Десять тысяч стилей. Книга одиннадцатая

Глава 18. Святотатство

– Тебе не повезло родиться в этом месте.

Кицуне никогда не жаловали в Империи Красного Солнца. На них охотились, их убивали ради забавы и продавали богачам, как прислугу и любовниц. Иногда с кицуне мирились. Они могли даже жить рядом с людьми, пусть их никогда не воспринимали как «своих».

Эцуко была особенной. Кицуне с красным мехом рождается очень редко, всего одна на десять тысяч. И такой девушке-лисице не суждено выжить в Империи Красного Солнца.

Цвет, позволенный лишь Императору. Любой самурай зарубил бы Эцуко, увидь он ее. Живя в горах, Эцуко могла не бояться за свою жизнь. Любящая мать – трехвостая кицуне с огненно-рыжим мехом – оберегала ее от всех напастей, а Эцуко росла и становилась сильнее.

Все шло хорошо, пока не пришли самураи.

Мать сражалась отчаянно. Не стоит недооценивать многохвостых кицуне – она успела убить двоих самураев, прежде чем ее изрубили на части прямо перед Эцуко.

Девочку не тронули. Ее красный мех был плевком в лицо Императора, а значит, Эцуко стоило казнить на виду у тысяч людей. Ее, с застывшим на лице выражением ужаса, заковали в кандалы и поволокли в город.

Ночью Эцуко привязали к дереву. Сбежать она не могла. Лагерь ярко освещали костры, самураи не боялись ёкаев, но когда пошел дождь – появились враги.

Нет, не ёкаи пришли на помощь Эцуко. Люди. Бунтовщики даже не знали о кицуне с красным мехом – все, чего они хотели, так это убить самураев. И девочку, привязанную к дереву, не заметил никто.

В этот момент в Эцуко проснулось чувство мести. А вместе с ним – желание жить. Острыми зубами она перегрызла веревку и побежала в лес.

Через три дня Эцуко смогла разбить кандалы камнем. Еще через три – смогла поймать кролика, которого съела сырым. Оголодавшая девочка брела по лесу, думая лишь о том, как дожить до следующего дня.

Спустя месяц Эцуко увидела деревню. Больше девочка не доверяла людям, помня, что сделали с ее матерью. Хвост Эцуко распушился и обрел белый цвет. Магия кицуне, сила, унаследованная от демонов-лисов, пылала в Эцуко в десятки раз сильнее, чем у других девушек-лисиц.

Первым ее увидел мужчина – одинокий работник прядильной мастерской. Магия кицуне помогла Эцуко соблазнить мужчину, и уже на утро он был мертв.

С тех пор прошли многие годы. Белоснежной лисице пришлось через многое пройти, прежде чем она обрела связи, силу и влияние. Для Эцуко люди не значили ничего. Сначала она убила всех, кто был виновен в смерти ее матери. На кицуне по-прежнему охотились – Эцуко смогла объединить их. Даже Сегуну пришлось считаться с ними – во многом благодаря услугам, которые Госпожа Белой Удачи оказывала властям. Поселившись в Йорокоби, Эцуко создала «Белый Хвост». Кицуне наконец-то получили дом.

Часто жизнь Эцуко оказывалась на волоске, но в последний момент удача никогда не отворачивалась от нее. Госпожа Белой Удачи – так ее прозвали другие кицуне, потому что она принесла им удачу. Но Эцуко всегда считала, что это имя олицетворяет ее саму. Удача остальных – это просто тень ее собственной удачи.

С каждым годом Эцуко становилась сильнее. Благодаря магии кицуне она соблазняла мужчин и женщин, чтобы поглотить их силу. Эцуко владела совсем не безопасным методом двойного развития, который практикуют многие идущие. Вместо этого она применяла особый способ развития – односторонний и доминантный. Многих мужчин Эцуко «высасывала» досуха. Очарованные ее магией, они до последнего глупо улыбались в постели, пока их истощенные тела не падали замертво. Женщин Эцуко оставляла в живых. Развлекалась она и с кицуне, правда, не лишая сестер силы – хватало и обычного метода двойного развития.

