BMW: история семьи Квандт, возродившей компанию

Глава 27. «Он не хотел, чтобы с ним встречались»

Уже с начала 1950-х годов семья Квандт жила в Бад-Хомбурге. В старом Кайзербаде, где были основаны первые в Германии гольф-клубы и изобретена площадка для тенниса, покрытая золой, поселились Герберт и Гаральд Квандты. От дома одного до виллы другого было всего несколько сотен метров. По делам службы промышленники отправлялись в 1960-е годы в бюро, расположенные в банковском квартале Франкфурта. А в 1966 году они перевели главный офис своей империи в Бад-Хомбурге. Переезд в Таунусштадт имел целью прежде всего, как говорил Герберт Квандт, «создать определенную дистанцию между нами и предприятиями». Братья больше не хотели, чтобы их отвлекали повседневные дела на фирмах Группы Квандта.

После смерти Гаральда часть административного здания осиротела. Четырехугольник, который управлял фирмами и долями Группы Квандт, превратился в треугольник, во главе которого теперь стоял Герберт Квандт. Летом 1968 года промышленник продал свою долю в Kali- und Erdolkonzern Wintershall (концерн по добыче калия и нефти), в предприятии с оборотом около двух миллиардов марок. Эти акции (ценные бумаги) братья Квандт унаследовали от отца. Wintershall больше не был крупным производителем калия, но ему принадлежали нефтеперерабатывающий завод в Эмсланде и множество других предприятий. Долю Квандта в фирме приобрел химический концерн BASF в Людвигсхафене за 125 миллионов марок.

Продажа доли, которую Гюнтер Квандт приобрел после Первой мировой войны, нужна была для наличных средств на предстоящую уплату налога с наследства. Свою долю полученных денег Герберт Квандт использовал, чтобы увеличить участие в BMW. Фирма прекрасно развивалась и уже в 1968 году смогла продать 110 000 автомобилей на сумму 1,1 миллиарда марок. Примерно 40 процентов акций уже принадлежало Квандту, но этого было мало. Он хотел добиться в Мюнхене ясности: того, что ему не удалось на фирме Daimler-Benz, а именно достичь господствующего влияния на концерн, он хотел осуществить теперь на BMW. И в начале 1969 года он достиг своей цели: в руках у Герберта Квандта оказалось абсолютное большинство акций фирмы.

Угроза того, что Квандт утратит лидирующее положение в акционерном капитале BMW, возникла еще в 1962 году: автомобильной фирме требовался для расширения новый капитал, и руководство собралось продавать акции по текущей рыночной цене. Квандт вмешался, так как у него не было достаточно средств, чтобы остаться на ведущих позициях при таком повышении капитала. Тогда он действовал через маклера: это было знаком того, что обычным путем у банков нельзя было больше ничего получить. В списке Bundesbank, где были приведены банковские обязательства крупнейших заемщиков, он занимал одно из первых мест. На BMW крупному акционеру удалось добиться того, чтобы акции продавались только по номинальной стоимости, что позволило ему сохранить лидирующее положение.

В 1969 году Герберт Квандт решился на то, чтобы поставить во главе BMW нового человека. Выбор пал на Эберхарда фон Кюнхейма, сорокалетнего отпрыска дворянского рода из Восточной Пруссии: Квандт финансировал его учебу в качестве сменного рабочего на фирме Bosch. Новый менеджер работал в империи Квандта с 1965 года. Сначала его использовали в главном офисе в Бад-Хомбурге в качестве «штабного сотрудника по техническим вопросам», где он курировал фирмы, работающие в области металлургии и обороны, которыми руководил Гаральд Квандт. Там его быстро заметили. Вскоре и Герберт Квандт услышал на совете четырехугольника, что в лице этого инженера фирма приобрела отличного специалиста. Через два месяца после смерти Гаральда в 1967 году Герберт Квандт назначил молодого Кюнхейма в свой офис.

Кюнхейм чувствовал себя при этом не особенно комфортно, так как почти не знал старшего, более скрытного из братьев Квандт. «Я, конечно, думал о том, что это за человек. Мы жили вместе в доме Квандта на очень небольшом пространстве, как на подводной лодке — изолированно, чтобы не соприкасаться с командиром. Я видел Герберта один или два раза в коридоре, знал, что он почти слепой, хотя внешне это было незаметно. И все же у меня было ощущение, что он смотрел поверх меня, не желая вступать в контакт».

Разговор начался с легкой беседы о лошадях. Отец Кюнхейма владел имением Юдиттен в Барренштейне, в Восточной Пруссии, где содержались 800 животных. Это был самый большой частный племенной завод по выращиванию лошадей тракененской породы. Затем Герберт Квандт перешел к делу: он хотел знать, что Кюнхейм изменил бы на доверенном ему участке работы, если бы у него были соответствующие полномочия.

Герберт Квандт и Эберхард фон Кюнхейм во время осмотра новой модели «BMW».

