Закон и порядок

Возвращение

"Долго находиться в незнатном статусе, в тяжелом и мучительном материальном положении, осуждать свой век и питать отвращение к политике, выдавать себя за наслаждающегося недеянием совершенномудрого — не лучшая манера поведения для учёного, о мой наставник"

К своему учителю.

Ли Сы — легист, главный советник, предатель.

Родную деревню Кин покидал на хромой кляче да в старой повозке. Вернулся он в нее в экипаже, запряженном двойкой коней, с прислугой и телегой полной даров. Деревня основательно разрослась, еще немного и она станет претендовать на звание городка. У нее даже появилась центральная улица с кабаком и постоялым двором. Появилась кузня и мастерская, где путешественники могли привести в порядок свой транспорт. Конечно же неподалеку от моста раскинулся рынок. Настоящим сюрпризом для Кина стал причал, где сейчас была пришвартована небольшая торговая баржа. Хюэ стала настоящим торговым узлом. И все благодаря труду его и его друзей.

Сначала крестьяне не узнали его. Встречные жители почтительно склоняли головы перед высоким гостем. Наверняка они ожидали, что экипаж двинется прямо к мосту или постоялому двору, однако он повернул к дому молодого старосты деревни Мууна. Кин не стал дожидаться, пока слуги отворят двери экипажа и в одно мгновенье оказался двумя ногами на земле. Нужно сказать, что от путешествия у него затекли ноги. Он бы с большим удовольствием совершил пеший марш как в армии, но человеку его уровня это было недоступно.

Староста вышел из дома спустя несколько минут на ходу затягивая причудливый пояс из цветных шнурков. Кин сразу вспомнил, как случайно зародил тут моду на такие. Муун не поднимая взгляда на визитера поклонился:

— Наша деревня рада приветствовать высокого гостя!

— Братец, я тоже рад вернуться домой! — весело воскликнул Кин.

— Кин?! — Муун дернулся, чтобы заключить его в объятья, но остановился, будто налетел на стену.

— А ну иди сюда, думаешь, меня там подменили?

Государственный чиновник и бывший деревенский хулиган обнялись и весело рассмеялись.

— Ты просто так в гости? Или решил взять нас под свое крыло?

— Скорее проездом. Я получил новое назначение. Но пара дней в запасе у меня есть.

— Господин, в таком случае наши лучшие опочивальни и еда в вашем распоряжении.

Дом Мууна стал еще больше, даже появился второй этаж и чудесная беседка. Пока Муун весело рассказывал об успехах деревни, к ним подошла девушка с ребенком на руках и поставила питье на стол. Она прошлась по Кину взглядом полным ненависти. Кин даже поначалу не понял в чем дело, как и не вспомнил ее имя. "Мира, кажется" — подумал он. Затем память напомнила ему в чем дело. "Ну по крайней мере, она не стала делать глупостей, вон даже ребенка своему мужу родила" — удовлетворенно подумал Наследник. Именно Кин была автором этого несчастливого брака, но он всегда рассматривал как свой первый политический успех, а на чувства крестьянской девчонки ему всегда было плевать.

— Хау, кстати, вышла замуж, — сообщил староста.

— И за кого? — Кину стала интересна судьба подруги детства.

— За Тиу, помнишь, мы с ним вместе бандитов били?

— А то!

— Ты уже себе кого-то во дворце присмотрел? — усмехнулся Муун.

Кин не успел ответить, как во дворе появился его лучший друг, даже скорее брат, Лун. Он был одет в роскошный наряд и тащил за собой тачку полную еды и кувшинов с горячительным. Он даже не сделал попыток расширкиваться перед высоким гостем, а просто попытался задушить его. Лун изменился гораздо больше чем Муун, сейчас он заметно раздобрел.

— Тише ты, — отмахнулся от друга чиновник. — Как жизнь, братец?

— Отлично! Вот жена передала гостинец, — указал он на тачку.

— Она опять плохо о моем доме думает? Будто у нас еды нет, — сложил руки на груди Муун.

— А у меня был выбор? Она сказала, что Мира не должна с ребенком на руках кормить еще толпу народу, вот и передала, потом она еще принесет.

"С такой женой конечно располнеешь" — усмехнулся Кин. Он был искренне рад за друга. Да и за всю деревню в целом.

