Баллада о Лорелее

Глава 6

Рон осторожно высунул голову из прятавшегося в глубокой тени сугроба и повел глазами вдоль пустынной улицы. Отсюда, из облюбованного им убежища, открывался прекрасный вид как на высокое полуразрушенное здание, бесследно поглотившее так называемых «подопечных», так и на застывший в полной неподвижности антиграв на вершине снежного холма.

Сугроб по соседству вдруг зашевелился, и оттуда показалась голова Катерины.

«Что-то долго они там возятся,» — сказала она, окидывая взглядом пустынный пейзаж.

«Вот и я о том же,» — тут же воодушевился Рон. — «Нужно сходить на разведку. Мало ли что, вдруг их там завалило чем-нибудь…»

«Я тебе схожу,» — сердито сверкнула глазами Катерина. — «Хватит, сходил уже.»

«Ну, так кто же знал, что этот сумасшедший Гюнтер вдруг возьмет и развернет машину… А вообще-то, ты, конечно, права. Нельзя было вот так, с разбега, выскакивать прямо на середину улицы. Виноват, больше не повторится…»

«Вот-вот, именно что виноват. Зато благодаря тебе они теперь знают, что планета вовсе не так пустынна, как им представлялось.»

«Хм… Мне почему-то кажется, что не стоит так уж драматизировать ситуацию. Если ты помнишь, они сошлись на том, что Гюнтеру с перепугу просто померещилось. Так сказать, галлюцинация, мираж… сон разума…»

«Какой еще сон разума? Ты о чем, очнись! Гюнтер абсолютно убежден в реальности твоего существования. Видел, как он оглядывается на каждом шагу? Да и Каттнер, похоже, не очень-то верит во всякие миражи, просто ему сейчас не до нас с тобой. А вот когда они завершат здесь свои дела, может и вспомнить, причем не только видения Гюнтера, но и слуховые галлюцинации Жаклин. И если он тот самый Каттнер, которого имел в виду Джошуа, то, думаю, вполне способен сложить два и два.»

«Н-да… ты, вероятно, права. Черт, как-то нескладно все получилось… столько времени скрывались, а спалились, что называется, в одночасье.»

Они помолчали, думая каждый о своем. Потом Катерина сказала:

«Не будем расстраиваться раньше времени. Один обнадеживающий момент в этой истории все-таки есть. Судя по всему, у нашей троицы явные нелады с законом. Они сами вынуждены скрываться, а значит, болтать направо-налево о своих предположениях совершенно точно не станут. И вряд ли найдут благодарных слушателей в той среде, в которой им приходится вращаться. Это дает нам определенный шанс, хотя, надо прямо признать, весьма призрачный. Шанс на то, что им просто никто не поверит.»

«А ты бы поверила?»

«Я?.. Хм… Если ты имеешь в виду ту выпускницу художественного училища, с которой когда-то познакомился на Земле, то нет, скорее всего не поверила бы. Сочла бы за одну из тех баек, которыми бравые пилоты звездных кораблей пытаются вскружить головы доверчивым молоденьким дурочкам. А сейчас… сейчас совсем другое дело.»

Рон неожиданно завозился в сугробе и вдруг встал на ноги, отряхиваясь всем телом.

«Ты что?» — встревоженно спросила Катерина. — «Прячься немедленно! Заметят же.»

«Надоело,» — сказал Рон. — «Не заметят. Здесь тень, да и нет никого… а то лежишь тут, как бревно… Ну в самом-то деле, сколько можно их ждать?! Может, и впрямь что-то случилось? А вдруг им нужна наша помощь?»

«Ты в своем уме? Какая еще помощь? Думаешь, они сильно обрадуются, увидев, кто именно их откапывает? Покромсают из лазеров, и все дела… А уж наши секреты тогда и подавно псу под хвост…»

«Да понимаю я, понимаю,» — с досадой ответил Рон. — «Но не станем же мы безучастно наблюдать за их гибелью, зная, что могли помочь и не помогли… Я так не могу. Этого не стоят никакие секреты. Давай, я только сбегаю, взгляну, и сразу же обратно…»

«Тихо!» — громким шепотом вдруг произнесла Катерина. — «Смотри. Кажется, идут.»

Темный проем, бесследно поглотивший капитана «Ириды» и его спутника, неожиданно озарился изнутри яркими всполохами электрического огня.

«Точно идут. Ложись!»

Рон нерешительно потоптался на месте, однако, все-таки опустился обратно в сугроб.

Едва различимая на фоне темного провала фигура в черном скафандре внезапно возникла на гребне снежного вала и сразу же принялась осматриваться по сторонам, бросая вокруг себя яркие световые пятна от нашлемного фонаря. Катерина и Рон плотнее прижались к снежному склону.

«Не иначе как нас выискивает,» — шепнула Катерина.

Рон не ответил. Он справедливо полагал, что заметить их здесь, в глубокой тени, практически невозможно. По крайней мере с того места, где сейчас находится этот не в меру осторожный пришелец.

Тот, наконец, перестал крутить головой, очевидно, полностью успокоенный пустынным безжизненным пейзажем, и снова повернулся лицом к разбитому окну, из которого только что вылез.

«Ну что, готово?» — неожиданно послышался хорошо знакомый голос. — «Тогда тяну.»

Гюнтер попятился от проема и энергично задвигал руками, судя по всему, выбирая невидимую отсюда веревку. Из мрачного провала показалась целая связка больших прямоугольных коробок, вслед за которой наверх выбрался второй пришелец с большими металлическими на вид ящиками в обеих руках. Надо полагать, капитан Каттнер собственной персоной.

«Тащи туда, поближе к машине,» — раздался его голос. — «И развяжи, веревка нам еще понадобится. А я пока упакую контейнеры.»

Гюнтер шумно вздохнул, однако, безропотно поволок свою ношу к застывшему на вершине снежного холма антиграву.

«Бурлаки на Волге,» — пробормотала Катерина.

«Что?» — осведомился Рон.

«Ничего. Русский фольклор.»

Пока Гюнтер занимался тем, что сначала разматывал, а затем сматывал обратно длиннющую веревку, Каттнер открыл грузовой отсек антиграва и один за другим запихал в него оба контейнера, после чего вдруг выудил откуда-то из груды рассыпавшихся коробок еще один и отправил его туда же.

«Интересно,» — сказал Рон, задумчиво наблюдая за деловито суетящимися черными фигурами, — «куда они собираются грузить все остальное? Насколько мне известно, свободного места в машине уже практически нет.»

«А вот мне гораздо интереснее другое,» — ответила Катерина. — «Как ты думаешь, чем наполнены эти контейнеры?»

«Понятия не имею. А содержимое коробок тебя что, совсем не интересует?»

«Интересует. Но не в такой степени. Мне кажется, я знаю, что там может находиться. Правда, очень хотелось бы ошибиться.»

«И что же, по-твоему?»

Катерина многозначительно промолчала.

«Смотри,» — вместо ответа вдруг сказала она. — «Возвращаются.»

Каттнер тем временем захлопнул дверь машины и, действительно, направился обратно, сопровождаемый бодро семенящим по пятам Гюнтером. Ни тот, ни другой не произнесли больше ни слова.

Когда обе черные фигуры беззвучно растворились в проеме разбитого окна, Рон мгновенно вскочил на ноги и метнулся в сторону покинутого антиграва, не обращая никакого внимания на протестный окрик Катерины. Открыв лапой грузовой отсек, он долго рассматривал его содержимое, после чего захлопнул дверцу и вернулся назад к своему убежищу, попутно ухватив зубами одну из картонных коробок.

«Ты что творишь?!» — тут же зашипела на него Катерина. — «Не подумал, что им может быть доподлинно известно количество принесенных коробок? Что произойдет, если они одной недосчитаются?»

«Ничего,» — беспечно ответил Рон. — «Подумаешь, одной больше или меньше… Решат, что ошиблись или потеряли где-нибудь по дороге…»

«А следы? Твои следы рядом с машиной? Или ты считаешь, что они не способны вызвать у Каттнера ни малейших подозрений?»

Рон рассмеялся.

«Да они вдвоем наследили вокруг словно стадо бешеных слонов у водопоя. Так что на эту тему совершенно определенно можешь не волноваться. Давай-ка лучше посмотрим, что там внутри.»

«Я и так знаю.»

«Вот как?.. Хм… Что ж, думаю, самое время узнать и мне.»

С этими словами Рон полоснул лапой по картонному боку, разорвав его чуть ли не напополам. Оттуда мгновенно в большом количестве посыпались в снег небольшие по размеру запечатанные коробочки с хорошо знакомой яркой надписью поперек — «Celestial Food».

