Змеиный культ

Глава 19 «Побег»

Иерихон. Сектор 17.

Тюремный комплекс Твердыни.

Каждая секунда приближала его к неминуемой гибели и провалу миссии, возложенной на него Владыкой Михаилом. Казалось, что найти выход из сложившейся ситуации невозможно. Неизбежность обволакивала и парализовывала. Отчаяние, из-за которого хотелось сдаться, принимая свою судьбу, с каждым новым ударом сердца становилось лишь сильнее.

Но он не мог позволить этой слабости сломить его волю. Не мог так просто взять и смириться со своей участью.

Камера, в которой он находился, была тринадцатой. Тринадцатый номер, словно символ обречённости. Видимо именно этим и руководствовались «святые воины», выбирая место заключения для своего пленника. Символизм — глупость, к которой смертные питают слабость.

Неизменно на протяжении сотен веков люди ищут знаки и знамения в цифрах и словах. Предают значение тому, чему предавать его не стоит. Всё из-за страха. Они боятся и пытаются найти силу в символах и знаках, суевериях и ритуалах.

Раньше Персивальд не помещал пленников в эту камеру, так как она была с изъяном. Изъяном незначительным, но всё же с изъяном. Перфекционизм командующего не позволял ему доверять камере, из которой может сбежать пленник.

Караэль это знал, так как сам участвовал в проектировании цитадели. Знал, что есть лазейка, есть маленький шанс на побег.

Ввиду конструктивных особенностей или попросту говоря архитектурной недоработки, дальняя стена камеры граничила с вентиляционной шахтой. От тонкого алюминиевого короба вентиляционной шахты, камеру отделял лишь один слой кирпичной кладки. Да, это невесть что, но другого плана Караэль придумать не смог.

Оставалось надеяться, что ему хватит сил и ментальная энергия не истощится раньше, чем хотелось бы.

Мальчишка закрыл глаза и вознёс руки вверх. Яркая вспышка света озарила мрачные казематы тюремного комплекса. Сотворённый сгусток доминус энергии пульсировал синеватым свечением под самым потолком камеры.

— Невероятно… — раздался восхищенный хриплый голос Карла. — Что ты задумал?

— Выбраться отсюда, пока ещё не слишком поздно, — сосредоточенным голосом ответил Караэль, приближаясь к дальней стене своей камеры.

Шероховатая грубо заштукатуренная стена поросла склизкой плесенью. Караэль медленно ходил вдоль стены, стараясь вспомнить, где именно прячется шахта. Короб шахты совсем небольшой, есть серьёзный риск промахнуться. Второго шанса не будет. Ментальной энергии хватит разве что на одну попытку. Ангел это прекрасно понимал и оттого не спешил.

Решившись, он приложил свою маленькую ладошку к стене. Холодная, покрытая вонючей плесенью, стена вздрогнула, и раздался низкий гул по всему коридору.

Караэль зажмурился и нахмурил лоб. Вибрация усилилась, гул дрожащих стен стал сильнее.

— Что ты делаешь, дружище? Ты же сейчас обрушишь нам на головы всю крепость! — вцепившись обеими руками в решётку, воскликнул Карл.

Но ангел ничего не ответил. Из его маленького носика показалась алая струйка тёплой крови.

Покрытая плесенью штукатурка начала кусками отваливаться от стены. Силы покидали хрупкое тело стремительнее, чем ожидал Караэль.

Нужно было что-то делать. Делать как можно быстрее. «Гравитационный удар!» — вспыхнула мысль в тревожном разуме ангела. Это сложный и затратный на энергию приём. Этому мастерству обучают лишь выдающихся и самых прилежных учеников. Караэль помнил, как тяжело ему было в «Храме Становления». Уриил требовал от послушников невозможного. Он заставлял выкладываться на полную, но лишь у единиц раскрылся этот дар. Лишь единицы освоили мастерство телекинеза и гравитационных атак. Караэль не был в их числе. Ему удавалось это с переменным успехом. Примерно в половине случаев. Но тогда он был в лучшей форме и в лучшем теле. Сейчас же этот приём может его убить. Но выбора не было.

