Бойся своих желаний

Глава 30. Я не буду тебе мешать

– Нет, но ты извинишься, как только станешь одним из нас. Ты шустрый, а значит, будешь полезным, – раздвинул он губы в хищной улыбке и показал удлиненный клыки.

Как жаль, что мы не в Расколотых Землях – там у меня есть такие же, а тут… тут в ушах звенело и шумело, в горле застрял крик, тело стало ватным и появилось ощущение падения по спирали. И я ждал, когда достигну дна. Потому что там, внизу, злость. Я оттолкнусь от нее и… кто знает, что «и». В той далекой уже жизни она много раз помогала. И столько же раз мешала. Это горячее чувство, когда просто говоришь. Говоришь и понимаешь, что слова могут навредить, но все равно говоришь, потому что уже все равно. Или делаешь.

А пока я смотрел в красные глаза, что вряд ли знакомы с понятием жалости, на узкое бледное лицо с впалыми гладковыбритыми щеками, на нос с горбинкой и брови вразлет, на раздвоенный подбородок. Я запоминал каждую деталь этого лица. Он станет моей добычей. Если выживу. Как же жаль, что у меня нет сейчас интерфейса, так бы уже знал имя и параметры.

– Я не вкусный, – выдавил я из себя. – Подавишься.

– Прокашляюсь, – рассмеялся он и потянулся клыками к горлу. – Аррр… странник! – выплюнул он последнее слово и с досадой поморщился, отстраняясь. – Тебя даже не обратить.

Вампир с издевкой рассмеялся при виде моего удивления. Он знает, кто я. Но почему странника не обратить?

– Что, маленький странник, удивлен? Не понимаешь, почему тебя нельзя обратить? Кажется, ты вообще ничего не знаешь, – рассмеялся он и переступил с ноги на ногу.

– Тот, кто вытащил тебя сюда из твоего мира, не удосужился объяснить, чего хочет от тебя, – продолжил он с издевкой. А я не перебивал и давал выговориться. Вдруг сболтнет лишнего. – И от тебя, и от твоих друзей. И вы мечетесь как куры с отрубленными бошками в попытках понять. А некоторые просто развлекаются и ни о чем не думают! Ты из которых? Не важно, маленький странник, – он вдруг стал серьезным. Улыбка исчезла. Вампир приблизился к моему лицу, но я не ощутил дыхания и инстинктивно вжался в стену. – Вот, что я тебе скажу, маленький странник. Ты все равно не знаешь, что происходит, и не узнаешь. Так зачем продолжать бестолковый бег? Я сделаю тебе подарок и не убью. Возвращайся в свой мир. Возвращайся и живи в свое удовольствие, пока он есть. А тут мы разберемся сами. Это не твоя битва, зачем умирать за чужие интересы? Возвращайся к своей жизни.

И он просто выпустил меня. Я неуклюже приземлился и начал растирать шею. Больно, но он держал меня так, чтобы не мешать дышать.

– Может, хоть представишься? – криво усмехнулся я. Страх начал потихоньку отступать, но липкий пот никуда не делся.

– Ты не слышал меня? – едва не перешел он на фальцет от возмущения. – Убирайся отсюда! Не мешай взрослым дядям с серьезными делами!

– А дырка у тебя зажила? Наверно, больно было, – вместо ответа заметил я. Впрочем, он мог передумать и убить меня, так что я прикусил язык и не стал продолжать.

– Пошел вон! – взвизгнул все же вампир.

И я инстинктивно попятился. Но обычное состояние возвращалось.

– Хорошо-хорошо, только последний вопрос. Почему ты не можешь меня обратить?

– О, тебе не понравится ответ, – рассмеялся вампир. – Но я отвечу, чтобы ты жил с осознанием упущенной возможности. Если я обращу тебя, ты узнаешь то, чего тебе знать не положено. То, чего тебе не объяснили, когда забрали из родного мира. А теперь уходи и проживи остаток жизни в терзаниях, что же такого ты мог узнать, но не узнал, мог что-то сделать или нет.

– Спасибо за ответ, – расплылся я в улыбке. – Пойду страдать.

