BMW: история семьи Квандт, возродившей компанию

Глава 18. «С точки зрения промышленности я смог научиться большему»

Два года, предшествовавшие захвату власти национал-социалистами, юный Герберт Квандт большей частью провел за границей. Он занимался языками в Лондоне и Париже, путешествовал с отцом по миру, посещал заводы в США, Великобритании и Бельгии. Немногие молодые немцы в возрасте 20 лет так обстоятельно повидали мир, как он.

Когда 22-летний сын предпринимателя вернулся в мае 1933 года в Германию, то попал в совершенно другую страну. Захват власти нацистами, поджог Рейхстага и закон о предоставлении чрезвычайных полномочий правительству уже привели к диктатуре. Все семейные катаклизмы этого времени Герберт Квандт видел своими глазами: и то, как отец в неразберихе национал-социалистической революции был арестован, и то, как он боролся за власть на фирме, и то, как он, наконец, победил врагов внутри AFA. Но при всем том Герберт чувствовал, что в Германии начинается экономический подъем.

Для него начался новый этап жизни: в октябре 1933 года он женился на Урзуле Мюнстерман. Свадьбу праздновали на отцовской вилле на Франкеналлее, 5, а потом молодые поселились в прекрасном коттедже на Кайзерштрассе, 1 в Нойбабельсберге. Как и жилье Гюнтера Квандта, этот дом также находился в непосредственной близости от Грибнитцзее. Несмотря на проблемы со зрением, Герберт с удовольствием занимался парусным спортом на озерах, составлявших единый каскад с рекой.

В концерне отца он сначала попал под опеку Германа Резега, главного бухгалтера фирмы AFA, у которого учился вести бухгалтерские книги и составлять балансы, параллельно овладевая искусством скрывать прибыль. Отец следил за тем, чтобы сын ознакомился с работой различных отделов аккумуляторного концерна. Так Герберт после работы в центральном офисе на некоторое время перешел в коммерческие отделы завода Обершеневейде, где AFA производила стартерные батареи. Затем он работал на заводе Нидершеневейде, который изготавливал в большом количестве сухие батареи, а после этого брал частные уроки в коммерческом училище Rakow-Handelsschule.

Для жены времени оставалось немного. Вскоре выяснилось, что Урзула и Герберт Квандт не очень хорошо подходят друг другу. Герберт был очень вдумчивым, серьезным молодым человеком, которому нравилось обсуждать с друзьями философские проблемы. Его жена, напротив, обладала легким, веселым характером. Кроме того, она явно предпочитала бывать у своих родителей, чем проводить время с мужем.

В мае 1937 года Гюнтер Квандт назначил своего сына доверенным лицом в одну из дочерних фирм AFA. Уже на следующий год он сделал его управляющим фирмы Pertrix в Нидершёневайде. Каждый шаг, который Гюнтер предпринимал в отношении сына, он хорошо обдумывал: ведь Герберт был его преемником, и в один прекрасный день он должен был заменить на престоле короля. Это, однако, не мешало ему приблизить к себе еще одного молодого человека.

Хорст Павел, честолюбивый юрист и служащий банка, работал у Шеринга. Гюнтер Квандт познакомился с ним на одном приеме. Промышленнику он показался очень талантливым, и Квандт пригласил Павела на беседу в свой кабинет на фирме AFA. Сидя за большим письменным столом, он задал ему множество вопросов личного и делового характера и тщательно записал ответы. Затем сделал Павелу прекрасное предложение — стать руководителем правового отдела и своим доверенным лицом. Заманчивы были не только условия, еще больше Павела привлекло предложение работать непосредственно с Квандтом.

Гюнтер Квандт всегда искал хороших сотрудников, но, пригласив Павела, патриарх — вольно или невольно — создал своему сыну конкурента, старше его на два года. Так это воспринял и Герберт Квандт, что следует из его не предназначенной для публикации биографии от 1980 года, написанной историком-экономистом Вильгельмом Трейе под редакцией самого Герберта. Большое место в ней занимает соперничество между младшим Квандтом и Хорстом Павелом. «Кто из этих столь разных молодых людей в 1938—1939 годах больше значил для группы Квандта в глазах ее хозяина? Кто мог думать, что его больше ценят: обладавший слабым зрением сын и фактически единственный наследник или элегантный, здоровый, честолюбивый служащий, занимавший высокое положение — непосредственно рядом с шефом?» — спрашивает Трейе. Это были не праздные вопросы: «В их основе лежат события, которые в то время имели большое значение».

Когда Герберт Квандт окончил школу, отец счел полезным взять сына в длительное кругосветное путешествие, чтобы лучше узнать и оценить его. Точно так же он теперь поступил с Хорстом Павелом. В сентябре 1938 года Гюнтер Квандт отправился с ним в четырехмесячную поездку в Южную Америку: они посетили Бразилию, Уругвай, Аргентину и Чили. Речь шла об аккумуляторных заводах, о кооперации, а также о будущей роли Павела в империи Квандта. Еще во время поездки промышленник сообщил своему молодому сотруднику, что хочет передать ему все коммерческое руководство фирмой AFA. Если он зарекомендует себя в этом качестве и, кроме того, возьмет на себя обязательство никогда не покидать группу Квандта, то можно будет в 1941 году ввести его в Правление AFA.

