Аберфорт

Глава 44

Вновь открыв глаза, я уставился в потолок. Очередной, но уже другой.

— Проснулся? — Мое тело вздрогнуло, едва услышав это слово, но уже через мгновение мозг успел сообразить — этот голос был иным и очень хорошо мне знакомым.

— Учитель? — почти выкрикнул я. В голову тут же начали закрадываться сомнение: а не дурным ли сном было все до этого произошедшее? Воспоминания о всем, что происходило до, было смутным. Я даже не смог вспомнить черты лица какого-то старика. Все казалось словно в тумане, хотя и было ощущение, что случилось все совсем недавно.

— Верно, — крайне скупо, как всегда, ответил он.

Хоть что-то оставалось постоянным и неизменным. Эта маленькая деталь очень быстро успокоила вновь вздувающуюся параною.

— Что я здесь делаю? — вновь спросил я немного потерянный и дезориентированный.

Передо мной возникло хмурое лицо Финеаса, угрюмо осматривающего меня со всех сторон.

— Главный вопрос, что ты обязан себе задать — где ты пропадал всю прошлую неделю, — произнес он, не отрывая от меня тяжёлого взгляда.

На меня резко опустился вес суровой реальности, подтверждающий, что все мною виденное было и не мороком вовсе, а событиями произошедшими на самом деле. Но кто мог такое сотворить? Зачем был тот спектакль? О чем он вообще был? Черт! Почему я ничего не помню. Воспоминания, словно лоскуты от ранее целой картины, разбросанные по сознанию, никак не хотели сходиться воедино. Они давали только неточные обрывки, несвязные между собой.

— Не понимаю, не помню… — я бросил умоляющий взгляд на учителя, ожидая любого адекватного объяснения или что-то напоминающее его.

— Хммм… — Финеас только сильнее нахмурился и после мучительной паузы сказал:

— На тебя сильно ментально повлияли. Что ты помнишь?

— Старика, кровь, убийства…

— Если это тебя успокоит, то в Лондоне не было никаких убийств — особенно с учётом твоей специфики работы. Судя по всему, на твоё сознание воздействовал мощный маг, работающий с ментальной магией.

От сердца слегка отлегло. Я не знал кого я мог убить, но новость, что под чужим влиянием я могу устроить кровавую баню, звучала в крайней мере ужасающе. Слава магии, что я не стал марионеткой под управлением кукловода, что использовал бы мои руки, чтобы запачкать их в крови.

Хоть я и не без греха, но безрассудством крайней степени я не страдал. Я никогда не шел на чрезмерные жертвы, а наоборот старался карать только тех, кто и вправду не заслуживал жизни. Остальные, возможно, лишались своих воспоминаний или оставались лежать с переломанными ногами и руками.

— Есть что-то, что поможет восстановить воспоминания? Я практически ничего не помню и, как бы не старался, все выглядит изорванным в клочья. — Спросил я, надеясь на положительный ответ.

Учитель только покачал головой и, проверив что-то, сказал:

— Отдыхай… У нас скоро будет много дел.

[В кабинете главы дома Блэк]

Глава дома Блэк и по совместительству директор магической школы на Туманном Альбионе что-то спокойно писал у себя в блокноте, пока к нему не зашел старик. Это был Сигнус Блэк.

— Весело у тебя! — С озорной улыбкой подметил он.

Финеас только и сделал, что бросил мимолетный взгляд на старика и ровным тоном сказал:

— Не понимаю, о чем именно Вы говорите.

— Как не понимаешь? — с приподнятой бровью удивился старик. — А как же наглая ложь своему ученику? Резня в деревне Норгл? Кажется, так ее назвали. Говорили, что там полегло не менее тысячи человек магов и маглов. Даже тройка авроров была разорвана в клочья, словно маленькие дети, как будто на них напало дикое животное. Знаешь… А я понимаю, почему ты замял все упоминания об этом: стольких людей буквально за несколько дней полегло и все это практически без применения магии, только грубой силой…

— Он был не в себе. — прервал Финеас Сигнуса.

— Да-да-да. Неважно. Сам факт что, такие силы и в таком возрасте? А сам он знает о том, на что способен? — заинтересованно спросил Сигнус, значительно сократив дистанцию.

— Это не имеет никакого значения. Он остался в живых только с помощью извне и не моей. Кто-то намеренно использовал его, проверял его.