Как же тяжело было удержаться от добавления «до встречи», но я справился. Я же не Маугли, чтобы дергать смерть за усы.

В этот раз я сам искал вход в бар. Голова шла кругом, мысли и вопросы без ответов уже в который раз устроили чехарду. Нужно было спокойно сесть и подумать, разложить вопросы и попытаться найти ответы хотя бы на какие-то из них.

– С возвращением, – услышал я знакомое. А голос-то все напряженнее.

– Мне что-то полагается за спасение толстячка? – с мрачным видом уточнил я и уселся на высокий стул у барной стойки.

Бармен молча достал столбик самых больших жетонов. Посмотрел мне в глаза и прибавил еще один. Так же молча я скинул их в сумку и кивнул.

Не стал говорить, что этим Бармен подтвердил мою догадку: он знает обо всем, что происходит за дверью в любом из миров с каждым из нас. А значит, эта игра в «не говори о важном в баре» только для успокоения странников.

– Денис! – окликнул меня Виктор. – Ты быстро. На тебе лица нет. Что случилось?

– Кое-что, – бросил я и прямо посмотрел на Бармена.

А он смотрел на меня. С отеческой улыбкой?! Нет, вот правда, мой отец так на меня смотрел, когда я вернулся из армии! Этот взгляд говорил что-то вроде «а мальчик-то растет!» Ах ты ж гад! Получается, что те задания мне действительно подкидывали в качестве испытаний! Впрочем, если верить недавним словам Виктора, их дают всем, просто большинство их решает иначе. Черт!

– Денис, все в порядке? – Виктор озадаченно и тревожно смотрел на меня.

– Нет. Мне нужно подумать, – тряхнул я головой.

– Может, в нашем холле?

– Виктор. Видишь того бородатого дядю за стойкой? Вот я сейчас могу так подумать, что он выкинет меня к этой бабушке, – со злостью говорил я. – Так что давай я сначала разберусь кое с чем, чтобы тебе значки не тратить. А если мы с ним договоримся, тогда и вступлю.

– Я ничего не понял, Денис, но будь осторожнее, – не стал спорить он. Кажется, мое взвинченное состояние считывалось и слепым.

Я кивнул и ушел в раздевалку.

И тут же наткнулся на собственное отражение. Очень мрачное и всклокоченное отражение. Черные одежды его еще и подчеркивали. А ведь они почти не отличаются от того, в чем хожу в Расколотых Землях, мелькнула мысль. Даже лук похож, только материал чуть проще. Так ладно, шмотки – это хорошо, но я тут для другого. Я переоделся в земное, пополнив гардероб шестым костюмом, и уселся на банкетку.

Итак, что я имею? А не так уж и много. Весь месяц нахождения в баре пытался собрать информацию, но кроме общих сведений ничего не нашел. И все же.

Есть N-ное количество миров, где в одно и то же время произошла катастрофа. Везде своя. Да, точно знаю о четырех мирах, но народ подтвердил, что такое случилось везде, где они бывали. Это странно, но что из того? Что глобально изменилось? А этого я не знаю, потому что даже не искал сведений о том, чтобы было до катастрофы. Мне не с чем сравнивать. Это поправимо – нужно пойти в ближайший мир и поискать сведения о том, что происходило до катастрофы. Я подскочил и заметался между зеркалом и дверью.

С катастрофами вопрос решаем, но во всем этом есть элемент, о котором нигде не прочитать. Бар. Он затягивает тех, кому в своем мире живется тяжко, и под видом помощи в поисках нового дома подкидывает задания. Чтобы пока ищем, нам было на что купить поесть. У него же. Ага. И что за задания? Первое – определить, кто ты, воин или ремесленник. А вот со второго начинаются испытания на вшивость. Или на особенность. Хорошо, прошли мы это задание – как я понял, верного ответа тут нет, просто определение будущей роли в… чем? Какая цель у заданий?

