Ах, ты, мой милый! - сказал кузнец

Трудный день

Конечно, проводы друзей, да еще любимых, к веселью не располагают, но не на век ведь расставание.

Можно письма писать, открытки посылать... А будет новое лето — будет и новая встреча...

Кроме того, печалься — не печалься, а дела не ждут — корову доить, скотинку кормить, дрова на зиму запасать, огурцы солить.

И у отдыхающих тоже всегда дело найдется.

Сереженька на турнике “солнце” крутил, Димон и Тихон смотрели и вслух восхищались старшим братцем.

Маленький Петя уже добрых полчаса стоял на полянке и смотрел, как трепещут листья осины. Он проверял, верна ли загадка, которую Алешина городская бабушка загадывала: “Никто не пугает, а вся дрожит”?

Такая тишь была, а осинка вся беспокойно трепетала... Очень удивительно, но загадка правду говорила!

Варвара с Парамоном занимались по “Родной речи”. Парамон уже бойко читал, а Варвара, чтоб проверить его (она же язык его почти совсем не понимала), время от времени просила:

— Напиши по памяти первую строчку!.. — и закрывала книжку.

Парамон писал: ”У лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том...”

— Значит, ты, и вправду, уже читаешь! — радовалась Варвара.

А Парамон еще ночью втайне размечтался, как сегодня же вечером он пойдет к деду в гости. Они, не торопясь, поужинают, потом немножко посидят, отдыхая.

А уже потом Парамон небрежно, словно это сущая ерунда и ничего особенного тут нет, попросит старика-кузнеца достать из сундука “Травник”: почитать, мол, хочется...

То-то дед удивится, когда Парамон станет ему читать о зверобое, например.

А потом он сообщит ему, что может и написать что-нибудь.

Так Парамон ясно представлял себе, как это произойдет. Старик-кузнец не очень поверит, но даст бумагу и будет сидеть, подперев щеку ладонью, и ждать...

Парамон закончит писать, протянет ему листок, и старик прочтет: “ Дорогой дед, мы с тобой большие друзья! Целую, Парамон.”

Он не напишет: ”Я тебя очень люблю!” Это не по-мужски как-то, думал Парамон. И хотя ему хотелось бы именно так написать, но надо быть сдержанным в своих чувствах, и вообще мужчине полагается быть немногословным!..

Откуда у него это знание появилось? Взрослел, наверное...

Кто первым предложил играть в прятки после обеда, так и осталось тайной.

Но все дружно и согласились, даже старика-кузнеца и бабу Дуню удалось уговорить немного поиграть: они всегда старались доставить удовольствие и радость ребятишкам...

Одна баба Кланя насмерть стояла: не буду играть, и всё! Только и удалось ее убедить на солнышке посидеть и посмотреть, чтоб игра шла по-честному, а то вдруг тот, кто водит, подглядывать начнет!..

— Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать, кто не спрятался — я не виноват! — Варвара выкрикивала, плотно закрыв глаза руками и прислонившись к стене дома старика-кузнеца.

Потом, не торопясь, повернулась...

Димона и Тихона она без труда нашла: близнецы в кусты-то спрятаться спрятались, а их красные майки сквозь листья и ветки явственно просвечивали.

Маленький Петя тихо сидел под большим лукошком, куда Парамон от глаз чужих обычно прятался.

Варвара там искала Парамона, а обнаружила Петю. Побежала к дому — только пятки сверкали! И по бревну — стук! хлоп! — застукала Петю.

Баба Дуня за свою кормилицу-коровку спряталась. Актриса морду в таз опустила (там ей яблоки-падалицы были нарезаны), жевала с хрустом сочные яблоки и стояла неподвижно. А баба Дуня пригнулась за ней — и ее не видно!

Еле-еле Варвара ее за спиной Актрисы обнаружила!

Долго искала Варвара старика-кузнеца и никак не могла найти, а он в тележке растянулся, сеном прикрылся и задремал там, удобно было, да и встал рано, еще по темноте...

Потом Сереженька из-за угла показался, добежал до бревна — хлоп! хлоп! — закричал:

— А я сам! А я сам! Ты меня не нашла!..

Играли азартно, шумно, весело.

Было смешно и радостно, и тем, кого сразу находили, и тем, кого долго искали...

И уже в который раз решили, что Димон и Тихон опять водить должны, и Петя уже прятаться рванулся, как вдруг баба Кланя сказала:

— А Парамона-то не нашли?! Гляди, как ловко спрятался!..