— Стоит ли оно того? Семья Блэк может сколько угодно говорить о своем благородстве и чистоте крове, сильном наследии и прочем, но ты же знаешь, что мы недостаточно крупная рыба в текущем бассейне. Одна ошибка, один шаг не туда и семья Блэк останется лишь историей. Ты готов взять этот риск? Рискнуть своей семьёй, детьми и всем, что есть у Блэк, чтобы укрыть мальчишку, что оказался в поле зрения слишком многих.

— Поздно делать шаг назад. Все, что остается делать мне, так это провести его до того момента, когда он будет нашим щитом, а не мы его.

Сигнус вдруг захохотал, словно безумец, до дрожи:

— Ха-ха-ха-ха-ха. А говорят, что ты единственный в нашей семье, что не подвергся проклятию безумия…. Ха-ха-ха-ха-ха. Насколько смешная же сказка! Ты настоящий безумец, СЫН! Все или ничего, именно так! Я поддерживаю твое решение, ведь кровь — не водица! Давай! Утопим этих напыщенных властителей кровью их людей.

Финес окинул отца спокойным взглядом, позволив слабой улыбке коснуться его губ.

Уходя Сигнус кинул последний взгляд на сына и громко заявил:

— Я горжусь тобой, сын! Именно так и никак иначе Блэки и поступают.

Очередное утро принесло более сносное состояние и тела, и магии, но что-то все равно казалось не так. Ощущение, хоть и несильно, но отчетливо отмечалось сознанием. Решив не беспокоиться об этой проблеме в данный момент, я смог лично пройтись по дому Блэк. Ничего особенного я там не увидел, а секретные и важные комнаты, более чем точно, имели комплекс чар, которые защищали от вторжения чужаков. Поэтому все, что мне довелось увидеть, было не более чем публичным пространством. Обычные комнаты отдыха, максимально типовые, гостевые спальни и просто пустые комнаты. В таком состоянии я проходил несколько часов, и дело тут было не в моей лени или еще чем-то, но в простом факте — я не знал, куда мне идти. Дом был чрезмерно большим и пугающе запутанным, а может, то было просто очередное зачарование, которое работало против чужаков, коим я и являлся. Наконец, меня нашли, отыскали, достали из непонятного закутка коридора, и это был домовой эльф.

— Добро пожаловать в дом семьи Блэк, молодой ученик мастера Блэка. Меня зовут Киккимер, я домовой эльф семьи Блэк. Достопочтенный хозяин соизволил вас позвать, не сопротивляйтесь, я должен доставить вас к хозяину немедленно, — максимально быстро проговорил он. Он резко схватил меня за руку и начал насильно переносить.

Меня накрыло волной чужой маны, настолько плотной и мощной, что она буквально парализовала меня. Всего на мгновение, но полностью парализовала. А когда сознание прояснилось — мы уже стояли в кабинете учителя. Некомфортное ощущение потери контроля быстро пропало, и, хоть это было всего мгновение, я хорошо запомнил это ощущение. Несмотря на комфортное перемещение и аппарирование без каких-либо побочных эффектов, я больше не хочу быть под контролем этой магии. Она чувствовалась инородно, противно и крайне опасно. То, с какой легкостью он смог просто взять меня под контроль без какого-либо заклинания, было поразительно в своем роде, но более чем поразительно — это было пугающе.

— Аберфорт, — окликнул меня учитель, но мои глаза легли не на него, а на маленького эльфа, который посмотрел на меня очень странно, а потом спустя мгновение испарился, не сказав ни слова.

Только после исчезновения эльфа я смог посмотреть на учителя, который строго осматривал меня.

— Здравствуйте, учитель, — небольшой поклон. — Спасибо, что выручили меня в неприятной ситуации, я обязательно отплачу вам.

— Забудь, — ровным голосом ответил он. — Это моя обязанность как твоего учителя иногда помогать тебе встать на правильный путь.

— Простите? — спросил я, немного озадаченный. Какой еще правильный путь?

— Я понял, что твои собственные тренировки, хоть и приносят определенные плоды, не приносят должного результата, замедляя твой прогресс. Поэтому с этого дня и до начала следующего года в школе я забираю тебя на обучение под моим надзором.

— Но… — начал я, но меня быстро заткнули мановением руки, и не словом, а магией.

— Твое мнение не учитывается, а твои пожелания игнорируются. В контракте было ясно прописано: если я не буду удовлетворен твоим уровнем развития, я буду в полном праве взять личную ответственность за твои тренировки, — сказал он, словно отрезал.