Несколько готовых идей, изложенных инженером, понравились Квандту, который был старше Кюнхейма на 18 лет. Новый менеджер получил задание продать как можно выгоднее небольшую часть империи, не приносившую особого дохода. Кюнхейм успешно решил эту задачу и стал человеком Герберта Квандта.

Летом 1968 года промышленник отозвал телеграммой нового приглянувшегося ему сотрудника из отпуска, чтобы направить в Карлсруэ, в Правление переживавших трудности Industrie-Werken. Необходимо было провести оздоровление предприятия. Кюнхейм разрешил и эту проблему и теперь с полным основанием поставил вопрос о месте председателя Правления BMW, хотя изменений в руководстве фирмой не предусматривалось. Неожиданно в 1969 году это место освободилось, поскольку 61-летний председатель Правления Вильке во время летнего отпуска повредил спину. Во время Франкфуртской автомобильной выставки в гостинице «Interconti» Герберт Квандт объявил озадаченным менеджерам BMW, что с начала 1970 года у них будет новый председатель Правления.

До этого момента Кюнхейм был знаком с автомобилями только как водитель, но для Квандта это было неважно. У промышленника не было никаких сомнений в том, что сорокалетний Кюнхейм станет самым молодым председателем Правления в крупной промышленности. Омоложение персонала было в тот момент его целью — в этом отношении предприниматель опережал свое время.

Без сложностей тем не менее не обошлось. Довольно скоро решительная воля Кюнхейма столкнулась — на почве деловых споров — с необузданной мощью начальника отдела продаж BMW. «Пауль ниш» стремился вырваться за рамки своей компетенции. Когда возникло ощущение, что экономическое положение Германии усложняется, он счел целесообразным включить в программу также малолитражные автомобили, для чего предлагал купить автомобильный завод в Аахене, который относился к голландскому концерну DAF. Кюнхейму эта идея не нравилась, она казалась ему слишком рискованной.

Решение этого вопроса было предоставлено Герберту Квандту. Промышленник назначил встречу, в которой должны были участвовать кроме Кюнхейма и Ханемана председатель Наблюдательного совета Герман Кароли и член Наблюдательного совета Рольф Дрегер, родственник Квандта. В то время как Ханеман должен был прибыть к одиннадцати, остальные встретились в восемь часов. Герберт Квандт хотел использовать эту возможность, чтобы ограничить сферу влияния начальника отдела продаж, которая с течением лет распространилась далеко за пределы сбыта, сделав его фактически управляющим предприятия. Заседание превратилось в критический разбор деятельности отсутствующего Ханемана.

Ханемана защищал лишь председатель Наблюдательного совета Герман Кароли, все же остальные находили определенные недостатки в его работе и стиле общения. По мнению Квандта, Ханеман всегда был слишком дерзким. Особенно ему не нравилось, что начальник отдела сбыта довольно откровенно обсуждал его личность, употребляя при этом такие обороты, как «теперь BMW — любимая игрушка Квандта».

Когда Ханеман 27 октября 1971 года вошел в дом Герберта Квандта, он уже проиграл битву за власть Эберхарду фон Кюнхейму. Кароли проинформировал менеджера, виртуозные продажи которого увеличили прибыль автомобильного концерна в семь раз, о досрочном окончании его карьеры. Поговорить с Ханемаиом лично Герберт Квандт посчитал неуместным. Представители наемных работников в Наблюдательном совете, правда, попытались предотвратить увольнение Ханемана, но информация о разрыве отношений из-за разглашения тайны уже проникла в прессу.

Вторым важным кадровым решением, которое Квандт принял в 1971 году, было назначение личного генерального уполномоченного. Промышленник искал преемника Хорсту Павелу, который более тридцати лет был ключевой фигурой в империи. Соперничество, возникшее поначалу между двумя мужчинами, превратилось с годами в доверительное сотрудничество, но дистанция оставалась всегда. В день своего 60-летия Герберт Квандт предложил Павелу, который был на два года старше, общение на «ты», но в этот момент уже был виден конец совместного пути.

Выбор Герберта Квандта пал на 45-летнего юриста Ганса графа фон дер Гольца, происходившего из старого бранденбургского дворянского рода, корни которого уходили в XIII век. Квандт познакомился в Берлине с его отцом, и он произвел на него очень хорошее впечатление. Рюдигер граф фон дер Гольц еще до прихода к власти Гитлера в качестве адвоката представлял интересы Йозефа Геббельса, когда тот предстал перед судом за оскорбление Гинденбурга. Позже ему также удалось реабилитировать выпущенного Гитлером из тюрьмы главнокомандующего сухопутными войсками генерал-полковника фон Фрича. Если сын похож на отца, думал Герберт Квандт, то это именно тот человек, который нужен на должность личного генерального уполномоченного.

По окончании высшего учебного заведения молодой граф Гольц поначалу работал в альянсе в качестве консультанта по кадрам. Там он научился искусству переговоров, постоянно разъезжая по стране, чтобы договориться с крестьянами о возмещении ущерба, причиненного наехавшим краном или перевернутой телегой с сеном. В 1952 году он начал юридическую практику в одной фирме по страхованию кредитов в Дюссельдорфе, а в 1956 году, через посредничество Федерального министерства финансов, перешел в International Finance Corporation (IFC), аналог Всемирного банка в Вашингтоне.