Дом Луна стал еще больше и богаче, а еще гораздо более шумным. Теперь у молодого отца появились дочери-тройняшки.

— А вы зря времени не теряли, — пошутил Кин.

— Ага, теперь нужно хорошенько попотеть ради приданного, — сделал нарочито грустное лицо Лун.

В этот момент одна из малявок схватилась за полы цветастого халата Кина и что-то проугукала.

— Тебе понравились цветочки? В следующий раз привезу тебе такое платье, — усмехнулся Кин, а затем по его лицу пробежала тень.

— Что-то не так? — быстро заметил это друг.

— Нет, нет, все отлично. Просто как вспоминаю о предстоящей работе...

На самом деле Кин подумал о той кочевнице. Если девушка действительно дочь главы кочевого клана, то сейчас его сын или дочь так же играют где-то в степи. С одной стороны, он был уверен, что к его ребенку относятся там хорошо, но также он прекрасно понимал, что в чем-то их участь куда тяжелее чем у жителя того Хюэ. Пару раз он даже задумывался о том, чтобы навести справки, но друзей среди дипломатов у него не было, обычно эти ребята посещали дворец лишь на пару дней. Да и даже если он найдет этих Джучи, его даже не пустят на порог. Так что приходится снова забыть об этом. Вариант того, что у них тогда не получилось зачать ребенка Кин даже не рассматривал, так как при медитации он четко ощутил связь.

До самого заката он общался с односельчанами, рассказывал о своих приключениях, о придворной жизни. Затем перешел к раздаче даров. Вся его телега была набита тканями и бронзовой утварью. Хоть так он должен был отплатить за то доверие, что ему в свое время оказали жители Хюэ.

На следующий день Муун объявил праздник, потому во всей деревне работа остановилась. Все были заняты подготовкой. Кин же тем временем отправился на экскурсию в сопровождении старосты. Ему показали новые поля, причал для рыбацких и торговых лодок, рынок, который под свое управление взял Лун. На рынке действовала охрана из двух молодчиков, Лун нанял их в соседнем поселке. Хотя мост и "отжали" военные, деревня не осталась в накладке. Так как мост охранялся довольно серьезным гарнизоном в пятнадцать человек. И все эти пятнадцать бойцов пропивали свое жалование в местных кабаках, долю в которых имели Лун и Муун. Они даже пару раз подавали прошение на увеличение гарнизона, чтобы увеличить поток денег.

На одном из полей Кин увидел нечто интересное. Группа ребят под руководством отца Мууна и его старого друга отрабатывали упражнения по строевому бою. В качестве оружия у них были палки. Кин вопросительно вскинул бровь:

— Муун, а чего это вы?

— А, когда мы в очередной раз запрашивали увеличение гарнизона в связи с бандитской угрозой, — Муун раньше никогда так не выражался, — нам предложили тренировать ополчение самостоятельно. Ну вот мы и подумали, как занять ребят помладше. Многим из них не давали покоя рассказы про наши с тобой подвиги, это могло привести к беде.

— Вот это ловко ты придумал, — похвалил Мууна Кин.

Грандиозная вечерняя попойка перешла в больное утро. Благодаря лунной энергии Кин мог так сильно не страдать как остальные, потому сейчас он бродил по полупустому поселку. Один из его слуг встретился ему по дороге бредущим куда-то в даль. Кин не стал его окликать, пускай отдохнет человек. Сам же тем временем повернул к постоялому двору. Тут можно было пообедать.

Пока он уплетал крестьянскую похлебку, которой ему ой как не хватало при дворе, хотя он раньше ее ел без энтузиазма, то услышал интересный разговор:

— Я слыхал, что этот мост построили местные.

— Да, там еще торговцы какие-то были. Но теперь тут стоят военные и собирают за проезд в пользу государя.

— Вот оно как. А мне все говорили, что проезд по мосту дорогой, а пришлось отдать всвего по паре десятков мио с человек и сотню за телегу.

— Заставил государь их поумерить аппетиты, пускай эти кровопийцы-торгаши утрутся. Ну что еще по одной?

