Артефактор. Книга 6. Роза ветров

Глава 1

Обратите внимание, это шестая книга цикла «Артефактор».

Первая тут: https://author.today/work/352056

В пруду оглушительно распевали свои ночные песни лягушки. Над водой вилась мошкара, которую успешно отлавливали карпы, выпрыгивая вверх и с плеском ныряя обратно с добычей.

В оранжерее горел приглушенный теплый свет, который давал причудливые блики, проходя через неровные стекла.

Природница не удержалась, и в первую очередь заглянула туда, проверить что все её растительные подопечные в полном порядке. Истинная одаренная, увлеченная своим делом. Как бы Тимофею не пришлось соперничать с кактусами…

— Так в чем же ваша проблема, Екатерина? — спросил я, пока девушка не начала обход всего сада.

— Ох, простите, — смутилась она. — Я всегда, когда нервничаю, становлюсь очень рассеянной. Проблема не у меня, ваше сиятельство. У моего наставника.

Наставник природницы был хранителем Ботанического сада. Как я понял по её путанным объяснениям, что-то вроде заместителя управляющего. Управлял этим местом, как и всем Аптекарским островом князь Ильинский.

Его светлость к магии природы никакого отношения не имел, но зато считался хозяином острова, так что возглавлял он и сад. С правом собственности всё было сложно, род Ильинских был древним, поэтому император, чтобы не обидеть подданного, оставил номинальное владение, хотя земли с подобными свойствами традиционно принадлежали правителю.

Вроде все знали, что князь по сути ничем не владеет, но усиленно делали вид, что это не так. Отчего Ильинский владел лишь скверным и склочным характером.

Управленческие качества у князя тоже не были выдающимися, так что по факту всем руководил хранитель сада. И отвечал тоже.

Макар Дуболом, именно так звали наставника Екатерины, с малых лет работал при саде. Приютский, как и сама природница, он пробился с самых низов до максимально высокой должности. Маг второго ранга — для неродовитого одаренного это огромное достижение.

Помимо успехов в развитии, Макар был всей душой привязан к Ботаническому саду. Ему предлагали более выгодные места работы, но он всегда отказывался.

Радел за каждый листочек, цветочек и веточку, как за родных детей.

Непосредственно детей у природника не было, зато Павлову он любил, как родную дочь, и учил всему, что умеет сам. Приязнь была взаимна, так что Екатерина искренне переживала за наставника.

Так переживала, что в рассказе пришлось сделать перерыв и напоить её чаем с ромашкой и медом. А потом принести ещё кусочек торта.

В общем, от князя поступил наказ — обеспечить в саду более благополучный климат. Мол, столичная погода имеет пагубное влияние на редкие растения.

Задача не то чтобы сложная, но управление погодой строго регламентировалось государством. Всё же магический баланс соблюдался неукоснительно. Оттого выполнить такой приказ оказалось нелегко.

Было создано не так уж и мало артефактов, влияющих на климат. К примеру тот, что я видел в кабинете у заведущего кафедрой артефакторики императорской академии.

Вот только пользовались ими редко, так как в обслуживании они были дороги. В случае с климатом приходилось постоянно подпитывать, причем множеством аспектов. При этом было необходимо уравновешивать действие таких устройств и выбирать другое место, где климат будет испорчен.

Легче найти более благоприятную местность, короче говоря.

К тому же радиус действия был плохо контролируемым, то меньше требуемого, то гораздо больше.

Ну а сделать подобное под боком у императорской резиденции… Мало кто рискнул бы.

Требование князя было невыполнимым и почти незаконным. Но Ильинский упорствовал, явно желая убрать заместителя с глаз долой, уволив под удобным предлогом.

Дуболому было куда податься, вот только он не хотел.

Страдал наставник, силясь решить безнадежную задачу, страдала Павлова, из-за страданий учителя. В общем, все страдали, выхода не было.

Я тоже чуть не начал страдать от этого печального повествования, но вовремя встряхнулся и отогнал упадническое настроение.

— Помогите ему, молю вас! — так завершила девушка свой рассказ.

