Цветины луга

3

В село Орешец приехал новый председатель — агроном. Молодой, светловолосый, голубоглазый, живой и общительный. Вокруг него сразу собрался народ. Сопровождаемый любопытными, он направился к зданию школы, где его уже ждали. Агроном одним прыжком вскочил на сцену, чтоб сказать несколько слов перед тем, как его изберут.

— Здорово прыгает! — послышался чей-то голос и смех. — Если будет слабо прыгать, несдобровать ему в нашем бабьем царстве.

— У-у, бессовестные! Постыдились бы нового человека!

А новый человек смотрел в зал. Женщины! Одни женщины! Смотрел и не верил своим глазам: в зале полнехонько женщин и девушек. Куда ни глянь — одни платки всех цветов радуги да прически всевозможные: тут и косы, и короткая стрижка, и пучки; завитые, пышно взбитые и гладко причесанные… С большим трудом он, наконец, обнаружил две мужские головы — одну седую, будто припорошенную инеем, другую взъерошенную, с голым пятачком на макушке. И начал весело:

— Дорогие товарищи… простите… дорогие женщины, и вы, двое представителей мужского пола!

Женщины засмеялись, а двое представителей мужского пола молчали. Тут ведь попробуй, скажи что-нибудь не так — засмеют.

Председатель говорил недолго. Заканчивая свою речь, сказал:

— Вот, по-моему, те задачи, которые нам надо решить, чтобы поднять хозяйство. Но я не знал, что в селе почти нет мужчин.

— Мужья наши строят завод! — поднявшись во весь свой высокий рост, сказала Игна Сыботинова.

— При такой ситуации просто не знаю, как быть, дорогие товарищи женщины…

Агроном сел и задумался. Он знал, что мужчины бегут в города, но что такой поголовный отлив застанет в селе, которое приехал выводить из отстающих, — не допускал. Неужели его с первого дня ждет провал? В самом деле, как работать с бабами? У каждой из них дом, хозяйство, где на их плечах лежит и женская, и мужская работа. Его планы массовых выходов на работу останутся на бумаге. Одна скажет: «у меня стирка», другая — «ребенок заболел», третья — «мне нужно сходить к мужу». А работать когда? И как они будут работать, ежели почти никто из них к машинам и близко не подходил!

Женщины шумели, а у него голова ходуном ходила. Они перекидывались шутками, а ему казалось, что смеются над ним. Впервые в жизни он сталкивался с таким многолюдным женским обществом. Его представительницы говорили все сразу, вертелись по сторонам, наклонялись дружка к дружке, о чем-то шушукались, смеялись как-то особенно, по-женски, непонятно чему и над чем. От этого галдежа, от этого бурления страстей у него разболелась голова, он не мог дождаться, когда, наконец, ему зададут два-три вопроса и все кончится, и он пойдет себе ломать голову над тем, что делать дальше. Дянко думал, что вопросы, которых он ждал, будут касаться чего-нибудь обыкновенного — норм, трудодней. Ему казалось, что это женское сборище не способно удивить его каким-либо трудным вопросом, хотя знал, что здесь присутствуют и учителя. Ведь в школе, где проходило это собрание, тоже одни женщины — от директора до уборщицы.

Вдруг в зале загалдели еще громче, и тут поднялась все та же женщина средних лет, которую все называли Игна — полное имя ее было Игната. Она стояла, крепко, словно для храбрости, держась за спинку стоящего впереди стула, и ждала, пока утихнет гомон.

— Да замолчите вы! Ну и горластые! — Закричали сидящие рядом с ней и замахали руками, утихомиривая разбушевавшееся бабье море. Наконец шум утих, и все в один голос сказали:

— Говори, Игна! Говори!

— Вот я, товарищ Георгиев, — начала Игна, опустив глаза, затем подняла голову и посмотрела ему в лицо, — хочу спросить…

Новый председатель взял со стола карандаш и, проведя ладонью по блокноту, приготовился записывать. Ему не терпелось услышать, каков будет этот первый вопрос.

— Спрашивай же! — подгоняли ее женщины.

— Спрошу, подождите! — отмахнулась Игна. — Скажи, ты женатый? Вот мой вопрос.

Он вначале удивился, затем рассмеялся, встал с места и ответил:

— Нет.

— А-а-а! — зашумели девушки.

— Слышишь, как раскудахтались, будто голодные курицы? — сказала Игна. — Коль ты приехал сюда в бабье царство, так я предлагаю прежде всего женить тебя! Это первейшая задача. Без этого никакой другой задачи нам не решить! Все те планы, что ты нам здесь выложил, останутся нерешенными. Ты здесь один вон на столько баб, и, чтобы работа шла гладко, тебе нужно жениться.

— Ну и Игна! — смеялись женщины.

— Что, разве не так? — обратилась она к собранию. — А ну как такой молодой, красивый председатель начнет любовь крутить с девчатами, тогда что будет?

— Высокие урожаи! — хором ответили девчата.

