Дорога 2 (СИ)

Глава 12 Чужие берега

Беседа текла так же неспешно, как не торопясь, на экономичном ходу шел вверх по Великой реке наш небольшой струг. Он принадлежал соседней рыболовецкой артели, расположенной на острове близь Дробеня, потому не должен вызывать подозрения. Спасители понемногу посвящали нас в историю и нынешнюю ситуацию их большой общины. Ведь в нее входил не только сам погост, но и с десяток поселений рыбаков и землепашцев на ближайших берегах и островах. Думаю, что тысяч десять с гаком народу в них жило. Для Беловодья немало.

В основной массе эти светловолосые люди попали сюда двадцать с лишним лет назад. Сам Якша еще был подростком, а Пересвет и вовсе маленьким ребенком. Поэтому они не помнили всех подробностей того страшного времени, когда из привычного мира их поселок злой волей был перенесен вглубь неведомой горной долины. Несколько дней грохотала волховская гроза, металась между горами злобная буря, от оползней и в стремнине вздувшихся речек погибло много растерявшихся поначалу людей. Но у жителей Бескид нашлись опытные и смелые вожди. Они смогли собрать людей вместе и сделать все для их выживания.

Год невольные попаданцы провели в горах. Но здесь было холодно и мало пищи. Затем охотники нашли среди теснин проходы и вышли к реке. Неподалеку отсюда они столкнулись со странными людьми. Это и есть будущие служители Владетеля. Поначалу черовники, так называли этих людей потомки племени Бескид, помогли им обустроиться в новом мире, построить поселения, храмы, наладить хозяйство. Со временем дробренцы стали неплохими рыбаками и влились в семью народов реки Устюги. Тем более что окружающие их волости и города были населены выходцами из схожих по вере и языку мирозданий. Часть дробенцев со временем уехала в поисках лучшей доли, кто-то из чужаков прибился к ним. Постепенно в погост пришел достаток. Казалось бы, живи да радуйся! Однако, как бывает в подобных случаях, чтобы жизнь малиной не казалась, появилось очередное «Но».

— Наши отцы заключили с черовниками договор о том, что те, как изначальные насельники этих мест, будут главенствовать над нами.

Я отложил в сторону чашку:

— Очень сомневаюсь, что эти черные упыри жили здесь издревле. Это такие же пришельцы, как и вы. Я видел здание храма. Оно построено с помощью промышленных технологий.

— Поясни, варяг, я не все понял.

— Их возвели знатные мастера. В Беловодье я о таких не слышал.

Пересвет крякнул:

— Ты прав, охотник. Мы иногда находим развалины старинных зданий и погреба с остатками неведомых изделий. Но черовники тут же накладывают на них свои жадные лапы.

Якша разгорячился:

— Служки не дают нам совершать самостоятельно ни одной сделки! Все решается через совет старшин. Все важнейшие постановления принимают только там. Ну, ты их видел. Они на самом деле никто. Всем правит Господарь.

— А он кто на самом деле?

Светловолосый бородач вздохнул:

— Очень опасный волхв. Он держит всю старшину в лютом страхе. Если бы не Господарь, то мы бы давно попытались хоть что-то сделать.

— Ну то, что он волхв, я догадался сразу. Из какого он рода?

Оба добренца с недоумением уставились на меня. Наконец, Якша осторожно спросил:

— Что ты подразумеваешь сейчас, варяг?

— Мне показалось, что он также пришлый и не имеет к черовникам никакого отношения.

Пересвет нахмурился и бросил острый взгляд на своего друга:

— Значит, Златовест был прав. Но сейчас уже не спросишь.

— Кто такой Златовест?

— Он был князем нашей артели. Один из тех, кто привел людей Бескид к реке. Он всегда, как мог, противостоял старшине и черовникам. И потому те его люто ненавидели. Но боялись открыто выступить.

— И что ваш князь нашел?

Добренцы снова переглянулись:

— Это не наша тайна.

— Святые сыроежки! Я ведаю, кто этот ваш Господарь, а вы мне не доверяете?

Наступила тишина. Наконец, Якша осторожно спросил:

— Поэтому тебя этот проклятый волхв и бросил в темницу? Ты тоже владеешь волховством?

Я передернул плечами:

— Толком и сам не знаю. Господарь почуял нечто, что несло ему угрозу. Больше не могу сказать. Эта тайна связана с ватагой егерей Светозара.

Пересвет посмотрел задумчиво на своего друга и пробормотал:

— Нам придется разобраться со всеми этими тайнами. Но сначала надо попасть к вашим.

— В Портюгу? Что ждете там?

— Помощи. Говорят, что в Обители есть некто, кто сможет нам помочь.

— Не Наина ли вашу помочь зовут?

Якша прямо на глазах изменился в лице:

— Ты и её знаешь, варяг?

Перед моим взором внезапно предстала нагая владетельница самой загадочной части волости «Вортюга», и на миг стало жарко. Ну, о таком тесном знакомстве упоминать точно не стоит. Но все равно мой статус у добренцев поднялся на много пунктов вверх.

