Аварийный взлёт

ГЛАВА 31

— Мы задержали Ларису Николаевну Мальцеву.

Полковник Купревич внимательно посмотрел на генерального директора Огородова, но тот весьма натренированно выдержал взгляд. Только чуть приподнял брови в знак не слишком волнующего удивления.

— А кто это?

— Киллер, которую вы наняли для безадресного убийства в аэропорту и вполне адресного убийства Ольги Валерьевны Егоровой.

— Чушь какая! — На лице Огородова отразилось не, казалось бы вполне естественное, возмущение, а брезгливость. — Я не могу это воспринимать серьезно.

— Напрасно, — вполне миролюбиво сказал Купревич. — Мальцева оказалась достаточно разумной. Ей вполне хватило результатов анализа крови, которую она совершенно случайно оставила на сумке Егоровой, видео в аэропорту, на котором с помощью специальной программы удалось все же восстановить ее загримированную внешность, а самое главное — ее поймали на месте преступления, когда она пыталась подложить взрывчатку в кровать Егоровой. На этом фоне попытка отравить сок в квартире Егоровой, что, признаюсь, доказать будет сложно, — всего лишь дополнительная деталь. В общем, Мальцева подписала признательные показания.

— Вы поймали преступницу. Но при чем здесь я?! — на сей раз возвысил голос Огородов.

— При том, что она пошла на сделку со следствием. Конечно, лучше быть убийцей-одиночкой, нежели наемным киллером, однако Мальцева явно не захотела, чтобы мы копались в ее прежней жизни, поняла, что это выйдет дороже, нежели дать показания на вас. Тем более, что мы ей весьма внятно показали связь с вами.

Связь с ним… Вообще-то она началась весьма благородно. Просто однажды Валерий Леонидович не прошел на улице мимо старика, у которого прихватило сердце, вызвал «скорую», позвонил его внучке — в общем, поступил как приличный человек. А спустя некоторое время оклемавшийся старик, которого звали Иннокентием Сергеевичем, и его внучка Лариса зазвали Огородова в гости. Благодарили, даже денег предлагали, обещали при надобности оказать максимальную помощь, однако он вновь повел себя как приличный человек — благодарность принял, от денег отказался, а на обещанную помощь отреагировал вежливым, но равнодушным «спасибо». Чем они могли пригодиться? Да ничем.

Уже на улице его нагнала Лариса. Спросила:

— Вы, Валерий Леонидович, наверняка решили, будто мой дед — обычный старик, а я — обычная девица?

Огородов что-то невнятное пробормотал — дабы опять-таки выглядеть приличным человеком.

— Мой дед в девяностых годах был, как говорится, широко известен в узких кругах. В криминальных, — уточнила Лариса. — Он решал проблемы… Только были решалы мелкие, средние и крупные. Так вот дед был из о-о-очень крупных. При этом дед никогда не сидел и даже не привлекался. Высший пилотаж!

— И вы мне вот так открыто об этом рассказываете?! — изумился и даже несколько испугался Огородов.

— А чем я рискую? — усмехнулась девушка. — Вы в полицию пойдете? С чем?

— Да никуда я не собираюсь идти… Просто не ожидал… Даже растерялся, — признался он.

Лариса удовлетворенно кивнула.

— Дед от всяких дел давно отошел. Возраст… да и сердце… Но я — при делах. — Она помолчала и добавила: — Причем я специализируюсь на радикальном решении вопросов. — Вновь помолчала и спросила: — Вы меня поняли?

Огородов понял. Настолько ясно и конкретно, что аж в голове полыхнуло. С такими людьми он никогда не сталкивался, о них (причем без имен и фамилий) он только слышал, когда сообщалось о каком-то явно заказном убийстве.

— Очень хорошо, что вы меня поняли, — улыбнулась Лариса. — Вы спасли моего деда, у меня, кроме деда, никого нет, он меня вырастил, поэтому… В общем, всякое может случиться… Обращайтесь.

И они расстались. Валерий Леонидович думал — навсегда. Подобное знакомство его отнюдь не прельщало. Необходимость в услугах Ларисы представлялась из области фантастики, причем с элементами триллера.

