Закон и порядок

Первый рабочий день

Церемония вступления в должность была довольно скромной и непродолжительной. В той же столице все обставлялось с гораздо большей помпой. Но Кину нравился гораздо больше именно скоромный вариант. Он прибыл в городской магистрат. Представился его членам, торжественно водрузил на лицо маску и был таков. Его даже удивило, что никто не попытался сходу навести с ним мосты. Но оказалось, что это традиция Нячанга, чиновникам из столицы устраивали дни тишины. Давалась как минимум половина лунного цикла, чтобы человек устроился на новом месте. Лишь глава магистрата подошел и тихо сказал: "Удачи".

Дело было не только в традиции. Судья всегда назначался из столицы. Чтобы приглядывать за провинциальными чиновниками. И каждый новый судья был большим стрессом. Неизвестно как с ним себя вести, неизвестны его повадки и привычки. Будешь слишком навязчив и первым попадешь под подозрение, слишком скрытен и так же окажешься в поле зрения закона. Потому административный аппарат словно единый многоклеточный организм держался от новичка на расстоянии. В обычных условиях это было бы неплохо, но для предстоящего дела Кину нужны были контакты и в городских властях.

Во дворце церемонию не проводили, так как обычно это делалось для чиновников ответственных за всю провинцию. И хоть Кин мог вести свою деятельность на всей ее территории, он не считался главным судьей. Это еще одна региональная особенность. Тут так и не учредили такой должность. Нет в Нячанге верховного судьи и все тут. На добрый толк и судей должно было быть больше, но должности было всего две. "Странно, легисты должны были бы поднимать этот вопрос на каждом заседании" — задумался Кин. На самом деле сейчас он понял, что, не смотря на всю подготовку, многие важные особенности он увидел только сейчас. Во многом это было из-за того, что информацию трудно было получить. Княжеский архив — это не Википедия в конце концов. Но большим фактором, к большой досаде Кина, стало отсутствие практического опыта. "С другой стороны, эту должность мне доверили не один, а сразу двое глав дворцовых фракций. Может мне стоит поверить в их веру в меня?" — отдернул себя Наследник.

К счастью быстрого результата от него и не требовалось. Была конечно опасность навсегда застрять в статусе провинциального судьи в случае обстоятельств необратимой силы, вроде потери благосклонности от руководства, или смерти благодетелей молодого чиновника. "А уж если один из "благодетелей" узнает про существование второго" — печально вздохнул судья. Но как говорят крестьяне: "Ласковый теленок кормиться от двух матерей". Вот и ему пока следовало поступать так же.

Потому то пришлось Наследнику написать в три раза больше писем, чем обычно пишет свеженазначенный чиновник. Первое письмо было быстро написано на бамбуковом свитке. Оно адресовалось в главную канцелярию княжеского дворца. Там его должен прочесть один из главных советников князя или даже министр, но на самом деле секретари его передадут друг другу и просто сделают отметку, что судья Кин Хюэ прибыл на место и приступил к обязанностям. Даже в казначейство не доложат, жалование судьи Кину начали платить еще в столице.

Второе письмо шло на дорогом пергаменте. Адресовано оно было уважаемому советнику Чэну. Он ценил дорогие и качественные вещи, потому даже основу для письма нужно было выбирать соответствующую его вкусам. Судья вздохнул и сгорбившись над низким столиком приступил к написанию:"Уважаемый советник. Я успешно прибыл в город и приступил к выполнению своих обязанностей. Пока члены городского правления избегают контактов со мной, как вы и предполагали. Из дворца губернатора так же не поступало никаких посланий. Мой коллега-судья так же ошивается где-то за пределам Нячанга, думаю стоит начать с него, ведь он уже довольно давно пребывает в городе. Так же удалось завести знакомство с местными торговцами, люди такого рода будут очень полезны.С уважением, судья Кин Хюэ."

Когда Наследник закончил с письмом он бросил взгляд на свою судейскую маску. Местная цивилизация так же разделяла земные понятия о беспристрастности правосудия, только использовала другую символику. Судья скрывал свое лицо под маской, как бы не выражая симпатию ни одной из сторон. Маска была серебряной, а у главных судей соответственно была золотая. Символизм не мешал практичности, потому нижняя часть лица была скрыта лишь частично, а то звучал бы судья как из глухой бочки. А вот что Кину не нравилось, и то только из-за ассоциаций навеянных памятью Григория, это три массивных рога торчащих во лбу. Более того, они еще и были увенчаны колокольчиками. Во многом это было обусловлено поверьем, что перезвон позволяет отогнать духов. На практике же этот звон во время заседаний заставлял людей вздрагивать, потому рога и прижились. "И в этом мне ходить как минимум пару месяцев" — вздохнул Кин. Не представитель закона, а уличный артист.