Я вспомнил все, что делал во всех мирах. А ведь я боролся со злым злом. Как и все в баре. Аргелот с Таутеры подтвердил, что это наша основная задача. Только почему никто в баре об этом не знает или не говорит? А почему я говорю только о баре? Бармен – его живое воплощение. Он же всегда на месте, не выходит ни поспать, ни поесть, ни в уборную. Даже поставки не принимает – всегда все под рукой, никогда ничего не заканчивается. Как готовятся блюда – еще одна загадка. И он молчит. Теперь я знал, что ему известно обо всем, что мы делаем вне бара, тогда почему он не разрешает вести разговоры в зале? Может, чтобы у нас сохранялась иллюзия, что мы что-то можем без него? Зачем эта игра в заговор? И почему он ничего не говорит, если хочет от нас чего-то?! Вот этот вопрос бесил больше всего. Если в остальном я видел хоть какой-то смысл, то тут нет – ноль, тишина, ровная линия, даже без белого шума.

Осознание бессмысленности происходящего и ощущение, будто меня используют вслепую, навалилось пыльным мешком на голову, да так там и осталось. Я снова сел, а потом лег. Может, вампир прав и имеет смысл вернуться домой, жить как жил? Там хотя бы не пытаются убить на каждом шагу. Но там не будет Марго, а я уже не представляю жизни без нее. И еще. Я сел и уставился в ковер.

«Возвращайся в свой мир и живи, пока он есть», – сказал вампир. «Пока он есть». Он сказал это специально или оговорился? Скорее второе, судя по тому, как он потом повторял про возвращение. Черта лысого я вернусь, если могу сделать хоть что-то здесь. И что же могло открыться, если бы он меня обратил? Неужели то, что скрывает Бармен? И это связано. Получается, что эта борьба, где нас используют как слепое оружие, повлияет и на Землю. Но как? Да, я знаю, что произошло на Земле сто восемь лет назад, если учитывать крайний год появления новичков в баре. Получается, события в мирах отражаются в моем мире подобными потрясениями. И что, если мы тут всех победим, Земля станет раем? Допустим. Но мы все еще не знаем, какие именно катастрофы нам предотвращать. Хотя, если сопоставить даты, можно что-то выяснить. Главное, чтобы летописи тех времен в мирах сохранились. Я поднялся и пошел на выход и сразу к двери.

Виктор только с тревогой посмотрел на меня. Бармен проводил задумчивым взглядом. Думал отправлять меня домой или рано? Ну что ж, надеюсь, нет.

И правда нет. Ручки на двери не появилось, а свет на панели указал на шестигранник. А он упал пятеркой. Иферон? Ну вот как раз и узнаю много нового. И шагнул… на улицу Яготы. Еще и под яркое солнце.

Это как? Или все перемешалось на кубике? Видимо, так. Ладно, тут тоже есть хроники времен до катаклизма. И дорогу в библиотеку спрашивать уже не надо.

– Дэнтейн! – услышал я знакомый голос и похолодел.

Штефан вышел из того же духана, что и я минутой раньше. И он точно знал, что меня там не было. И как отбрехиваться? Я натянул улыбку.

– Привет, ты как тут, как все закончилось в крепости? А то мне… – начал я заговаривать ему зубы.

– Погоди, Дэн, я знаю, что ты странник, нам надо поговорить, – прервал он меня.

«Хорошие» новости. А я думал, тут про нас не знают.

– Ты о чем, приятель? – решил я проверить его.

– Я тоже был странником из «Кроличьей норы», – тихо сказал он. – Нет, о нас… то есть о вас тут не знают. Идем, здесь говорить не стоит.

И он отвел меня в тихий парк, где мы устроились у фонтана, чтобы плеск воды заглушил разговор.

– Я попал в бар в тысяча девятьсот двадцать втором году, – тихо заговорил он, когда убедился, что вокруг никого нет.

У меня отвисла челюсть и появилась куча вопросов. Но Штефан продолжил и я решил не перебивать.

– Меня действительно зовут Штефан Руфу, я из Бухареста. И в баре провел около четырех лет. Я выполнял задания, как и было велено, и особо ни во что больше не лез. В то время этот мир назывался Селион и тут жили только люди. А вампиры и прочие появились из-за катастрофы. И так я тут и застрял.

