Белый туман

17

Среди ночи просыпался несколько раз, если это можно было назвать сном, так, дремал в пол глаза и в пол уха. Всякий раз видел свой кхор, который сидел у меня в ногах и смотрел в сторону выхода из ущелья. Что он там видел? С рассветом продолжили наше движение вперед. Здесь даже солнце светит как то по другому, не могу объяснить как, но не так как надо. Вот и все, что осталось от первой заставы. Нагромождение камней, остов башни. Многие каменные блоки оплавлены. Это какой же силы должен полыхать пожар, что даже камни потекли. Если я думал, что увижу кости или останки защитников крепости, то я ошибся. Время все превратило в пыль, а ветер разнес её по всему ущелью. Внимательно осматривая развалины, обратил внимание что один край башни сохранился лучше, чем другие. Подошел к нему и приложил руку к каменной поверхности и прочитал молитву всеблагому, что бы даровал вечный покой защитникам крепости. Внезапно на остатках стены высветилась надпись, которую я прочитать не смог. Разобрал только несколько слов: "там…стоят… не пройдет…" Больше ничего интересного на развалинах не обнаружил и не спеша потрусили мы дальше. Чем дальше от первой заставы, тем неуютнее я себя чувствовал. Мало того, что стояла мертвая тишина, так ещё и лес и все нас окружающее становилось не живым. Голые, без единого листика деревья, сухая пожухлая трава и так в течении всего пути.

Мы останавливались только один раз, что бы перекусить и дать отдохнуть Буланому. Ущелье стало расширяться, ив конце концов передо мной не открылась долина. Я остановился в ужасе. Вся долина от края до края была заставлена неподвижными порождениями Нави. Сотни, тысячи чудищ стояли ровными рядами, словно ждали команды. Зрелище было сколь завораживающим, столь и отвратительным. Более омерзительных существ я не встречал. А перед всей этой кучей стояли два каменных столба, между которыми клубился белый туман. Я спешился, приготовил лук и проверил меч. Осторожно приблизился к воротам Нави, а то, что это были ворота, у меня сомнений не было. Они были как две капли воды похожи на те, что я сломал в замке Смайла, только более массивные, основательнее. А главное отличие заключалось в том, что на самом верху в каждом столбе было выбито изображение глаза, где зрачками служили два камня в два кулака взрослого мужчины, — красного и зеленого цвета. Изредка между этими камнями пробегала молния, и тогда туман становился плотнее, приобретал очертание какого то чудовища, которое потом исчезало, до следующей молнии. Все мною увиденное я давно уже передавал стражу. Он тоже был ошарашен таким большим количеством чудищ и тем, что он их не ощущал.

Надо было что то делать. Даже мысли о том, что бы свалить или как то разрушить столбы, — у меня не возникало. Это было выше человеческих сил. Я попытался выстрелить из лука в глаз одного из столбов, — стрела просто исчезла в нем без всяких последствий. Как бы я не натягивал лук, ничего не помогало. Оставалось одно, чего мне делать крайне не хотелось — взобраться на столб и в промежутках между молниями попробовать или выковырнуть, или повредить один из глаз Нави. Я дотронулся до столба, он ощутимо вибрировал. Мне помогало то, что он весь был покрыт какими то знаками, по которым тоже пробегали змейки молний, но вреда мне они никакого не причиняли. Я начал карабкаться вверх. Меч, что бы он мне не мешал, я закрепил за спиною, там же где висел и лук. Двигаться приходилось очень медленно и чем ближе к глазу, тем более осторожно. Мне крайне не хотелось попасть под разряд молнии.

И вот наконец то я почти на самом верху. Руки у меня тряслись от напряжения, впрочем как и ноги. Немного отдышавшись, я стал считать промежутки между молниями. 12 ударов моего сердца. Не густо. В один из промежутков между третьим и десятым ударом я попытался подковырнуть глаз ножом. Я вовремя убрал руку, так как молния из глаза напротив "выстрелила" как раз в то место, где перед этим была моя рука. Только этого ещё не хватало. Мне показалось, или нет, но во время "выстрела" молнии в глазу напротив открылся настоящий зрачок. Это длилось всего мгновение, но может быть это и есть уязвимое место ворот? Я вновь попытался поддеть ножом красный камень, теперь в промежуток между Третьим и восьмым ударом. И вновь еле — еле успел отдернуть руку. Сомнений не было, при молнии открывалось темное пятно в камне. Теперь надо было выждать момент и выстрелить так из лука, чтобы моя стрела поразила именно этот зрачок. Я полагал, что времени на второй выстрел у меня может и не быть, по этому пришлось пропустить пару молний, прежде чем я решился.

Сделать это было очень трудно. У меня просто от напряжения тряслись руки, да и целиться в таких условиях было очень трудно. Я решил схитрить, забраться ещё повыше и стрелять в глаз в падении. Т.е отпускал и руки и ноги, и с немалой высоты — шагов в шесть- семь, падая вниз, стрелять в зрачок.