Судья достал еще один лист. Уже чуть похуже качеством, но на нем все так же удобно было писать. Кисть принялась скользить по пергаменту:"Мастер. Поразительно, но по пути мне пришлось судить и привести приговор в исполнение. Вы были правы, люди готовы сами вершить суд, если не верят в судебную систему. Пока рано делать выводы. Но здание суда находится в удручающем состоянии. Я до сих пор не встретился со своим коллегой, равно как и с губернатором. Однако я завел знакомство с местными торговцами, иногда люди даже такого падшего сословия бывают полезны."

Ни подписи, ни адресата. Не то чтобы это сильно помогало в конспирации, знающий человек мог сложить все факты, а незнающему это письмо пользы не принесет. Но для успокоения Тао Джа, Кин вел переписку подобным образом. К тому же это письмо будет отправлено отдельно от двух других. "А ведь главный легист опасается советника Чэна, очень опасается" — усмехнулся Кин, хотя он сам боялся своего покровителя. Кто знает, когда тот решит бросить своего протеже под колеса телеги, чтобы продвинуть очередного высокородного отпрыска?

В кабинет зашел помощник. Судья поднял на него взор, парень был слегка взбудоражен, это не сулило ничего хорошего. Это означало, что появились просители, а значит работа:

— Уже? В первый же день?

— Да, снова они, — вздохнул Джо и объяснился, — эти двое приходят сюда каждый день, вот уже две недели.

— И за все это время они не зашли к уважаемому коллеге? — удивился Наследник.

— Они ждали именно вас, мастер. Потому что судья Хо Дзин ненавидит торговцев, Дун Ман их тоже ненавидел.

— Чокнутые легисты, — пробормотал Кин.

Торговцем многие недолюбливали. Крестьяне за периодический обман и спекуляции, аристократы за трусость и праздный образ жизни, в целом чиновники за богатство и попытки скрыть это самое богатство от государства. Но легисты обошли всех. "Торговец ведь ничего не производит. Он берет у одного человека и отдает это другому, и еще смеет зарабатывать на этом баснословные деньги," — типичная риторика легистов.

— Что?

— Ничего. Давай зови их сюда и принеси чай. Ты хоть примерно представляешь, что это за люди?

— Неа, — беззаботно ответил помощник.

В кабинет вошли двое, одеты как типичные торговцы, то есть очень пестро. Один высокий и худой, второй низкий и толстый при чем с высоким головным убором. Наследнику даже пришлось сделать усилие, чтобы сохранить безмятежный вид. Судья жестом пригласил их сесть. Правда от предыдущего владельца тут остались только жесткие циновки, так что с тем же успехом эти просители могли стоять перед представителем закона на коленях. Никто из них не решался первым заговорить. А Кин все это время пытался не засмеяться, потому тоже молчал. Положение спас Чан Джо, он принес чашки для гостей и чайник, оперативно всем разлил и остался ждать возле двери. Кин обхватил горячую кружку двумя руками и, глядя на чаинки, спросил:

— Что привело вас ко мне?

— Господин судья, вопрос касается внешнего вида нашего замечательного города, — заявил высокий торговец.

"Луны защитите" — проскрипел про себя Наследник.

— Его портит вид недостроенного страшилища вот уже десяток лет! — продолжил высокий.

Толстый что-то попытался сказать. Но Кин жестом прервал его:

— Понимаю. Такой наболевший вопрос, что вы даже забыли представиться.

— Просим прощения, — хором сказали они.

— Просто мы уже так долго сюда ходим...

"Десять лет ждали, еще подождете" — усмехнулся Кин. На самом деле, не смотря на все свои внутренние подколки в адрес этой парочки, он решил взяться за первое дело со всей серьезностью. Толстого торговца звали Жэн сын Хуанга, так он себя называл, чтобы люди лучше понимают с кем имеют дело. Очевидно, он совсем недавно унаследовал дело своего отца, вот и приходилось постоянно презентовать себя подобным образом. Его визави представился Куаном, торговцем шелком. Как выяснилось позднее, он так же владел мастерской по пошиву и парочкой складов.

Суть тяжбы заключалась в том, что Жэну принадлежало здание в торговом районе. Точнее фундамент и перекрытия с временной крышей. Его старик так и не успел построить его до своей кончины. И если в прошлом хватало авторитета и увещеваний, то теперь окружающие окончательно взбеленились на несчастное строение:

— В мое заведение приходят уважаемые люди. И им просто неприятен вид этого страшилища. Как можно говорить о прекрасном шелке, когда приходится слышать шум. Ладно бы стройки. Но это орут мертвецки пьяные оборванцы, что находят приют под крышей этой, этой... , — не смог подобрать эпитет в красках описывающий плачевность всей ситуации Куан.

Жэн опять порывался что-то сказать. Но судья вновь прервал его:

— Вы оба пришли в суд. Значит вы готовы договариваться. Это отрадно, ведь только гармония может привести к процветанию, — мягко проговорил Кин. — Так почему же вы пришли сюда? — стукнул он пальцем по столешнице.

— Потому что, — всплеснул руками Жэнь, наконец-то ему удалось взять слово, — мне нужно больше времени, чтобы полностью разобраться со всем наследством. Будь у меня поручительство...