Кого-то Эцуко не трогала, даже если сильно хотела. Одних подчиняла своей воле, «высасывая» понемногу. Кого-то убивала сразу. У Госпожи Белой Удачи был целый гарем из женщин и мужчин, позволявший ей, полуёкаю, уверенно набирать силу.

Шлейф из убитых мужчин стелился за Эцуко, и Госпоже Белой Удаче было на это все равно. Выходя на новый уровень силы, она обретала новый хвост. Когда Эцуко получила седьмой хвост, то поверила, что может охмурить любого мужчину. Там, где не хватает магии, можно помочь ароматическими препаратами, алхимией и даже специальной музыкой. Проживая на верхнем этаже «Белого Хвоста», Госпожа Белой Удачи ждала новых жертв, пока не столкнулась с ним.

Чиновник пятнадцатого ранга, Ли Волк. Его аромат был слишком сильным. Эцуко догадывалась, что человек перед ней – сильнее, чем кажется. Но она не ожидала, что он сможет противостоять ее чарам.

О Ли Волке не знали почти ничего. Но с того самого дня Госпожа Белой Удачи не унималась, пытаясь найти хоть крупицы информации. Этот человек был другим. Настолько другим, что Эцуко даже не видела в нем человека – ненавистного и гнусного. Жадность переплелась со странным чувством, похожим на поклонение. Унаследованное от демонов-лисиц чутье вопило, и Эцуко понимала – это именно тот человек, которого она искала долгие годы, даже не зная, что ищет.

Он мог помочь завершить ее месть. Ни одного живого самурая, из убивших мать Эцуко, не осталось. Как не осталось и отдавших приказ. Но все же Эцуко знала: месть не завершена, пока не уничтожен сам корень бед ее народа.

На разговор мастер Ицу пригласил в дом. Жилище было простым, зато все стены украшало оружие. Его у Ицу было вдоволь, причем любил мастер с южных островов оружие не самое типичное для Востока. Здесь не было ни катан, ни нагинат, зато хватало экзотики. Кусаригама, нунчаки разных размеров, короткое копье, щит из панциря черепахи, дубины с выступающими в сторону перекладинами и странные кинжалы-саи с завернутыми в дополнительные острия гардами. Цепь с грузом, веревка с грузом, посох, трехзвеньевой цеп и, как вишенка на торте, самое обычное весло.

Хироюки арсенал совсем не удивил. И, пока Ливий разглядывал оружие, самурай начал убеждать Ицу.

– Знаю этого Сороку, – кивнул мастер, выслушав речь Хироюки. – Я так понимаю, вас поддерживает Сегун?

– Немного, не напрямую, – ответил самурай уклончиво.

«Хм?», – удивился Ливий. Хироюки явно хотел показать, что за Бокэцу не стоит Сегун. Но зачем?

– Не утруждайся. Если так говоришь, значит, хорошо знаешь, кто я такой. А раз знаешь, то понимаешь, что мне претит работать что на Императора, что на Сегуна.

Хироюки кивнул. Он явно не рассказал Ливию всего.

– Я не выступаю со стороны Сегуна. Я хочу вернуть Империи Красного Солнца баланс, – сказал самурай.

– А мне что с того? – грозно взглянув на Хироюки, спросил Ицу. – Пусть эта империя хоть на обед ёкаям пойдет.

Мастер с южных островов не собирался присоединяться к сопротивлению, но не потому, что он поддерживал Императора. Ицу одинаково презирал обе стороны.

– Тогда как насчет такого предложения? – спросил Хироюки и протянул Ицу свиток.

Развернув его, мастер быстро прочитал текст, а затем кинул бумагу в огонь.