И вот случилось…

Да, повезло, что дядя жены порекомендовал его новым владельцам Губернского аэропорта. Но он заслужил должность генерального директора! Собственными стараниями заслужил! В какой-то момент Валерий Леонидович, что называется, воспарил, однако довольно быстро сам себя опустил на землю. Если мощный «АвиаАльянс» поставил на аэропорт человека не из своей структуры, а со стороны, значит, на то есть свои резоны. И свои требования. Эти требования были озвучены. В них не было ничего, выходящего за рамки, кроме одного, но именно оно и было главным.

В течение ближайших месяцев предстояло реализовать крупную финансовую сделку под инвестиционный проект, связанный с модернизацией аэропорта. Участников проекта должен был, конечно, определить тендер, однако кто не знает, как проводится большинство тендеров? Задачка с заранее известным ответом. Под этот проект аэропорту предстояло взять большой кредит. Реализация проекта планировалась на пять лет, кредит можно было брать частями, под конкретные этапы (и банки охотно бы давали, с учетом хороших экономических показателей авиапредприятия), но его нужно было получить сразу и в полном объеме. Под это предлагался залог в виде большого участка земли.

В девяностых годах, когда аэропорт полностью принадлежал государству, землю зарезервировали с учетом перспективы строительства второй взлетно-посадочной полосы. До строительства дело так и не дошло, но в процессе приватизации земля стала собственностью аэропорта, до недавнего времени оставаясь главным образом государственной собственностью, а вот теперь, после продажи, — полностью перешла «АвиаАльянсу». В принципе этот участок напоминал чемодан без ручки: примыкающий непосредственно к аэропорту, он был малоперспективен для жилищного или коммерческого строительства (слишком много ограничений, да и кому нужно обитать в непосредственной близости от аэродрома?), однако же находился в черте города и потому не был лишен определенных перспектив.

Конечно, напрямую Огородову никто ничего не говорил. Но понять дали вполне ясно: кредитные деньги предстояло направить на счета ряда фирм-исполнителей, а уж куда и кому эти деньги уйдут потом, Валерия Леонидовича не должно волновать. Юридически все будет оформлено, как полагается, даже самые строгие законники ни в чем не смогут обвинить генерального директора. И пусть ищут, через какие каналы эти деньги утекли в мировой финансовый океан. Огородов не знал, но вполне себе представлял, насколько придуманная схема разветвлена и многослойна.

А что он лично получал взамен? Отнюдь не мало. Во-первых, премию, которая позволяла купить в Москве весьма приличную квартиру в весьма приличном месте. Это было особо актуально в связи с намерением сына поступать в столичный вуз. Во-вторых, обещание года через два получить высокую должность в головном офисе «АвиаАльянса». Так что со своими кредитными заботами аэропорт разбирался бы уже без него.

Но!..Возникла проблема, и ее надо было решать радикально.

Он полетел к себе домой — на выходные, повидаться с семьей. Вполне благовидный предлог. На самом деле ему нужна была Лариса.

Разумеется, он не объяснял ей причину, да она и не спрашивала. Лишь уточнила:

— Значит, я просто должна кого-то убить в аэропорту? Неважно кого?

— Только не старика, не женщину и не ребенка.

— Я не изверг, — поморщилась Лариса.

А дальше они обсудили детали.

Лариса сама определила транспортный маршрут — на самолете через соседний город, а потом до Губерн-ска на автобусе и таким же образом назад. Связь они держали по закрытому каналу через бесплатный вайфай в общественных местах. Огородов предупредил, что весь пассажирский терминал под камерами, и Лариса предусмотрительно переоделась мужчиной, однако Валерий Леонидович, тщательно изучив схему камер, нашел-таки скрытую зону. Огородов пронес нож, который Ларисе предстояло вытащить у него из кармана, и все получилось даже лучше, чем ожидалось, благодаря тетке с чемоданом, которая чуть не сбила с ног директора.

Они все продумали до мелочей, но вдруг оказалось, что именно в мелочах кроется дьявол.

Ну кто мог ожидать, что случайной жертвой окажется именно Эдуард Борисович Марадинский — партнер аэропорта, с которым у директора за несколько дней до того произошел, по сути, конфликт? Спрашивается, какой черт занес его, постоянного клиента VIP-зала, в общий терминал?

