Дневник на итальянском

Глава 25

Getting Stronger — Ziggy Sullivin

Эрика

Урок химии. Класс, освещенный острыми лучами, через приоткрытые створки окон. Горячие, нагретые от солнца парты, нагретый воздух и удушающая духота. Закутавшись в волосах, на парте лежала Эбби, рядом с которой пустовала уже вторая бутылка когда-то прохладной воды.

Голова разрывалась от жары, боли, непонятных слов материала, который по известным причинам я на сегодня не выучила, и ужасно пугающих воспоминаний, которые вспышками всплывали у меня в памяти.

Эбигейл пошевелилась лишь для того, чтобы перелечь на другую руку и сбросить волосы с плеч, забрав их в небрежный пучок.

— Я больше никогда в жизни не буду пить. — простонала она, приподнимаясь на локтях. — Среди недели. — немного подумав, добавила девушка и с грохотом свалилась обратно на парту.

Мне хотелось улыбнуться в ответ, но скорее мое выражение лица было похоже на мольбу о помощи. Кому-то из нас двоих приходилось делать вид, что мы не только в буквальном смысле присутствуем на уроке телами, и эту непосильную ношу на себя взяла я.

— Ты выглядишь бледной. Тебя не тошнит?

Я покачала головой, хотя сама не могла разобрать, что чувствую. Физическая и моральная боль от остатков былой ночи смешала все чувства и эмоции, на которые я была способна.

— Ты никогда не пила? — уже бодрее, слегка обеспокоенно, стала интересоваться моим состоянием Эбигейл.

— Пила…

— Но…?

— Не в таких же количествах! — продолжила я, сменяя подругу. Теперь, уже я лежала, уткнувшись лицом в парту без каких-либо признаков жизни.

— Ты хорошо помнишь вчерашний день?

Я помотала головой, скрывая красное от стыда и жары лицо за волосами.

— Тебе не влетело от мамы?

— Она уже спала.

— Что на счёт Сэма? — теперь, шепот подруги был игривым, а улыбка шире.

— Какого ещё Сэма? Не знаю, о чем ты. — бухтела я себе под нос, не поднимая взгляда.

— Тот, с которым ты вчера очень мило разговаривала, а потом которого слишком увлеченно целовала… Мне продолжать?

— Молчи! — прошипела я, подняв наконец голову. — Ничего такого не было! Я ничего не помню! Вернее, помню не то, что нужно… — я не могла справиться с воспоминаниями, которые урывками всплывали в памяти.

— Вы давно с ним знакомы?

— Со вчерашнего вечера.

— Вы обменялись номерами? Ты вчера говорила что-то про свидание. Вы встретитесь? Он хорошенький. Сколько ему лет?

— О боже, Эбби, моя голова сейчас сойдет за гирю, а ты ещё и грузишь её таким потоком вопросов!

— Ладно, ладно, — капитулировалась она. — Но позже, ты расскажешь мне. Я должна знать о нём всё! Вы познакомились недавно, и если пойдете гулять, я должна быть уверена, что он не какой-нибудь маньяк.

— Он не маньяк. Он юрист. — закатила я глаза.

— А я мать Тереза, милочка! Ты мне поверила?

Я прыснула со смеха, забыв, что нахожусь на уроке. Учительница укоризненно покосилась на меня, а с бокового ряда последней парты я поймала на себе, откровенно говоря, презрительный взгляд белокурой подружки Джеймса. Её соседка по парте из их шайки нашёптывала ей что-то на ухо, глядя то на меня, то переводя взгляд на Эбигейл, а светловолосая тем временем расплывалась в мерзкой ухмылке.

— Ась, — проследив за моим взглядом, Эбби обернулась и устало позвала девушку.

— Чего тебе? — улыбка сошла с лица блондинки, всем видом показывая презрение.

— У тебя что-то вот тут, — и подруга ткнула себя пальцем грудь.

— А? — Ася стала рассматривать белую кофточку в поисках какого-то пятна.

— Следи за собой, а не сплетни вокруг собирай. Продуктивней будешь. Это тебе совет, по старой дружбе.

Эбби с побежденной улыбкой отвернулась, а подруга Джеймса оскалилась, ещё яростнее пожирая нас взглядом. Кажется, меня затянуло в войну, о которой я ещё не знала.

— Забей. Об этом я тебе вчера и говорила. Их образ жизни мне не понятен. И не вздумай искать проблемы в себе, ты просто офигенная!