– Не клади голову в пасть тигру, – сказал Ицу и откинулся на спинку стула. Мастеру южных островов не хотелось присоединяться к сопротивлению, и предложение Хироюки его пусть и заинтересовало, но его явно было недостаточно.

– Эй, ты. Почему нунчаки?

Ицу обращался к Ливию. В ответ Волк пожал плечами.

– Почему бы нет?

– Чем обычно дерешься?

– Руками, иногда посохом. Нунчаками тоже.

Ливий не врал. Пусть он давно перешел на кулаки, в прошлом приходилось часто драться нунчаками.

– Ты что, не местный? – прямо спросил Ицу.

– Нет.

– А ему зачем помогаешь?

Хироюки внимательно посмотрел на Ливия. Раскрывать свои планы – опасно, но Волк не стал ничего скрывать:

– В тюрьме Императора нужный мне человек. Хочу добраться туда.

– Достойно.

Взгляд Ицу упал на огонь, в котором сгорело предложение Хироюки. Короткий разговор с Ливием немного поменял точку зрения мастера.

– Покажешь мне свое сопротивление. А я решу, стоит ли оно того, – наконец, сказал Ицу.

Отправляться сразу мастер не стал. У него еще были дела. Договорившись о месте встречи, Ливий и Хироюки ушли. Когда они уже были далеко от дома Ицу, Волк спросил:

– Хироюки, он не просто с южных островов, верно? Ицу связан с Королевством Трех Гор?

Самурай улыбнулся.

– От тебя ничего не скроешь. Ин Ицу – последний из королевского рода. Сам он, конечно, не правил. Королем был его прадед, а последние дни королевство доживало уже при деде. Но Ин Ицу затаил на империю большую обиду, оно и не удивительно, ведь казнили почти всю семью. До наших дней дожил только он.

– Почему его не убили?

– Кто знает. Доживающий реликт прошлого, которого не стоит бояться. Говорят, Ицу не может иметь детей. А другие говорят, что ему запретили их иметь – под страхом смерти этих самых детей.

Ливий кивнул. Для такого ужасающего механизма, как Императорский Двор, одиночка с южных островов не представлял никакой угрозы.

– А что в свитке?

– Сам не знаю, это от Сегуна. Можно только предполагать, – пожал плечами Хироюки.

Кивнув, Ливий задумался. Он и сам легко мог предположить несколько версий. Например, возврат власти – хотя бы номинальный. Или вариант попроще – особый статус с возможностью иметь детей, если мастеру Ицу действительно угрожают.

– Оружие у него нестандартное.

– Да, он же с южных островов, – кивнул Хироюки. – У них все было иначе, но даже обычные селяне сопротивлялись империи изо всех сил. Поэтому так много оружия, созданного из инструментов.

– Веслом тоже дерутся?

– Даже целая школа есть. Популярна у лодочников. Попадется тебе бандит, а оружие попробуй еще выхвати. А весло – вот оно.

«И правда», – подумал Волк, вспоминая арсенал Ицу. Знакомство с последним потомком Королевства Трех Гор могло оказаться очень полезным – стоило обучиться бою с нунчаками, раз попался хороший специалист.

Обратную дорогу выбирали аккуратно. Случай с нападением Императорского Корпуса сделал Хироюки мнительным. Самурай предпочитал тратить на дорогу больше времени, но при этом обходить почти все населенные пункты.

Ливия все устраивало, ведь так он находился вдалеке от взглядов людей и мог спокойно потренироваться.

– Йору.

Дикий хомяк замер. Сила руны заставила его подчиняться человеку – и Ливий дал хомяку команду принести абрикосовую косточку.

– Хорошо, свободен, – сказал Волк, снимая руну. Хомяк тут же бросился наутек.

За последние недели Ливий научился подчинять птиц и мелких животных. Абрикос рос всего в пятидесяти шагах, но раньше эта дистанция была для Волка огромной. Сейчас же Ливий мог послать хомяка и на сотню, и на две сотни шагов, спокойно поддерживая контроль. И все это – без заклинания, с одним лишь названием руны.

