Алекс Делавэр - 31-35

Глава 28

В голове у меня все еще пульсировало, а в глаза словно насыпали песка, когда наутро в одиннадцать двадцать пять задребезжал мой мобильник.

Майло.

– По нулям, – сообщил он. – За газ, воду и электричество она платит в Бель-Эйр, а вот в пустыне ничего нет. На случай, если платежи проходили через Лоуча, я позвонил ассистентке. Угадай, что: Бритни там больше не работает, а на подмене сидит какая-то временщица с лоботомией.

– Слишком много болтала, а босс узнал? – спросил я.

– Я решил обязательно на нее выйти. А еще я говорил с Лорри о романе Алисии и Имельды. Она говорит, исключено: Имельда была набожной и к этим вещам щепетильной. Хотя никогда не знаешь наверняка. Итог: Энид свою историю придумала, и это напрягает меня больше, чем вчера. Подозреваемой она не была. Зачем тогда лгать?

– Люди переигрывают, когда нервничают.

– Это точно. Мне также импонирует твоя идея об ответственности. При ее уровне доходов кто-то может пойти на всякое.

– Прикрывает свою за… свое достояние.

Майло рассмеялся.

– Я сегодня как чокнутый бродяга; вместо того чтобы сразу в офис, сначала объехал Сен-Дени и соседние улицы, поговорил с несколькими жителями и горничными, что выгуливают их мопсов. Все в округе счастливы и довольны собой. Один даже поблагодарил меня за мою работу. Я для верности прошерстил отчеты за целый год, о происшествиях во всем старом Бель-Эйр. Несколько краж, но ни одной выходки маньяка, и только один ложный вызов по взлому от покинутой жены, когда ее благоверный явился за своими клюшками для гольфа.

– Хлопотное, гляди-ка, утро… – Я закинул в себя третью таблетку адвила.

– Для меня так просто замечательное, – сказал Майло. – Тем более что ту бывшую помощницу Лоуча я разыскал. Уволенная, негодующая, рассказывает об этом на «Фейсбуке». На ее тираду я отправил лайк, а затем спросил, не желает ли она встретиться для разговорца. В ответ – сразу строчка счастливых смайликов. Она живет в районе Фэрфакса, любит модерновые танцы и тайскую кухню. С первым поделать ничего не могу, зато по второму нашел местечко на Мелроуз. Через пару часов встреча. Ты как?

* * *

Бритни Ли Фов была двадцати пяти лет, высокая длинноногая блондинка с розоватыми вкраплениями, крайне соблазнительная в своем черном облипонистом платье.

– Мудак, – коротко сказала она, палочками отправляя креветку в свой идеально обведенный рот. – Я этого никак не заслуживала.

– Мистер Лоуч? – уточнил на всякий случай Майло.

– Роуч[36]. В самом деле, напоминал какого-нибудь гнусного жука. Все пялился на мою задницу; думал, я этого не замечаю. Со мной почти и не разговаривал – так, через губу. Как будто я у него… декорация. Я даже не понимала, зачем ему ассистентка: в офисе появлялся раз в неделю, и то в основном дурака валял. Я думала, что все скоро сведется к этому…

– К увольнению?

– К траханью. На прежней работе у меня такого не было. А потом она возьми и умри. Моя первая начальница.

– Тоже юридическая фирма?

– Да нет. Зубная. Доктор Регина Коровник, русская. Пожилая уже, никогда не улыбалась, вся такая деловая. Я у нее начала работать сразу после универа, без малого два года назад. Не совсем то, что намечала для карьеры; по специальности я вообще-то театровед. Но если нет целевого фонда… Доктор Коровник мне доверяла. Я у нее управляла всем офисом, а если день работала допоздна, то назавтра она давала мне отгул на кастинги и прослушивания, когда мне было нужно.

– Хорошая постановка.

– А затем у нее случился инсульт, офис закрылся, и четыре месяца подряд я слонялась без дела, а затем вот попала к нему. Его козлы-кадровики взяли меня на двухмесячный испытательный срок, с окладом в шестьдесят процентов зарплаты, без страховки. А на пятьдесят девятый – три дня назад – просто вышвырнули меня. Мошенничество в чистом виде. Заставляют людей батрачить за гроши, а потом кидают их. У меня парень учится на юридическом; так вот, он говорит, я должна подать в суд. – Бритни посмотрела на нас для подтверждения.