Ангел приложил вторую ладошку к дрожащей стене. Напряжение которое он испытывал было немыслимым. Боль во всём теле сменили онемение и слабость, силы таяли.

Раздался мощный хлопок, раскатистое эхо которого пронеслось по всему тюремному комплексу. Чудо свершилось. Приём удался. Мощный поток сжатого воздуха разрушил старую кирпичную кладку и оголил алюминиевый короб вентиляционной шахты. Обессиленный мальчишка рухнул на колени. В глазах темнело. Тошнота. Звон в ушах. Струйки вытекающей из носа крови питали рыхлую землю, которой был засыпан пол в камере.

— Ахренеть! — сквозь непрерывный свист и звон в ушах, послышался испуганный голос Карла. — Что ты там сделал?

Ангел по-прежнему не отвечал. Сил было мало. Тратить их на болтовню Караэль не хотел.

Человеческое тело очень хрупкое. Такие трюки могут повредить его. «Кровоизлияние в мозг — это меньшее что может произойти при таких перегрузках», — размышлял ангел, с трудом поднимаясь на ноги. Осмотрев алюминиевый короб, Караэль понял, что он тоже повреждён. Повреждён, но всё ещё достаточно прочный. Нужно проделать в нём брешь, пробить отверстие, в которое сможет протиснуться хрупкое тело десятилетнего мальчишки.

«Но как? Как это сделать?!» — судорожно размышлял ангел, разглядывая блестящий металл, отделяющий его от вентиляционной шахты.

Придётся вновь рискнуть. Пирокинетические способности, одни из самых простых и наименее энергозатратных. Пирокинезу обучают всех ангелов с самого детства. Но эта способнасть не столь разрушительна как гравитационная атака. Пирокинез способен нанести вред разве что живому существу. Но удастся ли с его помощью расплавить алюминиевый короб?

— Он достаточно тонкий. Нужно попробовать, — прошептал ангел, сосредоточенно хмуря лоб.

Его ладонь вспыхнула, охваченная языками жёлтого пламени. Не теряя времени Караэль прислонил пылающую огнём руку к блестящей металлической преграде.

Спустя пару минут, металл раскалился докрасна. Его опаляет невыносимый жар. Частые капли пота заливают глаза. Первое время металл сопротивлялся, но затем начал плавиться. Тонкий алюминий растаял под напором рукотворного огня, словно масло. Образовался достаточных размеров проход, ведущий внутрь вентиляционной шахты. Достаточный, чтобы маленький мальчик смог в него протиснуться…

Спустя несколько часов.

Мрачный зал совета освещал тусклый свет факелов. Вдоль стен стояли высокие колонны, чередующиеся с прекрасными мраморными статуями. Эти статуи — дань памяти героям вечной войны. В этих мраморных изваяниях можно было узнать первого Епископа Себастиана и его приемника, легендарного магистра Персивальда. Где-то высоко под потолком, жутковато завывают сквозняки. Зал совета был холодным и неуютным помещением, в центре которого расположился большой круглый стол из цельного куска гранита. За этим столом сидели жрецы, прислушиваясь к словам возглавляющего совет юноши.

— Ваша крепость находится в печальном состоянии! Разруха! Боеприпасов на складах крайне мало! Вы что, ждёте подачки от других секторов? Нет, подачек не будет! Будете использовать только то, что производят ваши заводы! — возмущался юный король, злобно поглядывая на жрецов.

Болдуин был совсем молод, на вид ему не больше шестнадцати лет. Худой, невысокого роста юноша с кудрявыми рыжими волосами. Его бледное лицо обладало совершенно треугольной формой и заканчивалось снизу острым подбородком. На голове, погружённая в кудряшки, красовалась золотая корона. Корона украшена рубинами и штампованными христаграммами. На тонкой как кол шее висит тяжёлая золотая цепь с распятием. Король облачён в расшитую золотом бархатную мантию. Восседая на троне перед собравшимися за круглым каменным столом жрецами, король, не переставая, говорил, не давая вставить слова совету.