Граф обладал тонким художественным вкусом, интересовался литературой и искусством. В молодые годы он писал стихи и посылал их Готтфриду Бенну[3], одно из них он даже получил обратно с поправками. В США он навещал Эзру Паунда[4], лечившегося в клинике неврозов. Когда Квандт решил пригласить его на работу, Гольц предупредил промышленника, что в его жизни существует не только работа: «У меня есть и другие интересы, которые я ни в коем случае не оставлю». После недолгих размышлений Герберт Квандт согласился. Десятилетия спустя промышленник сказал: «Художественные наклонности графа фон дер Гольца, профессионального экономиста, произвели на меня особенно приятное впечатление».

Вероятно, не случайно два ключевых сотрудника Герберта Квандта имели дворянское происхождение. Предприниматель был очарован традициями и прочностью дворянских кланов. Как и его отец, Герберт был приверженцем смены поколений и очень хотел бы увидеть, как потомки продолжат его дело. Происхождение людей, которые на него работали, соответствовало его аристократическому имиджу.

Выбрав себе генерального уполномоченного, Герберт Квандт осуществил очень удачную операцию — так считал не только он сам. «Встреча Квандта с графом фон дер Гольцем, несмотря на очень разные жизненные пути обоих, оказалась счастливым случаем», — писала «Frankfurter Allgemeine». Герберт Квандт говорил позже о существовавших между ними доверительных отношениях, «которые вряд ли типичны для бизнес-элиты нашего уровня».

К небольшому кругу людей, которых Герберт Квандт помимо встреч в городе и казино часто приглашал к себе домой в Бад-Хомбург, принадлежал президент Deutsche Bundesbank Карл Клазен. Издатель газет Аксель Шпрингер тоже посещал Таунусштадт, чтобы поужинать и поговорить, как было написано в приглашении. Со Шпрингером Квандта объединяли антикоммунизм и любовь к Берлину. Перед входной дверью в Бад-Хомбург промышленник поставил фигуру медведя из камня с выгравированным на ней расстоянием до Берлина. У него, кроме того, была квартира в Берлине, куда его возили на BMW с номером В-MW 1.

В отличие от Акселя Шпрингера Квандт не был человеком политики. Герберт чувствовал симпатию к правым, и в частности, он очень ценил шефа ХСС Франца Йозефа Штрауса. Через пять недель после смены власти в Бонне в 1969 году, в результате чего было сформировано коалиционное правительство из СДПГ и СвДП, которое сделало канцлером Вилли Брандта, Герберт Квандт встретился со Штраусом в узком кругу. В беседе приняли участие также Флик и автомобильные менеджеры. Эта «внепарламентская оппозиция промышленников» («Der Spiegel») обсуждала, согласно протоколу беседы, как можно было бы свергнуть социал-либеральную коалицию. Господа договорились, среди прочего, предоставить Штраусу финансовую помощь.

Герберт Квандт любил скоростные автомобили. Его третья жена Йоханна открыла вместе с ним в 1971 году филиал BMW в Гамбурге.

В июне 1970 года баварский премьер-министр в речи по случаю 60-летия Герберта Квандта охарактеризовал их отношения так: от первой встречи в 1962 году «мы прошли путь до личного знакомства, дружбы, политической симпатии и, собственно говоря, также до совместного принятия решений о том, что целесообразно, правильно и необходимо».

Свое свободное время Герберт Квандт чаще всего проводил в Вэльдерсхаузене (средняя полоса земли Гессен). В 1967 году он приобрел там имение, где у него была конюшня. В возрасте 57 лет промышленник решил попробовать, может ли он заниматься верховой ездой, несмотря на слабое зрение. Когда это удалось, Герберт Квандт принял решение снова начать разведение лошадей тракененской породы, как когда-то в военные годы в своем владении в Нидерлаузице. Его третья жена Йоханна, которая также очень любила верховую езду, поддержала мужа.

Как и его брат, Герберт тоже приобрел участок на Лазурном берегу, но значительно меньших размеров. Покупая картины, он задумывался над тем, сколько они стоят: «Я не отношусь к тем, кто платит фантастические суммы за полотна, ведь каждый взгляд на них стоит целое состояние». Его любимыми художниками были Зисли, Нольде и Шмидт-Ротлуфф. А свои музыкальные интересы он удовлетворял игрой на электронном органе Хэммонда.

Лучше всего промышленник чувствовал себя на своей яхте «Seebar» («Морской волк»): он легко ориентировался на судне, прекрасно знал его размеры и границы. Во время летнего отпуска лодка четыре недели бороздила Средиземное море и дошла до берегов Дании. Чаще всего на борту были дети от разных браков. После развода в 1959 году со второй женой сына Свена отец оставил у себя, в то время как дочь Соня уехала с матерью. Средняя дочь Сабина жила то с одним, то с другим из родителей.