– Лоуч огласил причину вашего увольнения? – спросил я.

– Он не сказал вообще ничего. Просто поступила отписка по «мылу» от его козлов-кадровиков. Ночью, когда они знали, что до утра я ничего не увижу. «Завтра не приходите, чек с выходным пособием вышлем вам на неделе». До сих пор его не получила.

– Нехорошо. – Майло мрачно покачал головой.

– Правда? – Она прихлебнула воды. – Сейчас вот думаю: наверное, этого стоило ожидать. Что-то такое случилось за неделю до этого. Не думала, что оно вернется и начнет меня грызть, но, как видно, это так. – Поковырялась палочками у себя в тарелке.

– Что же случилось, Бритни? – задал вопрос Майло.

Отложив палочки, она театрально вздохнула и устремила на нас свои пронзительно-синие глаза.

– Это было… грязно. Не то чтобы этим нельзя заниматься. Не хочу никого осуждать. Но вы хоть осторожность соблюдайте, верно?

– Они…

– Старики. В принципе, у меня с ними проблем нет. Доктора Коровник я уважала. Почитала и любила свою бабушку, она была классной. Я просто хочу сказать… вы хотите, чтобы я в это углублялась? Это может как-то помочь с судебным иском?

Майло обходительно ответил:

– Мы так или иначе должны знать, что вы подразумеваете.

– Хорошо. Рассказываю. На прошлой неделе мне позвонили с нижнего этажа, чтобы я обработала целую кипу документов, которые запрашивал Лоуч: отксерила, рассортировала, скрепила степлером, а затем вернула вместе с оригиналами. Тонны бумаги, тягомотина – по-моему, какие-то законы о недвижимости. Как обычно, кабинет Лоуча пустовал, и я спустилась вниз разгребать ту гору. Потратила уйму времени. Затем что-то заело в первом ксероксе; я и там провозилась, но все наладила. Наконец закончила, отделила оригиналы от копий и пошла в кабинет к Лоучу, чтобы положить их на стол. Постучала в дверь, никого не думая там застать – так, для проформы, – и вошла.

Улыбка Бритни внезапно сделалась лукавой.

– И тут, доложу я вам… О, это была сцена.

– Лоуч был там?

– Был. – Бритни кивнула. – Да еще и с женщиной. Старуха, может, даже старше, чем он. И они… вы действительно хотите это услышать? Хотя, почему бы и нет? – Со злым озорством блеснув глазами, она облизнула губы. – Короче, вхожу я и вижу перед собой картину: он стоит у себя перед столом, а она перед ним на коленях. И наяривает. Он как завидел меня, сразу побагровел и как-то даже поперхнулся, а она вскакивает и сконфуженно так оборачивается. У меня все бумаги на пол попадали, а я сама выскочила.

– Вот как, – ухмыльнулся Майло. – Пойманы с поличным. Вот и все разговоры о неловкости.

– Сумасшествие, правда? Ну захотелось тебе пошалить, минет поделать – так ты хоть дверь запри! Шон – мой парень – говорит, что это небрежность потерпевшего; готовое дело.

– Н-да. – Я вздохнул. – Лоуч, конечно же, поставил вас в непростое положение.

– Это, наверное, всегда так? Вы кого-то на чем-то ловите, а они потом обвиняют вас, потому что чувствуют дерьмово себя. Так было и с моим парнем, до Шона, – задумчиво сказала Бритни. – Шон другой.

– Поймать кого-то на шалости и оказаться из-за этого виноватым. По сути своей напоминает полицейскую работу, Бритни, – подытожил Майло.

– Да. Похоже, так оно и есть… Мне стало так противно, что я пошла в «Старбакс» и остаток дня не возвращалась. Возможно, они используют это против меня. Меня можно обвинить в нежелании быть рядом, когда он потом выходил из офиса? «Приветик, босс! Ну как, хорошо тебе та бабушка шлифанула шишку? “Шанелью” не пахнет?» Тьфу, гадость…

– Вы раньше видели ту женщину?

– Раз или два. Появлялась в офисе, и они уходили. Может, она ему подруга или типа того. «Милый, если не заперся, я не виновата». Козлина.