Постояв так с минуту, слушая мое безмолвное мычание, Финеас развеял заклинания, позволяя мне вновь говорить.

Выдохнув, я спросил:

— И куда мы на этот раз?

— Узнаешь на месте, — снова крайне скупо ответил он.

А мне только и оставалось, что завязать язык в трубочку и молча следовать за учителем, покорно выполняя его новое задание.

[Где-то]

Влажный, солоноватый запах земли наполнял нос, а капли воды лениво падали с острых сталактитов, теряясь в бесконечной темноте. В пещере почти не было света — только тусклое свечение магических кристаллов, разбросанных вдоль стен, позволяло различить силуэты. Звук шагов отдавался эхом, и казалось, что этот звук сопровождает их, как неумолимый спутник, вторя их движению. Где-то вдалеке были слышны крики. Они словно жили своей жизнью — резкие, болезненные, переходящие в звериный рев триумфа. Временами они утихали, бросая безжизненные ноты в пьесу этого забытого магией места.

Финеас, высокий мужчина с пронзительным взглядом, уверенно шагал вперед. Его шаги были четкими, выверенными, будто он шел не сквозь непроглядную тьму, а по новой мостовой, которая освещалась полной луной. За ним шел Аберфорт. Его движения были более нервными: он то и дело оборачивался, будто ожидая, что из темноты выпрыгнет что-то нехорошее, что-то желающее перекусить молодым мясцом. Его плечи были чуть ссутулены, а руки слегка сжаты в кулаки.

Шум усиливался, превращаясь в хаотичный водоворот звуков. Оба продолжали идти молча, словно слова были излишни. Спустя несколько минут туннель расширился, и перед ними предстал огромный зал.

Архитектура удивительно противоречива. Огромные каменные колонны взмывали вверх, теряясь в темноте; их узоры были выполнены так, что на первый взгляд казались просто витиеватыми, но при внимательном взгляде становились очевидны сцены насилия, страдания и смерти. Потолок уходил ввысь и, как будто, не имел конца. Между колоннами горели магические факелы; их зелёное и алое пламя дрожало, бросая мрачные отблески на зрителей.

В центре зала находилась арена — круглая и обнесенная низкой оградой, которая едва ли могла бы остановить вырвавшегося оттуда бойца. Пол арены был покрыт запекшимися следами крови, обгорелыми следами после непонятных происшествий и крошкой камня, которая под давлением лет или просто интенсивностью эксплуатации начала крошиться в песок. На арене дрались многие. Одни — изможденные, в тряпках, которые только напоминали одежды, словно рабы с пустыми взглядами; другие двигались неуклюже, их тела были покрыты старыми шрамами, кровавыми ранами и уродливыми гнойниками. Другие — маги с саблями, мечами и палочками, в пестрящих мантиях ярких цветов, с яркими выражениями лиц, словно оказались в самом счастливом дне своей жизни.

Зрители, собравшиеся вокруг арены, кричали и смеялись. Их лица были искажены восторгом и сожалением, любовью и ненавистью, добротой и жестокостью. Кто-то ставил ставки, выкрикивая имена фаворитов, кто-то просто наслаждался зрелищем. Среди них был контраст. Некоторые были одеты в роскошные мантии с драгоценными камнями, а другие — в рваные одежды, больше похожие на дикарей, чем на магов. И все они, как один, ликовали.

Одни с детским восторгом смотрели на битву на арене; другие, словно сцены вокруг только сильнее их возбуждали, прилюдно придавались плотским наслаждениям в больших компаниях.

Финеас и Аберфорт остановились у входа в зал. Финеас даже не обернулся на ученика, оставив любой немой вопрос неотвеченным.

Подойдя к вычурному человеку, которого было сложно назвать и старым, и молодым, Финеас сразу перешел к делу:

— Я хочу отдать вам бойца, — он показал рукой на своего ученика, который моментально замер, просто потеряв дар речи.

— Хмм… — Мужчина посмотрел на Аберфорта, быстро его осмотрел, а потом, вернув взгляд на Финеаса, спросил: — Важна ли сохранность?

— Нет. Если он умрет здесь, то такова его судьба. Условия только два: обильное питание и здоровый сон. В остальном же пусть живет, как и другие бойцы.

— Учи…! — Договорить ему не дали, но вместо этого просто парализовали и унесли, не спросив его мнения.