Дневник на итальянском

Глава 28

MMM — Minelli

Эрика

Комната погрузилась в успокаивающую темноту. Атмосферно расставив ароматизированные свечи, я зажгла каждую поочередно, расставила китайскую еду и фаст-фуд на журнальном стеклянном столике перед диваном, и включила фильм на моменте, когда главные герои впервые встретились, не сводя друг с друга глаз. А ещё я пыталась не думать о Джеймсе. Когда погружаешься в просмотр романтического фильма, пожалуй, начинаешь верить в существование настоящей любви. Но только на полтора часа, пока финальные титры не покажутся на экране.

— У тебя даже выдержки, как у ребенка, нет, — заставил меня подпрыгнуть на месте его бархатный бас. — Могла бы и меня подождать. Пятнадцатая минута фильма, а они уже целуются?

Сводный, не церемонясь, развалился на диване рядом со мной, касаясь меня плечом, и небрежно протянул темную бутылку вина с белой наклейкой.

Пришлось закинуть голову, чтобы увидеть его лицо. Лучше бы я оставалась сидеть неподвижно, залпом влила в себя вино и заснула, без продолжения этого вечера. Красивый, четкий профиль, темные жесткие волосы на висках, легкая щетина и терпкий аромат его уже выветривавшихся духов, вперемешку с запахом бензина и сигарет, приятно заполонил всё вокруг. Я сидела неподвижно, вжавщись в спинку дивана, и пытаясь не коснуться случайно его кожи. Широкий разворот плеч Джеймса вызывал желание, которое было мне незнакомым. Казалось, я даже дышать пыталась тише, что уж там говорить о том, чтобы пошевелиться.

— И что в этом сопливой опере успело произойти в мое отсутствие? — я содрогнулась от близости его голоса над моим ухом. — Они весь фильм будут петь?

— Если бы ты ездил ещё дольше, попал бы на титры, и не пришлось бы терпеть.

— Да ничего, я потерплю.

— Я тебя не заставляю! — ресче, чем хотелось, выскочило из меня. — Можешь вернуться обратно, откуда ты приехал.

Со стороны это ничуть не смахивало на ревность. Он просто даже фильма не давал мне спокойно посмотреть! В его присутствии, это было практически невозможно сделать. Мистер я-люблю-женское-внимание перетягивал весь акцент на себя, чтоб ему….

— Тебе мало? — фыркнул он, и боковым зрением я поняла, как повернувшись, его лицо находилось на небезопасно близком расстоянии. — Теперь, если только в круглосуточный.

— Ты о чем?

Лучше бы я не поворачивала головы и благополучно продолжала делать вид, будто не чувствую, как дыхание Джеймса обжигает мою кожу.

— Я ездил за вином. — обычно тихо, почти что шепотом, прозвучал низкий голос сводного. — То, что было в машине, закончилось…

Что происходило со мной в тот момент? Это было словно навожднение, сумасшествие, перекрытый воздух в лёгких и учащенное сердцебиение. Я впервые в жизни не в силах была выдержать взгляд. Глаза Джеймса изучали мое лицо, без стыда и стеснений, загоняя меня в краску. В телевизоре перед нами играл саундтрек из фильма, но я была уверена, что время остановилась и в комнате повисла гробовая тишина.

— Не отрицай, что ты хотела этого. Я видел, как у тебя глаза загорелись, когда речь зашла о вине.

Я рыкнула, клацнув зубами, и озлобленно сложив руки на груди, уставилась на экран. Джеймс же чувствовал себя прекрасно, веселясь от души. Романтика была явно не его подруга. Его смех и раздражал, и завораживал. Как понять этого парня? Его поступки, действия, поведение… Настроение мажора менялось в доли секунд. В какой-то момент, я опасалась его демонического взгляда и внезапной агрессии, но никак не могла предугадать, что вместо того, чтобы рвать и метать, обвинять меня во всех грехах человества, и выгнать из дома, вместо своей девушки, он просто сядет рядом и будет смотреть романтический фильм, совмещая это с поеданием моей китайской еды.

