Золото Севера

ЧТО ТАКОЕ Q-57?

Полечу в Нижние Кресты! Ведь я снова увижу Кочеву и узнаю про Q-57! Уславливаюсь с Абаевым, что на обратном пути побываю у геофизиков, а потом встречусь с ним в партии Белодеда, где Салат Михайлович рассчитывает пробыть дней десять.

…Итак, Агеев высаживает Абаева у Белодеда и берет курс на Нижние Кресты.

Наш воздушный маршрут пересекал Омолон как раз в том месте, где недавно была перевалочная база партии Кочевой. Река сильно изменилась: она обмелела, раздробилась на множество проток. Возле самой базы вытянулась широкая коса, которой раньше не было. Всматриваясь в землю, я вдруг почувствовал, как наша «аннушка» качнула крыльями. Летчик показал рукой вниз, и мы тут же заметили: на поляне стоит человек с собакой. Он помахал шапкой, потом лег на землю навзничь, раскинув руки. Что за человек? Откуда? Иван пожал плечами. Потом я слышу:

— Сяду! Может, беда случилась с кем-нибудь.

Самолет пошел на посадку. Коса была удобной, приземлились отлично. Открыты запоры железной двери, и мы прыгаем на плотный речной песок.

Незнакомец бежит нам навстречу. Да ведь это ламут Никола! Вот так неожиданность! А через минуту я был удивлен еще больше, когда Никола взял на руки подбежавшую собаку: Рыжик-Пыжик! Чудеса! Убитый Семеном Рыжик жив! Что же произошло? Никола рассказал: когда он, навестив последний раз геологов, уехал, то по дороге увидел лежащую собаку. Осмотрел ее: собака еще была жива. Ламут нашел целебную траву, приложил к ране. Он привез Рыжика к своей яранге и там окончательно выходил собаку.

— Самолет тоже отдыхать немножко должен, — расплываясь в улыбке, говорит нам Никола. Он просит доставить собаку геологам. Охотно берем Рыжика-Пыжика.

Через несколько часов мы уже были в Нижних Крестах И пожимали руки старым знакомым — Ираиде Кочевой, Степану Сухову, Владику Ловинкину, Юре Кущенко, Славе Горину, Жоре Рыло. Не было только завхоза Мыколы Карповича и Семена Пальченко: они сопровождали лошадей в Щербаково на барже.

Вручили Владику Рыжика-Пыжика. От радости оба кувыркались. Когда наконец восторги утихли, я подошел к Кочевой, напомнил про Q-57.

— И вообще расскажите все по порядку, начиная с того дня, когда мы расстались, — попросил я.

«Ауцелла» и «Мегалодонка» поплыли вверх по Омолону и через два дня достигли Олоя.

На Олое — притоке Омолона — в устье стояли домики гидрометеостанции. Гидрометеорологи надолго оторваны от мира. Только раз в год сюда приходит пароход или катер, доставляет продукты, почту. И опять на двенадцать месяцев — до следующего рейса — только тайга и две реки, ворчливо сливающиеся друг с другом.

С радушием приняли геологов начальник станции Михаил Петрович Медведев, его жена метеоролог-наблюдатель Капитолина Степановна, радисты Валерий Сергеевич Горюшин и Борис Викторович Иванов.

Геологи тоже соскучились по людям, по новостям. После, шумных и беспорядочных приветствий, начались расспросы.

— Что передавали сегодня в последних известиях? Какие новости?

Кочева узнала, что, был радиозапрос районного геологоразведочного управления. Начальник управления извещал гидрометеорологов об омолонской партии, спускающейся вниз по реке, и просил сообщить, как идут дела у них, все ли здоровы, не нужна ли помощь.

— Бензин нужен! — воскликнул Слава.

— Ну, бензином мы вас снабдим, — сказал Медведев.

Метеорологи разместили гостей в своих жилых бревенчатых домиках, утепленных изнутри оленьими шкурами..

Быстро пролетели три дня. Какое это блаженство — отоспаться на кроватях с белоснежными простынями! Вдоволь наговорились, вволю нарадовались встречей с человеком.

Хозяева не хотели отпускать, просили задержаться еще хоть на денек.

— Ваш приезд — праздник для нас, — говорил Михаил Петрович.

Однако нужно было двигаться дальше. Зимовщики щедро снабдили отъезжающих: дали бочку бензина, солидное количество сахару, печенья.

Геологи подарили хозяевам все свои книги, а в придачу фотоаппарат. Обнялись, расцеловались, и снова Омолон понес неутомимых путников.

…Чем дальше на север — Омолон становился шире и величественнее, а течение — медленнее, спокойнее.

Держались, как обычно, ближе к правому берегу и внимательно смотрели вперед: скоро должно быть устье Омолона. Вот оно наконец! Здесь широкий Омолон свободно вливался в еще более широкую Колыму.

В этом месте, на левом берегу Колымы, стоит обелиск выдающемуся исследователю Северо-Востока России Ивану Дементьевичу Черскому. Изучая бассейн Колымы, он скончался в пути 25 июня 1892 года в карбасе и был похоронен женой на берегу. Грянул салют в честь Черского.

…Итак, экспедиция почти завершена. Точнее, завершен первый этап по составлению листа геологической карты. Партия везла с собой на базу, в районное геологоразведочное управление, огромный, но еще сырой материал, который нужно обработать, систематизировать, обобщить. На это уйдет пять-шесть месяцев, а то и больше. Много дней придется просидеть над микроскопами, проверять, уточнять и дополнять то, что хранят полевые книжки, геологические дневники, журналы регистрации образцов.

Дошла очередь и до Q-57.

— После того как мы составим отчет партии, — сказала Кочева, — то нарисуем в красках геологическую карту нашего района. Потом соберется научно-технический совет, обсудит и утвердит отчет и карту. Отчет сдадут на хранение — не на год, не на десять: отчеты геологических партий сохраняются вечно. А карта поступит в типографию, в печать. Лист в сто двадцать квадратных сантиметров, и на нем будет напечатано: Q-57. Что же такое Q-57? Для составления геологической карты мира земной шар разбит условно по международному соглашению на листы-сектора: по меридианам они обозначены цифрами, начиная от Гринвича, а по параллелям — латинскими буквами, сектор, в котором работала наша партия, — пятьдесят седьмой и находится на полосе Q. Для всей территории Советского Союза потребуется сто семьдесят шесть листов. Размер нашего Q-57 — тридцать на сорок сантиметров.