Единственное желание. Книга 5

18 Дорога Девяти

Снился мне путь на север,

Снилась мне гладь да тишь.

И словно б открылось небо,

Словно бы ты глядишь…

Борис Гребенщиков

Мост парил в зыбком облаке тумана.

Всё, как тогда… Чёрная трещина, расколовшая древние скалы до самых недр. Водяная взвесь клубится над этим шрамом каменного лика.

Мёртвая тишина. Грозный рёв стремительной Лидоны, что грохочет на дне ущелья, не достигает слуха тех, кто сейчас здесь, наверху.

Эливерт окинул взглядом завораживающую картину и неспешно двинулся к потемневшей от времени арке древнего моста.

Он остановился в одном шаге от пропасти. Сердце вначале сжалось болезненно, потом заметалось в панике в тесной клетке рёбер. Душа слёзно взмолилась: «Закрой глаза! Отвернись! Не смотри!»

Но Эл остался стоять на самой кромке, пристально вглядываясь в пугающую черноту Лидонского ущелья.

Все остальные пока не двинулись с места. Мрачная красота скал и тёмной бездны погрузила в оцепенение даже тех, кто уже здесь бывал.

Настя и Кайл переглянулись многозначительно. И Рыжая молча пошла туда, где у края в одиночестве стоял Эливерт.

— Эй… А что у вас лица такие, милорд Кайл, как на похоронах? — шёпотом поинтересовался Орлех. — Чем вызвано сие скорбное молчание?

— Эливерт с этого моста сорвался, — отозвался полукровка.

На ялиольца он не смотрел: его синий взгляд был прикован к двум фигурам у самой пропасти.

— Да ну, брось! — фыркнул Орлех уже на порядок громче. — Ты меня за дурака держишь? Невозможно упасть с такой высоты и выжить!

— Да, — кивнул Северянин и теперь уже поглядел в лицо торговцу, — невозможно.

— Ничего не понимаю… — тряхнул тёмной головой Орлех, после минуты тишины и размышлений.

— Я тоже… Лучше и не пытайся! — вздохнул тяжело полукровка. Добавил, мотнув головой в сторону Рыжей и бывшего атамана: — Это понимают только они…

Ветхий, древний, мрачный…

Настя испытывала глубокую ненависть к этой коварной ловушке беспощадной Реки Скорби. Словно зачарованный мост был живым существом и волей судьбы стал её лютым врагом.

Она так и не нашлась, что сказать, просто остановилась рядом с Элом, безмолвной всё понимающей тенью.

— Он снова на прежнем месте… Подстерегает, как затаившийся хищник, — усмехнулся невесело Ворон. — Снова ждёт. Может, он до сих пор ждёт меня?

Настя поёжилась от сырой прохлады, осторожно стиснула его запястье холодными пальцами.

— А может быть, меня? — хмыкнула Рыжая. — Ведь тогда мой черёд был. И если бы ты вместо меня не пошёл, всё сложилось бы иначе.

— Даже думать не хочу про такой исход! — покачал он головой. — Я получил по заслугам. А перед тобой я в вечном долгу…

— Не согласна… Эл, ты за всё рассчитался тогда, слышишь? За все долги. Ты был оправдан самой Милосердной. Так зачем прошлое вспоминать? Ты никому больше ничего не должен!

— Должен, Дэини, должен… — вздохнул вифриец. — Я с тех пор уже успел задолжать сызнова. Тебе в том числе. А больше всего — Вириян. И не знать мне покоя, если я этот долг не верну. Так и буду стоять на краю…

В воздухе над головой полыхнуло, будто молния пронзила небесный свод. Настя опасливо обернулась, отчего-то припомнив сразу ущелье Кирдефиар. Но белый сияющий ореол, расползающийся по одной из отвесных скал, ничего общего с убийственными огнями Земли Горящих Небес не имел. Сияющий серебром круг больше напоминал огромное зеркало без отражения.

— Друзья мои, — звонко окликнула Тайлли, — поспешим!

И снова, как в прежние времена, они сжали руки друг друга и шагнули в безликую пустоту. Настя вздрогнула от проскочившего по телу разряда, в глазах заплясали радужные круги.

— Здравствуй, Эши! — приветствовала Кристайллина слепую. — А мы все к тебе с поклоном.