Ну кто мог ожидать, что возникнет Егорова, которая будет прятаться за деревом, следить за директором в тот самый момент, когда Лариса вытаскивала из кармана плаща нож? Спрашивается, какой черт занес ее, начальницу VIP-зала, в общий терминал? И ведь Валерий Леонидович обнаружил ее не сразу, лишь вечером следующего дня, в пятницу, когда прилетела московская бригада, а он так, на всякий случай, решил проверить видеозаписи.

Егорова оказалась совершенно неожиданной проблемой. И прежде всего потому, что непредсказуемой. Она ничего не сообщила следователям. И тут было два варианта. Либо она решила воспользоваться информацией для своих личных целей, и самое очевидное — шантаж, либо она не придала значения увиденному, но в любой момент могла все сообразить. Он тут же связался с Ларисой, которая успела вернуться домой.

— Нельзя рисковать, вопрос надо решать радикально, — сказала Лариса и уже в воскресенье появилась в Губернске.

Огородов легко узнал, где живет Егорова, и в понедельник вечером под совершенно благовидным предлогом задержал ее на работе допоздна. План был простой: нападение обычного грабителя. Но все сорвалось из-за собачонки, выскочившей в самый неподходящий момент. Да, Лариса обнаружила, что слегка поранила руку, но решила, что зацепилась за куст, когда убегала от агрессивной псинки. Огородов ждал, что Егорова обратится в полицию, но она обратилась только к Дергачеву из-за потерянного пропуска, который оказался у Ларисы и который та выбросила в кусты метрах в трехстах.

Когда именно Лариса проникла в квартиру Егоровой и подсыпала яд, Огородов не знал, но, по идее, в среду начальницу VIP-зала должны были найти мертвой. Однако она появилась на работе живой и здоровой, вызвав у Валерия Леонидовича настоящее изумление. Впрочем, в мимолетном разговоре с администратором VIP-зала он выяснил, что Егорова провожает на рейс родителей, с которыми приехала из города. Но утром в четверг московский следователь, предварительно вытянув всю душу выяснением отношений директора аэропорта с Марадинским, проинформировал, что Егорова в больнице. Пусть совсем не здорова, но жива. И это уже вызвало настоящее смятение. Заговоренная она, что ли?

— Мы устроили вам провокацию. Нашли хороший повод сообщить, что на ночь увезем Егорову домой, а утром Аркадий Михайлович проведет сеанс гипноза. — Купревич кивнул в сторону Казика, который сидел у стеночки с видом нахохлившегося попугая. — И вы, к счастью, правильно отреагировали.

Правильно отреагировал!..Самым идиотским образом отреагировал. Повелся на провокацию, как последний дурак. Впрочем… Он привык все тщательно обдумывать и взвешивать, а тут времени не было совсем. И он был уверен, что вне всяких подозрений.

Валерий Леонидович внутри весь бурлил от ярости, но внешне «держал лицо»: спокойное и уверенное. Вот мгновенно делать соответствующее лицо, зажимать в кулак эмоции он как раз умел. Особенно в критические моменты. А сейчас был, пожалуй, самый критический момент в его жизни.

— Да, я правильно отреагировал, — подтвердил он. — Вы, судя по всему, обманули меня с «личным делом» Егоровой, а я обманулся и разрешил вам его предоставить.

— Нет, — покачал головой Купревич. — Совсем другое. Вы срочно поехали в город, чтобы связаться с Мальцевой. Мы за вами проследили, на всякий случай даже «жучок» под вашу машину подложили. Свой основной телефон вы оставили в кабинете, а с собой взяли резервный, тот, с которого разговаривали с Мальцевой, обычно он у вас выключен, но есть деталь — у него несъемный аккумулятор, а потому он всегда был пусть в глубоко спящем, однако в действующем режиме. И то, что именно он всегда находился рядом с вами, мы докажем.

Черт подери! Валерий Леонидович всегда считал, что хорошо разбирается в гаджетах, но вот о такой детали, о несъемном аккумуляторе, даже не подумал. Впрочем, с Ларисой он разговаривал через мессенджер, пусть попробуют что-нибудь доказать.