В огромных глазах Павловой стояли слезы и редкая бесчувственная скотина смогла бы устоять перед этим беззащитным дитем цветов. Я скотиной не был, но и на театральные эффекты не реагировал.

— Ну, поговорить с ним точно в моих силах, — спокойно ответил я, слегка улыбаясь.

От её восторженного визга заложило в ушах, рыбы испуганно ломанулись в дальний угол пруда, а лягушки умолкли. Природница бросилась мне на шею и затараторила:

— Спасибо! Спасибо! Спасибо!

— Кхм, — раздалось рядом.

В паре шагов от нас стоял Тимофей и, судя по его лицу, был готов призвать дракона и спустить его на меня, несмотря на принесенную клятву верности.

— Его сиятельство согласился мне помочь! — радостно бросилась девица к рыжему, не заметив его настроения.

— А, так вы про мастера Макара говорили… — пробормотал парень с облегчением.

— А ты что подумал? — вскинулась Павлова и выпучила глаза. — Да как ты… Да как ты подумать такое мог!

Девушка всхлипнула и бросилась в гущу сада.

— Катя, ну что ты! Я не это подумал! И какое такое? — Тимофей побежал следом. — Подожди…

Когда стих хруст веток, я вставил в ухо палец и потряс. Звон вроде стал утихать. Не завидую я ему. С одной стороны понятно, что молодость горяча и скора на выводы, иначе редко бывает. С другой всё же он нанес оскорбление своими подозрениями. Для приличной девушки подобное знак неуважения.

Я выбросил из головы их ссоры, вот уж с чем они сами разберутся, так с этим точно.

Как-то давно и один лишь раз я пытался примирить приятеля с возлюбленной. Оказался виноватым во всём, да так, что остался без приятеля. Они потом, к слову, поженились и жили вполне себе счастливо, заведя славных детишек. Ссорились при этом каждый день, расставались раз в неделю, но не больше чем на полдня, чем стали знамениты на весь город.

Вот та девица кричала так, что орду нечисти отпугнуть могла. Павлова ещё не столь опытна.

Когда слух окончательно восстановился, я вернулся к столу.

Вскоре явились и помирившиеся влюбленные, мило о чем-то воркуя. Тимофей подошел и извинился за неподобающее поведение, был мгновенно прощен и благословен.

Праздник закончился далеко за полночь. Никто не торопился расходиться, теплую летнюю ночь и добрые беседы никогда не хочется прекращать.

Даже Гордей засиделся, но его спровадил в постель Пушок. Кот просто ухватил парнишку зубами за штанину и буквально потащил к дому.

Подъем был поздний. Засиделись в саду, так что отсыпались все без исключения. Ну кроме призраков, хотя духи иногда уходил в свой мир. Спали они там или нет, никто не знал.

Подумав, что стоит разузнать про призрачную жизнь побольше от очевидцев, которые весьма дружелюбны, я первым делом принял горяченный душ. Привычно гудели старые медные трубы, но их звук стал уже родным и ожидаемым.

Так как встали поздно, то и завтрак больше походил на обед. Самым сонным был дед, он ещё провожал графиню домой и в постель отправился самым последним.

Тимофей тоже отчаянно зевал, тщетно стараясь прикрыться рукой. Прохор, который неизменно поднимался на рассвете, был перепачкан мукой, но не замечал этого. Только бодрый Гордей весело поглядывал на всех.

Котята просто продолжали спать на кухне возле печи. Их несколько раз пытались переселить в разные места, но на утро лежанка и пушистые обнаруживались там же.

Я воспользовался даром жизни и влил в каждого каплю светлой силы. Нечестно, но зато приятно! Домашние разом посвежели и зашевелились. Если и быть магом, то для чего, если не для такого?

Окна в столовой были распахнуты и через них доносился щебет пичуг и едва слышный жужжание пилы. Надо бы обновить воздушный барьер, окружающий стройку.

Прохор снял крышку с центрального блюда и громогласно провозгласил:

— Клопы!

— Где⁈ — подскочил патриарх и угрожающе выставил вперед вилку.

— Клопы, — неуверенно повторил слуга, наморщил лоб и залез в карман, извлекая оттуда помятую бумажку. — А, итить их, клопсы! Бюргерское блюдо, значит-с.