Течение реки стало более быстрым. Сидящий в небольшой рубке кормчий то и дело крутил туда-сюда штурвалом. Ориентироваться ему помогали два матроса, один залез на самый верх, в специальную корзину, торчавшую на полтора метра над рубкой. Второй встал на носу с биноклем. Этот струг правильней было назвать малой набойной лодьей, то есть судном с палубой и высокими бортами. И еще он отличался от замеченных мной ранее более узким корпусом, видимо, влиявшим на скорость движения.

Помимо порогов, на воде здорово изменились берега. Теперь не только с левой стороны нависали тяжелые скалы, похожим на нее стал и правый берег. Темно-бурый и серый камень, низкое мрачноватое небо, далекие горы, скрытые наполовину облачностью. Все это как-то не прибавляло настроения. Я уже жалел, что не нашел более спокойной работы в городе или рядом с ним. Количество опасностей мира Беловодья оказалось выше разумного.

Или подобные мрачные мысли навеяны чарами проклятого волхва? Зачем он полез ко мне в голову? И почему я так бурно среагировал на его волшбу? Что-то в последнее время больно уж много около меня всякого странного. Откуда этот Господарь взялся, кто он на самом деле и почему ему сразу не понравились мы с Радеем? Скорее всего, наличие множества тайн и загадок так влияет сейчас на мое настроение. Кто бы умный подсказал раньше. Нет, больше ни ногой за город, пока не раскрою хотя бы часть их.

Поселок Вергой появился неожиданно. Скалы, скалы, и вдруг взору открывается небольшой залив. Видимо, когда-то здесь произошел провал пород. Вон сколько каменных зубьев торчит из воды! Заметно, что проход к пристани вычищен уже людьми. В принципе тяжелая техника в этом мире имеется. Так что не вижу в этом ничего кудесного. Кормщик правит к небольшому бону у входа в залив, где нас ждет узкий челн.

С него на струг поднимается заросший до глаз черной бородой человек в темном сюртуке. Видимо, «таможня дает добро». Осмотр не занял много времени. По масти ни я, ни Радей не отличаемся от рыбаков. Ружья благоразумно завернули в чехлы, в которых обычно прячут рыболовные снасти. А револьверы почти нигде не запрещены. Да и особо страж порта нас не досматривал. Поинтересовался у кормчего на сколько времени заходим, взял две серебряные монеты и был таков.

Мы встали на свободное место среди таких же небольших суденышек. Но я заметил на основательном причале, сделанном в виде буквы Т, несколько основательных купеческих «пузанов» и один примечательный корабль. Вот он мне ни разу не понравилось. Выкрашенный в темную краску, с хищным образом охотника и двумя трубами за бронированной рубкой. И нечто непонятное на баковой надстройке закрыто серым чехлом. К гадалке не ходи — самое мощное оружие корабля.

Чем дальше, тем чудесатей!

Но нам оглядываться по сторонам некогда. Выгружаемся без прощаний. Кормчий тут же начал принимать на борт кожаные мешки с пахучим содержимым. Он хочет еще до темноты убраться отсюда. Идет до острова с рыбацкой факторией. Здесь можно быстро пройти по продольной протоке. Главное — знать фарватер.

В порту привычная для таких мест движуха. Даже странно — вроде с виду Вергой небольшой, дома лепятся на скалы один над другим, а народу кругом достаточно. Суету создают проезжие? Якша ведет вперед уверенно. Видать, не в первый раз здесь. На нас посматривают, но с ленцой. Вечер, торговцы и менялы устали, а мы ничего из себя особенного не представляем. Рыбаки или работяги. Внезапно меня как будто окатило холодным дождем, и я тут же закрутил головой. Уже привык доверять таким странным реакциям организма. Радей заметил мое беспокойство, и его глаза оказались зорче. Мы тут же нырнули в ближайший проулок и остановились за углом склада.

— Орат!

Проклятый предатель спокойно стоял возле группы крепких молодцов, здорово смахивающих на головорезов, и о чем-то с ними весело болтал.

— Что он тут делает?

— Неправильный вопрос, Радей. Что нам сейчас делать?

К нам тихонько присоединился Якша и поинтересовался:

— Часом не от ватаги лихих людей прячетесь, али увидали кого страшнее?

— Увидали. Слушай, брат, нам бы посмотреть на них так, чтобы сами были незаметны.

Охотник задумался, затем кивнул:

— Пересвет пока о ночлеге договаривается, а вы тогда за мной.

Здесь, видимо, недавно стояли лошади, когда их привозили в порт. Засохшие «конские яблоки», сено, запах. Стена конюшни к тому же изобиловала щелями, удобными для наблюдения. Нет, ошибки быть не может! Это Орат. Целый и здоровый. В компании таких же ублюдков. По спине заново прошел озноб. Это же сколько людей эта гнида загубила и сейчас стоит довольная, похахатывает. Душу грело лишь воспоминание о том, что мы убили его подручного и не дали захватить лодью целиком.

— Знаешь его?

Якша внимательно изучил стоящих на пристани людей.