И несмотря на то, что я изо всех сил старалась держать себя в руках, промолчать было не в моем стиле. И все же…

Я повернулась всем телом, поджав под себя ноги, и уставилась на профиль сводного. Клянусь, я не собиралась глазеть на него, но факт, что этот парень сатонически красив, точно дьявол, невозможно было отрицать.

На таком расстоянии в его глаза хотелось смотреть глубже, больше, непрерывно, потому что открытый взгляд притягивал к себе с бешеной силой.

— Научись делать это не так палевно, — улыбка, а потом его глаза уже, точно стрела, вонзились в моё лицо, и я забыла, как конкретно собиралась его обругать. Наверное, я молчала слишком долго, и Джеймс расплылся в улыбке ещё шире.

— Делать что?

— Глазеть. — ухмылка. — Парни не любят, когда девушки слишком много.

— Не дождешься! — обиженно сложила я руки на груди, отвернувшись. — И я прекрасно знаю, как вести себя с парнями. Учи этикету свою невоспитанную подружку, которая крайне не уверена в ваших отношениях.

Джеймс проглотил кусок пиццы, внимательно наблюдая за событиями на экране. Сводный отпил газировку, заложив за голову одну руку и, не соизволив повернуться, самодовольно заявил, будто это имело для меня какое-то значение:

— У нас нет отношений.

— А как это по-вашему называется? — словно сделав одолжение, максимально отстраненно, спросила я, чувствуя, как маленькие человечки внутри меня зааплодировали стоя его заявлению. Какого черта?!

— Секс. — пожал он плечами, а я, подавившись газировкой, закашлялась, вызвав у парня улыбку. — Надеюсь, физиологию человека тебе объяснять не придётся?

Видимо, моё молчание слишком затянулось, а краска, выступившая на щеках, была видна даже в темноте. Я смущенно отвела взгляд, пытаясь не видеть сводного ни боковым зрением, ни переднем. Какой же он бесцеремонный! И ещё пытался рассказать мне, как вести себя с парнями.

Рядом с собой я заметила слишком активное шуршание и, не выдержав, повернулась. На щеках Джеймса выступили не ямочки, а целый ямища, а уголки губ доставали чуть ли не до ушей. Я готова была провалиться сквозь землю и больше никогда не попадаться ему на глаза, потому что следующий вопрос заставил потерять дар речи:

— Эй, сестрёнка, ты девственница что ли? — довольный собой, с неподдельным интересом, развернулся ко мне всем телом Джеймс.

— Некорректные вопросы — это про тебя! — заливаясь краской, всё же выдавила из себя я, а он не унимался.

— Да ладно… — то ли смеялся, то ли он задыхался, я так и не поняла. Но его постоянное веселье уже порядком начало раздражать. — Неужели, ещё остались такие девчонки? Ты откуда взялась, Бэмби? С луны свалилась?

— У тебя нерв лицевой защемило? — рявкнула я, надувшись от злости. — Хватит лыбиться, дибил!

— А ты докажи, что я дебил.

— Это аксиома. Она не доказывается.

На какое-то время Джеймс замолчал, но я была уверена, что о нашем разговоре в мыслях он возвращался неоднократно. Потому что его мерзкая ухмылочка не раз возвращалась, стоило ему кинуть на меня мимолетный взгляд. Я видела боковым зрением, как часто он это делал и всячески пыталась задеть его локтем или ногой в самые болевые точки, чтоб негодяю не было так сладко этим вечером. Правда, кажется, его это только забавляло.

Все тело было максимально скованным и напряжённым. Разные мысли лезли в голову и не самые благоприятные. Но стоило замечать его короткие взгляды и улыбку, как мышцы расслаблялись, и в груди разливалось какое-то неведомое тепло. Рядом с Джеймсом, несмотря на его ужасный характер и самовлюбленные замашки, было тепло. И я понимала, как это плохо. Но не могла перестать поддаваться искушению. Мне нравилось чувствовать то, что во мне возникало.

И это было чертовски проблематично.