«Сигареты…» — растерянно произнес Рон.

«Торн,» — уточнила Катерина. — «Что и требовалось доказать.»

«Как ты догадалась?»

«По твоему, это трудно?»

«Ну, я-то не сумел.»

«Просто-напросто на Лорелее больше не существует ничего такого, что потребовало бы специально организованной — заметь, явно нелегальной! — экспедиции для доставки этого чего-то на Землю. Чего-то такого, что абсолютно невозможно оказалось вывезти отсюда обычным способом. Единственным кандидатом на роль подобной „драгоценности“, пусть даже насквозь фальшивой, может быть только торн. Мне неизвестно ничего другого, что могло бы оправдать затраченные усилия. Однако, сигареты с торном — это еще полбеды. Куда больше меня беспокоит содержимое контейнеров. Что ты увидел?»

«Ничего. Металлические ящики закрыты наглухо, на крышке каждого мигает красная лампочка. Вскрывать я не рискнул, во-первых, потому что любая попытка взлома сразу же обозначила бы наше с тобой присутствие… а во-вторых… во-вторых, просто потому что не рискнул. Это тебе не картонная коробка, мало ли что…»

«Понятно,» — задумчиво произнесла Катерина. — «Что ж, думаю, ты поступил разумно. Похоже, мы с тобой узнали все, что могли. И вряд ли узнаем больше. Поэтому, как мне кажется, нам пора возвращаться.»

Катерина выбралась из сугроба, отряхнулась и вопросительно взглянула на Рона. Тот некоторое время в раздумье рассматривал разбросанные вокруг сигаретные пачки, а потом вдруг, словно спохватившись, начал торопливо запихивать их обратно в коробку.

«Чтобы никто ничего не заметил,» — пояснил он и сунул ее куда-то под камень в глубокую черную щель.

Катерина с сомнением наблюдала за его действиями, а потом развернулась и пошла обратно по своим следам.

«Идем,» — сказала она через плечо. — «Джош наверняка уже заждался.»

Пейзаж на экране переднего обзора не баловал разнообразием. Покрытая коркой льда насквозь промерзшая почва непосредственно вблизи корабля, и порядком осточертевшие крутые снежные склоны вокруг. Абсолютно пустынные.

Жаклин всматривалась в них до рези в глазах в попытке обнаружить хоть что-то живое, хотя прекрасно отдавала себе отчет в том, что ни одно из существ, населявших еще недавно цветущую планету, просто не могло существовать в условиях вакуума и жесткой космической радиации. Включая неведомо куда исчезнувших лорнов. Чтобы выжить здесь, необходимы соответствующие технологии, вроде тех, что оберегают в настоящее время саму Жаклин и ее спутников. А откуда им, спрашивается, взяться у несчастных аборигенов? Вот то-то же…

И тем не менее…

Жаклин никак не давал покоя внезапно прозвучавший в наушниках незнакомый голос. Ведь не сошла же она с ума в самом-то деле! Голос был настолько реальным, насколько это вообще возможно, и никто никогда не сможет убедить ее в обратном. Несмотря на насмешки Гюнтера и очевидное недоверие капитана.

А может, действительно, призрачные голоса существуют лишь в ее собственной голове? Скажем, как результат могучего, как минимум полугодового, запоя? Белая горячка или что-то в этом роде…

Полная чушь, конечно. Причем здесь спиртное? Тем более, что печальная привычка решать все проблемы с помощью бутылки ушла в невозвратное прошлое, и надеюсь, теперь уже навсегда. Спасибо Каттнеру…

К тому же ни на «Айове», ни в окрестностях Лорелеи никаких слуховых галлюцинаций почему-то не наблюдалось. Как и всяких других, впрочем. Вот! И это очень важно! А проявились они лишь здесь, на поверхности планеты. Что, надо сказать, весьма и весьма необычно и, мягко говоря, неожиданно. Н-да, столь странная избирательность в локализации психических нарушений явно наводит на определенные размышления.

Если признать за аксиому абсолютную реальность прозвучавших в наушниках радиоголосов… то что же тогда получается? Лорны никак не могли этого сделать просто потому, что не могли никогда. Это твердо установленный факт. Не их уровень. А значит… значит, есть на планете кто-то еще, использующий технологии, доступные до сего дня лишь землянам, и этот кто-то скорее всего не человек… Н-да… Тоже чушь.

О, Боже! Вот до чего может довести несчастную женщину полное одиночество в пустом замкнутом помещении и целая бездна свободного времени для размышлений. А также практически полная тишина, нарушаемая лишь монотонным пением работающих вентиляторов. Так и до инопланетных зеленых человечков недалеко, и никакое спиртное для этого не понадобится.

Стоп! А это что такое?

Краем глаза Жаклин уловила какое-то движение на самом гребне высокого снежного вала, окружающего корабль. Она тут же уставилась в экран неподвижным пристальным взглядом в надежде, что вот сейчас-то… сейчас она совершенно точно увидит нечто такое… такое, после чего ни Гюнтер, ни Каттнер уже никогда не смогут обвинить ее в сумасшествии.

Однако, нет. Снежный гребень по-прежнему пуст и недвижим. По-видимому, показалось. Жаль. А может, оно и к лучшему. Черт его знает, чего можно ожидать от коварных зеленых человечков… или прочих кошмарных чудовищ. Вдруг им взбредет в голову… — или куда там еще может что-то взбрести всяким разным, до невозможности хищным, тварям, — и они дружно примутся ломиться в нашу дорогую «Ириду». Что тогда прикажете с ними делать? Лазерный пистолет против инопланетных монстров выглядит как-то не слишком убедительно.

Жаклин вдруг ощутила на спине очень неприятный холодок. Ей показалось, будто кто-то уставился на нее изучающим холодным взглядом, от которого по всему телу вдруг побежали крупные и мелкие мурашки. Она передернула плечами, прогоняя прочь неприятные ощущения, и решительно встала с кресла.

Все, с нее хватит. Так и в самом деле недолго спятить. А вот что точно следует сделать, так это полностью заблокировать входной люк. Безопасности для. Иначе чувствуешь себя как в квартире с распахнутой настежь дверью. Заходи, кто угодно, и делай здесь, что хочешь… даже без разрешения.

Жаклин быстро набрала на пульте соответствующую комбинацию клавиш.

Вот так. Позволения войти все-таки придется спрашивать. А я еще подумаю…

Она бросила взгляд на часы.

Что-то давно нет сообщений от капитана.

Во время единственного сеанса радиосвязи он сказал, что здание, в котором располагалась лаборатория, найдено, и они с Гюнтером отправляются за контейнерами. Обещал также сообщить, когда все погрузят, и вот молчит уже целую вечность… Кажется, что за это время всю Лорелею можно было бы обойти по экватору.

Черт! А вдруг там с ними что-нибудь случилось? А она прохлаждается здесь в полном неведении, вместо того, чтобы спешить на помощь!

Черт, черт, черт!..

Жаклин совершенно не представляла, как она сможет хоть чем-то помочь попавшим в беду спутникам, тем более, что на корабле больше нет абсолютно никаких средств передвижения. Не пешком же, в самом-то деле… по этим безумным сугробам. Да и местонахождение лаборатории неизвестно…

Хотя… Есть шаттл. Правда, эта машинка скорее для открытого космоса, а не для поездок в город. Тем не менее, если выбора не останется, придется использовать то, что есть, хотя и совершенно непонятно, каким именно образом.

Она снова взглянула на часы.

Тут главная проблема — правильно определить временную границу, за которой заканчивается простое ожидание и начинается спасательная операция.

Что там у них с кислородом? Хм… часа на два хватит, вне всякого сомнения. А это в свою очередь означает, что если в ближайшие тридцать минут от Каттнера не поступит никаких сообщений, настанет пора действовать. Ладно, полчаса можно и подождать…

Жаклин вдруг ощутила буквально зверский голод.

Сразу после посадки есть почему-то совершенно не хотелось. Тем более в компании назойливого «коллеги»… Какое же это было блаженство, когда после слов капитана об отдыхе Гюнтер сразу же скрылся в кают-компании, и появилась возможность хотя бы несколько минут отдохнуть от его набившей оскомину физиономии. Правда, голос, в превосходных степенях нахваливающий какой-то невероятный паштет, прекрасно был слышен даже здесь, в рубке. Но это тот минус, с которым Жаклин вполне готова была мириться.

Хм… Надеюсь, он там не все сожрал, и мне хоть что-нибудь да осталось.

Мысли о еде отодвинули все прочее на второй план.