Мне вдруг вспомнилось, что пары химии у нас проходят совместно со сводным, но не в первый раз обведя глазами класс, так и не увидела его. Когда я уезжала из дома, его «Камаро» во дворе не стояло, а кроссовки не были разбросаны на пороге, как обычно. От мысли, что мы больше не сжираем друг друга ненавистными взглядами, проходя мимо комнат друг друга, не переругиваемся за столом, когда вся семья в сборе, не делаем вид в школе, будто не знаем друг друга, а дома выясняем отношения, какая-то досада поселилась в душе. Наверное, в наших нездоровых взаимоотношениях было что-то, что придавало шарма скучным будням…

Перерыв я провела у раковины с холодной водой, пока Эбигейл заплетала мои пушистые волосы в косу, а остальную часть времени простояли в очереди в кафе за водой.

— Считай, вчера прошло твоё посвящение в ученицы «Эмертон Холла», — посмеявшись, ткнула меня плечом Эбби.

— Я бы не отказалась от клятвы на мизинцах в знак дружбы, чем…Мне стыдно вспоминать, что вчера было! — хныча, упала я лицом на стол, пока девушка заливалась смехом.

— Мне не нужны от тебя никакие клятвы. Ты подписалась на нашу дружбу ещё в тот день, когда помогла мне на литературе. И ты была не права, — ухмыльнулась Мартинес. — Не каждый поступил бы так на твоём месте. Ты просто слишком хороша для этого места, подруга!

Сентиментальность было моим вторым именем. Но в тот момент дело было совершенно в другом. Слова Эбигейл были действительно настоящими. Она говорила это без сарказма и насмешек, без ожидания моего ответа и доказательств, что мы подруги. Эбби назвала меня подругой, и даже не ожидала, какого эффекта вызовут её слова. Она без усилий разрушила первую крепкую стену барьера, который я выстроила, приехав в этот город. И мне больше не хотелось убеждать себя, что мне нельзя ни к кому привыкать. Я хотела, чтобы такая девушка, как Эбигейл была моей подругой. И время показало, что я не ошиблась. Как и в остальных выборах, которые казались самыми неправильными в моей жизни.

Я просто без слов крепко обняла подругу и незаметно смахнула слезу со щек.

Монотонный голос учителя эхом разносился по полупустому классу. Она то повышала тон, то говорила тихо, почти что шепотом. Эбигейл продолжала старательно распрашивать меня о подробностях прошлой ночи. Она смутно помнила те моменты, когда и в каких обстоятельствах все случилось, зато четко запомнила момент нашего поцелуя с Сэмом.

Мне хотелось выплеснуть всю злость на себя и нажаловаться на свою не рассудительность подруге, но как бы это выглядело?

"Мне хотелось насадить сводному, вывести его из себя, разозлить, заставить ревновать…но все было напрасно, ведь я сама себе всё придумала, и ему безразлично до того, где и с кем я чем занимаюсь!".

Уверена, лишь такими словами я могла объяснить свое поведение последнее время и поступки, на которые, на свежую голову, никогда бы в жизни не решилась.

И все же, я не была уверена, что это именно то, чего ожидает от меня услышать Эбби. Она ждала страстную историю о любви с первого взгляда, подробности нашей встречи и знакомства и все, что касалось Сэма. Но никак не про самовлюблённого, жестокого и бесчувственного парня, о связи с которым, девушка даже не подразумевает.

Может быть, мне стоило рассказать ей. Я считала, где-то глубоко внутри, что в тот день в парке у школы, зародилась наша дружба, почувствовала родного человека, который мог бы понять меня, но…это признание было слишком громким. Ведь я до сих пор не могла признаться самой себе. Со временем, я обязательно это сделаю, но пока не находила подходящего момента.

— Итак, зимний бал! — голос преподавательницы разнесся по аудитории.

— Зимний был? — удивлённо вскинула я брови.

— Зимний бал… — от Эбигейл это звучало так, будто в её руке оказался отвратительный слизняк.

— Я слышала про весенний бал, но зимний…

— Это же "Эмертон Холл"! — саркастически ухмыльнулась девушка. — Тут у каждого свои причуды, и идея устраивать каждый год тематические вечеринки — идея бывшего президента школы, который выпустился лет так пять назад. Чтоб ему там спалось спокойно…

Я ждала рассказа Эбби о предстоящем мероприятии, но театрально поставленный голос учительницы литературы сделал это намного раньше.

— В этом году я ответственная за мероприятие.

И по классу пронесся недовольный гул.

— Почему они так реагируют?