— Вы доехали до бизнес-центра «Радуга», — продолжил полковник, — сели в кафе, где есть бесплатный вайфай, и за чашкой кофе переговорили с Мальцевой. Разумеется, выбрали столик, чтобы рядом никого не было, и говорили тихо. Но мы все услышали. Когда вы кофе заказывали, мимо прошла женщина и не менее ловко, чем Мальцева у вас из кармана нож вытащила, прилепила к столешнице вашего стола «жучок». Так что вот ваш разговор дословно. — Купревич взял со стола лист бумаги, поправил очки, принялся читать: — «Ее сегодня привезут вечером домой. Чтобы она переночевала дома. А утром с ней будет работать гипнотизер. Постарается у нее из головы вытащить, что она видела. Они уверены, что она все видела. Да. Да. Кстати, днем к ней поедут, может, уже поехали делать уборку. Разумеется, не останутся».

Валерий Леонидович никогда не играл в карты. Вообще в них ничего не понимал. Но ему нравился покер. Не как игра, а как принцип — когда многое зависит от того, насколько человек умеет владеть собой, блефуя или просто поймав удачу. Он никогда не учился покеру, но учился вот этому умению — ни взглядом, ни жестом, ни вздохом не показывать то, что есть на самом деле. Игрок, впадающий в панику, почти наверняка проиграет. Игрок, умеющий хорошо блефовать, может выиграть даже с самыми слабыми картами.

— В том, что вы мне зачитали, нет ни имени Егоровой, ни малейшего намека на ее убийство. — Огородов даже позволил себе легкую улыбку. — Полагаю, у вас нет сомнений, что я никого не убивал и даже не пытался. И все, что заявляет ваша Мальцева, — это всего лишь ее слово против моего. У вас нет ни одного доказательства моей причастности ко всему этому. А самое главное — у вас нет объяснения: зачем мне, новому генеральному директору, который, не скрою, хочет показать себя с наилучшей стороны, понадобилось устраивать убийство в своем аэропорту. Какой у меня мотив?

— Психологический. Чисто психологический, — подал голос «толстый попугай». — Вам надо было доказать новым владельцам, что вы человек, способный во что бы то ни стало решить поставленную задачу. То есть имеющий высокую цену.

— Посмотрите. — Полковник вынул из ящика стола и придвинул к Огородову несколько бумажных листов. — Пробегите глазами, хотя вряд ли найдете тут для себя нечто новое. Здесь все основное, что касается намечающейся сделки, ради которой аэропорт собирается взять крупный кредит. Сделки совершенно мошеннической, которую, надо признать, планируется провести почти филигранно. Ну мы так думаем… Вот здесь, — полковник прихлопнул ладонью листы бумаги, — только самый верхний слой. Со всеми другими слоями уже начали разбираться соответствующие службы в Москве. Но и этот весьма показательный. Наши специалисты кое-что успели проверить, хотя главную работу сделал все-таки совершенно другой человек…

Купревич замолчал, уставился в глаза Валерию Леонидовичу, и тот почувствовал, как бетонный панцирь, в который он упаковал свою выдержку, свое хладнокровие, свою решимость вести игру до конца, вдруг начинает обваливаться.

— Это дела новых владельцев. Я лишь должен выполнять их поручения, — произнес Огородов, мысленно стараясь ухватиться за обломки панциря. — Но зачем мне убийства?! — воскликнул он почти страстно.

— С убийством Егоровой все понятно. Она, по вашему мнению, оказалась опасным свидетелем. А вот убийство в самом аэропорту, причем неважно — кого, любого подвернувшегося под руку, — вам понадобилось, чтобы под благовидным предлогом избавиться от Лавронина, — почти ласково, и оттого особенно зловеще, уточнил Казик.

— Зачем? — Огородов развернулся в сторону Кази-ка, даже на мгновение кулаки сжал. — Да Юрий Александрович!..