Столько переживаний… «Айова» с ее аварийной капсулой… захват «Ириды» и посадка на Лорелею… дурацкие голоса в голове и, наконец, томительное ожидание неизвестно чего… Тут у кого хочешь разыграется аппетит.

Интересно, что там Паркер припас на камбузе для своей команды, до чего еще не успел дотянуться прожорливый Гюнтер? Хотя бы кофе-то у него найдется? И, скажем, парочка бутербродов?.. С сыром и ветчиной. А лучше три… Два с сыром и один с ветчиной… или два с сыром и два с ветчиной. Хм… А вот мы сейчас пойдем и проверим.

Жаклин развернулась и пошла прочь из рубки. Пропустить радиовызов она не боялась. Если Каттнер все-таки объявится, она услышит его через наушники скафандра.

Длинный ярко освещенный коридор был наполнен тишиной и спокойствием. Даже пения невидимых вентиляторов совершенно не слышно, и лишь звонко клацают по полу металлические подковы на ботинках. Слева от входа в рубку — лестница, ведущая в грузовой отсек, а справа — каюты экипажа. Все в точности так же, как и на той «Ириде», где год назад столь бесславно оборвалась ее карьера. За исключением того, что там на месте грузового отсека располагались сплошные ряды противоперегрузочных кресел с предвкушающими заслуженный отдых туристами.

Как сейчас помню, рейс «Церера — Латона»… Далеко не Лорелея в пору расцвета, однако, вполне сносно, особенно если не сравнивать.

Черт! Бессчетное число раз давала себе слово забыть эту историю раз и навсегда, и вот, поди ж ты, малейший толчок — и память упорно возвращает обратно. Наверное, просто потому, что назначение пилотом на звездный корабль стало воистину самым ярким событием в моей пока еще не слишком-то долгой жизни.

Жаклин неожиданно обнаружила, что стоит прямо напротив закрытой двери и в который уже раз перечитывает надпись на табличке: «Уолш. Пилот». Постепенно пришло осознатие того, что на той «Ириде» именно здесь находилась ее собственная каюта.

Она испытала вдруг безотчетное желание войти и даже взялась за дверную ручку… однако, сразу же отпустила, решительно развернулась и пошла, вернее сказать, почти побежала по коридору прямиком в кают-компанию, ругая себя последними словами.

Размазня, мямля… сентиментальная дура! Пора бы уже понять, наконец, что те дни ушли безвозвратно, и я теперь совершенно другой человек!.. Да, бандитка… да, пиратка… одним словом, абсолютно криминальный элемент, место которому за решеткой, а не в пилотском кресле звездного корабля. Ну и что с того? Не я выбирала себе такую судьбу, год назад меня почему-то никто не спросил. Вот и пожинайте плоды своих собственных усилий! А если кого-то что-то не устраивает, он может катиться, куда подальше…

В кают-компании Жаклин некоторое время постояла неподвижно, прислонившись к дверному косяку, а когда, наконец, почувствовала, что приступ ярости окончательно прошел, подошла к холодильнику и открыла дверцу.

Ну что ж, сыр и ветчина на месте, проглотистого Гюнтера они почему-то не заинтересовали. Будем считать, хотя бы в этом отношении мне повезло.

Она быстро соорудила несколько бутербродов, а затем осмотрелась в поисках кофе.

Хм… ничего похожего, даже странно. Хотя с другой стороны… может же такое случиться, что бывший капитан «Ириды» Паркер — убежденный противник сего ароматного напитка? Причем, вместе со всей своей командой… Или все же последние остатки употребил наш ненасытный в своей прожорливости «коллега»? А что? Это только на первый взгляд представляется невероятным. Насмотрелась уже… на той же «Айове».

Она открыла один шкафчик, затем другой, третий… Ничего.

О! А это у нас что такое?

Жаклин потянула на себя очередную дверцу, и та вдруг откинулась вниз, образовав нечто вроде висячего столика. А в глубине… Ряды бутылок и прозрачных тонкостенных бокалов.

Та-ак… похоже, нашему Паркеру ничто человеческое не чуждо.

Жаклин взяла одну из бутылок и взглянула на этикетку.

Французский коньяк… Что ж, красиво жить не запретишь. Правда, лично я коньяк все-таки недолюбливаю, особенно французский. Запах у него, что ли, какой-то такой… ну, специфический. Прямо скажем, на любителя. Что же касается меня, то я не сторонница подобных изысков, а потому предпочитаю старое доброе виски…

Жаклин сунула бутылку обратно.

Ну-ка, посмотрим, что у нас здесь еще… Хм… целый набор всяческих вин… ну, это тем более не для меня. О-о, даже русская водка есть!.. Да Паркер у нас просто гурман…

Виски тоже нашлось, по соседству с коньяком.

Жаклин долго глядела на хорошо знакомую этикетку, затем аккуратно поставила бутылку на середину стола, а сама фактически упала в кресло напротив, не отрывая от источающей невероятный соблазн добычи тяжелого угрюмого взгляда. После чего нашарила рукой бутерброд, поднесла ко рту и начала механически пережевывать, не чувствуя вкуса.

Джошуа осторожно приподнял голову над кромкой снежного вала и в очередной раз взглянул на корабль.

Все та же застывшая глыба металла без каких бы то ни было признаков жизни.

Скучно! Хоть волком вой… хоть тем же ледяным львом.

Правда, как именно воют ледяные львы, Джошуа не знал, однако, вполне созрел для того, чтобы попробовать. А там, как получится… Вдруг удастся изобрести новый канон?

Как там распорядилась Кэт перед началом авантюрного похода по следам наших уголовных пришельцев? Не высовывайся, мол, и наблюдай.

Ну да, сказать-то легко! Да за чем здесь можно наблюдать, если звездолет полностью недвижим, словно какая-нибудь скала! На Большую Лору смотреть и то веселей. Тусклый красно-рыжий огненный шар все-таки перемещается по небосводу, хоть и крайне медленно. Однако, в немалой степени разбавляет мертвую неподвижность окружающего пейзажа, и за это ему огромное спасибо. А тут… Достаточно всего лишь нескольких минут, чтобы понять одну простую истину: корабль давно и безнадежно мертв, и на его борту совершенно определенно нет ни единой живой души. Н-да… поверить в такое совсем нетрудно.

И безусловно, при других обстоятельствах я именно так и подумал бы, если бы своими глазами не видел, как маленькая черная фигурка заходит внутрь.

Жаклин спряталась за металлокерамическими стенами, словно в крепости, и никакого желания высовывать наружу свой нос явно не демонстрирует. Что, следует признать, весьма и весьма прискорбно.

Не-ет, не стоит думать, что она меня так уж сильно интересует. Вовсе нет, давайте оставим эти домыслы Рону… Пусть порезвится, если ему так хочется. Однако, нельзя не признать, что присутствие Жаклин весьма оживило бы окружающий пейзаж и сделало бы мою задачу куда более интересной. Во всяком случае, наверняка избавило бы от желания повыть…

А может, действительно, взять и наведаться к ней в гости? А что такого, в самом-то деле? Посидим, поговорим, попьем чаю, наконец… Сто лет уже не пил чаю, даже забыл, как это делается. И вообще, имеет право один одинокий человек навестить другого столь же одинокого человека, или все-таки не имеет? Хм… думаю, имеет, да только беда в том, что из нас двоих человек здесь всего лишь один, и это наверняка не я.

Джошуа закрыл глаза и представил, как спускается в котлован по крутому снежному склону, неторопливо огибает высокую корму звездолета и, наконец, останавливается прямо под закрытым люком… Что нужно сделать, чтобы корабельный компьютер впустил тебя в шлюзовую камеру? Правильно, поднять над головой левую руку. Хм… пожалуй, для ледяного льва задача непосильная, да и не впустит компьютер подобную тварь… Никогда и ни за что. Только и исключительно человека, и это правильно. А то начнут гулять по кораблю всякие разные… кто сумеет поднять вверх левую конечность… Непорядок.

Что ж, человек так человек, не вопрос. Правда, совсем без одежды, но ведь это не повод для того, чтобы отказать во входе, разве нет?

Итак, люк медленно открывается, оттуда спускается подъемник, я ступаю на борт и в коридоре нос к носу сталкиваюсь с Жаклин…

Хм… а дальше возможны варианты.

Первый: Жаклин видит перед собой голого неизвестного мужчину, издает оглушительный крик, закатывает глаза и падает в обморок.

Возможно? Вряд ли. Пилотов звездных кораблей тренируют на совесть, не хуже десантников, так что никаких воплей и заламываний рук совершенно точно не будет. Психологический портрет сотрудника космофлота подобному поведению ну просто категорически не соответствует.

А что же будет в таком случае?