— Она ведь филолог! Учитель литературы, у которой в голове смешались все века и литературные герои, которые жили в них. Если предыдущие года выпускники сами устраивали себе вечеринку в своей стилистике, накрывали столы и устраивали дискач, то когда за организацию берется учитель…ну, ты можешь себе это представить.

— Девятнадцатый век! — через чур эмоционально вскрикнула преподавательница. И Эбигейл, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, указала в ее сторону, пожав плечами, мол "о чем я и говорила*.

— Почему не эра неандертальцев? — выкрикнул с последней парты долговязый парень с акульей улыбкой и взъерошенными волосами. Он сидел рядом с девушкой из компании Аси и, не церемонясь, пил кофе в картонном стаканчике.

— Будешь паясничать, Ян, станешь звездой шоу! Для тебя лично найду костюм первобытного существа.

— Так зачем искать? — ухмыльнулся он. — Я и голым могу. По стилистике самое то.

Весь класс залился смехом, и я сама невольно улыбнулась. Эбигейл тоже смеялась. И я успела заметить тень досады и ностальгии, которая появилась на её лице, когда она смотрела в сторону своей бывшей компании. Возможно, глядя сейчас на их улыбки, дружбу и то, как им хорошо вместе, Эбби скучает. Со мной ей не будет так легко и весело. Я совершенно другая, у меня нет столько денег и уверенности в себе, я не душа компании и не разбираюсь в парнях, а ещё…я боялась, что и Эбби в конце концов поймёт это. Но так же, как и я, во многих случаях, она боялась признаться самой себе.

— Бейтмен, немедленно выйди из класса!

— Почему вам не нравятся молодёжные движения? — продолжал веселиться парень. — В двадцать четвертом веке будут косить под нас так же, как вы сейчас под древних Египтян. Так почему бы не жить в нашем веке, а не на десять столетий раньше, когда один человек обезьяна мог обрюхатеть десять разных мартышек.

— В наше время это происходит чаще, — вмешался ещё один наш одноклассник, и волна смеха усилилась.

— Сорян, неудачный пример. Нет, ну миссис Байер, чем вам то время нравится больше нашего? — парень сел на парту, решив потянуть время до конца урока в дискуссии. — Пушкин был бабником и любил женщин. Вы им восхищаетесь. Так чем мы хуже, а, мисс Байер?! Гляньте, сколько нас таких! А если по всему Эмертон Холлу пройдетесь…то там вообще кумиров себе насобираете… — парень раскинул руки, ухмыляясь, и класс взорвался хохотом.

— Вы, мистер Бейтмен, раз такой любитель внимания, а особенно, женского, будете ведущей парой в нашем зимнем вальсе. — с мстительной улыбкой произнесла преподавательница.

— Че-го? — быстро изменился в лице Ян.

— Танец? — вскинув брови, оживилась Эбигейл. А класс шумно поддержал этот вопрос. — Какой танец, мисс Байер? Мы ж не в детском саду!

— Считайте, Зимний бал в этом году, ваша защита проекта за первое полугодие. — пожала преподавательница плечами. — Я взяла на себя смелость организовать Зимний вечер перед Рождеством, и извольте не испортить всем праздник.

— Видимо, в этой школе катастрофический дефицит внимания, — шептала Эбби, пока класс возмущенно переговаривался с учителем.

От упоминания танцев, вечеринки и сводного, в память четко врезался момент поцелуя с Сэмом, моя импульсивность, взгляд Джеймса, и картинка сложилась воедино. От напомнившего вкуса текилы, которой явно случился переизбыток в моём организме, к горлу подступила тошнота. Голова закружилась, я потянулась к бутылке с минеральной водой, но было слишком поздно. Отвратительный горький вкус алкоголя застрял в горле.

Не знаю, как это выглядело со стороны, когда я подскочила со своего места и практически мгновенно оказалась у входа, врезавшись в твердую мужскую грудь, но в тот момент меня волновало лишь то, как быстрее оказаться в уборной. И в этот раз грудь Джеймса. Я подняла голову, и мои глаза расширились от его взгляда, который обеспокоенно разглядывал моё лицо. Или мне показалось? Но я была уверена в обратном.

Запах его парфюма ударил в голову, и по телу разлилось приятное тепло. Увы, даже близость Джеймса не дала тошноте отпор. Я проскользнулась мимо сводного и Рэна, и мой маршрут был построен до ближайшего туалета.

Черт бы меня побрал, если я ещё когда-нибудь решу напиться!