Варвара, а потом и остальные кинулись искать Парамона.

Искали, искали, а затем, отчаявшись отыскать его, громко закричали:

— Выходи, Парамон, покажись! Куда ты спрятался!? Где ты!?

Парамон не появлялся.

Поискали еще, а потом подумали, что он по каким-то своим важным делам убежал и про игру забыл.

Решили, что он, может быть, и не знал, как в прятки играют? Никто не догадывался, что он с Луной уже много раз играл.

Но прятаться дальше расхотелось. Все своими делами постепенно занялись...

Только Варвара продолжала искать и звать Парамона: почему-то на душе у нее было неспокойно.

А Парамон в это время отчаянно бился о прутья клетки в сарае, как самая обыкновенная перепуганная птица, а не разумное существо, каким он себя считал...

Что же произошло?

Когда все побежали прятаться, баба Кланя поманила его и прошептала, что она такое место знает, где его никто никогда не найдет.

Парамон доверчиво помчался за ней в сарай.

Бежать было совсем недалеко, благо сарай находился рядом, за плетнем и кустами малины. Только он вскочил в сарай, как там баба Кланя схватила его в охапку и запихнула в клетку, которую предусмотрительно принесла с чердака своего дома.

Он даже сообразить сразу не смог, что произошло, и какое-то время неподвижно лежал на полу клетки, замерев от ужаса.

Баба Кланя торопливо заперла замок на клетке, сунула ключ в карман юбки, и помчалась на свой наблюдательный пост, где ей полагалось сидеть и следить, чтоб игра в прятки была честная.

Отсутствие ее осталось, к счастью для нее, незамеченным, она отдышалась, пригладила седые волосы, поправила белый платочек, и уже опять, как ни в чём не бывало, сидела на бревнышке.

Баба Кланя правильно рассчитала, что лучшего времени, чтобы похитить Парамона, и выбрать трудно: все шумят, бегают, все на виду — а куда Парамон делся никому и невдомёк!

— А Парамона-то нету! — громко и вовремя удивилась, сидя на бревнышке, баба Кланя.

Впрочем, кроме Варвары, его никто особенно и не искал, да и не очень пока и волновались: он существо свободное, куда захотел — туда и помчался!..

Прибежит! Первый раз, что ли...

А Парамон в это время так отчаянно бился о прутья клетки, словно сошел с ума.

Но разве мог он сладить с этими толстыми железными прутьями!? Перья в стороны летели, воду из плошки всю расплескал, руку чуть не вывихнул, клюв едва не сломал, а ни на сантиметр прутья не раздвинул!..

Привел его в чувство, как ни странно, черный кот Васька. Он неслышно подкрался, поднял голову к потолочному бревну, куда была подвешена клетка, и злобно прошипел:

— Ах, заловили мальчика! Поздравляю! Ну, подожди — как все уснут, я до тебя доберусь! — колесом выгнул спину и, мягко ступая, удалился.

Парамон мгновенно, как ни странно, успокоился от его угрозы, собрал мужество в кулак и стал неторопливо и внимательно обдумывать ситуацию, в которую попал.

Было понятно, что его похитили. Но...

Одна ли баба Кланя в этом замешана или “архаровцы” тоже?

А если они тоже принимали участие, то все ли или не все?

Неужели Варвара согласилась на то, чтоб его заперли в клетку?

И зачем они это сделали? Хотят с собой увезти? Наверное, так! Каникулы кончаются, они вот-вот уедут и увезут его с собой... Но как они могут думать, что он станет жить у них? Да ни за что в жизни, он лучше умрет!

Теперь ему стало до обидного ясно, что они притворялись все это время, чтоб завоевать его доверие и подружиться с ним. А он, глупец доверчивый, поддался на эту удочку! А ведь долго как держался, не показывался, словно чувствовал...

Конечно, он всё чувствовал! Интуиция, она редко подводит. Но что теперь горевать?! Снявши голову, по волосам не плачут... (Эту пословицу он часто от старика-кузнеца слышал),

Парамон пригорюнился, но не надолго. Вспомнил, как звезда в эту ночь ему говорила, что он повидает теплые края, жаркие страны. А раз так, значит, эта беда минует!

Он приободрился и стал думать, как же это произойдет? Кто его спасет?