И тут мы плавно переходим к следующему варианту, наиболее вероятному с моей точки зрения. Жаклин мгновенно достает лазерный пистолет и начинает палить в неизвестного, а потому невероятно опасного чужака. Ведь она-то абсолютно убеждена, что на Лорелее кроме экипажа «Ириды» никого нет и быть не может. Результат для обычного человека наверняка фатальный, да и метаморфу, скорее всего, сильно не поздоровится. Если и не убьет наповал, то уж точно ранит и совершенно определенно попытается скрутить. Нужно же выяснить, кто такой этот чужак и откуда взялся на пустынной планете.

Правда, скрутить метаморфа вряд ли кому удастся, если уж говорить начистоту. Но она-то об этом не догадывается…

В любом случае, попьем, что называется, чайку…

А вообще-то, конечно, бред это все. Мечты, мечты… не имеющие под собой ровно никаких реальных оснований. Не более того.

Справедливости ради следует признать, что проникнуть на звездолет не проблема. Вот только спрашивается, зачем? Хм… Разве что из чистого любопытства. Хотя бы для того, чтобы узнать, как она выглядит, эта Жаклин…

Джошуа высунул голову из сугроба и снова взглянул на застывший в неподвижности корабль. Вдруг он представил себе, что как раз в это самое мгновение Жаклин сидит в рубке перед экраном и пристально всматривается в окружающие снежные стены, и тут же спрятался обратно.

Хм… Пожалуй, может и заметить, особенно если настроила компьютер на сканирование окрестностей и фиксацию движений. Тем более, что она наверняка насторожена прозвучавшими в голове незнакомыми голосами…

Абсолютно невозможно предсказать, как Жаклин поведет себя, если действительно сумеет обнаружить неведомую живую тварь на гребне снежного вала. А вот что тогда сделает со мной Кэт, я могу сказать совершенно определенно. Попросту убьет…

Кстати, о Кэт… Что-то давно их с Роном нет, пора бы уже и вернуться. И антиграв с Каттнером и Гюнтером тоже куда-то запропастился. Вроде бы пообещали, что как только загрузятся, так сразу же и обратно, и вот молчат уже невесть сколько времени. Кажется, можно было бы загрузить полгорода… конечно, если удалось бы запихать полгорода в грузовой отсек антиграва.

Джошуа обвел глазами окрестности. По-прежнему пусто…

И вот, к слову сказать, живое свидетельство весьма длительного отсутствия обоих поисковых отрядов: Большая Лора снова успела показаться из-за горизонта, а их даже близко не видно… Не случилось ли чего, в самом-то деле?

Следует признать, что судьба Гюнтера меня как-то не особенно волнует, я никогда не знал его и знать не хочу. Хотя и приложил бы все свои силы и умения, чтобы вытащить его из какой угодно передряги. А вот Каттнер — совсем другое дело. Если он действительно тот самый Каттнер, о котором я думаю, то вне всяких сомнений, я почел бы своей святой обязанностью выручить его из любой беды. Впрочем, успокаивает одно: где-то поблизости должен быть Рон, а уж он-то наверняка не бросит в опасности ни того, ни другого. В этом плане я могу надеяться на него как на самого себя. Космофлотовская закваска дорогого стоит, и это не пустые слова. Не сомневаюсь, что Каттнер сделал бы для меня то же самое, как бы ни относиться к его теперешнему статусу.

«Жаклин, ответь! Говорит Каттнер,» — внезапно раздался в голове громкий голос.

Джошуа даже вздрогнул от неожиданности.

Легок на помине, подумал он.

«Жаклин… Жаклин… отвечай… Мы возвращаемся. Жаклин…»

Тишина.

Странно, почему она молчит? Неужели не слышит? Да нет, не может такого быть, я же их слышу отчетливо.

Голос Каттнера вдруг куда-то уплыл, раздалось неясное бормотание, прерываемое громкими тресками и хрипами, а затем в эфир ворвался кто-то новый, незамедлительно продолживший безуспешные попытки связаться с дежурившей в корабле Жаклин. Надо полагать, Гюнтер…

А вдруг с ней действительно что-то случилось, подумал Джошуа, вслушиваясь в монотонный радиоголос. Может быть, именно сейчас ей нужна чья-то помощь, а рядом, как назло, никого…

Кроме меня.

Он испытал почти непреодолимое желание прямо в этот самый момент, немедленно, покинуть свое убежище, наплевав на возможные последствия и гнев Кэт, скатиться вниз по крутому снежному склону и сломя голову бежать к кораблю в слепой надежде на то, что еще не слишком поздно… Он даже вскочил на ноги, гоня прочь навязчивую мысль о том, что уж теперь-то его наверняка прекрасно видно на любом из многочисленных экранов, если, конечно, предположить, что они до сих пор функционируют. Ведь доподлинно неизвестно, что же именно там произошло… Взрыв, пожар… да что угодно…

Джошуа в замешательстве топтался на краю котлована, не в силах разрешить вставшую перед ним дилемму: то ли бежать и спасать Жаклин от возможной, но все-таки в значительной степени гипотетической опасности, то ли…

Не зная, что предпринять, он тоскливым взглядом обвел горизонт и вдруг заметил приближающееся со стороны города маленькое снежное облако.

Антиграв… Разрази меня гром, это действительно антиграв! Ничем другим это просто быть не может. Правда, совсем не с той стороны, куда он вылетел в самом начале путешествия… да не все ли равно, в конце-то концов! Главное — всего через несколько минут команда корабля будет здесь… вот пусть сами и решают свои проблемы.

«Жаклин, Жаклин, ответь…» — продолжал взывать в пустоту полный безнадежности голос Гюнтера.

Джошуа снова спрятался в сугроб и стал ждать.

Антиграв на большой скорости пронесся вдоль снежного вала, перевалил через край и стремительно скатился вниз по склону, лихо затормозив у входного люка по левому борту. Из него мгновенно выскочила маленькая черная фигурка и побежала к кораблю, подняв над головой левую руку.

И ровно ничего не произошло. Фигурка в замешательстве взмахнула раз, другой, третий… однако, очевидным образом все попытки проникнуть внутрь оказались абсолютно безуспешными.

«Дьявол!» — раздался голос Каттнера.

«Что там?» — Гюнтер тоже выбрался из машины и встал рядом.

«Компьютер скафандра утверждает, что люк заблокирован.»

«Твою ж мать… А я предупреждал, что она сумасшедшая. Сумасшедшая и есть… Всякие голоса в голове… а может, и не только голоса.»

«Кто бы говорил. Вакуумных кошек напомнить?»

Гюнтер в ответ лишь тяжело засопел, а потом произнес:

«Ну и как же мы теперь попадем на корабль?»

«Не знаю,» — ответил Каттнер. — «И кстати, проверь расход кислорода в скафандре. У меня осталось минут на двадцать.»

«У меня тоже,» — растерянно сказал Гюнтер после недолгого молчания. — «А должно быть гораздо больше… В чем дело, капитан?»

«Много потратили на то, чтобы извлечь наружу твои коробки.»

«Наши,» — уточнил Гюнтер. — «Наши коробки. И не забывайте, что каждая из них стоит кучу денег.»

«Кто о чем… Очнись! Причем здесь деньги, когда всей жизни у нас осталось на двадцать минут…» — Каттнер помедлил, а затем снова взмахнул рукой. С тем же результатом.

«Бесполезно. Она нас не видит и не слышит.»

«Вот же тварь!» — Гюнтер длинно и витиевато выругался. — «Так что же получается, капитан? Мы можем сдохнуть тут за просто так по милости какой-то сумасшедшей мадам? Не-ет, я на такое не согласен… Слушай, а может, она специально решила уморить нас здесь, а все денежки забрать себе… А, Каттнер? Что молчишь? Ну точно, так и есть…» — Он повернулся и тоже поднял левую руку. — «Эй, там, на корабле! Ты меня слышишь? Знаю, что слышишь… Так вот, не на того напала! Ни хрена ты без меня не получишь! Ни единого цента! А ну открывай немедленно!.. Вот же, сука… Ну подожди, дай только до тебя добраться. Уж я тебе тогда все припомню…»

Он шумно засопел, видимо, в предвкушении того, как именно будет припоминать.

«Ну что, излил душу?» — в голосе Каттнера прозвучала насмешка. — «Лучше подумай о том, как будем выбираться из этого дерьма.»

«Убью суку,» — упрямо сказал Гюнтер.

Воцарилось долгое молчание, время от времени прерываемое безуспешными попытками Каттнера наладить связь с кораблем.