— Вы в курсе, что передовой отряд Доминиона уже пересёк границу вашего сектора? Их авангард скоро будет здесь, у стен этой цитадели! И что? Вы готовы к этому? Я вот сильно сомневаюсь! — кричал Болдуин, напряжённо щуря глаза.

Кудрявый юноша был напуган. Это отчётливо было видно по его взгляду. Но, не смотря на это, он всё равно старался вести себя уверенно и даже как-то нарочито грозно. Юный король то и дело ёрзал на своём троне, охваченный тревогой и плохо скрываемым волнением.

— Наши оборонные системы готовы. Войска «небесного щита» мобилизованы со всего сектора. Мы оставили все внешние аванпосты, чтобы укрепить наши позиции в твердыне. Уверяю, Ваше величество, мы уничтожим ударный отряд О.С.С.Ч. посмевший перейти наши границы! — громко, уверенным голосом заверила Эльза Рик, поднявшись со стула.

— Ударный отряд? Жрица Эльза Рик! Этот «отряд» состоит из многих сотен солдат. С превосходной экипировкой и поддержкой тяжёлой бронетехники. А за этим так называемым отрядом ползёт целая армия. Ползёт словно лавина! — истерически в ответ закричал король, уставившись на железный лик девы Марии.

— У нас тоже есть танки, милорд. Танки и артиллерия. Помимо этого у обороняющихся будет стратегическое преимущество, — сконфужено ответила девушка, переведя свой взгляд на стоящие между колон статуи.

Казалось, будто бы мраморный лик одной из них взирал на неё в ответ. Эльзу всю передёрнуло, когда она узнала в этом мраморном изваяние магистра Персивальда. Возникло неприятное чувство страха, растекающееся по всему телу мелкой дрожью. На секунду Эльзе Рик показалась, что этот каменный истукан вот-вот оживёт и начнёт говорить. И что же он тогда скажет? Этого никто не знает наверняка. Но почему-то Эльза была уверена, что говорить он будет именно о ней. О её безумной охоте на ангела Караэля, о её жестоких методах устранения свидетелей и, конечно же, о её полно не способности защитить эту крепость. Да, Эльза была совершенно не готова к обороне. Тем более сейчас, когда она узнала, что отряд вовсе не отряд, а целая армия.

До сего момента Эльза даже не догадывалась, что авангард будет состоять из нескольких сотен солдат. Несколько сотен — это много. Именно сейчас остатки надежд на победу развеялись ветром безысходности и обречённости.

— Мы еженедельно приносим дары к алтарю Архистратига. Его дух принимает подношения. Это хороший знак. Он защитит нас и нашу твердыню. Можете в этом не сомневаться, мой король, — чуть поклонившись, добавил один из жрецов. Это был бородатый старик в износившейся жреческой робе, что сидел по правую руку от Эльзы Рик. Заметив потерянный взгляд исступленно уставившейся на мраморные изваяния девушки, бородатый жрец осторожно толкнул её в плечо, что бы та поскорее вернулась к реальности. Эльза чуть вздрогнула и тут же уставилась на сидевшего рядом с ней жреца.

— Да будет на то воля лорда Михаила! — Воодушевлённо согласился Болдуин, трепетно поцеловав своё распятие.

— Молитвенные службы отныне будут проводиться ежедневно, — подключилась Эльза Рик, сканируя короля своими визорами.

Глубоко в душе девушка понимала, что это всё пустая болтовня и никакие молитвы их уже не спасут. Несколько сотен, а может быть и несколько тысяч Доминионцев уже перешли границу. Какие молитвы нужно прочесть, что бы остановить их? Во всяком случае, Эльза таких молитв не знала.

