Бог возмездия

Глава 3

Дамиано

На полпути к аэродрому, где ждет частный самолет, я убираю телефон обратно в карман.

Стефано взбешен, что я не дал своего благословения и вместо этого забрал женщину, на которой он хотел жениться, но ему придется смириться с этим.

В доме ди Белла творится полный бардак, и я не хотел оставаться там ни секунды. Я привык к насилию. Это моя вторая натура, но видеть, как унижают Габриэллу и как с ней плохо обращаются, стало испытанием для моего терпения. Если бы я остался на ужин, все бы в итоге обернулось кровавой бойней.

Я бросаю взгляд на Габриэллу и замечаю, что она сменила наряд. В розовом костюме она выглядит очаровательно, и хотя она меня совершенно не интересует, я замечаю, что ее декольте выставлено напоказ.

Может, она и невысокого роста, но у нее есть изгибы во всех нужных местах. Она красива, но не поэтому сидит рядом со мной.

Когда она посмотрела мне в глаза, я был немного ошеломлен. Это показало, что у нее больше мужества, чем у большинства мужчин в нашем мире.

Как бы ее ни дергали, ни толкали, ни били, она продолжала высоко держать голову.

Думаю, она чертовски сильна и будет идеальной парой для Дарио, одного из других глав Коза Ностры.

Дарио мне как младший брат. Ужасно раздражает, но все же я люблю его и желаю ему самого лучшего. Ему нужна сильная жена, которая позаботится о нем.

И хотя мне плевать на женщину рядом со мной, я уверен, что она оценит брак с мужчиной, который не будет с ней плохо обращаться.

Она будет благодарна мне за то, что я выбрал для нее хорошего мужчину, а взамен сделает Дарио счастливым.

Я удивляюсь, когда она спрашивает:

— Мы едем в Нью-Йорк?

Обычно люди не осмеливаются заговаривать со мной без моего разрешения.

Я смотрю на ее лицо и замечаю красный след от ремня Стефано на ее шее. Вид синяков разжигает мой гнев.

Не утруждая себя разговорами, я киваю.

— Зачем ты берешь меня с собой?

Раздраженный вопросами, я бормочу:

— Молчи.

Расслабившись на сиденье, я опираюсь локтем на дверную раму и потираю пальцами щетину на подбородке, глядя в окно.

Я ненавижу путешествовать.

Ненавижу покидать свой дом. Вообще.

Ненавижу людей.

Ненавижу шум.

Ненавижу дневной свет.

Я ненавижу все.

Если бы не любовь, которую я испытываю к самым близким мне людям, я бы подумал, что и вовсе не способен ничего и никого любить.

Меня волнуют только шесть человек.

Моя мать.

Карло, который является моим самым доверенным человеком и почти не отходит от меня.

Анджело, Франко, Ренцо и Дарио — остальные четыре главы Коза Ностры.

Все остальное не имеет для меня значения. Даже женщины Анджело, Франко и Ренцо. Виттория, Саманта и Скайлар находятся под моей защитой только потому, что они важны для моих друзей.

Я никогда не стремился сблизиться ни с одной из этих женщин, и не планирую делать этого в будущем.

Мои мысли возвращаются к работе, и когда я думаю об ублюдке, который пытается продавать наркотики в моем городе, ярость вспыхивает в моей груди. Я хочу, чтобы Мигель умер как можно скорее, чтобы я мог сосредоточиться на новых строительных проектах, которые слишком долго откладывались.

Карло останавливает внедорожник возле частного самолета, и, не дожидаясь, пока он откроет мою дверь, я распахиваю ее и выхожу.

Я осматриваю местность в поисках каких-либо угроз, пока остальные мои люди вылезают из других внедорожников, чтобы обеспечить мне защиту, пока я иду к самолету.

Я поднимаюсь по ступенькам и иду к своему месту. Через секунду стюардесса ставит рядом со мной стакан с виски.

— Что-нибудь еще, сэр? — спрашивает она тоном, полным уважения и страха.

Я качаю головой, затем мой взгляд останавливается на Габриэлле, которая занимает место как можно дальше от меня. Она выглядит ужасно бледной, и хотя я чувствую, как от нее волнами исходят беспокойство и страх, она держит голову высоко поднятой.