Эдак они действительно здесь задохнутся, подумал Джошуа, стряхивая снег с головы. Этот Гюнтер, судя по всему, полный профан, не имеющий ни малейшего представления об особенностях конструкции «Ириды». Даже непонятно, каким загадочным образом он сумел попасть в команду Каттнера. Разве что чисто случайно. Но сам-то Каттнер… — если, конечно, он действительно тот самый Каттнер, — мог бы и знать о существовании технического люка на корме корабля. Специально для персонала, обслуживающего фотонные ускорители, и открывающегося, кстати, исключительно вручную. Хотя… В те годы, когда Эдвард Каттнер служил на космофлоте, ни о каких «Иридах» никто еще и слыхом не слыхивал. Поэтому подобная оплошность представляется вполне простительной. Вот только она действительно может стоить им жизни.

Однако, что же все-таки случилось с Жаклин? Что если она на самом деле просто-напросто решила расправиться с подельниками? Ведь может же такое случиться, что образ молоденькой симпатичной девушки, который я нарисовал в своем воображении, категорически не соответствует действительности, и мы имеем дело с хладнокровной и рассчетливой безжалостной убийцей? Н-да, не хотелось бы подобных разочарований, совсем не хотелось бы… Однако, чего только в нашей жизни не бывает.

Джошуа снова бросил взгляд на маленькие черные фигурки рядом с кораблем, превратившемся воистину в неприступную крепость. Капитан Каттнер по-прежнему стоял под люком и скучным голосом монотонно повторял: «Жаклин… Жаклин… Говорит Каттнер… Отвечай… Жаклин…» Гюнтер с унылым видом сидел на подножке антиграва и бессмысленно ковырял носком ботинка ледяную корку.

Нет, подумал Джошуа. Ничего они не придумают. Но мне-то что прикажете делать? Им осталось минут десять, не больше. Не могу же я просто лежать тут в сугробе и безучастно ожидать их конца! А, черт!.. Была не была… Кэт меня действительно убьет…

Джошуа приподнял голову над гребнем снежного вала и что есть мочи крикнул:

«Люк на корме!!!»

И тут же спрятался обратно.

Гюнтер перестал ковырять ботинком лед и поднял голову.

«Это вы сказали, капитан?» — неуверенно спросил он. — «Про какой-то люк на корме.»

Каттнер сначала замер с поднятой рукой, а затем медленно опустил ее и повернулся к напарнику.

«Нет, не я,» — ответил он. — «Но я тоже слышал…»

Они переглянулись. Потом Каттнер задумчиво произнес:

«Слуховые галлюцинации. Опять…»

«Кэп,» — встрепенулся Гюнтер. «Да какая к черту разница, галлюцинации это или нет! У нас появился шанс! Нужно пойти и проверить.»

Он вскочил с подножки и сделал несколько шагов в сторону кормы.

И тут случилось непредвиденное. Мембрана люка над головой Каттнера внезапно раскрылась, из круглого проема во все стороны брызнули показавшиеся ослепительными световые лучи, а затем оттуда выдвинулась кабина подъемника и неторопливо опустилась прямо на стылый грунт. Двери кабины разошлись в стороны, и на пороге показалась фигура в черном скафандре. Она ступила на лед, сделала несколько шагов и остановилась рядом с капитаном.

«Жаклин…» — выдохнул Каттнер. Гюнтер застыл на месте, после чего медленно развернулся, не в силах поверить в происходящее.

«Кэп…» — голос Жаклин отчего-то прозвучал тихо и неуверенно. Джошуа даже почудились в нем какие-то виноватые интонации.

«Жаклин,» — повторил Каттнер. — «Ты почему не отвечала?»

«Я… я заснула и не слышала вызов. Извините…»

«Извините?!» — заорал вдруг Гюнтер. — «Извините?! И это все, что ты можешь сказать?! Ах ты… с-с-сука! Да я тебя… Убью-у-у!!!»

И он, словно бык, ринулся напролом, на ходу вытаскивая из кобуры лазерный пистолет.

Капитан перехватил его на полпути.

«Стоя-а-ать!!!» — гаркнул он, заламывая руку с уже занесенным для выстрела оружием. Гюнтер взвыл от боли и выпустил пистолет из непроизвольно разжавшихся пальцев. Тот упал на лед, и капитан немедленно отшвырнул его в сторону ударом ноги.

«Ты… ты…» — казалось, Гюнтер напрочь потерял способность связно выражать свои мысли. — «Ты… Какого черта! П-пристрелить тварь…»

«Стоять!» — повторил Каттнер. — «Тихо, тихо… разбушевался… А звездолет на Землю, наверное, ты поведешь?»

Довод капитана оказался весьма убедительным. Гюнтер перестал вырываться, шумно засопел в микрофон, а потом, наконец, произнес куда более спокойным тоном:

«С-сука… Все-равно я до тебя доберусь.»

«Ага,» — сказала Жаклин. — «Один такой уже пытался…»

«Молчать!» — сказал Каттнер. — «Все на борт. Разбираться будем после, а сейчас у нас на это нет времени. Гюнтер, ты первый…»

Гюнтер, не говоря больше ни слова, шагнул в кабину подъемника, придерживая на весу правую руку. Следом за ним вошли Каттнер и Жаклин. Двери сомкнулись, и подъемник пошел вверх.

Да-а, подумал Джошуа, устраиваясь поудобнее в мягком сугробе. Просто шекспировские страсти какие-то. Хотя, говоря по совести, понять того же Гюнтера очень даже несложно. Еще неизвестно, как я сам повел бы себя в подобной ситуации. Вполне допускаю, что тоже захотел бы кого-нибудь убить.

Неужели, Жаклин на самом деле задумала избавиться от своих спутников, а затем в последний момент почему-то передумала? Хм… ну и команда. Пауки в банке…

Ну и черт с ними, в конце-то концов! Да пусть они передушат друг друга, мне-то какое дело! Судя по всему, добычу к кораблю они доставили, теперь самое время приступать к дележу… Все в лучших традициях, как по писаному… Криминальные наклонности этой троицы так или иначе просто обязаны взять верх… Каждый исключительно за себя и против всех. Э-эх… Но Каттнера почему-то все-таки жаль… да и Жаклин тоже. Правда, совсем немного, ведь я ее даже ни разу не видел.

«Джош,» — внезапно прошелестело у него в голове. — «Джош, ты где?»

Рон, подумал Джошуа и вздохнул с облегчением. Наконец-то, вернулись…

«На гребне вала со стороны кормы. Поднимайтесь,» — ответил он. — «С возвращением.»

«Ну, рассказывай,» — сказал Рон, умащиваясь в сугробе рядом с Джошуа. Катерина зарылась в снег неподалеку от Рона и тут же молча принялась разглядывать ледяную площадку рядом с кораблем и сиротливо пристроившийся в глубокой тени покинутый антиграв. — «Как Жаклин? Уже познакомился?..»

Джошуа ответил свирепым взглядом.

«Молчу, молчу, не надо так страшно сверкать на меня глазами. Не хочешь, не говори, я же не настаиваю. А лучше давай, обрисуй нам, что здесь вообще происходит? Как обстановка, так сказать?»

«А-а…» — с досадой ответил Джошуа. — «Сплошной цирк. С конями.»

«Так-так,» — оживился Рон. — «А если поподробней?»

«Можно и поподробней. Только что наша глубокоуважаемая Жаклин едва не угробила своих коллег.»

«Как это?» — удивился Рон. Даже Катерина оторвалась от созерцания посадочной площадки и повернулась к Джошуа.

Тот в подробностях рассказал, как.

«Н-да…» — задумчиво сказал Рон. — «Вот вам и луноликая красавица. Как бы они ее действительно не убили… Ну, а ты что?»

«А я…» — начал Джошуа, но вдруг смущенно замолчал и бросил быстрый взгляд на внимательно наблюдавшую за ним Катерину. — «В общем, делайте со мной, что хотите, но теперь у них на одну слуховую галлюцинацию больше.»

«Черт!» — сказал Рон, выслушав объяснения про люк на корме. — «Я так и думал. Наверное, потому, что сам поступил бы точно так же.»

Вопреки ожиданиям Катерина восприняла новость относительно спокойно. Она лишь укоризненно покачала головой и тихо произнесла:

«Рон у нас тоже отличился. Думаю, теперь уже не играет никакой роли, одной галлюцинацией больше или меньше… Так или иначе, но Каттнер непременно сделает из случившегося правильные выводы.»

«А что произошло?» — спросил Джошуа.

Катерина не ответила, а Рон неохотно выдавил из себя:

«Гюнтер видел меня… так уж получилось.»

После чего тоже замолчал.

