Живы, пока не взойдет солнце

Глава 24. Вкус души

На крыше яростный порыв ветра чуть не унес Лили за собой. Денис успел схватить сову и сунул ее за пазуху. Чернопалов вернулся к химерам, ждавшим за стеклянной стеной небольшого бара на смотровой площадке отеля. Еле закрыв дверь под натиском бури, младший лейтенант сумрачно покачал головой.

— Да уж… легко не будет.

Ритуал проходил на уровень выше, на том участке крыши, куда вела лишь техническая лестница, так что, как ни крути, придется сражаться еще и с непогодой.

— Какой план, командир? — прокудахтал Косой, — Ветер херачит будь здоров, боюсь, не справимся.

— Оставайтесь тут. На случай, если появятся шестерки Стригоя. А что вы скажете, господарыня?

Анна сделала вид, что не услышала вопрос. Вампирша увлеченно рылась под барной стойкой, как вдруг ее глаза загорелись:

— Посмотри-ка, что у нас тут… — весело протянула голубокровная, швырнув на стойку римские свечи, — так и вижу, как людишки глазеют на огоньки, пока кто-то из наших пристроился к шее.

— Как раз то, что нужно, — сказал Чернопалов. Он забрал одну из свечей и спрятал ее под робой.

— Конечно! Закатим вечеринку в честь кончины Ярика. Кровь, алкоголь, юные тела. Можно даже сыграть в Монополию.

— Рад, что вы верите в нашу победу, но это скорее на случай, если нас размажут по кровле, как птичье дерьмо, — сказал Денис, жестом подзывая кадавров поближе.

— Значит так, если план провалится…

— А у нас он есть? — удивилась Анна.

— Хорошо, скажу иначе: если наверху будет полная жопа…

— Что вероятнее всего.

— В общем, когда увидите в небе салют — бегите к Юле и уводите ее отсюда.

— Ага… как в диснеевском мультике! Чудесные райские пташки, — Стригой смерила взглядом Косого и его братию, — подхватят прекрасную принцессу за подол платья и унесут далеко-далеко.

Анна рассмеялась, усаживаясь на один из столиков:

— В таком состоянии твоя спящая красавица разве что на плесень и липовый мед разложится. Это единственная активность, которая ей светит.

Денис молча выслушал насмешки вампирши, дав ей почувствовать себя самой умной в комнате, а потом навис над Стригой так, чтобы она хорошенько смогла разглядеть изуродованную плоть в прорезях маски:

— Спасибо, что напомнили, господарыня. Вы же не будете возражать, если я позаимствую кровь из запасов? Кстати, где вы ее здесь прячете?

Анна изумленно захлопала ресницами.

— А с чего ты решил, что мы ее тут держим?

— Бросьте, господарыня. Мы в баре вампирского отеля. Здесь должна быть чертова кровь. Так что колитесь, где холопы хранят “донорку”?

Между кровососами завязалась дуэль улыбок: соблазнительные губы против оскала мертвеца. Наконец, Анна сдалась. Вздохнув, она расстегнула декольте и достала пакет донорской крови, швырнув его Чернопалову.

— Так и знал, что вы не фейерверкам обрадовались, — сказал Денис, бросив гемокон химере с обезьяньими лапами, — Вольете Юле в рот. Силой, если понадобится.

— Сделаем в лучшем виде, командир! — пообещал Косой, отдав честь сразу шестью крыльями.

— А как же все эти разговоры про важность человечности? Или твои жаркие обещания спасти на смертном одре?

— Если до этого дойдет, то уже не останется никого, кто смог бы их выполнить. Уж лучше Ким станет полноценным вампиром, чем околеет в ванной с мыслью, что ее бросили.

— Не думаю, что племяшка считает так же.

— Хорошо, что мне наплевать, что вы там думаете.