— Этого нет, но некоторых из его людей ведаю. Ватага из охочих людей. Здесь такие любят собираться перед делом. И та быстробежная лодья им принадлежит. Убивцы, каких редко где найдешь.

— В Вергое разве принимают всех?

— Если не сделали ничего плохого местным, то почему бы и нет. Это волость вольных, здесь не работают общие для реки правила. Отсюда никого не выдают, и нет никаких законов кроме одного — ты прежде всего должен принести Вергою пользу. Потому в нем нечего делать людям без гроша за душой. Некоторые наивные души желают отработать занятое и навечно остаются в рабстве. Все здесь устроено так, что жить в порту дорого, а за простую работу платят мало. Лишь на пропитание.

— Хитроумно, — осклабился я. Звериный оскал дикого капитализма. То-то вокруг столько бедно одетых людей.

Якша огляделся:

— Пойдем в трактир рыбаков и лодейщиков. Поедим и устроимся ночевать, завтра поищем подходящий челн. Надо уходить через острова. Так мы запутаем стражников. Они обязательно начнут искать здесь, а наш дальнейший путь будет им неясен. Не бойтесь, эти, — Якша кивнул в сторону пирса, — в такие простые заведения не ходят. Да и если наняты, то столуются на лодье. Им туда приносят из трактиров.

— Хорошо.

Скоро начнет темнеть. И в самом деле, пора устроиться на ночлег. Но, черт побери, здесь проклятый душегубец Орат! Нет, надо что-то делать. Бросаю взгляд на Радея. Похоже, что он мыслит так же. Руки крепко сжали чехол с ружьем, в глазах отблески внутреннего огня.

Внезапно я останавливаюсь. Мне показалось или? Все-таки странная штука мозг. Мелькнула мимолетно неполная картинка, а он тут же нарисовал остальное. Знакомые спины, да и волосы убраны по тамошней моде в косички. Тихонько роняю:

— Осторожно за мной. Но следуйтепозади.

Стараюсь держаться неприметно и быстро шагаю вслед за тремя высокими блондинами. Они неспешно шествуют среди торговых рядом со съестными припасами. Я обхожу их стороной и, не поворачиваясь к ним, бросаю:

— Залаз! Друже зброя на пути Нави.

Яромир ни одним мускулом не дернулся, не повернул головы на призыв о помощи, но тут же ответил:

— Ряд с медами.

Я тут же отвернул направо и дождался товарищей. Якша, узнав новость, тут же повел нас в сторону питейных заведений. Именно там продавали горячительные напитки на выбор и в разлив. Но сейчас вечер, и продажа уже закончилась. Хитроумные вергойцы даже здесь умели делать деньги. Хочешь выпить поздно вечером или ночью — добро пожаловать в корчму!

Яромир появился из вечерней мглы незаметно, его родичи Белояр и Красибор встали чуть поодаль, не перегораживая друг другу обзор и сектора обстрела. Свои пистолет-пулеметы они незаметно передвинули вперед, чтобы сподручней было использовать. Ничего не скажешь, профессионалы. Разведчик егерской ватаги крепко меня обнял:

— Нам передали, что вы пропали. А пару дней назад к берегу прибило часть палубы лодьи Буслай. В ней нашли отверстия от пуль и следы крови.

Я помрачнел:

— Улада знает?

Яромир покачал головой:

— Об этом ведают очень немногие. Болян злой, как анчутка. Обещал хорошие гривны за сведения о вас. Вас ищут.

— И не найдут.

— Что произошло и почему ты объявил о близкой опасности?

— Слишком много вопросов, друже. Важно, что виновник и главный тать сейчас тут в порту. А нам нужна помощь.

— Вийко, надо уходить. Подзорники зашевелились. Наверняка по их душу, — Белояр подошел ближе и с тревогой оглядывался по сторонам.

Якша побледнел:

— Нас кто-то заметил. Здесь много татей, что зарабатывают блазными делами.

Чем мне нравятся егеры, у них на все ситуации всегда запасены молниеносные реакции. Они так долго живут в состоянии постоянной опасности, что за многие годы наработали целый комплекс мероприятий на все случаи жизни. Если появится нечто новое и опасное, то будьте уверены, эти храбрые люди тут же найдут и на это свой ответ.

Яромир коротко бросил:

— За мной!

Я кивнул своим, и мы тут же выстроились в походный порядок, прорезая редкую толпу, как нож режет масло. Со стороны нас можно было принять на небольшую группу охочих людей, то бишь очередных наемников. А кто знает их жесткие правила, тот на пути никогда не встает и лишних вопросов не задает. Больно уж решительно мы выглядели в своем продвижении к дальней пристани.

Эта лодья была не особо больше, чем на та, на которой мы прибыли в Вергой. Разве что спереди борта укреплены железом, да на рубке стояли бронированные ставни. Яромир исчез внутри суденышка, и вскоре послышался звук мотора. Судя по рычанию, на лодье стояло нечто мощное и нестандартное. Из трубы пошел черный выхлоп, на палубе забегали члены экипажа, нам призывно махнули рукой