Пока я наслаждаюсь виски, ее глаза встречаются с моими, и вместо того, чтобы быстро опустить взгляд, она снова, блять, пристально смотрит на меня.

Помимо моей матери, Габриэлла — первая женщина, которая смотрит мне в глаза дольше нескольких секунд. Обычно представительницы женского пола съеживаются передо мной, не в силах встретиться со мной взглядом.

Но только не эта.

Как ни странно, но мне любопытно посмотреть, как сильно она сможет сопротивляться, прежде чем опустится на колени у моих ног.

Оторвав от нее взгляд, я замечаю, что некоторые из моих мужчин слишком пристально смотрят на декольте Габриэллы.

Повернув голову налево, где сидит Карло, я бормочу:

— Пусть Габриэлла наденет блузку. Я не хочу, чтобы она отвлекала мужчин.

— Хорошо.

Когда Карло встает и подходит к Габриэлле, ее глаза слегка расширяются. Ничего не говоря, он берет ее за руку и поднимает с сиденья.

Он проверяет три сумки, прежде чем находит ту, которую ищет, затем ведет ее в спальню. Как только она оказывается внутри, он приказывает:

— Надень блузку под пиджак.

Когда он закрывает дверь, я приказываю:

— Никому не смотреть на эту женщину.

Я слышу хор голосов:

— Да, босс.

— Когда она выйдет, я хочу, чтобы она сидела рядом со мной, — сообщаю я Карло.

Я очень мало знаю об этой женщине, и мне понадобится кое-какая информация, чтобы сообщить ее Дарио. Это единственная причина, по которой я хочу с ней поговорить.

Габриэлла задерживается на пару минут, после чего выходит из спальни. Прежде чем она успевает вернуться на свое место, Карло жестом приглашает ее сесть рядом со мной.

Черты ее лица напрягаются, но без всякого спора она садится.

До меня доносится аромат ее духов. Он свежий, и, к моему удивлению, я ловлю себя на том, что делаю глубокий вдох, вместо того чтобы раздражаться из-за того, что женский аромат вторгается в мое личное пространство.

Она скрещивает ноги; ее движения чертовски элегантны.

Габриэлла ди Белла обладает грацией королевы.

Несмотря на то, что у нее короткие волосы, ей идут светло-каштановые и светлые оттенки. Мой взгляд прикован к ее стройной шее. Кожа выглядит нежной, как шелк.

Наши глаза на мгновение встречаются, и я замечаю зеленые крапинки, скрытые в ее светло-карих радужках.

У нее красивые глаза. Они выразительны.

Стюардесса подходит забрать мой стакан, затем говорит:

— Мы готовы к взлету, сэр.

Я киваю, и пока она проводит последние проверки, пристегиваю ремень безопасности.

Частный самолет начинает выруливать на взлетно-посадочную полосу и, набрав достаточную скорость, поднимается в воздух.

Габриэлла внезапно хватает меня за предплечье так сильно, что, если бы не рубашка, ее ногти оставили бы на моей коже кровавые следы.

Я поворачиваю голову в ее сторону и вижу, что она крепко зажмурила глаза, а ее лицо такое чертовски бледное, что я опасаюсь, не стошнит ли ее рядом со мной.

Я смотрю на то место, где ее тонкие пальцы сжимают мою руку. И, когда мой гнев не выходит из-под контроля из-за того, что она прикасается ко мне без разрешения, моя бровь приподнимается.

Не придавай этому большого значения.

Надпись "Пристегните ремни" гаснет, и я бормочу:

— Моя рука.

Я слышу, как Габриэлла ахает, когда ее пальцы отдергиваются от меня.

— Я прошу прощения, — бормочет она, в ее голосе звучит страх. Она смотрит в мою сторону, и проходит мгновение, прежде чем ее глаза встречаются с моими. — Я впервые лечу.

Когда она не опускает взгляд, я замечаю зеленые искорки в ее мягких карих глазах, а затем, чтобы проверить ее, делаю мрачное выражение лица.

Я позволяю проявиться каждой частичке своей силы.

Она начинает дрожать и тяжело сглатывает, но ее глаза по-прежнему прикованы к моим. Ее невозможно смутить взглядом.

