Записные книжки

205

17 Он любил литературу и знал всех даже соврем (ен- ных) писателей. Но совр (еменную» литер (а туру) он недолюбливал; говорил: она должна быть та- кою, какая есть; если она такая, то и должна быть такою, но… какой-то особый тон. Жизнь - это шествие в тюрьму. Литер (атура) по-настоящему должна учить, как бежать, или обещать свободу, а она: как темно и сыро в тюрьме! ах, как тебе будет там скверно! ах, ты погибнешь! 18 На улице пьяный Чаликов делал ей под козырек. 19 А(нна) А(кимовна) (кучеру): Тебя ведь уволила тетушка. У нее и проси.

Тет(ушка). Что тетушка? Ты тут хозяйка, а по мне их, подлецов, хоть бы и вовсе не было.

Ну, вставай, боров! [В другой раз.] В последний это раз прощает тебя Анна Акимовна - [вон, хам,] - а случится опять грех - не проси ми- лости! 20 Адв(окат): Нет, милая, вы обмозгуйте это! 06- мозгу-уйте! 21 И она видела, как внизу оба они дали Мишеньке по рублю. 22 М(шпенька): Ее дразнят Мишенькина [Маша] Машенька, а я этого не желаю. 23 Лыс(евич), когда ел сыр, даже замурлыкал от удовольствия. 24 Вкусы наши не совпадают: вы должны быть раз- вратны, я же уже пережил этот фазис и хочу любви, [эфирно-тонкой и неуловимой] [соткан- ной из тончайших и невидимых] тончайшей и нематериальной, как солнечный луч 25 Любовь предполагает обязанности к мужу, де- тям, к дому. В моем миросозерцании не хватает большого куска, точно оно месяц на ущербе, и мне кажется, что этот ущерб может пополнить только любовь. 26 Жуж(елица): Приняла закон, а тогда - гуляй, Малашка! 27 Продолжать эту жизнь или выйти за такого же праздного человека - было бы просто преступ- лением.

Ч. 19 У нас единственный, если хотите, неоцененный писатель - это Жулябко, писавший в 1867 г.