Когда я отдышался и смог сесть, опираясь на камень столба, то сначала ничего не почувствовал, а потом до меня дошло, столб перестал вибрировать. Я поднял лицо и увидел, что глаз был пустой. Зеленого камня там не было. Обойдя по широкой дуге область тумана, я полез на второй столб. Из красного камня в то место, где должен был находиться зеленый, непрерывно били молнии. После второго падения я долго не мог придти в себя. Дыхание перехватило, и я боялся, что мне не хватит воздуха. Спина болела так, словно в неё воткнули десяток иголок. Зато и красного камня на своем месте не оказалось. Змейки молний по столбам прекратились, а туман стал рассеиваться. Вскоре он исчез и я сначала кинул камень между столбами и увидел, как он упал, а затем и сам прошел между ними. Вот теперь можно попробовать и свалить столбы. Для этого их надо немного подкапать, придется делать это мечом, затем залезть на верх и обвязать макушку веревкой, а потом с помощью Буланого попробовать его завалить.

Время уже клонилось к вечеру, а я все пытался свалить столб. У меня ничего не получалось. В сердцах я крикнул: — Кхор, ты что ли помог. К моему удивлению я почувствовал такой прилив сил, что почти без помощи Буланого завалил этот проклятый столб. Падая, он раскололся на три части. И тут случилось то, чего я никак не ожидал. Эти сотни и тысячи чудищ начали оживать. Я испугался. Хотя испугался, — мягко сказано. Прийти в себя мне помогли слова Стража, что прозвучали в моей голове, — Не х… себе, это что, вторжение? Их там тысячи и они сейчас пойдут на крепость штурмом. Тревога!!!

Дальше я уже действовал на инстинктах. Вскочил на Буланого и нещадно нахлестывая его помчался к развалинам первой заставы. Там самое узкое место ущелья и используя свой лук я смогу задержать наступление чудищ, насколько смогу. А учитывая, что передвигаются они не достаточно быстро, то я смогу приготовиться к их встрече основательно. Земля тряслась от равномерного топота тысяч лап, копыт. Вот и развалины. Спрыгнув с Буланого и стукнув его по крупу, что бы он шел в крепость, я стал осматриваться. Так времени у меня немного есть. Надо заготовить побольше дров, чтобы зажечь костры и осветить подступы к развалинам, надо основательно перекусить. Что ещё надо, я не успел подумать. Топот нарастал. Ну не могут чудища так быстро двигаться, а они двигались.

Сорвав лук с плеча и "натянув" тетиву я приготовился. Вскоре я увидел столб пыли. Только откуда здесь пыль? Я стал стрелять со всей возможной скоростью в это облако, стараясь оттягивать тетиву как можно дальше к уху. Сразу же после первых стрел раздались громовые раскаты такой мощности, что у меня сразу же заложило уши. Дальше я помню все очень смутно. Столб пыли наконец то дошел до меня и я стал стрелять как в тумане. Вот когда пригодились занятия с учителем, когда он завязывал мне глаза и заставлял стрелять на шум. Я пускал стрелу за стрелой, не особо выцеливая, главное было не сбиться с направления вдоль ущелья. Я то увеличивал дальность выстрела, то уменьшал. Мои руки налились усталостью, казалось ещё немного и лук выпадет из ослабевших пальцев. Пришлось вновь обратиться за помощью к кхору. Он лег у моих ног, а это значило, что он отдал все свои силы мне, без остатка. А я продолжал стрелять. Сколько так продолжалось, я не помню. Помню только, когда наступила тишина и осела пыль, солнце стояло высоко в небе. Лук валялся у мох ног, а сам я сидел прислонившись к какому то камню спиной.

Я обратился с просьбой к всеблагому: — Всемилостивый, услышь мою просьбу, если у тебя есть чертоги для кхоров, возьми моего к себе и пусть он там ни в чем не нуждается, он заслужил. И я потерял сознание, хотя страж в последствии утверждал, что я просто заснул и храпел так, что тряслась его башня. Очнулся я от того, что кто то дышал мне в ухо и громко дышал. С трудом разлепив глаза, которые болели от попавшей в них пыли, я увидел Буланого. Он наклонился надо мной. Схватив его за уздечку, кое как я заставил себя подняться. Достал из седельной сумки в первую очередь бурдюк с водой и напился сам, затем напоил Буланого. Силы постепенно возвращались ко мне. А коль они возвращались ко мне, то они возвращались и к моему волку. — Кхор, если тут есть на что охотиться, иди охоться, сегодня мы останемся здесь. Он исчез. Превозмогая боль во всем теле я достал скудные остатки провизии и с жадностью поел.