– Вы можете ее описать? – спросил Майло.

– Старая, с белыми волосами… А что, она в чем-то подозревается?

– Да нет, просто собираем фоновую информацию на мистера Лоуча.

– Я как раз хотела об этом спросить, – вскинулась она. – Что именно у него происходит? Пожалуйста, очень вас прошу: скажите мне, что у него какие-то серьезные проблемы, реально гадкие адвокатские подлянки!

Майло улыбнулся.

– Нам самим хотелось бы выйти на это, Бритни. Но игра еще только начинается.

Она в ответ улыбнулась идеально ровными зубами:

– По крайней мере, она есть. Хорошо, отлично. Но вы можете кое-что мне пообещать? Если то, что он наделал, как-то поможет мне с моим иском, вы дадите мне знать?

– Непременно.

– Вот спасибо! – с жаром воскликнула Бритни. – То есть если он убийца с топором или типа того, это же мне поможет? – В ее глазах играл смех. – Шон сказал мне, что я могу подать в суд на него, на его контору, а может, даже на агентство, которое меня к нему устроило. Если повезет, можно будет содрать серьезные бабки и наконец-то мотануть в отпуск.

– У вас его давно не было? – полюбопытствовал я.

– Да можно сказать, вообще никогда. Сначала школа, затем работа с учебой, и полный облом начиная со второго курса, когда умер отец.

Майло сказал:

– Вы действительно заслужили отдых, Бритни. Желаю удачно его провести. А вы можете немного подробнее описать ту женщину?

– Старая, – повторила она. – Высокая, худая. Так из себя, пожалуй, ничего; может даже, в далеком прошлом была симпатичной. Про «Шанель» – это я взаправду; в кабинете ими пахло. Белые волосы копной. А еще «лабутены»; когда она ему делала «туда-сюда», я сзади разглядела красные подошвы. Я бы даже подумала, что она его жена, но он сам сказал, что не женат. После того как я проработала там неделю. Сказал с эдаким намеком, облепив липким взглядом мою задницу.

Бритни Ли Фов огладила себе рукою талию. Запустила в волосы ладонь.

– Богатая пожилая леди, – подсказал ей я.

– Ага. Так, что еще… Я сказала именно «белые», а не седые. Такие суперблондинистые, как у элитных путан. Да, еще губищи вот такущие, кораллового цвета, – Бритни чему-то тайком улыбнулась, – помада по щекам размазана. Движения быстрые, грациозные такие, надо отдать ей должное. Может, она раньше занималась танцами? Или йогой, кто ее знает…

Майло показал ей фото Энид Депау с переснятых водительских прав. Имя он предусмотрительно прикрыл рукой.

– Вау! – вскинулась Бритни. – Это она и есть. Только выглядит хуже. – Она покачала головой. – Губы как раз под это дело: «Запри дверь, сучка». Думаю, мне повезло оттуда убраться, иначе он через какое-то время переключился бы на меня.

Она откусила кусочек креветки.

– Одно вам скажу: мне жаль следующего человека, который поступит к ним в эксплуатацию.

– Уже поступил, – сказал я. – Девушка на подмене. Умом, судя по всему, не блещет.

– Могу представить… Хотя в этой работе мозги особо и не нужны. А правда, зачем? Принимать сообщения от его шофера? От портного? Шон говорит, так себя обычно ведут старшие партнеры. Жуируют и эксплуатируют всех нижестоящих. Он называет это современным феодализмом. Они типа феодалы, а те, кто под ними, – новые крепостные. Может, мне даже повезло оттуда вырваться, а работать на Лоуча – плохая карма. У ассистентки, что была до меня, все обстояло куда хуже.

– О ком идет речь?

– Имени я не знаю, – сказала Бритни. – Даже не знаю, «он» это или «она». Но когда я еще только начинала там работать, один чувак внизу, в почтовом отделе, брякнул о колдовстве в офисе тысяча сто. Что-то типа ритуала вуду. А затем: «Удачи; надеюсь, тебе свезет больше, чем твоему предшественнику». Я ему: «Ты вообще о чем?», и он мне рассказал. Довольно по́шло шутить о таких вещах.

Мы ждали от нее продолжения.

– Смерть – это не смешно. – Бритни качнула головой. – Я была еще совсем девчонкой, когда не стало моего отца.