Абрикосовую косточку Волк сунул в землю. Зачитав заклинание, он произнес: «Сэкт!», и из земли начал пробиваться росток.

Всего пары секунд хватило, чтобы вырастить дерево в два метра высотой. Руна Сэкт стала гораздо сильнее, вернее, улучшился контроль над ней. И раньше Ливий мог создавать корни, но сейчас он выращивал полноценное дерево, которое продолжало расти и дальше.

Руна Вольв развивалась быстрее двух остальных. Ею Ливий уже умел создавать отличные иллюзии, которые можно было применять в бою. Понемногу Ливий тренировал и стихийные руны вместе с руной конструктов Бохэм. Вместе с этим росло и понимание Синего Флага, который пока был далек от идеала.

Но в ночевках вдали от цивилизации Ливию больше всего нравился сбор энергии. Раскрутить полноценную воронку Парада Небес и Земли Волк не успевал, поэтому делал ослабленную версию. Так Ливий собирал небесную и земную энергии, медленно совершенствуя ядро.

Парад Небес и Земли здорово заинтересовал Хироюки.

– Можешь научить? – спросил он. Ливий согласился.

В обмен Волк не попросил ничего – самурай и так старался давать информацию и помогать с тренировками. Но, видимо, Хироюки чувствовал себя обязанным – техника превосходила то, чем владел самурай, поэтому на обратном пути они свернули куда-то в горы.

– Когда выходил с базы, подготовил для тебя небольшой подарок, – довольно пояснил Хироюки. В небольшой пещере обнаружились книги – не меньше сотни. И все они посвящались боевым искусствам Востока.

Осмотрев богатства, Ливий кивнул головой и сказал:

– Спасибо. Мне понадобятся четыре часа.

Книги Волк проглотил быстро. Мог бы и быстрее, но хотелось все обдумать. Хироюки достал неплохую коллекцию, пусть большую часть книг легко было найти даже рядовому самураю. И все же среди них попадались и редкие экземпляры.

Боевые искусства Востока будто замерли. Гораздо сильнее стали цениться красивые, элегантные техники. Книги о таких приемах Хироюки не принес, вместо этого собрав всё более-менее рабочее.

Попались и знакомые стили – например, Бай-то или Стиль Гепарда. Было много книг по боевым стилям с оружием. Одних только книг про стили боя с катаной Хироюки раздобыл штук двадцать. Школ фехтования на Востоке было немало, и они постоянно соперничали за звание лучшей.

Перед Ливием раскрывался мир боевых искусств Востока. Одни стили исчезли, другие – почти исчезли. И Хироюки достал все, что смог, чтобы показать весь путь боевых искусств за добрую сотню лет. Разумеется, в книгах не было клановых или родовых техник. Стили монахов тоже обошли стороной. Но и того, что показал самурай, было с головой.

– Можем отправляться.

На пути к убежищу Хироюки дал еще один крюк – даже там, где можно было дойти через лес.

– Нужно встретиться с агентом, – пояснил самурай.

Агентов оставалось все меньше. Кого-то Бокэцу наняло в прошлом, кто-то искренне помогал – недовольных властью Императора хватало. Разумеется, агентов ловили, но толку в этом не было. Они просто не могли ничего рассказать, ведь Хироюки делился информацией точечно, причем даже с верхушкой Бокэцу, а к местам встречи самурай подходил очень аккуратно, так, чтобы не попасть в ловушку. И много раз самураю приходилось убегать.

– Это еще что? – тихо проговорил Хироюки.

На поляне посреди бамбуковой рощи – там, где должна была пройти встреча – сидела женщина. Ее Ливий узнал с первого взгляда, ведь белоснежные лисьи уши и хвост моментально выдавали личность.

– Эцуко?