— А за высокими придут и низкие! Все пойдет прахом! Поэтому, товарищ председатель, и вы, бабоньки, если согласны…

— Согласны-ы-ы! — хором закричали женщины и подняли руки, как свадебные хоругви.

Агроном смеялся. Отчаяние и досада, которые было нахлынули на него, рассеялись. Он прислушался к гомону в зале, чувствуя, что именно этот гомон придает ему сил, ободряет, поможет встать на ноги. Его волосы рассыпались золотыми волнами, глаза блестели. Совсем другими глазами смотрел он на это женское царство. Он видел в нем силу, которая может быстро, властно преображать человека, побуждать его к действию или сдерживать его пыл; силу, которая способна доставить кучу хлопот, и она же, сила эта, возвышает человека, делает его лучше. Ему стало весело. Все смеялись, смеялся и он. Агроном чувствовал, что этот смех приблизил его к людям, открыл путь к их сердцам, рассеял недоверчивость и заронил искру доверия. Он только пожимал плечами и покачивал головой в ожидании, что вот сейчас кончатся шутки и начнется душевный разговор о будущей работе. Но странные существа — женщины! Уж коль они понеслись по одной стежке, трудно их сманить на другую. Те, что молчали, словно воды в рот набрав, при первом знакомстве и во время доклада, теперь разошлись: о чем-то шушукались друг с другом и то и знай покатывались со смеху. Что за чертовщина! Его подмывало встать и остановить их: «Хватит, товарищи женщины! Посмеялись, а теперь пора к делу!» Но тут снова встала Игна и с самым серьезным видом кивнула в сторону девушек:

— Вот они — выбирай! Вон их пропасть какая! Замуж просятся. Одна другой краше! А теперь слово за тобой, председатель! — и села на место.

Агроном понял, что это уже не шутка. Вопрос Игны слышался ему в смехе женщин, он читал его в их глазах. Они ждали. Что он мог им ответить? Сказать: «У меня есть девушка» — значило их обидеть. И он решил быть искренним до конца:

— Хорошо, я согласен, что нужно жениться!

— Браво! Вот это председатель! — зааплодировали девчата и их матери, а он подумал, что дело сделано, мост переброшен, и можно переходить к делу.

Но женщины тут же прервали его, и он, сжав кулаки, стал думать, как выйти из этого глупого положения.

— Хорошо! Я согласен! Раз вы решили — женюсь! Что может быть лучше свадьбы, верно ведь?

— Верно! Браво! — кричали девушки.

— Но нельзя же жениться так, с бухты-барахты. Дайте мне немного времени, чтобы присмотреться и подобрать себе невесту. И помощники мне нужны. Вроде сватов, что ли! Пусть мне помогут, я ведь здесь новый человек! У вас все девушки хорошие…

— Молодец председатель! — опять загалдели девчата.

— Да и я ведь должен понравиться одной их них, стать для нее желанным… Согласны?

— Согласны!

На сцену полетели цветы. Агронома забросали цветами с Цветиных лугов.

— Голосуем за Цветины луга! — неслось из зала. — Ты, небось, догадываешься, о чем речь…

Он прижимал к груди цветы, сорванные с отобранной у них земли, впитавшие в себя боль их сердец. И понимал, что это их наказ бороться вместе с ними, чтобы никто не мог больше отобрать у них ни одной пяди земли.

— Спасибо за доверие! От всего сердца спасибо, что вы меня приняли! Я понимаю… потеря большая… Культур много, а земли мало, но мы превратим каждый холмик в Цветины луга, посадим виноградники и сады — они воздадут нам сторицей, все кругом будет цвести…

Новые охапки цветов посыпались на сцену.

— Умного человека выбрали! — вертелась на стуле Игна, подталкивая локтями соседок.

— А теперь мы должны выбрать, как бы сказать, моих помощниц, с которыми будем и в хозяйстве работать, и невесту подыскивать!

— Игну! — крикнуло несколько человек.

— И учительницу Мару!

— Мара директорша, больно занята в школе! — кричали девчата, испугавшись, что, если учительницу выберут в правление, она тут же ловко все обстряпает и выйдет замуж за агронома.

— Предлагаем Милку! Звеньевую!

— Хорошо, давайте и Милку, и Мару!

— Дайте ему целую кучу девушек, и пусть управляется, как знает.

— Э-э, нет! Без тетки Игны мы не хотим. Одним боязно!

— Да вы с ума спятили? Муж — на стройке, я — в правлении! А кто будет за домом смотреть? У вас у всех хоть кто-нибудь да есть — старик там или бабка, а я одна с ребенком…

— Яничка уже не маленькая! И такая проворная!

— Игну, Игну! — кричали девушки, хлопая в ладоши.

— Девчата правильно говорят. Тебе, Игна, надо войти в правление, так оно и нам будет спокойнее! А то соберутся горячие головы и до беды недалеко. Молодость — что огонь да порох!

— Будешь пожар тушить!..

И, сама того не желая, Игна надела себе на шею хомут — стала членом правления.

Так закончилось первое собрание. Новый председатель встал во главе женского царства…