– Предыдущий ассистент Лоуча умер? – осведомился Майло.

– Он так сказал. Подтверждать или выяснять это я и не пыталась; все равно говорить было не с кем, я там наверху куковала, как в одиночке. А когда спускалась вниз, не могла дождаться, когда можно будет оттуда сделать ноги, из-за всех тех химических запахов – тонер, реактивы, всякое такое…

– Вы помните имя того парня?

– Антуан. Он черный, акцент какой-то французский… Или он просто дурил мне голову. Но если нет, то, вы думаете, это может быть существенно, в привязке к моему иску? – Она снова надкусила креветку. – М-м… изумительно. Приведу сюда Шона. Ой, то есть спасибо.

– Нам самим приятно, – сыграл в галантность Майло. – Только это еще не всё. Вам надо взять десерт. А лучше два, за себя и за Шона.

– Очень мило с вашей стороны, но я на десерты как-то не припадаю.

– Учитывая, через что вам пришлось пройти, вам для восстановления просто необходимо. Смелее, оплата за наш счет.

– Вау… Вы правда так думаете?

– Мы не думаем, Бритни. Мы знаем.

– Ну-у… Вообще-то я стараюсь держаться подальше от белого сахара. Хотя, может, они тут используют что-то другое…

Майло затребовал меню. Бритни стала его взыскательно просматривать:

– Кокосовый заварной крем… Кокос мне действительно нравится… Заварные яйца – это протеин; хорошо, годится. Благодарю.

– А за Шона?

– Не уверена, что он это выбрал бы, он в спортзале калории считает… Хм, а вот манго с кокосовой стружкой. Он от манго без ума. Кладет их в блендер для смузи.

Майло сделал заказ, попросив официанта упаковать его вместе с едва тронутой порцией Бритни, и рассчитался наличными.

Официант улыбнулся; улыбнулась и Бритни Фов.

Мы с Майло старались сохранять на лицах сдержанность.

Когда принесли пакет навынос, Бритни встала и невесомо тронула Майло за плечо.

– Ну пока. Вы действительно знаете, как заботиться о людях. – Голос у нее дрогнул. – У меня отец был таким.

* * *

Мы заказали еще чая. Осчастливленный официант поспешил принести кувшин и тарелку с печенюшками.

– Адвокат и клиент, расширяющие свои отношения, – после паузы изрек Майло. – Тебе это ничего не напоминает?

В прошлом году мы с ним участвовали в расследовании убийства Урсулы Кори – богатой импортерши азиатских товаров, подстреленной возле офиса ее бракоразводного адвоката, прямо на парковке. Тот самый адвокат, Грант Феллингер, помимо прочего, значился ее любовником и стал в деле главным подозреваемым[37].

– Эти двое живы, – заметил я.

– Они-то да. А вот люди вокруг них имеют свойство умирать. Давай-ка поговорим с тем Антуаном из почтового отделения. Черный парень с французским акцентом; сотрудников с такими приметами у них, должно быть, не так уж много.

Он вошел в «Гугл», вбивая имя и название фирмы по буквам. Довольно быстро в «Фейсбуке» появилась страница.

– Хвала Всевышнему за соцсети, – буркнул Майло и начал прокрутку. – Антуан Филипп Бономм. Специалист по ксероксам, но выставляет себя помощником по административным вопросам… Родом из Порт-о-Пренса, Гаити… Во Флориду прибыл ребенком, на лодке… Куча грустных фотографий… Любит мексиканскую кухню и, о-па – легкую оперу… Четыре года назад окончил Колумбийский университет по специальности «антропология»… что-то там по аллельным генам.

– Генетика? – подивился я. – Добро пожаловать в эпоху заниженных ожиданий.

– Что он, что Бритни… Нелегко быть ребенком в наши дни. А с другой стороны – старость, которая, похоже, открывает новые горизонты эротических возможностей. Энид, шалящая в «Шанели» и «лабутенах»… Кто бы мог подумать?

– Принцип удовольствия работает равно в обе стороны.

– Тебя даже не удивляет? – спросил Майло. – Так ведь и соскучиться можно.

– Потому я и принимаю звонки от тебя.

– Будем надеяться, что месье Бономм окажется столь же любезен.