Кажется, рассказывать он не умел. Вернее, не умел донести мысль. Что же, придется спрашивать – ответы мне жизненно необходимы. А он даже лучше библиотеки сейчас. Но Штефан, видимо, понял, что я ничего не понял и продолжил.

– Прости, я не лучший сказитель. Я это все вот, к чему. Уже когда я появился в баре, там были мужички… ну и барышни, которые выполняли распоряжения хозяина больше десяти лет. И где-то за год до случившегося они начали говорить, что что-то в мирах не то. Ну, что враги наши стали сильнее и злее. И те, кто говорил громче всех, изгонялись из бара. В основном те, кто наводил панику. А потом мы с товарищами попали сюда с очередным поручением. – Штефан перевел дыхание и еще раз на всякий случай оглянулся. – Это был страшный бой. Мы дрались с каким-то огромным чудовищем и проиграли. Многие погибли, а те кто выжил, увидели надпись: «Миссия прова»…

Мимо уха свистнуло и под ключицей Штефана появилась стрела. Серебряная. Я тут же повалил нас на землю. И услышал свист еще одной стрелы. Вокруг сразу поднялся шум – женщины закричали, раздался рожок местного полицейского. Я оглянулся и почти не удивился, когда увидел красное имя «Ивор Крейн», удаляющееся вглубь парка. Разумеется, гнаться за ним не стал – он все еще намного сильнее. К тому же солнце сделало меня слабым.

– С…секта… пы…пыт…тается… – с трудом выдавливал из себя Штефан, а я вливал в него свои силы, но понимал, что стрела попала в подключичную артерию. Если вытащу, он истечет кровью. Оставлю – она его сожжет. Все, что я сейчас мог, это дать ему сил сказать еще хоть что-то. – Пытается захва…тить власть. Если… да, то… будет… еще… одна… катас…с…т…

– Катастрофа, – тяжело закончил я за него шепотом и потянулся закрыть глаза. Но тело бывшего странника рассыпалось прахом.

Несколько секунд я сидел, бездумно глядя в одну точку, пока не услышал шаги. Нет, отвечать на вопросы я определенно не собирался. Не сейчас, у меня самого их слишком много. Да и что я скажу? А придумывать очередную ложь сейчас был не в состоянии. Потому поднялся и переместился в самую дальнюю из видимых теней, а оттуда побежал вглубь города и затерялся среди домов. В голове звенело. Я не понимал, почему так произошло, какую цель преследовал Крейн – убить меня или не позволить получить информацию?

– Ну теперь я точно не уйду по собственной воле, – пробормотал я и дернул на себя дверь бара.

– С возвращением, – напряженно приветствовал Бармен.

Я оглянулся на дверь, но цифры не изменились, что не удивительно.

– Поговорим, – сказал я и сел на стул, глядя в глаза бородачу.

Он кивнул и протянул влажное полотенце. И только сейчас я заметил на себе кровь. Темную кровь Штефана. Бедняга. Он столько сделал и так глупо ушел. Но надо собраться с мыслями.

Из рассказа Штефана я понял, что сейчас начинается тоже, что и перед прошлым катаклизмом. Наплыв новичков в баре наверняка связан именно с ним, а не только с тем неудачным рейдом.

Да-да, я об этом – как раз в дверь вошла еще один бедолага. Я лишь мельком глянул на девушку в солнечных очках на пол лица и деловом костюме и вернулся к размышлениям.

И если мы допустим победу подобных чудовищ, тоже увидим надпись о провале и останемся в том мире, где будем на тот момент. Интересно, что случилось с теми, кто в это время оставался в баре? И да, я понимал, почему тогда Штефан и его современники не задавали вопросов – вряд ли в бар затягивало много образованных людей, больше работяг, а они привыкли делать, а не думать. Потому и Бармен был для них хозяином, а не просто Васей. Но пауза затянулась. Впрочем, Бармен пока занят новенькой.