«Н-да…» — Джошуа, наконец, нарушил повисшую в эфире тягостную тишину. — «Что называется, отличились мы с тобой. По полной… Ну хорошо, а узнать-то вам что-нибудь удалось? Для чего все-таки наши друзья прибыли на Лорелею? Ведь не на экскурсию же…»

«Торн. Там, в городе, они вытащили на поверхность целую кучу коробок с сигаретами. Даже не представляю, каким образом они собираются доставить их на корабль. Антиграв для подобных действий очевидным образом не приспособлен. Сколько в него войдет? Ну две, три коробки… максимум четыре. А их там, полагаю, несколько сотен, если не целая тысяча. Таскали и таскали, одну связку за другой… Мы с Кэт даже не стали дожидаться, пока они достанут все…»

«Сигареты не главное,» — прервала его Катерина. — «Даже если они сумеют доставить их на Землю, запас кончится довольно быстро. Так что, думаю, они объявились здесь совсем по другому поводу, а сигареты — это так, попутно. Не зря же в первую очередь притащили сюда эти контейнеры… Вот что меня беспокоит куда сильнее, чем какие-то сигареты. Хотя и они, конечно, тоже.»

«Что за контейнеры?» — осведомился Джошуа.

«Вон там, в грузовом отсеке антиграва,» — ответил Рон, мотнув серебристой гривой. — «Три запертых наглухо металлических ящика.»

«И что в них?»

«Неизвестно. Вскрыть я не рискнул.»

«Ну, тогда пойдем и заберем их оттуда,» — Джошуа переводил взгляд с Катерины на Рона и обратно. — «Пока никого нет. Ну, что же вы?..»

Он даже привстал в полной готовности скатиться по снежному склону внутрь котлована, чтобы утащить из-под самого носа Каттнера и его команды доставшуюся с таким трудом законную добычу.

«Нельзя,» — охладила его порыв Катерина. — «Сейчас у Каттнера в голове одни лишь сомнения да всякого рода фантастические предположения, а так он будет совершенно точно знать, что Лорелея вовсе не полностью безжизненна, как ему того хотелось бы. Контейнеры, несомненно, представляют огромную ценность как непосредственно для команды звездолета, так и для их хозяев. Если груз пропадет, нас начнут искать по всей планете, даже не сомневайся, а следы на снежной поверхности, к сожалению, довольно четкие и останутся таковыми по крайней мере еще пару столетий. Пока, согласно легендам лорнов, не завершится Сезон Ледяного безмолвия и не настанет Сезон Обретенного солнца…»

«Вот видишь,» — сказал Рон, поглядывая на Джошуа с неприкрытой ухмылкой. — «Даже лорны утверждают, что свет и тепло вновь вернутся на планету, а значит, орбита Лорелеи все же сильно эллиптическая, и ни о каких „шатунах“ не может быть и речи. Вот так-то. Всего каких-нибудь двести лет… так, мелочь на часах Вечности, и мы снова увидим воскресший из небытия мир. Хоть я и не очень верю во все эти легенды и сказания, но надеяться почему-то очень хочется. Или лорны тебе тоже не указ, а, Джош?.. А вообще-то, быть скептиком, наверное, не так уж плохо. Никаких разочарований… Совсем даже наоборот, сплошные положительные эмоции, в основном из-за несбывшихся пророчеств.»

«Ну, так присоединяйся,» — буркнул Джошуа. — «Будем радоваться вместе.»

«Хм… пожалуй, стоит подумать.»

«Смотрите!» — вдруг сказала Катерина. — «Что-то происходит.»

На корме звездолета, прямо под темными соплами мирно спящих фотонных ускорителей, неожиданно образовалась узкая вертикальная щель, откуда немедленно во все стороны брызнули яркие световые блики, мгновенно оживившие абсолютно безжизненный пейзаж импровизированной посадочной площадки. Казавшиеся ослепительными пятна упали на массивные металлические опоры, дотянулись до застывшего в неподвижности антиграва, тут же отразились от стеклянного блистера и весело заиграли на ледяной корке и белоснежных стенках рукотворного котлована. Щель росла, ширилась, прямо на глазах превращаясь в широкий проход, ведущий куда-то в недра пробудившегося к жизни звездного корабля.

«Открывают грузовой отсек,» — прокомментировал Рон. — «Шоу продолжается.»

Из прохода неторопливо выдвинулся широкий пандус, наклонился и свободным концом ткнулся в ледяную поверхность между опорами. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем из глубин отсека показался экипаж «Ириды» в полном составе. Все трое.

Джошуа мысленно выдохнул.

«Не убили,» — констатировал Рон.

«Тише,» — шикнула на него Катерина. — «Прекращаем разговоры. И так уже… наследили.»

Ледяные львы умолкли и поглубже зарылись в сугробы, стараясь не выпускать пришельцев из виду.

Маленькие черные фигурки ступили на лед и остановились. Джошуа мог бы поклясться, что в настоящий момент они предельно внимательно осматривают гребень снежного вала и гладкие стенки котлована. Не оставалось никаких сомнений в том, что теперь они начали воспринимать свои галлюцинации крайне серьезно.

«Гюнтер, загоняй машину внутрь,» — раздался голос Каттнера.

Одна из черных фигурок тут же отделилась от компании и, не говоря ни слова, направилась к антиграву. Машина приподнялась, развернулась, затем осторожно забралась на пандус и, наконец, скрылась в глубине отсека. Каттнер и Жаклин последовали за ней.

"И это все?«— разочарованно прошептал Рон. — «Я надеялся на большее.»

«Подождем,» — ответил Джошуа. — «Отсек они все-таки не закрыли, а значит…»

Довольно долго ничего не происходило. А потом все повторилось в обратном порядке: сначала возникли две черные фигурки, спустились по пандусу и остановились, озираясь по сторонам, а затем показался антиграв, пятясь, кормой вперед, аккуратно выбрался из отсека, плавно опустился на лед и замер, сияя огнями. Водитель выбрался из машины и встал рядом с ней, держась за поручень и не выказывая никакого желания присоединиться к коллегам.

«Жаклин,» — раздался голос Каттнера. — «Ты остаешься на корабле, как и договаривались. Отсек не закрывай, мы скоро вернемся.»

«Кэп!» — Гюнтер не скрывал своего возмущения. — «Вы что?! Как можно оставлять ее здесь? И это после всего, что случилось! Да она же алкоголичка, к тому же сумасшедшая! Вы хоть видели бутылку на столе? Видели?.. Она же опять напьется и позакрывает все люки! Или угонит корабль к такой-то матери! Вместе с нашими контейнерами. А нам что, подыхать здесь по ее милости?.. Не-ет, давайте уж лучше я останусь, а она пусть коробки таскает. Ей полезно.»

«Сволочь!» — послышался полный ненависти голос Жаклин.

«Да, я сволочь. Пусть. Однако, запомни, красотка, — без меня, живого и здорового, никаких денег вам не видать. Ни единого паршивого цента… И как только капитану взбрела в голову мысль довериться такой… такой… Алкоголичка!»

«Прекратить!» — рявкнул Каттнер. — «Гюнтер, заткнись, наконец! По-моему, мы уже все выяснили, разве нет? И если бы ты поменьше орал и размахивал руками, то без труда заметил бы, что бутылка на столе нераспечатана…»

«Она могла быть не одна,» — упрямо заявил Гюнтер.

«Все! Довольно! Я доверяю Жаклин, поэтому дежурить на корабле будет она, это не обсуждается.»

«Я не согласен.»

«А тебя никто и не спрашивает. Твое дело — грузить коробки и помалкивать…» — Гюнтер обиженно засопел. — «Жаклин! Не вздумай снова блокировать люки и ничего не бойся. Поверь моей интуиции, здесь тебе ничто не угрожает. В конце концов, наша с Гюнтером галлюцинация всего лишь хотела нас спасти…»

«Я поняла, кэп. Все будет в порядке, не сомневайтесь.»

«Надеюсь.»

Каттнер подошел к антиграву, еще раз оглянулся на оставшуюся в одиночестве Жаклин и сказал, обращаясь к Гюнтеру:

«Поехали. Чем быстрее загрузимся, тем быстрее уберемся с этой проклятой планеты.»

Когда антиграв исчез в облаке снежной пыли, Жаклин развернулась и скрылась в глубине корабля.

«Ну что ж,» — сказала Катерина, выбираясь из сугроба. — «Самое время обсудить, как именно мы намерены действовать дальше.»

«А что тут обсуждать?» — спросил Рон, отряхиваясь всем телом. — «Разве мы можем хоть как-то повлиять на ход событий? Сейчас они притащат сюда свои коробки — правда, совершенно не представляю, как, — загрузятся и благополучно улетят на Землю… или куда там они собираются улетать… И на этом все кончится.»