— Конечно-конечно, — перебил толстяк, который уже напоминал не нахохлившегося попугая, а, скорее, гордого пингвина. — Юрий Александрович для вас бесценный человек. Во всех смыслах! Он не только отличный заместитель — он прокладывал вам дорожки к самым важным и нужным в этом городе людям. Но была одна проблема. У него тоже есть бесценный человек — Никита Андреевич Старчук. Очень профессиональный и въедливый специалист по экономической безопасности. Вы сами — экономист и очень быстро поняли, что Старчук дорогого стоит. А еще поняли, что он очень опасен именно в связи с той операцией, которую затеяли. Ведь все фирмы, все партнеры, с которыми сотрудничает аэропорт, проходят проверку у Старчука и…

— Мы узнали, — на сей раз перебил Купревич, — правда, случайно… что вы собирались заключить несколько договоров, довольно мелких, не стоящих особого внимания, но Старчук все равно проявил бдительность и дотошность, обнаружив фирму-однодневку. И у нас есть основания полагать, что вы специально подсунули эту фирму, чтобы проверить: насколько Старчук въедлив. Правильно, Аркадий Михайлович? — обратился он к Казику.

— Совершенно верно, — заверил тот. — Наверняка специально. И убедились: коли Никита Андреевич такой в отношении весьма несущественного, он обязательно обнаружит нестыковки в вашем крупномасштабном проекте. А обойти его никак нельзя — это сразу вызовет подозрения. И прежде всего у Лавронина. Вам нужно было обязательно избавиться от Старчука. Но каким образом? Вы поступили как самый настоящий психолог, — отдал должное Казик. — Когда Екатерина Александровна Малафеева захотела забрать Старчука под себя, тот устроил скандал, заявив, что не будет работать ни под кем, кроме Лавронина. В противном случае просто уволится. Значит, что? Надо было сделать так, чтобы Старчук сам уволился. А для этого надо было, чтобы уволился Лавронин. Но!.. — Казик весьма выразительно хмыкнул. — Юрий Александрович совершенно не собирался этого делать. А он настолько мощная величина, что просто так вам, новому генеральному директору, его не сдвинуть, хотя у вас есть на это все полномочия. Значит, вам надо было создать ситуацию, при которой отставка Лавронина была бы практически неизбежной. И достаточно естественной. Вам нужен был грандиозный скандал, связанный именно с работой заместителя по безопасности.

— Но я не уволил Лавронина! — с вызовом произнес Огородов. — Наоборот, я его всячески защищал! Между прочим, — он решил, что может не утаивать то, что по секрету ему передала Малафеева, — мое руководство вообще считало, что к убийству причастен Лавронин. Что его целью было скомпрометировать новых владельцев. А я высказался категорически против!

— Вы умный человек, — отдал должное Казик. — Вам не нужен конфликт с Юрием Александровичем. Вы же не враг себе. Вы хотели все обставить так, чтобы Лавронин ушел по собственному желанию и не имел к вам претензий. Для начала вы его просто отправили поболеть радикулитом. А потом, опять-таки ссылаясь на владельцев, весьма вежливо, со всеми почестями отодвинули бы в сторону совсем. И Лавронин бы наверняка вас понял: убийство в аэропорту — это черная-пречерная тень на нем. Как ни поверни, но пусть частично, а его вина. Вы наверняка постарались бы сохранить с Юрием Александровичем самые прекрасные отношения, при этом достигнув главной цели: упертый Старчук непременно ушел бы из аэропорта.

— Бред! — со злостью, смешанной с затаенным страхом, бросил Огородов. — Это опять только слова! Психологические придумки!

— Ваш мотив — это не придумки, а логические рассуждения. Действительно основанные на психологических выводах, — спокойно сказал Купревич. — Но есть и еще кое-что. Не только Никита Старчук — профессионал, но и Лариса Мальцева — профессионалка. Старчук страхует экономические сделки, а Мальцева — саму себя. Она разговоры с вами записала. Есть не только ее показания, но и вполне конкретные доказательства ваших заказов и на убийство в аэропорту, и на убийство Егоровой. Вы наверняка такого от Мальцевой не ожидали. Но вот угрозу со стороны Старчука ожидали вполне оправданно. Это он первый раскопал материалы по сделке, ради которой вы…

Полковник скривился, а Казик произнес:

— Кстати, Ольга Валерьевна ничему не была свидетелем. Она ничего не заметила. Так что и вспоминать ей было нечего. Она просто не хотела попадаться вам на глаза и ждала, когда вы уйдете. Всего-навсего…