– Ты притащил нас всех, чтобы мы что-то сделали, кого-то победили. Для тебя. Но не говоришь, кого, как и каковы будут последствия, – начал я тихо, когда дама ушла, выдав напоследок «безобразие». – Мы не безграмотные болваны начала двадцатого века, нас учили думать. Если тебе нужна помощь, попроси. Мы что-то придумаем. Или ты считаешь, что мы способны только исполнять?

– Думаю, ты уже кое-что заметил, Денис. Да, сейчас у вас другой век, но люди те же, – тоже тихо и как никогда серьезно ответил Бармен. – Очень немногие готовы к сложным решениям. Им проще исполнять. Развлекаться.

– А если указать им путь и дать мотивацию? – прищурился я. – События в мирах отражаются на Земле. Так если сказать, все постараются.

– Не все. Кто-то пожелает сгореть ей в огне, – парировал бородач.

Пришлось признать его правоту – тут могут быть озлобленные ребята из тех, кто настолько не хочет домой. А память подкинула разные книги и фильмы, где судьба мира решалась, когда находился хотя бы один, кому было не все равно. Но сейчас такой не один, я не сомневался.

– Но шанс тем, кто хочет помочь, ты дать можешь? – спросил я.

– Могу. Но рассказать всего не могу. Я связан договором, – пояснил он буднично в ответ на возмущение у меня на лице.

– Расскажи, что можешь. Договором с кем?

– С кем не скажу – часть договора. Вам надо победить, как ты назвал его в самом начале, злое зло в каждом из миров. Кто это и зачем им это – я сказать не могу.

– Хорошо. Тогда зачем ты мешаешь? Не даешь обсуждать, вытягиваешь из миров, возвращаешь домой, запираешь в мирах?

– Так я делаю только с теми, кто собирается устроить бунт. Или саботаж. Еще с теми, кто готов перейти на сторону врага.

– Что собиралась сделать Тамара? – Я не сомневался, что он поймет, о ком речь.

– Опустить руки и просто сидеть в баре. Денег у нее хватило бы надолго.

– Но ведь она только задавала вопросы, – удивился я.

– Я видел тенденцию. Получив ответы, села бы тут и все. И твой новый друг Виктор не смог бы убедить ее действовать. Она не стала бы бороться, как не стала бороться за себя в своем мире.

– Разве не все тут такие, кто оставил борьбу дома?

– Верно. Но тут начинают действовать. Из интереса или просто считают все игрой.

– Есть гильдии исследователей. Почему они до сих пор не дошли до того, на что мне хватило чуть больше месяца?

– Гильдий считай, что полторы. И их проблема именно в обособленности. Они почти не сотрудничают с боевыми кланами, потому часто погибают прежде, чем успевают что-то узнать. – Бармен замолчал на секунду и мрачно усмехнулся. — А те, кто узнает, не все фаты сопоставляет. Понимает, что скоро новый катаклизм и спешит обратно домой. И никому не рассказывают – боятся, что окажутся заперты в одном из миров, если откроют рот. Никто так и не понял, по какому принципу я так поступаю с людьми, – грустно улыбнулся он. – Ну и последний фактор – на них охотятся.

– Ребята с красными именами? – нахмурился я.

– Да. Они служат врагу, но сами того не знают, – с некоторой заминкой ответил Бармен. Мне показалось, что он подбирал слова и решал, как много может сказать. – Но если узнают, немногие из них… перейдут на вашу сторону.

– Не можешь сказать? Хорошо. А желтые и фиолетовые?

– Принципиально они делают то же, что и вы. Но у них несколько другие условия. Вы можете попробовать договориться с ними.

– Ты не будешь мешать?

– Нет, – улыбнулся бородач. – Я редко вмешиваюсь. Я же не стал тебя выкидывать, когда ты попал в неприятности на Таутере. С книгой.

– Кстати об этом. Как менять класс? – я задавал более легкие вопросы перед самым главным.

– Научиться пользоваться другим оружием и выучить желаемые заклинания.

– Спасибо, – кивнул я. – С паникерами ясно. Но зачем ты запер предыдущее поколение? Почему не дал второй шанс?