* * *

Связаться с почтовым отделом юридической фирмы получилось не сразу. Кто-то из сотрудников сказал, что «Тони» Бономм отсутствует по состоянию здоровья. Пробивка через транспортную службу выявила адрес на Фуллер-авеню в Голливуде, а также фото. В телефонном справочнике отыскался домашний телефон, трубку которого никто не взял.

– Давай рискнем проехать мимо, – предложил Майло. – Если что, оставлю ему свою визитку.

Дом оказался приземистым темно-зеленым кубом. Тони Бономм был виден с обочины: сидел за чтением в шезлонге на заднем дворике. По мере приближения на земле стал виден зарядный шнур от ноутбука, стелющийся через открытую дверь более миниатюрной задней постройки. Внутри там находилась миниатюрная кухонька с тарелками, аккуратно составленными на прилавке. Рабочее помещение или гостевой дом.

Книга, которую Бономм держал обеими руками, представляла собой крупноформатный покетбук с канареечной обложкой. Удивительно, но сидящий не заметил нашего приближения.

Тщедушный очкарик с редеющими волосами, в белой майке и джинсах. Наушники, идущие к «Айподу» на коленях, заставили меня переоценить свойства покетбука. Как и его название: «Подготовка к вступительному экзамену в юридическую школу». Подчеркивая что-то желтым маркером, Бономм пожевывал губу.

Лишь когда на него упала тень от надвигающегося силуэта Майло, он посмотрел вверх. Вынул из ушей пуговки наушников, ухватил взглядом бэйдж Майло и расслабился. Не совсем обычная реакция.

– Формуляр был вам отправлен, – с вызовом сказал нам Бономм. – Я его лично пересылал по факсу. Но для согласования их сейчас здесь нет.

– А где они? – непонимающе спросил Майло.

– В Венеции, – ответил Бономм. – Не в калифорнийской, а в итальянской[38]. Только не говорите мне, что ничего не получали.

– Не получали чего?

– Да запрос же. Хорошо, я его снова продублирую.

– А кто в Венеции?

– Вы меня разыгрываете? Владельцы. Чэд и Даррен. Они каждый год ездят туда по путевке. Да бросьте, господа, к чему начинать все заново… Каждый раз, когда от вас появляется кто-нибудь еще, это все равно что по новой изобретать колесо. Притомляет, честное слово.

– Мистер Бономм, – со строгостью в голосе обратился к нему Майло.

– Хорошо, хорошо, – досадливо вздохнул тот, – можно и заново. Как вам угодно. Та печально известная вам кража со взломом. То, о чем вы, видно, не были проинформированы, – это что страховая компания продолжает чинить препоны, настаивая на подробной описи украденных предметов с официальным заверением полиции до того, как Чэд и Даррен смогут запросить внешнюю оценку. Даже если это сертифицированные оценщики антиквариата. Я все дублирую и дублирую вам свой официальный запрос, он постоянно теряется, и в итоге все буксует на месте.

– Кража произошла где – здесь? – Майло округло развел руками.

– Нет, – Бономм прямее сел в своем шезлонге, – в магазине. – До него что-то стало доходить. – Постойте, вы кто?

– Полиция Лос-Анджелеса. Мы здесь для встречи с вами.

– Насчет чего конкретно? – Бономм поднял книгу. – Обучения без лицензии?

– У вас есть проблемы…

– Ну надеюсь, что нет! Что теперь?

– Извините за вторжение, – примирительно сказал Майло. – Мы тут звонили, но никто…

– Когда я занимаюсь, то отключаю телефон. Вы хотя бы представляете, что это?

– Экзамен в юридической школе?

– Да, на следующей неделе. Поэтому мне необходимо сосредоточиться.

– Это не займет много времени, мистер Бономм…

– Бон-хомм. То есть «хороший человек». – Оставалось уповать, что это так. – Вы, видимо, перепутали меня с каким-нибудь случайным темнокожим, который…

– Мы здесь в связи со смертью, произошедшей в фирме «Ривелл, Уинтерс, Лоуч и Рассо».

– А мне об этом якобы известно в связи…

– В связи с тем, что вы сами об этом кое-кому рассказывали.

– Я? Да перестаньте.

– Вы даже шутили. О колдовских обрядах в офисе фирмы.

Бономм снял очки, прищурился, поморщился.

