо. Там не было любви. Ни для нее, ни для меня. Я просто боялся это признать или был слишком занят, одно из двух. — Он помолчал, а потом повернулся к Мелиссе: — Прости меня. Я должен был тебе рассказать. Ты все больше мне нравилась, но я не знал, к чему это приведет и насколько мои чувства взаимны, а вчера… вчера сомнений уже не осталось. Ты ворвалась в мою жизнь, словно ниоткуда. Ты потрясающая, Мелисса. — Он обхватил ладонями ее залитое слезами лицо и посмотрел ей в глаза: — Я осознаю, что мы едва знакомы, но мне кажется, что… Мне кажется, что я влюбляюсь в тебя.

Мелисса изумленно распахнула глаза, но не смогла сказать ни слова. Признание Гая словно обожгло ее. Она не была уверена в своих чувствах к нему. Во всяком случае, в данный момент. Ее мозг грозил взорваться, в голове все перепуталось.

— Тут есть над чем подумать, — пробормотала Мелисса, точно не зная, имеет ли она в виду его признание в любви или новость о его разводе.

Гай отнял руки от ее лица.

— Понимаю, ты мне не доверяешь, — печально кивнул он. — Обещаю, если ты простишь меня и дашь мне шанс, я не обману тебя и больше ничего не стану скрывать.

Мелисса выдохнула. Она не знала, с чего начать.

— Думаю, мне потребуется немного времени, — сказала она, поднимаясь со скамейки. Ей нужно было пространство. Присутствие Гая мешало ей соображать.

Она встала перед ним, и Гай поднял на нее взгляд, полный боли.

— Конечно. Могу я отвезти тебя в гостиницу? — Он встал, засунув руки в карманы. Выглядел он растерянным.

Мелисса покачала головой. Сейчас ей его благородные манеры были ни к чему.

— Нет, спасибо. Я пройдусь. Мне нужно проветриться.

Он кивнул. Удаляясь, Мелисса ощущала, как он провожает ее взглядом. Она испытывала противоречивые чувства: ей казалось, что она, как Алиса, проваливается в кроличью нору.

В конце улицы Мелисса остановилась и беспомощно посмотрела на дорожный указатель. Ей никак не удавалось заставить себя припомнить, с какой стороны они приехали всего несколько минут назад. Уставившись прямо перед собой, Мелисса двинулась туда, откуда она вроде бы пришла. Деревья над ней образовали плотный шатер, который она в детстве называла туннелем. Мелисса сосредоточилась на ходьбе, почти не замечая проносившиеся каждые несколько минут машины. Она испытывала влечение к Гаю, теперь она отчетливо это понимала. Но после расставания с Лиамом не прошло и недели. И хотя Лиам оказался полным мерзавцем, она не сразу это осознала: сначала ей потребовалось обнаружить его имя в журнале ресторана, где он сделал подозрительный заказ. Как и обо всем хоть сколько-нибудь неприглядном, Мелисса предпочитала не думать об этом, пока не стало слишком поздно.

Наконец показался поворот к гостинице. Мелисса дошла до крыльца и села на теплые каменные ступеньки, обдумывая события, приведшие ее сюда. Она все еще была в Дорсете, вместо того чтобы уехать в Лондон и заняться поисками работы. До вчерашнего вечера она оставалась тут вовсе не из-за зарождавшегося романа с Гаем. Ну, может, лишь отчасти. Но еще больше ее беспокоила загадочная драма, разыгравшаяся много лет назад в Тайнхеме между Альбертом и Вероникой Стэндиш. Они с Гаем напали на след, хотя дело было не только в этом, а и в самой Веронике. Мелисса видела некоторые параллели между несчастной судьбой леди Стэндиш и браком собственных родителей. Некоторые, хотя не абсолютные. У матери Мелиссы разум, слава богу, возобладал, и она ушла от отца, но первый брак стоил ей многих лет несчастливой жизни. И в конце концов, когда она меньше всего ожидала счастья, она обрела в лице отчима Мелиссы близкую душу.

Однако полученные в детстве раны на всю жизнь оставили в Мелиссе страх перед новыми отношениями, боязнь сказать что-нибудь неуместное, после чего на нее начнут орать, как ее отец орал на мать. По мнению Мелиссы, боль и страдания были неизбежны, и отношения не стоили того, чтобы все время ждать скандала. Видимо, отчасти поэтому все ее романы были обречены с самого начала. Мелисса старалась терпеть до последнего, она даже не стала объясняться, когда во время их так называемого отпуска Лиам почти каждый день оставлял ее одну. Пора ей наконец перестать вести себя как жертва.

Над головой сгустились тучи, и первые капли дождя уже начали падать на плечи и на майку. Но Мелисса продолжала сидеть.

