Забытая деревня

Глава 5

— Глазам не верю, — улыбаясь, сказал он. — Хотя надо называть тебя Вероника Стэндиш. Но, боюсь, старые привычки умирают с трудом.

Вероника преодолела наконец последнюю ступеньку и встала напротив Фредди, всматриваясь ему в лицо. Фредди неуверенно шагнул вперед и раскинул руки, чтобы заключить Веронику в объятия.

— Я так рада тебя видеть, — прошептала она ему в шею. Несмотря на холодную погоду, кожа у него была теплой, и на Веронику нахлынули воспоминания о том дне, когда он в последний раз вот так ее обнимал. В те давно минувшие времена все казалось таким простым. Это было еще до того, как все изменилось и она вышла замуж за брата Фредди. До того, как ее жизнь покатилась под откос.

Он отстранился и принялся рассматривать ее на расстоянии вытянутых рук.

— Ты все такая же красивая, как в день нашего расставания. Это ведь было ужасно давно!

— Так и есть, — кивнула она. — Почти пять лет назад.

— И наконец мы снова встретились, — ответил он, отпуская ее.

Вероника пригляделась к нему. Фредди не изменился, хотя теперь, когда он улыбался, у глаз собирались морщинки, а между бровей проступали складки.

— Не могу поверить, что ты здесь, — сказала Вероника.

— Правда? А ведь я написал Берти и сообщил, что скоро буду. Или, точнее, ответил на его настойчивое приглашение.

— Я в первый раз об этом слышу. Он мне ничего не говорил.

— Странно. Может, он решил, что я не приеду.

— Но ты здесь, — улыбаясь, заметила Вероника.

Фредди кивнул и спросил:

— Кто-нибудь поможет мне с чемоданами и прочим?

— Боюсь, что нет. Мы уже упаковали и отправили в Лондон все вещи. До отъезда с нами остаются только повариха и горничные Ребекка и Анна; последнюю ты видел. Через несколько дней мы окончательно съезжаем. Оставшиеся вещи погрузят специально нанятые люди. Может, я сама помогу тебе поднять чемоданы?

Фредди засмеялся:

— Ни в коем случае. Как-нибудь справлюсь. Берти велел мне вывезти все из Тайнхема на тот случай, если военные решат порыться в моих вещах, пока будут хозяйничать в доме. Но я прихватил только пару чемоданов: вряд ли здесь после меня много чего осталось.

Вероника как никто знала, насколько верно последнее высказывание Фредди. Несколько лет назад Берти избавился от малейших следов пребывания брата в доме, как будто Фредди никогда и не существовало. Альберта снова со всей силой накрыла странная смесь ненависти и неуместной ревности, которую он всю жизнь испытывал по отношению к младшему брату. Вероника не понимала, зачем Берти вызвал Фредди в такую даль ради каких-то вещей. Берти наверняка знал, что их в поместье почти не осталось.

— Я поживу в своей старой комнате?

— Я… я не уверена, готова ли она. Мне не сообщили о твоем визите. Почти вся мебель уже в Лондоне или на складе.

Фредди мягко опустил ладонь на ее руку, и Вероника проследила за ней взглядом. Дыхание у нее замедлилось. Фредди всегда действовал на нее успокаивающе. Посмотрев на часы, он убрал руку и хлопнул в ладоши:

— Я могу рассчитывать на ланч и что-нибудь покрепче? Провел в дороге чертову кучу времени. В поездах стало невыносимо: толпы солдат и матросов. Мне пришлось стоять почти весь путь от Лондона.

Пока Фредди выгружал свои чемоданы из экипажа и расплачивался с возничим, Вероника пошла справиться, сможет ли повариха быстро собрать поесть. К моменту скорого отъезда почти все, что росло на огороде, было выкопано. Берти возмущало, что им приходится оставлять дом: он считал, что они уже и так слишком много сделали для страны. Пусть армия сама выращивает для себя еду, рассуждал он. Берти не собирался оставлять солдатам ни крошки. Веронику возмущал его непатриотичный настрой, особенно если учесть, что рагу, которое повариха готовила в последнюю неделю, по большей части не съедалось и приходилось его выбрасывать. Но Вероника понимала: стоит завести разговор об этом, как последует реакция, которую ее мать называла «неприятным поведением, недостойным упоминания».