– Вот черт… Блондиночка-синеглазка. Да вы шутите. Она восприняла это настолько всерьез?

– Всерьез она восприняла тот факт, что кто-то умер. А ваш комментарий – как скабрезное легкомыслие.

– Легкомыслие… Ну да, именно этим оно и было. Но чтобы скабрезное? Знаете ли, на вкус на цвет…

– Так что, разве этого в действительности не было? Никто не умер?

– Вообще-то умер, – нехотя признал Бономм. – Но все это было просто глупостью… какое там «проклятие». Ерунда это все. В любом случае, просто несчастный случай. По крайней мере, я так это слышал. А над той девчонкой я просто потешался, потому что она сама на это напрашивалась.

– Какого рода несчастный случай?

– Несчастный случай, и всё. Это единственное, что я знаю. – Он сел прямее. – Вы хотите в этом усомниться?

– Как звали жертву того несчастного случая?

Тони Бономм стрельнул в нас искушенной улыбкой.

– Вы просто копаете вокруг да около, потому что блондиночка вас настропалила. Это было несколько месяцев назад. Шутка, джентльмены. Не более. И, как я уже сказал, она сама меня на нее спровоцировала, своими манерами.

– Какими, интересно?

– Эдакое натянутое превосходство во всем, куда ни ткни. Будто она слишком хороша для того, чтобы здесь находиться. Я, мол, вот какая, а вы тут… Словно специально ставила на вид, что думает стать актрисой. Драматических персонажей можно всегда распознать. Они совершенно неспособны регулировать свои эмоции. Потому я над ней и подшутил. Проклятие? Да это детский лепет, и ей нужно было в этом разбираться.

Майло указал на книгу.

– Вы, я вижу, подумываете об уходе из фирмы?

– При первой же возможности, – ответил Бономм. – И не потому, что считаю ее ниже меня. В Лос-Анджелес я переехал, чтобы получить докторскую степень по физической антропологии, но обнаружил, что ее оседлали и захомутали политкорректные придурки. Понял я и то, что не эволюционировал до такой степени, что не нуждаюсь больше ни в еде, ни в питье. К тому же на сегодня я недоволен результатами моего практического теста. Поэтому могу я спокойно перейти к учебе и стремиться к своей цели: пополнить ряды зажиточного класса?

Майло рассмеялся.

– Как вы сказали, офицер, – легкомыслие? – Бономм скептически сощурился. – Да, только им и спасаюсь. А сейчас, пожалуйста, позвольте мне вернуться к чтению «Пятидесяти оттенков занудства».

– Еще буквально один вопрос, сэр. Как вы узнали о том происшествии?

– Кривотолки в катакомбах – так мы именуем почтовое отделение и все остальное в нашем нижнем этаже. Кто именно об этом пустил, я не помню. Просто ходили шепотки типа: «Бедный парень, ишь как бывает…»

– Бедный парень, – сделал акцент Майло. – Значит, речь о мужчине?

– Хм. – Губы Бономма скривились в ухмылке. – Слово «парень» я, похоже, слышал, так что не исключено. Только не пытайтесь меня на этом подловить. Это было несколько месяцев назад.

– Сколько именно?

– Вы действительно воспринимаете это всерьез?

– Осторожность всегда оправдывается, – сказал Майло. – Если б вашей охраной занимались мы, вещи не пропали бы.

– Браво. – Бономм усмехнулся. – Как давно… Ну месяца два, плюс-минус что-то.

С испытательным сроком Бритни Фов стыковалось просто идеально.

– Опять же, не цепляйтесь к этому, – бдительно сказал Бономм. По всей видимости, он уже мыслил как адвокат.

А Майло мыслил как детектив:

– Вам встретилась Бритни, а не ассистент, который умер.

Бономм о чем-то подумал.

– Да, это интересно. Помощники старших партнеров редко спускаются к нам в подвал. Свои запросы они, как правило, шлют по электронке или в эсэмэсках. Возможно, блондинка просто не была знакома с укладом. Или ее наняли по пониженной ставке. У них это активно практикуется. Затягивание поясов. – Он разгладил книжку. – Еще одна причина заниматься поиском вакансий.

– Желаю вам с этим удачи, – сказал Майло.

– Она нам всем не помешает. – Тони Бономм подмигнул.