Она вспомнила выражение лица Гая. Он сильно расстроился из-за того, что пришлось утаить от нее историю с разводом. Вынужденное умалчивание давило на него. Что бы ни происходило между ними, оно начиналось не со лжи и обмана, а, скорее, с неспособности поделиться своими тяготами. Но разве люди пускаются в откровения, едва познакомившись? Мелисса очень сомневалась. За то короткое время, что они провели вместе, Мелисса узнала о Гае почти все, что нужно. Пока не появились те пугающие откровения в газете, он выглядел идеальным. Слишком идеальным. Ей даже стало легче оттого, что это оказалось не совсем так. По крайней мере, она теперь лучше знала Гая, как знала и то, что ей не изменили. Снова.

Гай излил перед ней душу, рассказав про разрыв с женой, а потом признался ей в любви. А Мелисса в ответ встала и ушла, оставив его в растерянности. Чем больше она об этом размышляла, тем больше ей хотелось отлупить себя за такую черствость. Уклонение и побег — омерзительная стратегия поведения. Но она не могла ничего с собой поделать. Повторялась прежняя ситуация: Мелисса очень долго боялась избавиться от работы, которая ей не подходила, и в конце концов сбежала, так и не найдя ей замену. А теперь она сбежала от Гая.

Какая же она идиотка! Гай признался ей в своих самых сокровенных тайнах, и если Мелисса не собиралась идти по той же дорожке, к которой быстро скатывались все ее предыдущие отношения, она должна ответить ему. Должна объяснить, почему находится в таком раздрае. Гай нравился ей, по-настоящему нравился, и в душе она понимала, что он не похож ни на одного из ее предыдущих мужчин. Медленно, но верно внутри у Мелиссы зрело ощущение, что ради Гая стоит рискнуть.

В кармане у Мелиссы завибрировал телефон. Звонила ее подруга Имоджин.

— Проверка связи. У тебя все хорошо? — спросила Имоджин, когда Мелисса ответила на звонок.

— Все будет хорошо, — улыбнулась Мелисса. — Вот-вот. — И она действительно так думала.

— Ну и молодец! Хочешь, я выслежу Лиама и сделаю одолжение человечеству, избавив мир от его генов?

Мелисса не сдержалась и захохотала так, что чуть не захлебнулась.

— Нет, благодарю. Предпочитаю, чтобы мои друзья оставались на свободе.

— Как знать. Меня могли бы выпустить досрочно, — предположила Имоджин.

Мелисса поднялась и направилась к дороге. Она решила вернуться к церкви, отыскать Гая и извиниться перед ним за то, что сбежала. Прямо сейчас, и наплевать на Лиама.

— Кстати, у меня есть парочка великолепных керамических ножей, — продолжала Имоджин. — Очень острых. Могу ему кое-что подрезать — так быстро, что он даже ничего не заметит, если ты меня понимаешь.

Мелисса фыркнула.

— Мне пора, Имми. Давай обсудим твои преступные планы попозже.

— Ладно-ладно, оставлю тебя в покое. Но только потому, что ты уже способна смеяться. Позвони, если понадобится помощь. Хорошо?

Пообещав связаться при необходимости, Мелисса простилась с подругой и убрала телефон в карман, чтобы его не намочил дождь. Ей так повезло с Имми! А теперь, если она все не испортит, может повезти и с Гаем.

Дождь усиливался, и Мелисса ускорила шаг. В тот самый момент, когда она приближалась к шоссе, внедорожник Гая вырулил из-за поворота на парковку гостиницы. Мелисса отскочила в сторону, а Гай ударил по тормозам в нескольких сантиметрах от нее.

Он вылез из машины, напуганный тем, что чуть не сбил ее, и открыл было рот, но Мелисса перебила его.

— Прости меня, — сказала она, приближаясь к нему.

Гай прикрыл от дождя глаза.

— Ты извиняешься? За что?

— Не стоило мне вот так уходить. Я всегда убегаю, пытаюсь избежать проблем, — объяснила Мелисса, вытирая упавшие на ресницы капли дождя. — Так легче, чем противостоять неприятностям и пытаться обсуждать их.

— А ты не теряла времени даром, — улыбнулся он.

— Давно пора было все обдумать, — ответила она и добавила: — Мне жаль, что тебе приходится переживать такое.

— Мне тоже жаль, Мелисса. Не так ты должна была узнать о моем браке. Не из чертовой газеты. Не из тех фотографий. Господи, ну и мерзость.

— Да уж, фотографии и правда мерзкие. Хорошо еще, что я не из слабонервных. — Она подошла ближе.

— Я хочу быть с тобой, Мелисса, но я запутался. Ты не единственная, кто бежит от проблем. Я тянул с разводом, сколько мог, бесконечно его откладывал. И только сейчас наконец готов принимать решения. Я все исправлю. Разберусь с газетой. Мне очень жаль, что так вышло.

— Неважно. — Мелисса сморгнула дождевые капли, падающие на глаза. — Правда неважно.

Они стояли под дождем, и Мелисса рассказала Гаю про своих родителей, про то, как сама много лет страдала, как боялась новых отношений, потому что они могли закончиться слезами.

— А тут эти поиски Вероники и ее непростая история. Что ей пришлось пережить в доме мужа? Удалось ли обрести счастье? Мне необходимо убедиться, что она сумела вырваться.