На вид обычные фрикадельки. Выглядели они, кстати, очень привлекательно. Я тактично отрезал ножом небольшой кусочек и попробовал. Вполне съедобно, пусть и непонятный привкус. Довольно интересное сочетание…

— А что там внутри? — мне не очень хотелось задавать этот вопрос, но стало действительно любопытно.

— Телятина с салом, — обрадовался Прохор тому, что я проявил интерес.

Но не успел я выдохнуть, как старик увлеченно продолжил:

— И селедка. Чоусы какие-то по рецепту шли, но где ж их сыскать? Бабу спросил, сказала рыбка это заморская. Не, ну а что может быть лучше селедки-то? Тем более я её в молоке вымочил, — очень убедительно закончил он.

— Телятина и селедка, — медленно повторил дед, оседая обратно на стул.

— И пюрешечка! — гордо добавил слуга.

Вот пюрешечка особенно хороша была. На сливках и с маслом, к тому же замешанная вместе с обжаренными грибами с лучком. Волшебно!

Тем не менее фрикадельки, то есть клопсы, если распробовать, оказались очень вкусными, несмотря на непривычное сочетание рыбы и мяса. Может и правда молоко помогло. Чего только не придумают. Но главное — вкусно.

Видя, как я бесстрашно и с удовольствием поглощаю еду, остальные тоже присоединились. Вскоре все искренне благодарили Прохора.

Но патриарх попросил на ужин обычных котлет, пожарских. И на завтрак сразу сделал заказ на омлет.

Визит к хранителю Ботанического сада я не стал откладывать. Сложная задачка и её подробности подгоняли меня, вызывая чувство азарта.

Возможно, удастся решить проблему неожиданным путем. Например, убедив князя Ильинского в бредовости его идеи. Я могу быть очень убедительным.

Но на самом деле мне стало интересно придумать решение. О климатических артефактах я знал немного, потому что они были редкостью. В свое время на предложение царя сделать такой для будущей столицы, превратив её в оазис, учитель витиевато ругался и категорично отказал. Когда Петр хотел его выпороть за дерзость, всё же объяснил всю сложность подобных систем.

И я неплохо запомнил принципы работы нужных схем.

Пожалуй, если изучить все материалы, то возможно найти решение. Ведь не попробуешь — не узнаешь.

С таким боевым настроем я и отправился на Аптекарский остров, предварительно сообщив о визите Павловой. По пути изучал в Эфире всё, что касалось сада и его служителей.

Природница в официальной обстановке была тиха, скромна и без лишних слов проводила меня к наставнику.

Кабинет Макара Дуболома походил на сердце тропических джунглей. Повсюду были растения. В больших и малых горшках, в колбах и просто висящие под потолком с воздушными корнями, раскинутыми в разные стороны.

Было жарко и очень влажно, так что мне сразу же захотелось расстегнуть пуговицы на рубашке.

Маг сидел за широким столом, на котором тоже было мало свободного места и много различных растений и цветов. Некоторые из них подозрительно шевелились.

Хранитель был немолод, но ещё не стар. Такой возраст определить на глаз сложно. Вроде есть морщины, но вместе с тем глаза молодые и даже озорные. Крепкий, бородатый и чуть растрепанный. На его кафтане были листочки и паутина, а в бороде запутался мелкий красный лепесток.

Он поднялся мне навстречу и безуспешно отряхнул одежду. Рост его оказался совсем небольшим, словно магия притягивала природника к земле.

— Граф Александр Вознесенский, к вашим услугам, — представился я, коротко поклонившись.

— Мастер Макар Дуболом, — с чувством достоинства назвался природник и жестом пригласил меня сесть.

Забавно, раз представился без отчества, то скорее всего знает, кто его отец. И добровольно отказался от его имени. Такое случалось, но редко. Приютским при оформлении документов предоставлялся выбор. Взять отчество по названию местности или острова, что касалось столицы. Часто это был покровитель приюта или его управляющий. Ну или имя отца в случае, если тот был известен.

С фамилией было то же самое, кроме того, что от родителей требовалось письменное согласие. Но мало кто давал незаконнорожденным свои фамилии.