Вероника задумалась о матери. Поначалу ей приходила в голову мысль сбежать к родителям, но она быстро отогнала ее прочь и предпочла рассчитывать только на себя. Миссис Хэнбери боготворила Берти. Она так и не привыкла называть его по имени, обращаясь к своему зятю, члену парламента, исключительно «сэр Альберт». Титул грел ей душу и производил впечатление на партнеров по бриджу в клубе. Однажды Вероника робко попыталась пожаловаться матери, что Берти пристрастился к выпивке и частенько распускает руки, но миссис Хэнбери велела ей никогда больше об этом не упоминать. Тогда Вероника поняла, что сама сделала выбор и придется за него и отвечать.

Берти не всегда был таким. Поначалу его жестокость проявлялась настолько исподволь, что Веронике не стоило труда закрывать на нее глаза. Постепенно, в течение первых месяцев их брака, сразу после медового месяца, Берти становился все более молчаливым и угрюмым. А Вероника, как было очевидно ей самой, отчаянно пыталась разговорить мужа. Может, это и толкнуло его на крайности. Ей неоднократно приходило в голову, что она раздражает Берти. Но когда у нее начинали закрадываться такие подозрения, она сразу же обвиняла себя в сумасшествии.

В жизни Вероники было много памятных «впервые». Первый день новой жизни, когда она так боялась оторваться от семьи; первая встреча с Фредди, который казался таким замечательным по сравнению с остальными знакомыми ей мужчинами. Первый удар Берти. Тот день запечатлелся в памяти с той же силой, с какой кулак мужа обрушился на ее скулу. Вероника, никогда не забудет той ссоры. Она знаменовала начало конца их брака, каким бы он ни был.

Раздор произошел стремительно, и удар прилетел словно из ниоткуда. Хотя, если бы Вероника анализировала поведение Берти в предыдущие месяцы, она заметила бы, как в нем накапливается напряжение.

Они собирались в гости. У ее платья был слишком глубокий вырез, и Берти заявил, что Вероника выглядит возмутительно. Она засмеялась, но не над ним: просто решила, что он шутит. Не восприняв слова мужа всерьез, она успокаивающее погладила его по руке, направляясь к гардеробу, чтобы выбрать подходящую пару туфель. И в следующий миг оказалась на полу, с распахнутыми от ужаса глазами, держась за щеку. Посмотрев на мужа, Вероника заметила искру удовольствия в его взгляде, а потом он невнятно пробормотал извинения. В гости она не пошла. Только спустя две недели синяк достаточно побледнел, чтобы она смогла запудрить его и выйти из дома.

В следующий раз, ударив ее, муж уже не извинялся.

Берти оказался не тем человеком, которого она себе представляла. Когда шок от осознания прошел, Вероника почувствовала невероятную потерянность и одиночество. Непредсказуемые проявления насилия были связаны с усугублявшейся тягой мужа к алкоголю. Но теперь Вероника понимала: если она когда-нибудь наберется сил и храбрости изменить свое положение, придется рассчитывать только на себя. Потом она вспомнила об Анне. Слава богу, у нее есть Анна. Хоть какая-то поддержка.

С тяжелым сердцем Вероника направилась на кухню. Она ведь почти уехала. Почти вдохнула воздух свободы. Но теперь время ушло. Из-за неожиданного приезда Фредди Уильяму пришлось ретироваться, а с ним исчезла и ее надежда. Вероника нащупала в кармане кошелек с накопленными карманными деньгами и монетами, которые Берти оставлял в кабинете за последние несколько месяцев. Денег было совсем немного. На протяжении полугода она собиралась с духом, чтобы сбежать от мужа, когда окончательно убедилась, что его пьянство полностью вышло из-под контроля. Берти и раньше выпивал, но с тех пор, как он разочаровался в войне и своем месте в современном мире, ежедневная доза взлетела до беспрецедентного уровня. Напиваясь, Берти впадал в неистовство и не мог сдерживать свою агрессию.

Пообщавшись с несговорчивой поварихой, Вероника направилась в гостиную, выходящую окнами на подъезд. В просторном помещении остались лишь громоздкие диваны, радио, тележка с напитками и несколько старых номеров журнала «Татлер» на столике. Все украшения, картины и китайские ковры с первого этажа были упакованы и отосланы. В пустых стенах гуляло эхо.

