Этот поцелуй не похож ни на один прежний.
Да и много ли их у меня было? Все — принадлежат Адаму.
Как и я сейчас. Принадлежу ему. Вся.
Захватывает, прикусывает губы. Погружается, вонзается языком. Наполняет, ласкает, трогает, гладит.
Присваивает.
Стискивает руками мои ягодицы.
Поднимает легко, я обхватываю его пояс бёдрами, обнимаю за шею, погружаюсь пальцами в его волосы.
Отвечаю на поцелуй. Страстно. Поддаваясь давлению. Принимая его.
Разрешая ему — брать. Присваивать меня. Погружать меня в адамову страсть.
Несёт меня в комнату, не прекращая целовать.
Держит бережно, а губами и языком уже начинает трахать меня прямо на ходу.
Сильно, жёстко, властно, побеждая и утверждая надо мной свою власть.
Мне нравится. Дико нравится.
Трусь о него грудью, сплетаю язык с его, отстраняюсь и выдыхаю в его губы:
— Люби меня. Хочу.
Адам замирает на мгновение, прикрыв глаза. Улыбается широкой, до одури красивой и тотально счастливой улыбкой.
Укладывает меня на кровать — медленно. Расстёгивает на мне одежду — пуговицы и лоскуты в стороны.
Что получается порвать — рвёт, что не выходит, типа молнии, стаскивает.
Всё это с улыбкой и совершенно пьяным блеском в глазах.
Да и я сама чувствую себя странно. Хочу его так, что в висках стучит, а горло перехватывает.
Свожу бёдра, не знаю почему. Ему нравится.
Немного шутливой возьни и борьбы — я пытаюсь увернуться от поцелуев, а он, хрипловато посмеиваясь, дотягивается и умудряется целовать — куда попало, в локоть, бедро, под коленом…
Он сильнее. Возимся недолго — мы наконец-то голые совсем.
Снова выскальзываю из его рук, он хватает меня за щиколотку, дёргает, втаскивает под себя.
Его колено между моих ног, мои руки в его кулаках, его дыхание на моих губах.
— Ты моя хулиганка, — выдыхает Адам в мои губы. — Моя. Драться не разрешаю. Только стонать и кричать.
Резко втягиваю воздух, чувствуя прикосновение его члена к моим мокрым, заждавшимся его половым губам. Адам давит бёдрам, раздвигает, наполняет, проникает.
Похоже, хотел медленно, но сорвало его всё же — с глухим рыком вдавил в меня член до конца, прижал мои руки к кровати над моей головой, накрыл губами мой рот. Нашёл языком в глубине моего рта мой язык, погладил… и снова его резкий толчок бёдрами — глубоко, сильно, на всю длину внутрь меня — вырывая у меня громкий стон.
— Адам! — выстанываю я.
— Ты моя, Вика, — с каждым новым толчком отрывисто говорит он. — Моя. Вся. Люблю. Сегодня. Ты будешь. Кричать.
— Согласна, — выдыхаю я. — Ещё. Хочу. О да…
Двигаю бёдрами с ним. Не сдерживаюсь. Отдаюсь без остатка.
Только он, моя наполненность им, его жадные губы на моей коже…
Наше сплетённое дыхание.
Наша общая, сдвоенная страсть.
Горю под ним. Плавлюсь, осыпаюсь пеплом и снова воскресаю в его руках.
Новые толчки. Мои глухие стоны. Его губы на моей груди.
Напряжение такой силы, что, кажется, я не выдержу, но Адам меня держит бережно, и я разлетаюсь каплями лавы в диком интенсивном оргазме. В глазах темнеет, содрогаюсь всем телом, сжимаю половыми губами его член — ритмично, со стонами…. Совершенно не контролирую себя.
Глажу его по широкой спине, подставляю лицо под нежные поцелуи. Оказывается, мне на отдых нужно так мало времени, ведь я снова сильно-сильно его хочу.
Смотрю прямо в синие глаза. Адам держит меня крепко и бережно, ни на секунду не отводит горящего взгляда от моего лица.
— Какая же ты красивая, — шепчет он. — Хочу смотреть, как ты кончаешь. Часто и много. Но сначала… Оттрахаю тебя по-всякому. Будешь вся моя. До конца.
— Я согласна. Бери, — усмехаюсь я и подставляю губы под новый жадный поцелуй.