— Ты храбрая или глупая? — Спрашиваю я, и гнев постоянно закипает во мне, из-за чего мой тон звучит резко.

Проходит несколько секунд, прежде чем ее блестящие губы приоткрываются. Когда она отвечает, в ее честных словах сквозит страх, который я привык слышать от людей:

— Я упряма по натуре.

Ее ответ на самом деле забавляет меня, и я снова оказываюсь застигнутым врасплох, когда уголок моего рта приподнимается. Это происходит мимолетно, прежде чем я успеваю придать своему лицу бесстрастное выражение.

Я бросаю взгляд на своих людей, чтобы проверить, заметил ли кто-нибудь из них эту мимолетную улыбку, но половина из них дремлет, а некоторые смотрят телевизор.

Вернувшись к своему первоначальному плану получить информацию для Дарио, я спрашиваю:

— Сколько тебе лет?

— Двадцать три.

На восемь лет моложе Дарио.

На шестнадцать лет моложе меня.

Я игнорирую нежелательную мысль и задаю следующий вопрос:

— Девственница?

Я чувствую исходящий от нее прилив энергии и, снова взглянув на нее, замечаю, как ее лицо заливает румянец.

Она мягко отвечает:

— Да.

Я знаю все обо всех, кто имеет значение. До того как я увидел Габриэллу, мне было наплевать на ее существование, и именно поэтому я мало что о ней знаю.

Я отрываю взгляд от ее прекрасного лица.

— Ты училась?

— Нет.

— Работаешь?

— Мои родители не одобряют, когда женщины работают.

— Судя по тому, что я видел, полагаю, ты не близка с семьей?

— Нет.

Хорошо. Это избавит Дарио от необходимости беспокоиться о них.

— Есть друзья или знакомые?

Иногда друзья могут быть большей помехой, чем семья.

Она качает головой.

— Нет.

— Твои родители обеспечивали тебя?

Я удивлен, когда она отвечает не сразу, поэтому снова смотрю на нее.

Кажется, она о чем-то раздумывает, а затем отвечает:

— Они обеспечили мои основные потребности.

— Но?

— Вероятно, рано или поздно ты все равно узнаешь, — бормочет она немного разочарованно. — Я зарабатываю дополнительные деньги на уроках макияжа и ухода за кожей в социальных сетях.

Я считаю социальные сети пустой тратой времени, но меня впечатляет, что она пытается заработать сама, хотя ее родители не хотят, чтобы она работала.

Не комментируя ее слова, я спрашиваю:

— Как твое здоровье? Есть проблемы?

— Нет.

— Психические проблемы, о которых я должен знать?

— Нет.

— Принимала противозачаточные средства?

Ее щеки снова вспыхивают, и она делает глубокий вдох, а затем раздраженно выдыхает.

— В контрацепции не было необходимости, поскольку у меня не было отношений.

— Значит, у тебя раньше не было парней?

— Никаких парней, — вздыхает она, явно раздраженная всеми этими вопросами.

— Но ты была помолвлена со Стефано, — констатирую я.

— Не по своей воле, и вряд ли это можно назвать отношениями.

— Мой кузен не славится своим терпением, — говорю я, расстегивая манжеты рубашки. Пока я закатываю ткань до локтей, спрашиваю: — Он видел тебя обнаженной или прикасался неподобающим образом?

— Caro Dio, — выдыхает она и впервые опускает взгляд на свои руки, лежащие на коленях, в то время как ее щеки краснеют от смущения. — Нет. Он ждал твоего одобрения.

Хорошо.

Я удивляюсь, когда чувство облегчения разливается по моей груди.

Не поднимая головы, она дрожащим голосом спрашивает:

— Ты ответишь на мой предыдущий вопрос?

Я качаю головой и указываю рукой в сторону места, где она раньше сидела.

Карло встает и быстро помогает Габриэлле пересесть в другое кресло, а затем занимает свое место рядом со мной.

Стюардесса приносит мне еще один стакан виски, и я делаю пару глотков, после чего откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза.

Ответы Габриэллы заполняют мой разум, пока я пытаюсь понять, кем она является она на самом деле. Она кажется сильной и невинной — такого сочетания я еще не встречал.