Узнать историю происхождения фамилии Дуболом было любопытно.

— Подождите, тот самый граф Вознесенский, артефактор? — удивился Макар.

Так, похоже Павлова ничего про меня не рассказала. Интересно, а есть ли у него вообще проблема?

— Тот самый.

— Вот чертовка! — по-доброму возмутился он. — Вы уж простите Катеньку, она добрая душа. Сколько говорил я ей, негоже важных людей по пустякам от дел отвлекать.

— Что вы, я рад познакомиться со столь уважаемым мастером, — улыбнулся я. — Говорят, лишь на вас сад и держится.

— Ну, они это зря говорят, — нахмурился мужчина. — На одном человеке ничто не продержится. У нас каждый вносит свой вклад, так что заслуга общая, ваше сиятельство.

Мне это понравилось, но я продолжил свою безобидную провокацию:

— Даже князь Ильинский?

— Смотрю стрекоза растрепала всё, ну молодежь… — вздохнул Макар.

— Ну это же не тайна, в самом деле. Взять хотя бы последнее происшествие в Японском садике.

Если верить новостям, то управляющий чуть не погубил несколько редких видов деревьев, а Дуболом их героически спас. «Как всегда» — к такому выводу подводили журналисты.

— Ладно, что уж спорить, — махнул рукой природник. — Можете не верить, Александр Лукич, но и его светлость тут необходим. Пусть бед от него немало.

— Вам я поверю, — лаконично ответил я.

Мастер природы тщательно что-то скрывал, но совершенно точно не врал, говоря о своем начальнике. Не всё так просто было в этом царстве листьев и травок.

— Благодарю, — серьезно принял мой ответ Макар. — Боюсь только зря вы время потратили, ваше сиятельство. Мне сам князь Левандовский отказал, что уж говорить… Ох, простите, я не имел в виду…

— Не стоит извинений. Аркадий Власович известный специалист, — едва не фыркнув, произнес я.

Специалист он правда известный, жаль только что артефактор посредственный. Но странно, ведь он мог использовать ту вещицу из своего кабинета. Хотя да, этого было мало, магический балансир всё равно пришлось бы делать самостоятельно.

— Вы расскажите мне в чем, собственно, дело. Возможно я всё же смогу что-нибудь придумать, — предложил я.

Глаза природника вспыхнули зеленым светом — от радости он не сдержал силу. Растения, стоящие рядом с ним, зашевелились активнее. Макар погладил их, успокаивая, и улыбнулся:

— Да чего рассказывать, я лучше покажу. Только попрошу вас слово чести дать, что никому об увиденном не обмолвитесь.

— Безусловно, — кивнул я.

Неразглашение уже мое второе имя. Хотя какие тайны могут быть в Ботаническом саду? Конечно, некоторые растения, культивируемые тут, были уникальны. И стоили баснословных денег. Но сложно было представить хоть одно из них, требующее секретности.

Мне стало ещё интереснее это дело.

Да, вполне возможно, что природники сильно переоценивали свою флору. Всё же они были исключительно одержимы даром. Порой до фанатизма.

Один из таких защитников природы как-то раз устроил кровавую баню, заманив преследователей в лес, где он проводил эксперименты. Молодые парни, пришедшие по следам, поседели от увиденного. Да и я ещё долго шарахался шиповника…

В общем, безобидными магов природы назвать было нельзя. Но всё же сфера их интересов была мирной и не предусматривала никаких интриг.

Макар провел меня техническими коридорами вдоль основной оранжереи. Тут повсюду капала вода и гудели амулеты, поддерживающие климат. Отличные амулеты, надо сказать.

Цель нашего пути находилась во внутреннем дворе главного здания. Еще одна оранжерея, только с темными стеклами, через которые невозможно было разглядеть, что внутри.

Хранитель огляделся и отпер дверь, пропуская меня вперед.

Я переступил порог и всё же расстегнул несколько верхних пуговиц. Тут стояла удушливая жара сухой пустыни.

Дверь закрылась и загорелся тусклый свет. Природник откашлялся и неловко прокомментировал:

— Вот, в общем.

Хм, это что ещё такое?