Вероника подошла к камину и поворошила дрова кочергой, подняв сноп искр. Потом обхватила себя руками, спасаясь от декабрьского холода, и невидящим взором уставилась на пламя. Мысленно она перенеслась назад, в те времена, когда в ее жизни все было просто. Вот они с Фредди танцуют на вытертом ковре в малюсенькой квартирке, которую он недавно купил, но еще не успел обставить. Вот они безуспешно пытаются сварганить поесть на крошечной кухоньке, осваивая рецепты из потрепанного экземпляра «Советов по домоводству от миссис Битон» — единственной кулинарной книги, нашедшейся у букиниста. В конце концов они со смехом отложили викторианский томик, удивляясь, как им взбрело в голову готовить самим, и Фредди отправился на велосипеде за рыбой и картошкой.

Бревно в камине раскололось, послав ввысь россыпь искр, и Вероника очнулась от воспоминаний. Она чуть не расплакалась при мысли о том, как была счастлива тогда. В те дни она считала, что и Фредди счастлив, но ошиблась.

Какого черта он сюда приехал? И что, ради всего святого, ей делать дальше?

Фредди затащил два небольших чемоданчика и противогаз в чехле наверх по ступенькам и уложил на лестничной площадке. Он намеревался остаться до самого конца, повидаться с друзьями детства и уехать вместе со всеми. Если, конечно, еще будет с кем прощаться: он знал, что многих уже призвали в армию или они, как и он сам, готовились отправиться на фронт при первой возможности. Хотя тут Фредди чувствовал себя немного самозванцем. Он столько лет не был в деревне, и стоять плечом к плечу с теми, кто жил здесь вплоть до последнего всеобщего порыва солидарности, казалось не очень-то правильным. В отличие от местных, Фредди ничего не терял. Он уже давно покинул семью и скучать по деревне не будет. Он убеждал себя, что вернулся только ради того, чтобы забрать вещи. Может, ему вообще не стоило отвечать на письмо Берти. И не стоило приезжать.

Его внимание привлек грохот падения чего-то тяжелого, пронесшийся через холл. Фредди быстро посмотрел направо в поисках источника звука. В одной из спален горничная Анна подбирала высыпавшиеся из черной кожаной шкатулки драгоценности. Вся комната была заставлена чемоданами, которые словно только что лопнули, извергнув содержимое на деревянный пол. Анна будто оказалась в эпицентре урагана.

Заметив Фредди, горничная подошла к двери спальни и, не поднимая глаз от пола, прикрыла ее — аккуратно, но решительно.

«Странная девушка», — подумал Фредди.

Он снова повернулся к своим чемоданам, раздумывая о том, что же такого он оставил тут много лет назад, раз Берти потребовал это забрать в своем кратком и отрывистом предписании.

Пока Фредди ехал в поезде из Лондона, его беспокоила мысль о встрече с Вероникой. Столько времени прошло. Всю дорогу он пытался представить ее лицо. Думал о том, что скажет ей. Размышлял, насколько она изменилась с тех пор, как его братец вмешался в их отношения и положил на нее глаз.

В те времена она была веселой и живой, словно глоток свежего воздуха. Он помнил вечер, на котором они познакомились. При воспоминании о том, как он заметил Веронику в другом конце зала, Фредди улыбнулся. Она пила шампанское из широкого бокала и хохотала, расплескивая вино во все стороны. Веронику окружала толпа молодых людей, которые наперебой предлагали помочь стереть пятна и тут же принимались за дело. За всю свою жизнь Фредди не видел женщины красивее. Как только он вошел, их взгляды встретились, и его мир изменился навсегда.

Женщина, находившаяся сейчас в гостиной, была не похожа на ту Веронику, которую он знал. Когда она, уставившись невидящими глазами на огонь, грызла ноготь, рука у нее слегка дрожала. Фредди молча наблюдал за ней, думая о том, что могло так сильно изменить ее с момента их последней встречи.

Краем глаза Вероника приметила его и заставила себя улыбнуться.