Наверное, старик-кузнец удивится, что Парамон ужинать не пришел, пойдет в баньку — а там его не будет! Он тут же поймет, что с его названным внуком беда, станет искать и, конечно, найдет и освободит!

А всем его обидчикам кузнец покажет кузькину мать! Баба Кланя и все ее “архаровцы” еще узнают, где раки зимуют!

Парамон по клетке зашагал — туда-обратно, туда-обратно...

Одна мысль всё ещё продолжала его мучить: неужели и Варвара все это время притворялась? Грамоте его учила, в игры играла, от огня его спасла, язык птиц и зверей хотела изучить, а сама в это время обдумывала, как Парамона в клетку запереть?..

Нет, в такое вероломство Парамон поверить не хотел. Все, кто угодно, но только не Варвара. Он так верил ей: она ему, как сестра была, она даже похожа чем-то на него! Быть этого не может!

Или может?..

А если Варвара к такой подлости непричастна, так, возможно, она и сумеет помочь? Как важно бы узнать, что там, у “архаровцев”, сейчас происходит?!

А там происходило следующее...

Баба Кланя поманила за собой внучка Сереженьку:

— Пойдем, дитятко, с ужином мне поможешь!

Сереженька заартачился, он с ленцой был, но баба Кланя подмигнула ему, и он, заинтригованный, пошел за ней в дом.

Тут-то она ему, как старшему и, по ее мнению, самому толковому, про Парамона в клетке и рассказала.

— Бабуля! — засиял Сереженька, — Ты — великий полководец! Как правильно ты всё рассчитала! — и расцеловал ее в обе щеки.

Тут же состоялся военный совет, и баба Кланя, и внук решили свято блюсти тайну:

— Младшим пока не скажем, того и гляди лишнее сболтнут! — баба Кланя решила.

— Варваре тоже пока говорить не надо! Уж очень она с Парамоном подружилась! — заволновался Сереженька.

— Правильно, — поддержала баба Кланя, — а то еще расстроится!

— Ничего, как купим ей дом для ее любимой Барби, — перестанет расстраиваться. А если баксы останутся, мы ей еще и жениха для Барби купим!

— А что, и жених имеется? — удивилась баба Кланя. — Что, Господи, торгаши только не придумают, лишь бы деньги у людей выманить!? А жених этот дорогой? — полюбопытствовала она.

— А что теперь дешёвое? — солидно, как знаток, Сереженька сказал. — Значит, мы временно помалкиваем? — спросил.

— Помалкиваем, помалкиваем, Сереженька! — утвердила договор баба Кланя.— Малышне ни гу-гу!

— Хорошо бы до самой Москвы это втайне от них сохранить, — раздумывал Сереженька. — Надо бы постараться...

— Придумаем, внучек, сообразим как... — успокоила его баба Кланя.

Начинало смеркаться.

В сарай прокрался Сереженька, подошел к клетке, Парамон сердито заорал на него:

— Выпусти меня, предатель! Выпусти, не то пожалеешь! Дед тебе покажет кузькину мать!

Но для Сереженьки это просто чириканье было, он не понимал Парамона да и понимать не хотел. Увидел: вода пролита — долил, посмотрел: корм есть — хорошо... Объявил:

— Скоро, Парамон, в столицу поедешь! Хорошие баксы мы за тебя на птичьем рынке возьмем!

Парамон похолодел и духом упал: значит, они его продать хотят!

— Да ты не бойся, — заулыбался Сереженька, — мы тебя только за большие деньги и в хорошие руки отдадим! Сиди тут — и не чирикай, тебя все равно никто сегодня искать не будет... А если завтра кинутся, то не в бабкин же сарай? По лесу искать будут, или в деревню побегут!..

Он потянулся и остановил раскачавшуюся было клетку... Помолчал, а потом продолжил:

— А мы через два дня уедем!

Парамон показал ему кулак и крикнул:

— Дед тебе покажет, где раки зимуют! Подожди!

Сереженька, ясное дело, ничего не понял, но подумал, что Парамон требует объяснений:

— Варвара говорит, что ты всё понимаешь. Я в это не верю, но на всякий случай сообщаю. Зачем сообщаю? А затем, чтоб ты не надеялся ни на чью помощь, но был уверен — зла мы тебе не сделаем. И, пожалуйста, не умирай от тоски: ты нам здоровым нужен! Ешь, пей, отдыхай — утром приду проведать!