Гай хотел что-то сказать, но Мелисса еще не закончила.

— У меня никогда еще не получалось открыться перед любимым человеком, — продолжила она. — Я стараюсь держаться подальше от всего, что связано с проявлением эмоций, и это, кажется, отталкивает людей от меня. Я даже не пытаюсь разобраться в ситуации, поскольку боюсь, что все кончится скандалом. Обиды накапливаются, а потом все равно прорываются наружу. С тобой я не хочу так поступать, — призналась она. — Правда не хочу. Не хочу оттолкнуть тебя только потому, что так проще, чем пытаться обсудить возникшую проблему.

Она посмотрела на него, ожидая увидеть в его глазах тревогу от осознания того, во что он вляпался. Но взгляд у Гая был такой, какого она раньше ни разу не видела, и не имела представления, что этот взгляд означает. Потом Гай кивнул и привлек ее к себе.

— Спасибо, — прошептал он.

— За что?

— За то, что открылась мне. — Гай отвел у нее со лба намокшие волосы. Они смотрели друг на друга сквозь пелену дождя. Рядом остановилось такси, из него вылезла парочка и припустила к гостинице, но Гай и Мелисса даже не обратили на них внимания.

Мелиссе не хотелось никуда уходить с парковки, она бы так и стояла рядом с Гаем под непрекращающимся ливнем, вымокнув до нитки. Гай поцеловал ее, и когда его руки обхватили ее за талию, Мелисса почувствовала, как вся тяжесть последних часов упала с плеч и растворилась в воздухе. Сами того не замечая, они постепенно двигались в сторону машины Гая, слившись в поцелуе, и Мелисса почувствовала нарастающее возбуждение.

Гай как будто тоже его ощутил и посмотрел на нее тяжелым, горящим от желания взглядом. Без слов они взялись за руки и, войдя в гостиницу, поднялись в его люкс. Там они сняли друг с друга прилипшую мокрую одежду, разбрасывая ее по всему номеру, а потом под звуки хлеставшего в окна дождя занялись любовью. Но на этот раз все было по-другому. Мелисса не могла точно определить, что именно изменилось, но оба они стали честнее, будто теперь хорошо знали друг друга. После они долго лежали в объятиях друг друга, и Мелисса нежно водила пальцами по его гладкой спине, пока они не заснули.

Немного времени спустя она проснулась оттого, что Гай зашевелился рядом. Одеяло обвилось вокруг их тел.

— У тебя волосы завиваются, — заметил Гая, оттянув прядь и наблюдая, как она пружинит обратно.

— Это из-за дождя, — простонала Мелисса.

— Вот что бывает, когда начинаешь целоваться под дождем. — Он указал на смятые простыни и наклонился, чтобы поцеловать ее. Отстранившись, он посмотрел ей в глаза. — Спасибо, что позволила все объяснить.

Мелисса не успела ничего ответить, как на ночном столике завибрировал телефон, и Гай схватил его. Поморщившись, он отключил звонок.

— Мой агент, — сообщил он. — Наверное, хочет отчитаться по поводу того, как ей удалось загладить скандал.

— Все нормально, — сказала Мелисса. — Тебе стоит поговорить с ней.

— Знаю, — вздохнул Гай. — Но только не сейчас.

Сменив вымокшую одежду, Мелисса вернулась из своего номера как раз к тому времени, когда Гай закончил одеваться. Он подобрал с пола сырые брюки и, встряхнув, повесил их на спинку стула. В этот момент что-то выпало из кармана на ковер. Ключ из шкатулки Анны. Гай поднял его и взвесил на ладони. Снова завибрировал мобильный, который был у него в другой руке. На этот раз пришло сообщение.

Несколько мгновения Гай читал его, а потом пояснил Мелиссе:

— Это от моей помощницы, Филиппы. Она спрашивает, видел ли я сегодняшние газеты. — Он нервно кашлянул. — Тем не менее она пишет, что получила копии свидетельств о рождении и Фредди, и Альберта. Как только она вернется в офис, вышлет их мне по электронной почте. По ее словам, найти Фредди оказалось просто, как только она поняла, что это не настоящее его имя, а помогло ей свидетельство Альберта.

— Что это значит? — спросила Мелисса.

— Не имею ни малейшего понятия. Она нарочно темнит, как ты думаешь? В любом случае придется дождаться имейла. Но ты была права: Фредди — это не настоящее имя.

— Так и знала.

Гай приблизился к окну и глянул на нестихающий дождь:

— Вроде проясняется.

Но Мелисса не была в этом уверена.

Гай задумчиво посмотрел на ключ.

— Думаю, нам пора вернуться в Тайнхем.

Мелисса перевела взгляд с лица Гая на ключ и обратно, а потом до нее дошло.

— Нет-нет. — Она прикрыла ладонью глаза. — Неужели ты всерьез?

Он кивнул и приподнял брови:

— Как насчет небольшого проникновения со взломом?