Над моей головой светила равнодушная луна, а где то там в высоте на меня, мне так хотелось думать, смотрел всеблагой. И от этой мысли, что он все видит и все знает и не оставит свой мир в беде, мне становилось легче. С этим я и заснул. Проснулся от того, что мокрый нос кхора тыкался мне в лицо. — Ах ты моя умница, радость ты моя косолапая, волчья ты морда симпатичная, — я гладил и теребил его холку. Как хорошо, что все таки у меня есть кхор и Буланый. Утром, вооружившись ножом, я подошел к сохранившейся стене башни и выцарапал на ней недостающие слова. Теперь надпись звучала так:- Там где стоят белые, — Навь не пройдет!

Я не считаю себя очень умным, и правильно делаю. Был бы я умным, я бы сразу же поскакал назад в крепость. А я поехал назад, в долину, что бы посмотреть, что там осталось от чудищ. Кое как мне удалось найти подходящую ветку — палку, из которой я сделал факел. Всю дорогу до долины я читал очистительные и очищающие молитвы, — лишним не будет и вокруг меня стояла стена огня. Столбов на месте не было, а сама долина была белоснежно-чистой. Я сначала испугался, что это белый туман накрыл её, но потом понял, что на долину выпал ночью снег.

На том месте, где были раньше столбы мне удалось найти несколько осколков красного и зеленого камня. Я для себя выбрал самые крупные и приложил их сначала к рукоятке меча, что бы посмотреть, как будет смотреться, а они, — осколки просто вплавились в меч, тоже самое произошло и с кольцом. Вот только лук остался к этим камням равнодушен. Так что теперь у меня и на кольце и на мече было по три красных и три зеленых камня. Меня посетила шальная мысль, а не отправиться ли мне дальше и посмотреть что там за долиной? Но я её быстро откинул: продуктов нет, теплой одежды нет, а вдруг там лето как у нас зима, да и в столице меня ждут. А по дороге можно будет немного почистить Явь от сторонников Нави.

— Страж, ворота разрушены, чудища уничтожены, или исчезли. Правда и дорогу я немного расковырял. Слушай, а что ты за слово на букву х… произнес? Я такого ни разу не слышал. Что оно означает, расскажешь? — и мне кажется, что я даже услышал, как страж чесал свой лысый череп со скрипом.

Обратно я ехал неторопясь. Возле развалин я остановился и отсалютовал погибшим защитникам мечом. И что меня обрадовало больше всего, на развалинах уже сидела какая то самая храбрая пичуга и чистила свои перья. А это значило, что жизнь в эти ранее потерянные земли, начала возвращаться.

В крепости меня встречали как героя. Мне даже было несколько не удобно, хотя и приятно. В купальне я откисал наверное несколько часов и все это время Лораг не отходила от меня. Она то и сказала мне, что моя спина, — это сплошной синяк. А я только сейчас заметил, что за эти дни черная краска на её волосах поблекла и она опять стала превращаться в рыжую. — Не надо, не крася, рыжий цвет тебе идет. А она почему то покраснела. Странные эти женщины.

Потом надо мной колдовали жрецы. Как я и предполагал главный жрец встал на ноги, так же как и сотник. Так что жизнь в крепости налаживалась. После излечивающих молитв всеблагому, ноющая боль в спине затихла и Лораг помогла мне подняться в башню к стражу. Он встретил мне на площадке стоя:- Знаешь, брат, а я теперь вообще не чувствую ни мелкой, ни тем более крупной Нави. Пусто. Даже ворот не чувствую Правда где то очень далеко, далеко что то ощущается, но так слабо… — Все в порядке брат, а до этого далекого далека мы ещё доберемся. Настанет время, когда сначала на выходе из долины мы поставим крепость, вернее восстановим первую заставу, потом уж крепость у долины и так постепенно будем отвоевывать у Нави свои земли, так что работы нам ещё предстоит много. А на развалинах первой заставы я уже видел птичку, так что жизнь налаживается…

— Лораг, сегодня наша последняя совместная ночь, завтра я уезжаю, — Она расплакалась, — Так надо. — Да я все прекрасно понимаю, только как вот я тут буду без тебя? — Почему без меня? Частичка меня уже есть в тебе. Ты что нибудь чувствуешь? — Ничего. Хотя жена сотника и сказала, что ещё рано, вот через пару месяцев… — Я постараюсь навещать вас, хотя и не обещаю. Главное береги себя и сына…

— Брат, ни кому не сообщай, что я уже выехал. Пусть все думают, что я отдыхаю, набираюсь сил, лечусь. Позаботься не только о Лораг, но и о Буланом и Ветерке. Пусть у них будет сытая и ухоженная старость. Они заслужили это. — А куда ты направишься брат? — Меня ждут в столице, но я туда торопиться не буду, пусть там все успокоиться. Проеду по границам, навещу других стражей, поищу гнезда, может быть ещё чистильщика или белого встречу. Вдвоем путешествовать приятнее. Дел много. Навь дала глубокие корни и нам их корчевать. Не поминай лихом. Если всеблагой позволит, то ещё встретимся.

Ранним утром, после сытного завтрака с полными седельными сумками я отправился в свой долгий путь. Провожать я себя запретил. Ну не люблю я проводы, не люблю.

Конец первой части.