«А тебя совершенно не волнует, что в результате торн попадет на улицы земных городов?» — внезапно рассердилась Катерина. — «Что сотни мальчишек и девчонок будут предаваться сладостным мечтаниям в облаках воплощающего любые желания сигаретного дыма вместо того чтобы становиться инженерами, учителями, художниками… Неуклонно погружаясь в пучину безволия и апатии и полностью разрушая свою не до конца устоявшуюся психику. Да ты и сам все прекрасно знаешь, не так ли? И что же? Будем утешать себя мыслью о том, что ничего не могли сделать?»

«Ну, допустим, волнует,» — угрюмо ответил Рон. — «И что дальше? Все равно помешать команде Каттнера мы не в состоянии. К тому же… Ну сколько там этого торна? В масштабах Земли — тьфу, мелочь, не достойная внимания. Сама же знаешь, что закончится он моментально, а восполнить запас невозможно. Ну и пусть все идет своим чередом.»

«Ты так спокойно говоришь об этом,» — сверкнула глазами Катерина. — «Вспомни, давно ли мы сами избавились от этой проклятой зависимости? И навсегда ли?.. Что молчишь? Неужели ни разу не возникало совершенно неуправляемое желание вновь зажечь сигарету и погрузиться в мир таких реальных иллюзий?.. Где все подчиняется лишь одному твоему желанию, где без труда можно стать красивым и могучим, любить и быть любимым. А? И не надо мне ни твоих, Рон, ни твоих, Джош, заверений в том, что нет, мол, не возникало, даже и в мыслях такого не держали. Не поверю. Потому что по себе знаю — возникало, и не раз, и не два. И это несмотря на то, что мой срок воздержания куда больше вашего.»

Рон опустил голову и глядел куда-то в сторону, а Джошуа вообще замер в сугробе, стараясь не подавать признаков жизни. И это виноватое молчание лишь подтверждало правоту слов Катерины. Она, наконец, озвучила то, о чем все они предпочитали лишний раз не упоминать, но о чем каждый из них не забывал никогда.

Зависимость от торна никуда не делась, и не играло никакой роли то, что была она чисто психологической, а не на уровне физиологии. Будь это так, метаморфы разделались бы с ней в два счета. Однако, справиться с собственной психикой оказалось практически невозможно. Вкусив торн единожды, ты оставался его рабом навсегда.

«Мне жаль этих неизвестных нам мальчишек и девчонок,» — тихо сказала Катерина. — «Воспоминания о торне будут мучить их до конца жизни. А если нашей обожаемой компании „Celestial Food“ все же удастся пересадить папоротник на чужую почву, тогда и вовсе все полетит к черту… Вы не задавались таким вопросом? Что если содержимое контейнеров — ключ к решению этой безумной затеи? В случае успеха поток отравы станет воистину неиссякаем, и тогда уж точно в жизни этих несчастных не останется ничего, кроме сладкого дурмана с легким запахом ванили… Если, конечно, мы не сумеем этому помешать. Здесь и сейчас.»

«Но как?!» — воскликнул Рон. — «Как помешать?! Ты что, предлагаешь расправиться с Каттнером и его командой?! Ну, знаешь…»

«Я этого не сказала.»

«Но наверняка подумала.»

Он остановился напротив Катерины и уставился на нее свирепым взглядом. Та не выдержала и отвела глаза в сторону.

«Я против убийства,» — подал голос Джошуа. — «Не думал, что мы с вами когда-нибудь будем обсуждать нечто подобное.»

«Вы думаете, мне это нравится?» — спросила Катерина. — «Я тоже не думала… Тогда предложите какой-то иной вариант. И побыстрее. Времени у нас ровно до их возвращения. Главное — груз корабля не должен попасть на Землю. Ни при каких обстоятельствах.»

Наступило долгое молчание.

«Можно, например, угнать звездолет,» — сказал, наконец, Рон. — После того, как они его полностью загрузят. Это нетрудно.«

«Да?» — отозвалась Катерина. — «И как ты себе это представляешь?»

«Ну, скажем, можно использовать форму крылатого демона. А что? Пробраться на корабль и продемонстрировать парочку бестий во всей красе. Думаю, они там все в штаны наделают. Особенно, если учесть эффект неожиданности. А уж увести корабль — работа как раз по моей специальности.»

«Прекрасно,» — сказал Джошуа. — «А экипаж? Что ты намерен сделать с экипажем? Выкинуть на лед и забыть? Это то же убийство, только растянутое во времени. И даже более жестокое, чем просто свернуть им шеи.»

«Ну, я не знаю…» — смутился Рон. — «Можно доставить их к нам в убежище.»

«Это почти то же самое,» — вмешалась Катерина. — «В нашем подземелье они попросту обречены на мучительную смерть от голода. Сами знаете, никаких запасов еды, пригодной для человека, в убежище нет и никогда не было, а превратить команду „Ириды“ в метаморфов тоже абсолютно невозможно. Просто по причине отсутствия необходимых ингредиентов. Даже не учитывая то обстоятельство, что я никогда этого делать не стану. Но если хоть на миг поверить в реальность подобной процедуры, — все равно это не выход. Они, в силу своего характера, никогда не смирятся со столь чудовищным надругательством над своей человеческой природой, а более всего с положением пленников, не имеющих ровно никаких шансов покинуть наш скованный ледяными оковами мир. И наверняка попробуют взять ситуацию под контроль. А значит, столкновение между ними и нами представляется попросту неизбежным. Вот и подумайте, нужна нам здесь, на Лорелее, война метаморфов?»

«Согласен,» — смущенно сказал Рон, глядя себе под ноги. — «Вариант с угоном отпадает. А жаль. Это было бы красиво.»

«Есть еще одна, не менее красивая возможность,» — произнес Джошуа. — «Отобрать у них груз, разоружить, а самих отпустить на все четыре стороны.»

«Это уже кое-что,» — задумчиво сказала Катерина. — «Я бы даже согласилась с подобным планом, если бы не одно но.»

Джошуа смотрел на нее внимательным взглядом, требуя разъяснений, и даже Рон поднял голову.

«Заказчики наверняка потребуют от Каттнера и его команды отчет о причинах провала столь тщательно спланированной операции. И мне совсем не нравится то обстоятельство, что информация о нас неизбежно попадет в руки владельцев „Celestial Food“ и им подобных типов. Для них это может оказаться куда важнее потерянного груза. А для нас скорее всего обернется полной катастрофой.»

«Да, наверное, ты права,» — сказал Джошуа. — «Об этом я не подумал.»

«Так что же получается?» — Рон замер, переводя взгляд с Катерины на Джошуа и обратно. — «Задача не имеет приемлемого решения?»

«Думайте, метаморфы, думайте,» — ответила Катерина. — «У нас еще есть время, хоть и немного. Если ничего не придумаем, будем действовать по плану Джоша.»

Некоторое время все молчали, отчаянно пытаясь найти решение головоломки, в одинаковой степени удовлетворительное как для команды Каттнера, так и для команды Катерины. Никаких новых вариантов совершенно не просматривалось. Исход получался либо в пользу экипажа «Ириды», либо в пользу метаморфов, но никак не одновременно. Наконец, Рон, чертыхнувшись от бессилия, развернулся и полез на гребень снежного вала, чтобы осмотреть горизонт.

«Все,» — помолчав, сказал он, — «время вышло. По-моему, они возвращаются.»

Джошуа и Катерина быстро вскарабкались по склону и осторожно выглянули наружу. Приближавшаяся со стороны города снежная туча показалась им непомерно огромной. Как правило антиграв поднимал за собой облако куда меньших размеров. Ледяные львы в недоумении переглянулись.

Все разрешилось, едва машина приблизилась настолько, что стали заметны малейшие детали предпринятой Каттнером транспортной операции.

«Да-а-а,» — восхищенно протянул Рон. — «Я даже представить себе не мог… Как ты сказала?» — Он повернулся к Катерине. — «Ну, эти… на Волге?»

«Бурлаки,» — машинально ответила Катерина. — «Вот уж действительно…»

«Н-да,» — сказал Джошуа. — «Судя по всему, это тот самый Каттнер. Изобретательный человек… А кто такие… э-э-э… бурлаки?»

Катерина не ответила.

