Живы, пока не взойдет солнце

Глава 13. Съешь меня, выпей меня

В ночь, когда Юлю увели…

Серебристый Rolls-Royce заехал на стоянку детского дома. Когда Анна открыла багажник, она столкнулась с ненавидящим взглядом Юлии исподлобья. Певица лежала в багажнике, свернувшись клубком, рядом с домкратом и аптечкой. Ее руки сковали за спиной, а губы сжимали шарик БДСМ-кляпа.

— Приехали, подружка, — сказала Анна, вытаскивая Ким наружу, — Надеюсь, поездка тебе понравилась. Спасибо, что обратилась именно в нашу компанию! А теперь шевели булками, если не хочешь, чтобы я выволокла тебя за волосы.

Сейчас Юля походила на голодного котенка, вымокшего под дождем. Казалось, достаточно порыва ветра, чтобы размазать ее по асфальту. Затылок Ким все еще ныл в том месте, откуда Стригой вырвала кусок скальпа. Смолянистая лимфа запеклась вокруг губ, а горло горело, будто его отымели раскаленной кочергой.

Перед поездкой Анна отобрала у Юли телефон, бросив мобильник в бардачок. Затем господарыня сковала певицу теми же наручниками, какими Екатерина Стригой наградила непокорного сына. Правда, перед этим Анна перевязала запястья пленницы эластичным бинтом, чтобы серебро не обожгло кожу. Стригой хотела избежать осложнений, а визжащая от боли девка в багажнике привлекала бы лишнее внимание.

Юля подчинилась Анне, постепенно осознавая, куда ее привезли. Для многих возвращение домой связано с теплыми воспоминаниями о детстве, дружбе и наивных мечтах. Но не для Ким. Детдом снился Юле в кошмарах. Будучи трейни, девушка просыпалась в холодном поту. Ее мышцы ныли от танцевальных тренировок до такой степени, что она не могла дойти до туалета, но эта боль меркла в сравнении со страхом вернуться в “Магнолию”. И вот, Ким снова дома… уже во второй раз за ночь.

— Что, нахлынули воспоминания? — съехидничала Стригой, толкая девушку в спину, — Пошевеливайся, не хочу провозиться с тобой до рассвета!

Стук обуви нарушал могильную тишину детского дома. Пока вампирши шли по коридорам, они не встретили ни сторожа, ни сорванцов, рискнувших нарушить режим. Каждый шаг приближал Юлю и ее надсмотрщицу к столовой. Идти становилось все труднее, Ким запиналась на ровном месте. Ее ноги наливались свинцом, тяжелели, словно за лодыжки держались все те загубленные Сологубовым детские души. Анне было плевать на чувства безродной. Она пихала Юлю в спину, когда та мешкала, а перед входом в столовую пнула пленницу, отчего Ким налетела на дверь.

Диана скучала за столом воспитателей. Звездный свет из окон трепетно касался ее пушистой шубы из барса, небрежно накинутой поверх винной рубашки с галстуком. Свечи на столе создавали интимную атмосферу романтического ужина. Юлю усадили напротив Дианы, под информационным щитом о пользе мытья рук. Стригой вытащила кляп, и Ким сплюнула, пытаясь откашляться. Чтобы не мешать ужину, Анна удалилась в рабочие помещения столовой. Вампирша лихо перемахнула на другую сторону окна раздачи, как стрелок в спагетти-вестерне, и Юля осталась с Дианой наедине.

— Джулия, как я рада вас видеть, дорогая моя. Мы так поспешно расстались! Я даже не успела попрощаться, а уходить по-английски — это сущая незрелость, право слово.

— Как, сука, учтиво с вашей стороны! Я тоже не успела поблагодарить за спонтанное шрамирование. Не думали открыть салон?

Диана облокотилась о стол, положив подбородок на скрещенные в замок пальцы:

— Рада, что вам понравилось… Итак, мы закончили примерно на этом месте, — улыбнулась Диана.

— Ага, как раз, когда вы с тем уродом затащили меня в холодильник.

— Ах, прекрасное было время… но, к сожалению, мой прошлый бизнес партнер не оправдал ожиданий. И это несмотря на наше давнее сотрудничество. Ну, что сказать… кот из дома — мыши в пляс.

— Похоже, вам не привыкать.

— Люди разочаровывают. К сожалению, даже после смерти.

— Попробуйте их не убивать, — буркнула Ким, пытаясь освободиться от наручников.

— К чему вечная жизнь, если не делать то, от чего получаешь удовольствие? — Диана мечтательно посмотрела в окно, наслаждаясь небом, — Джулия, вы напоминаете мне младшую сестру… она тоже думала, что знает, как сделать лучше, но ни чем хорошим для нее это не кончилось.

— Дайте-ка угадаю. Вас она тоже разочаровала…

Диана лукаво улыбнулась.

— Вас пригласили не для того, чтобы мериться остроумием, да и мне претит тратить время на глупости. Вы здесь, чтобы наконец завершить начатый в “Палладе” прожект.