На входе в низкую сумрачную хижину, пропахшую травами, мужчинам приходилось склонять голову. Так что слова насчёт поклона прозвучали как раз вовремя.

Жилище леснянки явно было тесновато для стольких людей сразу. Иридион и Орлех остались стоять у порога.

Та, Что Зрит подняла на вошедших белёсые очи и вместо приветствия бросила с усмешкой:

— Ого! Вот так гости!

Эши обнажила тонкие клыки — не поймёшь сразу, то ли улыбнулась, то ли оскалилась.

— Это ещё что такое? Уж сколько раз на моём веку сменялась листва, а такое вижу впервые.

Леснянка поднялась навстречу, подошла, жутким невидящим взором поочерёдно всматриваясь в лица Ворона и полукровки. И те слегка попятились от лесной пророчицы.

— Один — немёртвый, — указала когтистым пальцем зелёная дева в грудь вифрийца, и тотчас задумчиво прошептала, уже обращаясь к Кайлу: — А другой — неживой… Оба вы у Вечной Девы погостить успели. Меченные смертью. Ух! Зрить вас тяжко.

Эши отвернулась в сторону, покачала головой, снова обернулась к опешившему от её слов Эливерту.

— У тебя право есть. Тебя Дарующая Жизнь вернула в мир смертных. Я видела… Я знаю о тебе… Это за тобой, Ворон, Дочь Огня в Бездну пошла.

Острый коготок резко уткнулся в Северянина.

— А ты! Ты пришёл самовольно. Так делать нельзя! Тайлли, девочка, зачем ты в это вовлечь себя позволила? Ведь и ты руку приложила, твою силу чувствую. И Того, Чьё Сердце-Камень.

Эши сердито покачала головой.

— Нельзя мёртвых воскрешать! Рождение и гибель всего сущего в руках Дарующей Жизнь. Кем вы себя возомнили, чтобы отменять её волю?

— Он не должен был умирать! — дерзко бросила Настя.

— И если бы Мать Мира не желала воскрешения Кайла, ничего бы не вышло у нас. Так я думаю, миледи, — добавил Эливерт. — Если она нам помогла, значит, не возражала.

— Мы лишь исправили досадную случайность… — пожала хрупкими плечиками Тайлли.

— Досадную случайность… Да, согласна, — вздохнула Эши. — Глупо всё вышло, и смерть твоя, мальчик, была ошибкой, пожалуй… Но причиной её стали иные ваши ошибки. Сами дел наворотили, за это и поплатились. Всё в этом мире закономерно. Как бы там ни было, не стоило во владениях Вечной Девы хозяйничать по своему усмотрению!

Эши вернулась в своё кресло, походившее на деревянный трон.

— Нечто тёмное в этот мир вы впустили своими забавами… Оно прошмыгнуло следом за тобой, Северянин. Когда ты вернулся из-за Грани. Тёмное, хищное, голодное. И кормится оно горем и слезами людскими, и соткано оно из ненависти…

— Миледи Эши… — окликнул Ворон.

— Просто Эши, — поправила его Та, Что Зрит. — Мой народ не знает сословий и титулов. У нас есть только Царственная. Она — Мать моего племени. А все остальные сёстры друг другу.

— Хорошо, — кивнул вифриец. — Эши, я с почтением отношусь к вашей мудрости и не смею оспаривать ваши слова. Но ко мне в дом пришло не мистическое туманное зло, а люди из плоти и крови…

— И ты даже уже пролил эту кровь, — леснянка снова показала хищные зубки. — Нет, нет, что ты! Я не порицаю тебя за это. Ты сделал, как должно. Леснянки тоже убивают своих врагов. И иногда даже раньше, чем те успевают стать их врагами. Ты знаешь об этом, Ворон, знаешь не понаслышке. Ведь судьба уже сводила тебя с Матерью Сатифой. Даже зверь защищает своё. А ты хочешь защитить дитя. Это справедливо. Это превыше мести в твоём сердце. Мне не дано понять тебя, Ворон. Я видела много смертей, но таких потерь я не знала. У меня огонь отнял только глаза, а у тебя…

Эши вздохнула и замолчала.

Потом добавила негромко:

— Да, огонь отнял мои глаза, но взамен дал сердце, которое видит больше. Понимаешь, о чём я? Взамен утраты всегда приходит что-то. Ты потерял родного человека, но теперь ты обязательно обретёшь иное сокровище. Это закон мира.