– За тобой пришла, что ли? – спросил Хироюки, посмотрев на товарища. – Ясно как минимум одно – агент проговорился.

– Необязательно его схватили… – сказал Ливий. Самурай кивнул – лисица вполне могла работать «мягко», пусть иногда мягкость доходила до неизведанной жестокости.

Оставалось только решить, идти или нет.

– Идем, – сказал Ливий в ответ на немой вопрос самурая. Покровом тишины он не ощущал никого в округе, а саму Эцуко нисколько не боялся.

Приближение мужчин Госпожа Белой Удачи заметила, когда Хироюки и Ливий договорили и сделали несколько шагов вперед. Тогда Эцуко закинула одну ногу на другую и с легкой улыбкой стала ждать.

– Нехорошо заставлять даму проводить столько времени одной, – сказала женщина-лисица, когда Ливий и Хироюки вышли на поляну.

– Будто мы знали, что заставляем кого-то ждать, – ответил самурай. – Уж тем более вас.

– Будет вам, Хироюки Тайфу. Пусть вы и не со своим лицом, я успела узнать о вашей личности от вашего агента.

Лицо Хироюки посерьезнело.

– Что с ним?

– Прекрасно проводит время с одной из моих учениц, – обмахивая лицо веером, сказала Эцуко. – Мне пришлось дожидаться вас четыре дня.

– И зачем?

Хироюки держался настороженно. Но и женщина-лисица, несмотря на свою, во всех смыслах, открытость, тем не менее в любой момент была готова к действиям. Все из-за Ливия, которого Эцуко по-настоящему опасалась.

– Я здесь, чтобы предложить вам помощь, – улыбнулась кицуне и постучала пальцем по папке с бумагами, которая лежала рядом с Эцуко на большом пне.

– Почему?

– У вас проблема с агентами, разве нет? – кокетливо хихикнув, спросила Госпожа Белой Удачи.

– Я о другом.

Тогда Эцуко вздохнула. Ее улыбка стала меньше, но вместе с тем ушло и притворство.

– Потому что у нас одна цель.

Долгое время Хироюки смотрел на лисицу. Он не знал, можно ли ей верить, а Эцуко молчала, ожидая хоть чего-то. Тишину прервал Ливий, задав прямой вопрос:

– Это из-за охоты на ёкаев?

Хироюки качнул головой.

– Охоты на кицуне. Если с ёкаями люди долго мирились, то полуёкаев терпеть не могли. Потому что ёкаи – где-то там или скрываются. А полуёкаи, вроде кицуне – здесь, под боком. Да еще и куда слабее самих ёкаев.

Эцуко кивнула.

– Вы все отлично понимаете. Другого от самурая и ожидать не стоит.

В словах лисицы звучал укор. Его Хироюки и ожидал.

– Насколько знаю, у вас нет проблем с императорской властью. Кицуне не трогают. При прошлом Императоре вам жилось куда хуже.

«И действительно. С одной стороны, охота на ёкаев, а с другой – город, в котором свободно живут кицуне», – подумал Ливий.

Но ответ был прост, и его Волк уже слышал. Кицуне играют по правилам. А ёкаи – нет.

– Мы слишком необычны, – вновь улыбнулась Эцуко. – Когда-то я смогла стать союзницей Императора, но рано или поздно мы окажемся между шестерней империи. Император… изменился. Кицуне ощущают смещенный баланс сильнее, чем вы, люди. Это нужно прекратить. И если следующая власть не будет устраивать на нас гонения – меня все устроит.

«Эцуко хочет, чтобы Хироюки донес ее желание Сегуну. Возможно, она чувствует, что власть скоро сменится и спешит примазаться к новой стороне. Но почему? Будь я на ее месте, то ставил бы на Императора», – подумал Ливий, наблюдая за товарищем.

Хироюки не спешил соглашаться. Не доверяя Эцуко, он долго обдумывал предложение.