— Джин с тоником? — У нее чуть не сорвался голос, хотя она понимала, что нельзя выдавать свои переживания. Она не привыкла к присутствию в доме посторонних мужчин. Вероника повторяла себе, что это всего лишь Фредди, но становилось только тяжелее.

— Где вы достаете приличный джин? — поинтересовался он. — На черном рынке?

Вероника пожала плечами.

— Думаю, да. Берти всегда находит то, что ему нужно.

Фредди кивнул и направился к тележке с напитками, по пути оглядывая гостиную.

— Я выпью, спасибо. Тут почти пусто. — Замечание было очевидным, и Вероника ничего не ответила. — Полагаю, все мои старые вещи на чердаке?

— Наверное.

— Скорее всего, там найдутся лишь старая бита для крикета да стопка книг. Позже я поднимусь посмотреть, — сказал он. — Надеюсь, избавлю вас от своего общества уже завтра.

Вероника порывисто отвернулась от огня и посмотрела на него:

— Ты ведь только что приехал.

Он сделал извиняющееся лицо и пожал плечами:

— Завод сам собой управлять не будет, ты же понимаешь.

Вероника вновь уставилась в камин, пытаясь дышать ровно.

— А ты… очень занят? — Она чуть не спросила у Фредди, счастлив ли он.

Он устроился на мягком диване и вытянул ноги.

— Грех жаловаться. Однако нам стоит больших трудов удовлетворять спрос на боеприпасы. — Фредди потер усталые глаза. — Берти совсем не интересуется делами. Так что в конторе я управляюсь один. — Он откинул голову на спинку дивана. — А ты как поживаешь? — Он принялся разглядывать лепнину на потолке. — Столько времени прошло.

Вероника подошла к диванам и села напротив Фредди.

— Да уж.

Внезапно она занервничала. Радость от встречи с Фредди после стольких лет разлуки затмила все остальные чувства, хотя его приезд лишал ее шанса сбежать из дома. Вероника до сих пор не понимала, что произошло между ними в те давние дни. В какой-то миг она даже считала, что выйдет замуж за Фредди, а не за Берти. Как же глупо было так думать.

Когда она ушла от Фредди, тот даже не попытался ее вернуть. Он сам облегчил ей уход. И вот он вернулся, весь такой неотразимо красивый и обаятельный, как всегда. Почему он совсем не смущен? Как он может держаться так уверенно?

Вероника не знала, что ответить на его вопрос. Как она поживает? Да от нее уже почти ничего не осталось. И Фредди не мог этого не заметить.

— Пойду проверю, как дела у Анны. Я нагрузила ее работой. Скоро подадут ланч. — И Вероника вышла из гостиной. Фредди проводил ее взглядом.

— Что случилось? — спросила Анна, когда Вероника вошла в спальню. Горничная складывала последние вещи в стоявшие в углу чемоданы.

— Он говорит, что завтра уедет.

— Хорошо. После его отъезда мы попытаемся еще раз.

Вероника села на кровать и обхватила голову руками.

— Ничего не выйдет, Анна. Это конец. У меня был один-единственный шанс. Берти больше никуда не планирует уезжать. Только сегодня он отправился на встречу с адвокатами, чтобы попытаться оспорить реквизицию поместья. Придется ждать до переезда в Лондон. Может, там мне удастся ускользнуть, когда Берти отлучится по делам. В Лондоне будет проще. И я смогу мгновенно затеряться в толпе.

Анна немного помолчала, а потом высказалась:

— Но сейчас-то хозяина нет. Просто уезжайте. Прямо сейчас. Мы пойдем в деревню и узнаем, сможет ли Уильям довезти нас до станции. У вас есть деньги. Положите в сумочку шкатулку с драгоценностями. Если что, продадите их. На сколько они потянут?

— Не имею представления. — Вероника почувствовала, как внутри оживает надежда. — Думаю, хватит, чтобы снять жилье, пока я буду искать работу. Хотя одному богу известно, чем я могу заниматься. Но работа обязательно найдется. Уверена, я что-нибудь придумаю. — Вероника поднялась. — Да, — улыбнулась она, сжав руку Анны, — пойдем. Давай разыщем Уильяма.

Анна подхватила шкатулку, а Вероника тем временем бросила прощальный взгляд на свою спальню. Но, повернувшись, ахнула и замерла. У открытой двери стоял Фредди.