– Потому что ваши противники сменили тактику и методы. Те ребята не перестроились бы – у них иной образ мышления. А дома… Сам знаешь, что было. Катаклизмы длились шесть лет. В это время они боролись с его последствиями. Когда все успокоилось, пришло ваше поколение.

– Я понял, – снова кивнул я и решился. – Ты позволишь мне с другими обсуждать все это в зале открыто? Не будешь затягивать в бар или выгонять, если кто-то наткнется на важную информацию?

– Я же уже ответил, что вопрос в мотивации, – вздохнул он.

– Бунтарей и трусов мы берем на себя.

Несколько долгих секунд он смотрел на меня тяжелым изучающим взглядом. Казалось, он сканирует каждый нейрон в моей голове. «Так смотрит Вечность,» – вдруг мелькнула мысль.

– Хорошо. Я не буду тебе мешать. И тем, за кого ты поручишься тоже, – наконец, сказал Бармен. – Но если ты не справишься?

– Если мы с кем-то не справимся, скажем тебе и ты сделаешь с ним то, что считаешь нужным.

Бармен кивнул и протянул мне руку. Мы скрепили договор пожатием. Я не стал спрашивать, кто он такой. Бармен не ответил бы – я уже понял. Одно понял – есть игроки, их четверо, а мы их фигуры с той или иной свободой действий. Кажется, сейчас я выторговал у нас ее чуть больше. Уж если меня нарекли особенным, грех не воспользоваться!

Я переоделся и рассказал Виктору о результатах переговоров. Он удивился, обрадовался и выдал мне, наконец, значок своей гильдии. И все, вот так просто? Я думал, это будет как-то… торжественнее, что ли. А тут просто значок с изображением всадника на фоне луны на грудь прицепил и все.

– Вот ты где, – раздался над ухом чарующий голос, на поясницу легла узкая ладонь и согнала с насиженного места толпу мурашек. Виктор как раз предлагал мне переместиться в гильд-холл и посмотреть на него, наконец. – Посмотрит позже. А сейчас я украду его у тебя. Ты же не против?

И я снова зажмурился от ее «Р», что делала речь Марго ласковым мурчанием.

– Вы заслужили отдых, – с пониманием улыбнулся Виктор.

И мы пошли к двери. Я кинул шестигранник и дверь открылась.

Это оказался мир, где меня так напугал вампир. Но сейчас светило солнце и недавнее ночное приключение казалось дурным сном. Особенно при взгляде на прекрасное эльфийское лицо моей девушки.

– Шионар, – тихо сказала она и тень печали на секунду накрыла ее лицо. Тут погибли те ребята, вспомнил я, но не стал ничего говорить. – Я расскажу тебе о нем позже. А сейчас...

Она потянула меня в таверну в другой части города.

Нам дали целую неделю. Никаких заданий, никаких забот. Только я и Марго. Вместе. Так счастлив я не был уже давно. Или никогда. Мы не говорили о чувствах. О делах тоже не говорили. Мы использовали каждое мгновение для себя – валялись в постели, гуляли, узнавали друг друга и снова валялись в постели. Но все когда-то заканчивается.

Мы сидели в зале таверны у окна, болтали о милой ерунде и обедали. По привычке я иногда поглядывал на улицу. И тут увидел его – узкое лицо, орлиный нос, раздвоенный подбородок. Но сейчас он не выглядел бледным.

Имя. Арнольд Хорст.

Раса. Высший вампир.

Класс. Маг крови.

Характеристики…

Меня не волновали его цифры.

– Ты чего? – услышал я удивленный голос любимой и обнаружил себя на ногах.

– Тот, о ком я тебе говорил. Вампир.

– Днем они просто люди. У нас есть шанс, – она поднялась и оставила несколько монет на столе.

Из нежной кошечки Марго в один миг превратилась в хищницу на охоте. Обожаю ее и за это тоже.

– Ты ведь так хотел его найти, – усмехнулась она.

Цель: выследить логово высшего вампира Арнольда Хорста.

– Вот желание и сбылось, – мрачно кивнул я. – К добру или к худу.

Мы вышли на залитую солнцем осеннюю улицу и отправились следом за вампиром.