Антиграв перемещался крайне медленно, стелясь над самой поверхностью, и на буксире прямо по ровному белоснежному полю тащил за собой гигантскую веревочную сеть, обычно используемую для удержания груза внутри отсека корабля, а теперь битком набитую уже знакомыми Рону и Катерине картонными коробками. Словно рыболовное судно с тралом, наполненным свежепойманной рыбой. Сверкающая в лучах Большой Лоры пыль летела во все стороны, вздымаемая не только гравитационной подушкой, но в немалой степени волочившимся за машиной широким и плотным мелкоячеистым хвостом. Снежный покров на равнине между местом посадки корабля и городом оказался настолько ровным и гладким, что никак не мог нарушить целостность казавшейся такой ломкой и хрупкой упаковки. Чем в полной мере и воспользовался находчивый капитан «Ириды».

В изумлении смотрели ледяные львы на невиданную процессию.

Антиграв натужно перевалил через гребень котлована, мгновенно провалился вниз по склону и лихо стянул свой улов, подтащив его точно к грузовому люку. Машина плавно опустилась на лед, дверцы открылись, и наружу неторопливо выбрался ее экипаж.

«Ну, капитан, я до самого конца не верил, что все обойдется,» — раздался знакомый голос. — «Вы даже не представляете себе, сколько в этой сети спрятано денег. Наших с вами денег. Уверяю, вы не пожалеете.»

«Очень хорошо,» — ответил Каттнер. — «Я рад за нас.»

Однако, радости в его голосе почему-то не чувствовалось.

«Сделай буксир покороче,» — распорядился он. — «И прямо антигравом затаскивай все это хозяйство внутрь. Нечего заниматься ненужной перепаковкой. Как только закончишь, сразу же улетаем… Жаклин!»

«Я слушаю, капитан.»

«Приготовься к старту.»

С этими словами Каттнер, не оглядываясь взошел на пандус и скрылся в глубине грузового отсека. Гюнтер, оставшись в одиночестве, тут же принялся возиться с буксировочным тросом. Видимо, и ему не терпелось закончить дела побыстрее и убраться с этой планеты куда подальше.

«Ну что?» — прошептал Рон. — «Начинаем? По-моему, самое время.»

«Точно,» — поддержал его Джошуа. — «Пока он тут один… да еще безоружный… и веревок вокруг навалом. Скрутим в два счета, и никакой экзоскелет не поможет.»

«Все равно успеет предупредить своих,» — с досадой сказал Рон. — «Глотку-то ему не заткнешь. Но если делать, то сейчас… Ну что, вперед?»

И он приподнялся в полной готовности спрыгнуть вниз с гребня снежного вала.

«Стойте!» — вдруг крикнула Катерина.

Рон замер на месте, а потом неохотно опустился обратно в сугроб.

«Ну, что еще?» — недовольно пробурчал он.

Гюнтер неожиданно насторожился и принялся озираться по сторонам. Ледяные львы мгновенно, как по команде, зарылись еще глубже в снег. Гюнтер некоторое время постоял неподвижно, а потом с остервенением продолжил бурную деятельность по завязыванию узлов. Даже через скафандр было заметно, что ему не терпится поскорее закончить работу и спрятаться за несокрушимыми стенами корабля.

«Стойте,» — шепотом повторила Катерина. — «Есть еще один вариант.»

Она замолчала, вероятно, обдумывая детали своего плана, и молчала так долго, что Джошуа, наконец, не выдержал:

«Кэт, думай быстрее. Он уже покончил с веревками и направляется в кабину. Сейчас затащит сеть внутрь отсека, и только мы его и видели.»

«Пусть,» — ответила Катерина. — «Именно это мне и нужно.»

Джошуа и Рон уставились на нее в недоумении. Катерина еще немного помолчала, наблюдая, как антиграв медленно вползает внутрь грузового отсека, волоча за собой набитую картонными коробками сеть, а затем сказала:

«Простите меня, ребята, но дальше я буду действовать одна.»

В ее голосе послышались виноватые нотки.

«Что значит одна?» — возмутился Рон. — «Тебе не кажется, что мы делаем общее дело?»

«Одна — значит, одна,» — ответила Катерина. — «Корабль сейчас улетит. И я вместе с ним. А вопрос с преступным грузом придется решать уже там, в солнечной системе. Или в том месте, куда Каттнер намеревается его доставить.»

«Ты с ума сошла!» — крикнул Рон. — «Какого черта!»

«Ты хотя бы отдаешь себе отчет в том, что скорее всего не вернешься?» — добавил Джошуа.

«Отдаю,» — ответила Катерина, не отрывая взгляда от ярко освещенного входа в корабль, только что окончательно поглотившего набитую сладкой отравой сеть. — «Поверьте, это единственная возможность уничтожить груз и одновременно сохранить жизнь экипажу. Только я вернусь, обещаю. Тем или иным способом, но обязательно вернусь. Так что не воображайте, будто я решила вас бросить.»

«А выглядит очень похоже. Ну, конечно… Земля… цивилизация… не то, что у нас.»

«Джош…» — Катерина укоризненно покачала головой. — «Что ты такое говоришь? Причем здесь цивилизация? Дело вовсе не в этом…»

«А в чем?»

Катерина промолчала.

«И почему именно ты?» — вмешался Рон. Одному Богу известно, какими усилиями ему удалось сохранить спокойный тон. — «С таким же успехом это могу быть я… или Джош…»

«Ребята…» — голос Катерины слегка дрожал. — «Это должна быть я. Прошу… не думайте обо мне плохо. Да, существует особая причина для того, чтобы именно я завершила эту рискованную операцию… Просто есть на Земле одно неоконченное дело… и касается оно только меня. Простите… и поверьте, я действительно вернусь!..»

Рон и Джошуа угрюмо молчали. До них, наконец, окончательно дошло, что она вовсе не шутит и перубедить ее, пожалуй, уже не удастся. Катерина, не отрываясь, глядела на сияющий огнями грузовой отсек корабля, а затем торопливо произнесла:

«Все, пошел пандус, сейчас закроют створки. Пора! Не поминайте лихом! И помните — я вернусь!»

После чего спрыгнула вниз и понеслась по крутому склону прямо к кораблю.

«Кэт!!!» — заорал Рон и прыгнул следом.

Джошуа вскочил на ноги, совершенно не заботясь о том, что уж теперь-то наверняка отображается на экранах готовящейся к отлету «Ириды».

Не имеет никакого смысла и дальше играть в прятки, мелькнула запоздалая мысль. Вот они, все трое, как на ладони. Надежда лишь на то, что экипаж корабля занят предстартовыми делами и просто не имеет времени на внимательное изучение окрестностей. Тем более здесь, за кормой. Хотя вполне может статься, что кто-то из команды все-таки наблюдает за окончательным завершением погрузочных работ. Тут одно из двух — либо повезет, либо нет…

Створки грузового отсека начали смыкаться. Ледяные львы мчались к кораблю во весь дух, но были еще так далеко… а под ногами предательский лед…

Нет, не успеют, подумал Джошуа. Или все-таки… Вот, черт, опять поскользнулся! Кэт, возможно, и удастся проскочить, но Рон… Э-эх! И какого дьявола его туда понесло! Наверняка не успеет… Черт, черт!!!.. Главное, чтобы уцелел при старте. Надеюсь, они не сразу врубят форсаж… Давай, Кэт, поднажми еще чуть-чуть! Рон!

Люк уже практически закрылся, когда в полыхавшую ярким электрическим светом узкую щель метнулась сначала одна серебристая молния, а следом за ней другая. Джошуа облегченно перевел дух.

Успели.

Правда, Рон едва не остался без кисточки на хвосте, но это уже не достойная внимания мелочь.

Створки окончательно сомкнулись, и посадочную площадку снова накрыла ночь. Бесконечная солнечная ночь планеты Лорелея.

Звездолет внезапно зажег огни на кончиках крыльев и прожектор где-то под брюхом, а затем вздрогнул и плавно пошел вертикально вверх, убирая на ходу посадочные опоры. Гравитационное поле мягко, но сильно толкнуло Джошуа, и он, не удержавшись на ногах, упал и покатился вниз по снежному склону прочь от места старта. Вокруг сразу же закружился плотный искрящийся вихрь, а когда он, наконец, рассеялся, корабль исчез.

Джошуа поднялся на ноги, отряхнулся и поднял голову к небу.

Нет, ничего различить уже невозможно. Лишь неяркий огненно-рыжий шар Большой Лоры, знакомые до отвращения острые иглы крупных звезд и тусклая бесконечная лента Млечного пути.

Только теперь Джошуа окончательно осознал, что остался один. Один на целой планете. Если не считать, конечно, Флара и его компанию. И совершенно непонятно, когда закончится это одиночество и закончится ли оно вообще.

Он грустно наклонил голову, повернулся спиной к руинам города, до которого ему так и не суждено было добраться, и медленно отправился в обратный путь по укутанной снегом равнине.