– А что думаете вы, Ли Волк?

Женщина-лисица смотрела прямо на Ливия. Почему-то Эцуко хотелось услышать его мнение, хоть лидером сопротивления и считался Хироюки.

– Первая наша встреча не задалась, – хмыкнул Ливий. – Доверять тебе нет никакого желания.

Ответ был ожидаемым. Эцуко лишь улыбнулась.

– Я все еще благодарна, что вы не лишили меня жизни. Получилось ужасно некрасиво с моей стороны. Для того, чтобы загладить вину, я поделюсь своим секретом. Надеюсь, он поможет нам прийти к согласию.

И когда Госпожа Белой Удачи закончила говорить, ее белоснежные уши и хвост окрасились в красный.

«Красный? Цвет, запрещенный в империи?», – удивился Ливий. Он не знал, что у кицуне бывает такой мех – он видел только рыжих женщин-лисиц и одну белую. А вот Хироюки, видимо, слыхал о таких кицуне.

– Ты из святотатцев…

– Так нас называли самураи. Враги Императора с рождения, да? Одна из них перед тобой, Хироюки Тайфу. И нет ни одного человека в Империи Красного Солнца, который знал бы о моем истинном цвете.

Эцуко раскрыла страшную тайну. Пусть Хироюки был вне закона, у него хватало способов, чтобы сдать лисицу. Госпожу Белой Удачи казнили бы на главной площади, не посмотрев на ее положение и связи. Красный цвет – цвет Императора. И если этот цвет носит полуёкай, подобное легко назвать не просто нарушением закона, а самым настоящим святотатством.

– Не иллюзия, – сказал Ливий. Хироюки кивнул.

– Допустим. Вы хотите присоединиться? – спросил самурай, возвращаясь к уважительному тону.

– Нет, не хочу. Просто предоставлю вам информацию, которой у вас почти нет, – ответила Эцуко, вновь показав на папку. – Мы замечали ваших агентов, и, если бы хотели, давно бы их всех переловили. Я находила интересные данные в архивах. Агентов было много, да? Больше двух тысяч?

«Ого?», – удивился Ливий и посмотрел на Хироюки. Самурай медленно кивнул.

– И сколько осталось?

Отвечать на такой вопрос ушлой лисице, торгующей информацией, было опасно. Но одна сторона вскрыла карты, поэтому и Хироюки решил сделать ответный ход.

– Семеро. Включая того, которого вы схватили.

«Семеро!», – ужаснулся Ливий.

Из двух тысяч осталось всего семь. Кто-то ушел из сопротивления, кто-то стал предателем, но Волк хорошо понимал – большинство схватили, пытали, а затем казнили. Ресурсы Бокэцу были на исходе. Приближался день восстания – все или ничего.

– Меня ждут мои ученицы. Воспользуетесь или нет моей информацией – решать только вам. И да, Хироюки Тайфу. Если вам понадобится помощь Белого Хвоста – дайте этот знак любой из моих учениц.

Своими тонкими пальцами Эцуко оставила на бумагах серебряную пластинку с изображением лисьего хвоста. Взяв веер, Госпожа Белой Удачи поклонилась и отправилась прочь. Ее мех из красного обратился в белый, будто никогда и не было краснохвостой Эцуко.

Но перед тем, как выйти с поляны и скрыться в бамбуковой роще, Госпожа Белой Удачи повернулась к Ливию и с улыбкой сказала:

– Именно вас и не хватало, Ли Волк. Наша империя стала слишком непоколебимой, а вы – именно та сила, что способна ее взбодрить. Поэтому я и решила помочь Бокэцу, ведь раньше они выглядели для меня всего лишь глупцами. Ах, да, совершенно забыла. Хироюки Тайфу, ваш агент будет отсыпаться на втором этаже постоялого двора «Нефритовый Лотос». Мы не причинили ему никакого вреда. Напротив, будьте уверены – ему понравилось.