Из-за плохого зрения Герберт Квандт должен был сначала стать владельцем сельскохозяйственного предприятия. В 1940 году он стал членом Правления фирмы AFA.

Означало ли стремительное восхождение Павела отставку Герберта Квандта? Искал ли отец преемника вне семьи? Трейе описывал отношения в этом треугольнике так: «Герберт Квандт был в известном смысле наследный принц: не хозяин, не, выражаясь тем же слогом, регент, не даже канцлер или министр, так как Гюнтер Квандт управлял один. А как сотрудник, как министр или статс-секретарь Павел был, как показала поездка в Южную Америку, важнее, полезнее, чем наследный принц. Герберт Квандт был преемником, он должен был сменить своего отца, но пока что отец был здоров, энергичен, успешен и по опыту, начиная с 1933 года, был убежден, что в это время никто не может руководить его предприятиями лучше, чем он сам».

То, что Гюнтер Квандт готовил способного Павела как потенциального преемника на посту главы концерна, имело, вероятно, две причины. Во-первых, было неизвестно, что станет со зрением Герберта и с какими проблемами он может столкнуться. В этом смысле иметь альтернативу преемственности управления концерном было также в интересах сына. Вторая причина была глубже. Как и все крупные предприниматели, принадлежащие одной из династий, Гюнтер Квандт сомневался, будет ли Герберт в состоянии его когда-нибудь заменить. Сын был интеллигентным, покладистым, целеустремленным. Но достаточно ли у него энергии и честолюбия? Готов ли он к борьбе?

Гюнтер Квандт, поклонник Дарвина, говорил о «борьбе за выживание». Промышленник надеялся, что наличие конкурента будет стимулировать его сына. Если Герберт от этого упадет духом, то значит, он не тот человек, который должен возглавить концерн. Десятилетия спустя Герберт Квандт дал понять, что он знал о тогдашних невысказанных сомнениях своего отца. На праздновании 60-летия Павела в 1968 году он сказал своему старому конкуренту: «Что касается личных взаимоотношений, то они с самого начала были милыми, хотя нельзя сказать, что между способным юристом и сыном крупного промышленника примерно такого же возраста поначалу не было соперничества», — и добавил: — Может быть, это было даже очень хорошо».

Насколько уверенно чувствовал себя Павел в начале сороковых годов, показывает тот факт, что он пожаловался Гюнтеру Квандту на то, что Герберт вошел в Правление на год раньше, чем он. Тщеславный Павел очень старался превосходить соперника во всем. Он не только с удовольствием брался за выполнение любой задачи, которую Гюнтер Квандт перед ним ставил, но и предлагал многочисленные инициативы по расширению империи Квандта. При этом Павел не был щепетильным: действия по недружественному поглощению других фирм в Германии и за границей характеризовали его как не слишком щепетильного коммерсанта, стремившегося извлечь выгоду любыми способами. В обнаруженной союзниками после войны части переписки фирмы AFA письма Павела были особенно компрометирующими.

Пример Павела заставлял Герберта Квандта достигать наивысших результатов в профессии. К этому добавлялись высокие требования отца, который не понял бы, «если его сын когда-нибудь по личным причинам ушел бы на час раньше», как вспоминал Герберт. Поэтому он помогал отцу планировать и строить один завод за другим для расширения производства вооружения и принимал участие в каждом обсуждении «до последней минуты». Война означала экспансию. «Я думаю, что как раз в эти самые тяжелые для промышленности годы я смог научиться у моего отца большему, чем это было возможно в обычных условиях», — признался позже Герберт Квандт.

В Правлении AFA отец поручил Герберту Квандту два направления: рекламу и работу с кадрами. С растущей долей производства вооружений реклама уходила на задний план, в то время как привлечение рабочей силы становилось все важнее. Какую роль играл Герберт Квандт в использовании работников принудительного труда на заводах аккумуляторного концерна — координировал ли он его из центрального офиса или эту рабочую силу требовали директора заводов, — об этом нет никаких сведений. Но можно с уверенностью предположить, что такие вопросы попадали на письменный стол Герберта Квандта. Вместе со своим отцом он также часто участвовал в совещаниях с Правлением DWM.

Первоначально Герберт Квандт должен был стать фермером и вступить во владение имением Северин. Но он предпочел карьеру промышленника, преемника отца, тем не менее сельское хозяйство его по-прежнему притягивало. Будучи членом Правления отцовского концерна, он приобрел в 1942 году небольшое дворянское поместье в Нидерлаузице. Ниверле было меньше, чем Северин, и к тому же оказалось не очень рентабельным, но Герберт Квандт имел возможность выращивать там лошадей тракененской породы.