— Или обязывающее судебное решение... — встрял Куан.

— Понимаю, завтра встретимся у здания. Сообщите адрес секретарю. Встреча окончена.

Оба уставились на него, то ли они не верили своему счастью, то ли они надеялись, что Кин сразу их рассудит. Но в итоге синхронно поклонились и спешно удалились. Кин сразу не обратил внимание, но его помощник так же застыл на месте, но быстро опомнился и проводил просителей. Судья усмехнулся:

— Что тебя так смутило?

— Я честно говоря думал, что вы их отправите на все четыре стороны, — смутился он.

— Потому что их проблема в слабой договороспособности? Потому что их дело неважное? Потому что это просто торговцы?

— Нет, но...

— Скажи мне, в чем наша задача? — задал вопрос судья.

— Хранить закон, — быстро ответил Джо.

— Допустим. А существовали ли судьи, до существования Закона? — спросил Кин.

— Боюсь, я не слишком хорошо разбираюсь в философских трактатах, — смутился помощник.

— Да это тут причем? Это вопрос об истории. Ладно, не буду тебя пытать вопросами. Все дело в том, что судьи появились раньше. Ведь люди не всегда могут договориться сами, даже у кочевников бывают споры о воде, вот нужен кто-то третий. Может быть однажды Закон станет настолько все объемлющим, что даже судьи станут не нужны, — Наследник прервался. — А пока нам нужно подготовиться к завтрашнему дню. Так что оденься попроще, вдруг испачкаемся, — усмехнулся судья, хотя говорил вполне серьезно.

Остаток рабочего дня Кин перечитывал дела. По крайней мере система судопроизводства тут была налажена. Стенограмм и протоколов заседаний, конечно, не было, но можно было понять, кого и в чем обвиняли, каков был приговор и прочая. Как не прискорбно, но оправдательных приговоров практически не было. Судья Дун Ман был суров и скор на расправу. Конечно в идеальной системе оправдательных приговоров вообще не будет, так как на скамью, хотя в местном суде их и нет вовсе, подсудимых невиновный человек просто не сядет. Но местная система была далеко от идеала. Более того, с каждым открытым свитком Кин все больше ужасался. Ведь казням подвергали не за самые тяжкие преступления, хотя закон позволял судье самому выбирать иную меру. Способ казни при этом был весьма однообразен — разрывание лошадьми. Тут нет ничего удивительного. Дун Ман был уже в возрасте, а по закону судья сам должен был приводить приговор в исполнение. И чем самому рубить головы, он, как и многие другие судьи использовал тягловых животных.

Не то чтобы Кин был против смертных казней как таковых. В конечном счете есть люди, которых только могила исправит. Но зачем убивать ушлого ворюгу или рэкетира? Ведь самое неприятное. Их меньше не становилось, каждый раз появлялись новые умники, охочие до чужого имущества. Записи суда это отлично показывают. "Стоп. Чего-то не хватает" — мелькнула в голове мысль. Судья пулей вылетел из кабинета и поспешил прямиком в архив. По пути он чуть не снес слугу.

Чан Джо нашел своего начальника среди стеллажей. Он разбросал вокруг себя свитки, словно маленький ребенок игрушки. Он разворачивал свиток за свитком и отбрасывал в кучу. Помощник прокашлялся и спросил:

— Мастер, вам помочь?

— Не зови меня мастер, бесит. Лучше шеф, ну или босс, — отмахнулся он.

— Кхм, шеф, вы что-то ищете? — Джо подстроился под очередную странность своего начальника.

— Сколько ты работал на Дун Мана?

— Чуть меньше года.

— Что бы мне долго не рыться, — судья повернулся к своему ассистенту и спросил, — судья когда-нибудь упоминал суд над как-нибудь главарем? Может ты видел такой процесс?

— Нет и нет, — покачал тот головой.

— Так я и думал, черное небо, так я и думал, — печально вздохнул Кин.

Не то чтобы молодой чиновник и целый Лунный Наследник страдал жалостью к себе, но вот сейчас он действительно оплакивал свой удел. Лучше бы он не занимался поиском черных кошек и прочих лебедей, а дальше сидел во дворце. Ведь вместо судьи с особым заданием в отлаженной судебной системе, он оказался в самом настоящем тумане. С одной стороны, может быть в этом городе действительно нет организованной преступности, а с другой может она настолько хорошо организована, что с наскока ее не обнаружишь. "А с третьей, с меня ведь не требуют переловить все ОПГ в городе. Найду парочку коррупционеров и вернусь с триумфом" — появилась шальная идея в голове. Может быть все получится так быстро, что даже не придется и маску с дурацкими бубенчиками одевать.

"Еще бы и меч для Ши Чана в соседних кустах вместе с роялем нашелся" — вздохнул провинциальный судья Кин Хюэ.

Домой, если комнату на постоялом дворе можно так назвать, он вернулся уже после заката. Но сразу спать он не лег. При свете лучины он развернул очередной пустой бамбуковый свиток и кириллицей написал: "Б1".