— Молитва — это похвально. А как вы объясните, что вверенный в Ваше распоряжение паладин, сегодня уничтожил пять гвардейцев в главном зале? Кто отдал приказ? — в голосе короля чувствовалось возмущение. — Он разрубил их как овец! Залил кровью весь зал!

— Пять? — Эльза вздрогнула от неожиданности.

Немыслимое чувство паники охватило юную жрицу. Ей хотелось поскорее убежать из этого зала и спрятаться там, где её никто не найдёт. Пять гвардейцев вместо десяти. Дело не доведено до конца, а это значит, кто-то из них начнёт говорить. Очень скоро поползут слухи, и повлиять на это уже будет не возможно. Эльза это прекрасно понимала. Понимала, что сильно просчиталась. Взволнованная жрица прислонила свои ладони к столу, дабы скрыть возникшую в них нервную дрожь. Шероховатый гранит был холодным и грубым.

— Да. Пять гвардейцев убиты! — повторил король, не спуская глаз с переволновавшейся девушки.

— Это был мой приказ, Ваше величество! Эти гвардейцы были замечены в ереси, богохульстве, подрыве моральных устоев. В связи с этим… — девушка не была готова к этому вопросу. Её растерянный голос стал тише и неувереннее.

— В связи с этим, Вы решили устранить пять солдат? И это в тот момент, когда со дня на день прибудет армия Доминиона? — Болдуин вскочил со своего трона и вальяжной походкой направился к жрице.

Теперь, когда король встал на ноги, стало очевидно, что ростом он был ещё ниже, чем казалось поначалу. Да, низкорослый, худой, рыжий мальчуган с тяжёлой короной на голове. Тяжёлой не потому, что она была из золота, а потому, что обременяла своего несмышлёного носителя неподъёмной для него властью.

— Это решение… — начала оправдываться Эльза, изучая сияющими в полумраке визорами, приближающегося к ней короля.

— Молчать! Я ещё не закончил! — в бешенстве заорал король, вплотную приблизившись к жрице. — Итак, план такой… Как только я мобилизую все силы «небесного щита», я приведу армию и помогу вам. Останется лишь продержаться до этого славного момента, — улыбнулся король отнюдь недоброй злорадной улыбкой. — Отныне я запрещаю казнить гвардейцев без веских причин. Ваша расточительность приведёт к тому, что у нас не будет солдат. А если у нас не будет солдат, то кто тогда будет защищать крепость?

Болдуин поправил наползающую на лоб корону и с напускной суровостью оглядел сидящих за столом жрецов. Со стороны всё это напоминало театр одного актёра. Мальчишка словно играл роль короля, но уж точно им не являлся. Как так получилось, что судьба Иерихона в руках этого рыжего коротышки-самодура? Немыслимая глупость или не совершенство системы? Возможно и то и другое. Уже несколько веков Иерихоном правит его династия, передовая власть по наследству. Теперь же настал черёд Болдуина, как бы печально это не было.

Следующие полчаса шло активное обсуждение положения дел в соседних секторах. Как выяснилось их положение дел куда лучше, чем у семнадцатого. Да что уж там! Положение в семнадцатом секторе настолько плохое, что хуже уже и быть не может.

«Пять. Почему только пять? Где остальные? Неужели жрецы или сам король отменили команду? Или Паладин не смог найти остальных гвардейцев? Но тогда куда они спрятались? А если они начнут говорить?» — тревожные мысли штурмовали сознание девушки одна за другой. Она и подумать не могла, что её Чёрный Паладин не сможет выполнить задание. Оказывается, найти попавших в опалу гвардейцев не так-то и просто.

Помимо этого, жрица действительно не знала, как организовать оборону. Она никогда не участвовала в таких масштабных военных столкновениях. Как обороняться? Какую стратегию выбрать? Осознание того, что они совершенно не готовы к войне, зарождало страх. Страх, копошащийся где-то глубоко внутри. Страх безысходности.