— Может, так оно и есть… — тихо откликнулся Эливерт. — Но, по правде сказать, я бы предпочёл не терять никого и ничего. А без сокровищ я обойдусь. Речь сейчас о другом… Как я сказал, мою жену убили люди из плоти и крови. И тот, кто им заплатил, тоже человек. Пусть без чародейства там явно не обошлось, но дела свои этот неведомый кто-то творит руками человеческими…

— Да, так и есть, — задумчиво кивнула провидица. — Но случается, что за смертным стоит нечто куда более могущественное. И чаще всего именно так и бывает. Духи тьмы неустанно ищут тех, кого могут уловить в сети. Слабых, жадных, трусливых, завистливых. У них приманок много для племени людского. И, к великому сожалению, дар магический не всегда достойные получают. Пусть вы самого Владетеля Мрака в Бездне заперли, но это не значит, что он теперь власти в нашем мире не имеет. Служителей у него тут достаточно. Пусть многие из них даже не осознают, кому посвятили жизнь свою… Силы зла всегда на охоте.

— Так может… Это месть Владетеля Мрака? — испуганно предположила Романова. — Но тогда… он должен был со мной в первую очередь посчитаться.

— Вы сами сказали, всё в руках людских, — напомнила Эши, — а у этого смертного могут быть свои взгляды на то, кому стоит отомстить в первую очередь.

— Эши, а ты можешь его увидеть? Я пыталась, но в этот раз мой пророческий дар мне изменил, — вздохнула Кристайллина. — Я не вижу врага. И я не вижу, как мне брату помочь. Всё, что я знаю и умею, оказалось бесполезно. Мне очень нужна твоя помощь!

Леснянка устало качнула головой.

— Нет, дитя, я тоже не вижу. Ни лица, ни фигуры, ни голоса. Я зрю лишь тьму каждый раз, когда пытаюсь дотянуться до того, кто стоит за этим. Завеса непроглядная, как моя слепота, скрывает вашего врага. Силы тьмы прячут его надёжно. Это меня пугает. Я прежде не встречалась с силой, превосходящей меня. Я не ведаю, с чем вы столкнётесь. Но могу точно сказать одно: если брата своего спасти хочешь, нужно разыскать и одолеть того, кто Хозяина Кристалливора заколдовал. Такую магию можно развеять, лишь уничтожив того, кто чары навёл. Лишь так спасёте Того, В Чьих Жилах Огонь.

— Я надеялась на твою помощь… — вздохнула Тайлли.

— Сожалею, дитя, но я слабее той силы, что его поразила.

— Если это неведомое зло сильнее милорда Кристайла и вас, Эши, как мы сможем его победить? — нахмурился Кайл.

— А как вы всегда побеждаете? — хитро улыбнулась леснянка. — Все вместе, разумеется. Только сообща, и никак иначе! И, конечно, заручившись поддержкой Благословенной… Дети Вэйканарифь тоже сильны были, но вы же нашли способ их уничтожить.

Леснянка перевела невидящий взор на вифрийца, совсем как зрячая.

— Я не могу помочь одолеть вашего врага, и даже не могу сказать, кто он. Но вам это и не нужно. У вас уже есть то, что поможет найти верный путь. Да, Ворон? Ты знаешь, куда лететь, так?

— Так, госпожа Эши, — кивнул Эливерт. — Благодарю, что приняла нас. Дальше, стало быть, сами как-нибудь…

— Я буду просить Дарующую Жизнь за вас, — серьёзно добавила Эши. — Мои молитвы она без внимания никогда не оставляет. И ты, Ворон, не забывай — Милосердная всегда готова протянуть руку помощи! Только позови… позови, когда надежды на себя самого не останется!

— Спасибо, Эши, — кивнула благодарно Тайлли. — И Криса в молитвах упомянуть не забудь, прошу!

Все стали спешно прощаться и выходить. Там, на улице, их терпеливо дожидался Балиад — Старший племени лэфиарнов — и его свита.

Настя медлила до последнего, даже задержалась у порога. Но лишь когда Рыжая уже была готова нырнуть в низкий проём двери навстречу дневному свету, в спину долетел негромкий оклик:

— Дочь Огня!