— Завершить?! Вы уже сделали меня вампиром!

— О, нет, милая моя Джулия. Это всего лишь побочный продукт нашего партнерства.

— И сейчас вы, конечно, расскажите какова конечная цель.

Диана наклонила голову, пряча губы за сцепленными в замок кистями. Она сдержано посмеялась, прежде чем ответить:

— Это не бондиана, милая. Вы должны волноваться о моих делах не больше, чем волнуется скальпель о работе хирурга. Что ж, надеюсь, вы проголодались. Я спасла шеф-повара “Паллады”, так что Гришенька любезно согласился порадовать нас поистине изысканными блюдами.

Анна появилась в окне раздачи. Вампирша приняла у повара поднос с тарелкой, накрытой крышкой-клош. Стригой потрепала волосы мужчины с затуманенным взглядом, а затем поставила поднос на раздаточную ленту, и, перемахнув обратно в зал, понесла блюдо к столу.

Анна аккуратно опустила поднос перед Юлей, и поклонилась Диане:

— Что-то еще, бабушка?

— Бабушка?! — удивилась Ким.

— Вас, что-то смущает? Я не из тех женщин, что стыдятся возраста, и уж тем более, родственников. Анна моя любимая пра-пра-пра… полагаю вы поняли.

— Ха, теперь вижу семейное сходство. Похоже, все Стригои чокнутые.

— Как ты смеешь сравнивать госпожу с этими… — Анна замахнулась для пощечины, но Диана ее остановила.

— Вы не правильно поняли, Джулия. Анну крестили, как Стригоя, но по крови она принадлежит к моему роду, точнее той его ветви, что сохранила тепло жизни.

— “Санта-Барбара” какая-то…

— Сочту за комплимент, — улыбнулась Диана, — Поверь, мне стоило больших усилий, чтобы все так устроить. Впрочем, я бы с удовольствием, похвасталась внуками, но сейчас не время для праздных бесед. Аня, сними с гостьи наручники. Все же она не зверь, чтобы кушать, не используя приборы.

Без лишних вопросов Анна достала ключ из пояса для инструментов. Она освободила Ким от пут, положив наручники перед бабушкой. Юля вытянула руки под столом, разминая затекшие запястья.

— Можешь идти, Аня. И позаботься о безопасности, на случай, если кто-то захочет нас навестить.

— Я не хочу оставлять вас наедине с этой…

— Твои желания меня мало интересуют. Или ты хочешь оскорбить меня? Думаешь, какая-то молодь сможет мне навредить?

— Я лучше отрежу язык, чем проявлю к вам неуважение!

— Тогда ступай.

Помедлив, Стригой поклонилась той, кого звала бабушкой, и ушла, напоследок бросив предупреждающий взгляд на Ким. Дождавшись, когда шаги Анны утихнут, Диана нарушила молчание:

— Открой, — настояла вампирша, кивнув на тарелку под колпаком, и в ее глазах заплясали бесята.

Юля неуверенно коснулась крышки:

— Что бы там ни было, я не смогу это съесть.

— Это — сможешь. А теперь… открой.

Диана нетерпеливо наклонилась к столу. Очерченная пламенем свечей, ее густая тень нависла над Юлей. Ким медленно потянула колпак, но стоило его чуть-чуть приоткрыть, как певица с визгом вскочила, уронив стул:

— Ты сумасшедшая сука! Какого хрена?!

— Нельзя так вести себя за столом, милая моя, это очень грубо. Сядь немедленно и открой блюдо до конца.

— Да пошла ты!

— Я сказала — сядь.

Тень на стене сгорбилась, а волосы на голове чернильного силуэта зашевелились подобно змеям. И тогда Юля вернулась за стол. Набравшись смелости, она зажмурилась, и сняла крышку.

Ким услышала стук каблуков. Она почувствовала, как ледяные руки Дианы накрыли ее ладони. Юля уловила легкий аромат цитруса и розы на коже древней вампирши. Мягкий голос небожительницы полушепотом произнес на ухо:

— Открой глаза, Джулия.

И Юлия послушалась. Ким не понимала почему, но она открыла чертовы глаза. Понемногу, сначала смотря сквозь ресницы, а потом позволив ужасу наполнить разум во всем чудовищном великолепии. На небольшой подставке покоилась отрубленная голова юноши — аккуратный нос, потухшие глаза, тонкие пересохшие губы сжимали тушеное яблоко. У мертвеца было лицо Ярослава, за исключением шрама от заячьей губы, и крохотного кристаллика во лбу. Диана взяла голову за капну волос и приподняла кусок черепа, словно сняв крышку с кастрюльки, оголив окровавленный мозг, блестевший от соли.

Юлю вывернуло на пол. Ким дернулась, пытаясь сбежать, но Диана удержала пленницу.

— А теперь, возьми столовые приборы и приступай.