Кин усмехнулся: "Легко делать благотворительность за чужой счет. Тем, кто собирает в пользу "государя", не нужно отбивать расходы на строительство. Наверняка, когда потребуется починка, военное ведомство опять попросит денег из казны". Новоиспеченный судья сделал для себя заметку, что нужно будет в будущем найти того умника, что это придумал и посадить его в яму. Никто не смеет таким наглым образом нарушать приличия и законы. Но пока эти люди сидят слишком высоко, что даже из дворца их не достать.

До отъезда ему предстояла еще одна встреча. Молодой чиновник вошел в простой крестьянский дом. Юная девушка поприветствовала его:

— Господин Кин. Чем я могу помочь?

— Бабушка Киооа еще в добром здравии? — спросил он.

— Да, она сейчас с сиротами, — ответила она, — я провожу.

Старуха так и продолжала выполнять свою функцию главы сельского приюта. Сюда теперь попадали и дети из соседних деревень, если там не хватало еды на их содержание. Киооа была окружена детьми, которым она рассказывала про лесных духов. Когда в дверях появился Кин, она даже не обратила на него внимание. Девушка сказала:

— Бабушка, пришел господин Кин.

— Господ нам только тут не хватало, — холодно заявила она.

Кин нисколечко не обиделся на это замечание:

— Бабушка, нам нужно поговорить наедине, — сказал он и потряс свитком.

Было хорошо видно, как ее зрачки расширились. В итоге всех детей отправили погулять, и судья остался один на один со старухой.

— Так что ты хотел от меня? — спросила она.

— В этом свитке есть информация судьбе твоего сына, — судья почтительно положил его перед ней.

Еще в "первую" их встречу Лунный Наследник догадался, что эта старая деревенская женщина не так проста. Он поднял дворцовые архивы в поисках похожего имени. В итоге он нашел упоминание о наложнице из северного царства по имени Киоороела. Однако в записях следующего года ее имя из списка женского дворца пропало. Шио проверила для него медицинские записи и обнаружилось, что она была беременна. Кин сразу догадался, что речь идет об очередной мерзости в стенах княжеского двора.

Дальнейшее расследование показало, что почти одновременно родили две наложницы. Однако один из детей умер через пару месяцев. Даже записи о нем найти было невозможно, так как детям не давали имена сразу при рождении. И вот после этого Киоороела пропала из дворца. Тут пришлось поломать голову. Однако Шио и Кин пришли к одному выводу: семья наложницы, у которой умер сын, подменила его на сына Киоороелы, которая была в княжестве никем. Но вот рождение ребенка князю значительно меняло расклады. На эту мысль Кина натолкнул факт тайной высылки девушки из дворца. Дети иногда умирают, это не повод избавляться от наложницы. Так что заговорщики просто выкинули мать ребенка, чтобы она не мешалась.

Сам принц вырос великим воином, что его и погубило. В том свитке, что судья передал старухе, было написано следующее:

"Ли Джоран выдвинулся на помощь союзному горному племени. Оно находилось в войне против княжества Му. Однако на горном перевале армия принца была окружена и перебита. Принц взят в плен. Князь Му Чжэнь Твердый потребовал выкуп. Но получил отказ. Ли Джоран был четвертован на главной площади столицы Му."

Старушка в ярости отбросила этот свиток с фрагментом летописи:

— Ублюдки! Сначала они отняли у меня моего мальчика, а затем отправили его на смерть! Ненавижу!

Если раньше от нее исходила только холодное презрение. То теперь выходила чистая ненависть. Кину казалось, превратись она в лунную энергию, то от половины Хато не осталось бы и следа. Но затем силы оставили ее, она опустилась на колени и тихо сказала:

— Спасибо, мальчик.

После этого Кин покинул дом бывшей наложницы. Это было неприятно, но совершенно необходимо. Это нужно было не только ей, но и самому молодому чиновнику. Он все еще искал себя и каждый разговор, каждая такая история будто выковывали его личность.

Конечно же Кин посетил место своего рождения — каменный круг. Тут все было как раньше. Этот древний храм забытой религии и практик был вне времени. Кин сел в центр и принялся медитировать. Но спустя полчаса отказался от этой идеи. Будто что-то мешало ему, вероятно он был еще не готов. Больше в деревне ему было делать нечего.

"Думаю пора собираться в дорогу. Только так я смогу подняться" — сказал сам себе судья.