Алина и Валькур, или Философский роман. Книга первая

Письмо четырнадцатое ВАЛЬКУР — АЛИНЕ

Париж, 14 августа

Мне вселять в Вас бодрость?.. Мне? Вы правы, я тоже трепещу от страха. Нрав человека, о котором идет речь, заставляет ожидать наихудшего. Теперь Вы наслаждаетесь обещанной им безопасностью, но она, возможно, призвана просто притупить Вашу бдительность: на самом же деле Вас хотят заманить в западню. Когда отец убедится в Вашем-совершенном одиночестве и в том, что я не отваживаюсь нарушить это одиночество, кто знает, не появится ли он в Вертфёе вместе со своим Дольбуром? Судя по всему, от Вас пока не добиваются немедленного согласия, пока не требуют столь ненавистной клятвы: Вам дали время подумать и подготовить себя к замужеству. Если же они снова попробуют прибегнуть к принуждению, то можете не сомневаться: обожаемая Вами мать, к которой, кстати говоря, мы относимся с одинаковою нежностью, встанет на Вашу сторону с такой горячностью, что ей конечно же удастся добиться очередной отсрочки. Увы! Успокаивая Вас, я, тем не менее, продолжаю содрогаться от ужаса, ведь мне приходится бороться с теми же самыми опасениями, что терзают и Ваше сердце. Я утешаю Алину, но кто избавит от страданий Валькура?

Предлагаемые Детервилем розыски, разумеется, встретили с моей стороны противодействие. Узнав же Ваше мнение, я буду противиться им с еще большей силой. Страдая от прегрешений тех людей, кому нас подчинила природа, мы все же должны сохранять к ним уважение. Если бы госпожа де Бламон, подобно нам с Вами, оказалась заинтересована узнать о Дольбуре все, то, смею думать, она уже давно предприняла бы соответствующие меры. Однако следует признать, что положение сложилось крайне сложное. Если тайный сговор действительно существует, то госпожа де Бламон, скорее всего, не сможет его обнаружить, а если и обнаружит, все равно ее удел — хранить полнейшее молчание. Я, впрочем, не утверждаю, что она должна в данном случае бездействовать. Как поступить? Что делать? Господи, что же, наконец, придумать? Но, несмотря ни на что, со мною остается Ваша любовь, Алина, и я надеюсь, что никто другой никогда более не воцарится в Вашем сердце. О, какое отрадное утешение! Без него я давно лишился бы жизни! Так храните в целости свое чувство: оно одно делает меня счастливым! От Вас, и только от Вас, Алина, зависит моя участь. Лишь душевная твердость и мужественное постоянство позволят нам преодолеть любые препятствия. Когда-нибудь мы одержим верх. Но если Вы покоритесь обстоятельствам, если преследования сломят Вашу волю, если несчастье окажется сильнее Вас, Алина, Вы обречете меня на смерть и я приму ее как избавление от злейших страданий.