Ким испуганно задрала голову, чтобы проверить, не пошутила ли вампирша, но она была серьезна.

— Ты больная тварь!

— Нельзя разговаривать во время еды. Это неприлично.

Юля нервно сглотнула. Ужас и отвращение боролись с всепоглощающим желанием. Голова мертвеца взывала к ней (или это был голод?). Спазм пронзил живот, будто бешеный еж свернулся в желудке.

— Вот так, умничка.

Слюна наполнила рот, а глаза заблестели. Ким возбудилась — в ней проснулось больное желание, которое непременно пополнит коллекцию ее кошмаров.

Юля потянулась к вилке, но…

…схватила нож, что есть силы, вогнав лезвие в ладонь Дианы. Та взревела. Вампирша попыталась схватить Ким за волосы, но певица скользнула под стол, быстро выползая с другой стороны.

— Извини, но если наберу хоть килограмм — менеджер шкуру спустит.

Юля оттянула рукав худи так, чтобы закрыть ладонь, и схватила серебряные наручники, как кастет. Диана без усилий вытащила из руки нож, отбросила стол. Лезвие полоснуло Ким переносицу, но певица успела залепить “бабуле” серебром в челюсть.

Юля рванула из столовой, не отвлекаясь на яростные вопли. Она на бегу сунула наручники в карман толстовки. Смолянистая кровь из раны залила лицо и шею, пропитывая худи.

Выбежав в коридор, Ким пинком открыла дверей в одну из палат, но не нашла там детей.

“Где все?! Почему никто не проснулся от крика?”

Позади, в начале коридора, застучали каблуки.

— Джули-ия! Вернись за стол. Уйти вот так — верх бескультурья…

Ким бросилась к окну и перелезла через подоконник, свалившись в голые кусты. Прутья впились в бок, хлестнули по лицу, но Юля могла думать только о ее телефона в машине Стригой. Один звонок и у нее появился бы шанс.

Девушка выбежала на стоянку, но увидела, рядом с роллс-ройсом Анну. Хозяйка авто курила в желтом круге света фонаря.

— С дороги, сука! Или клянусь, я раздавлю твою гиенью морду.

— Ой, как страшно… возвращайся обратно, песик, еще слишком рано для прогулки.

Анна потушила окурок, и мгновенно сократила дистанцию до жертвы. Господарыня пнула Ким по ребрам, выбив из нее дух. Юля упала, но Анна подхватила жертву за капюшон, рванув непослушную псину к ноге.

Юля дотянулась до ворота толстовки, срывая с него бабушкину брошь. Серебро обожгло руку, но стиснув зубы, Ким вонзила шпильку под колено Стригой. Мясо на ноге зашкварачало, выжимая из Анны чудовищный крик, такой, будто ее пытали раскаленным утюгом.

— Карма передает привет, мразь.

Юля толкнула Анну к фонарю, и, выхватив из худи наручники, пристегнула голубокровную к столбу.

— Отпусти меня, псина паршивая!

— Псина? Из нас двоих — это ты привязана к столбу, — бросила Ким, подбегая к машине. Вампирша шарахнула по стеклу роллс-ройса, разбивая его на осколки. Завопила сигнализация.

— ТЫ ЗАПЛАТИШЬ ЗА ЭТО, БЕЗРОДНАЯ ТВАРЬ!

— Ага, скину на карту, — буркнула Юля, отпирая дверцу автомобиля. Девушка пролезла на водительское сидение. Разумеется, Стригой не оставила ключи в замке зажигания, но в глубине души Ким на это надеялась. Юля быстро нашла в бардачке свой мобильник. Уровень заряда мигал в красной зоне.

— Давай-давай-давай, — молилась Ким, набирая номер Дениса и…

— Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети.

— Блядь!

Анна почти вырвалась из наручников, вывихнув суставы. Увидев это, Юля выскочила из машины, рванув к выходу со стоянки. Ее конверсы сбивчиво зашлепали по мерцавшим электрическим светом лужам.

— Вы можете оставить сообщение после звукового сигнала, — сообщил динамик телефона.

— “МАГНОЛИЯ!” — заорала Ким в трубку. Певица почти выбежала за ворота, как вдруг из окна палаты вылетел зонтик. Острие на конце пробило девушке висок. Юля шагнула, запнулась и упала на мокрый асфальт. Под телом быстро начала скапливаться черная кровь, смешиваясь с дождевой водой.

Диана села на подоконник и, свесив длинные ноги наружу, элегантно спрыгнула в пожухлый палисадник. Ее каблуки вязли в намокшей почве. Вампирша поправила туфлю и подошла к телу Юли. Небожительница одним расчетливым движением вытащила из головы жертвы зонт, жадно облизнув с острия кровь:

— М-м, какая непослушная уродилась… Аня, будь добра, отнеси молодь обратно, пока не очнулась.

Стоянка опустела.

Дождь барабанил по асфальту, и капли размывали грязно-черную лужу, в которой утонул раздавленный каблуком смартфон.