Почерневшее солнце, окаймленное багровым нимбом, застыло над многоэтажками. Свет от зловещего обода окрашивал воды реки в глиняно-красный цвет. Из-за этого Чурь походила на израненного морского змея, выброшенного на скалы монолитов. Неистовый ветер пытался сорвать вампиров с технической лестницы, точно хозяйка, увидевшая кота на шторах. Весь путь наверх, пока Чернопалов и Стригой сражались с непогодой, Лили напряженно выглядывала из ворота робы Дениса. Даже отсюда она ощущала на перьях ветра преисподней. Они истончали грань между мирами, напоминали Лилит о доме, который она ненавидела.

Кое-как троица добралась до статуи совы на верхнем ярусе крыши. Борясь с неистовым ветром, Денис перевалился через карниз, прокатившись по шиферу. Здесь, в оке бури, царил штиль. Но безопасность оказалась обманчива, ведь вой ветра сменили рыдания. Чернопалов осмотрелся: отсюда поднималась металлическая конструкция с вертолетной площадкой. На краю стоял оголенный по пояс Ярослав, взиравший на колосажателя, как на таракана. Наследник Стригоев сжимал обмякшее тело мальчишки из “Магнолии”, отбросив его в кучу детских тел позади. Сироты не шевелились. Чернопалов слышал слабое биение их сердец, но в потухших глазах жертв угас разум.

— Выродок. — тихо прорычал Чернопалов, до хруста сжав кулаки.

Теперь через карниз перелезла и Анна. Вампирша хотела упрекнуть Чернопалова, что тот не помог даме подняться, но услышала брата:

— И ты здесь… Ну что, как там бабуля? Уже закопали?

Поднявшись, господарыня бросила на Ярослава взгляд полный презрения:

— Хорошо, что тебе не хватило ума свалить из города. Ты оказался ровно таким самонадеянным имбецилом, как я и рассчитывала. Скажи, Ярик, где же твои новые упырята? Не хочешь познакомить их с тетушкой?

Ярослав отмахнулся от вампирши:

— В этом отребье больше нет нужды. Они выиграли мне достаточно времени.

Пока брат с сестрой обменивались любезностями, Лилит вылетела из робы, взмыв над вертолетной площадкой. С высоты сова нашла остальных детдомовских, связанных по рукам и ногам и поваленных, как бревна. Но когда взгляд сплюшки скользнул по спине Ярослава, она поняла, что весь их крестовый поход обречен.

— Комарик! Он уже использовал ключ!

Самодовольная ухмылка растянулась на лице Наследника, оголяя зубы покрытые черной пленкой. Костяные лапки сороконожки вонзались в позвоночник господаря от самой его шеи до копчика. Несколько голубых гематитов сияли на сегментарном теле “ключа”.

— Колосажатель! Ты никогда не ел их по настоящему, если не чувствовал вкус перепуганных до усрачки душ! — воскликнул Ярослав, поглаживая камни, пылавшие в основании шеи.

Денис рванул к вертолетной площадке. Два серебряных ножа вылетели из его рукавов. Ярослав с легкость ушел от лезвий, схватив один из промазавших ножей, и метнул обратно. Серебро не достигло цели и в этот раз. Золотые клыки прокусили вену, и лейтенант швырнул в клинок кровь, разъев серебро в полете.

Венцы Наследников столкнулись в битве — Тавади против Стригоев. Кровавое оружие против регенерации. Невероятная скорость против всепожирающего яда.

Чернопалов залетел на лестницу, что вела на вертолетную площадку. Тогда Ярослав швырнул в лейтенанта рыжую девчонку в заляпанном кровью свитере. Тело малютки врезалось в колосажателя, но Денис успел ее поймать. Когда Чернопалов оторвал девочку от груди, то увидел пустые глаза. Слюна стекала с губ малышки. Ребенку будто провели лоботомию.

Анна выхватила пистолет с последней обоймой. Выстрел, еще один, третий, четвертый. Ярослав взвыл в агонии, когда его копчик пробил плоть, разрастаясь в мощный хвост. Костяной отросток загородил тело Наследника, впитав пули.

— БОЛЬШЕ! ДАЙ МНЕ БОЛЬШЕ! — проревел беснующийся ветер.

— Будет тебе больше, прожорливый ублюдок, — сказал Ярослав.

Господарь бросился к детям, хватая одного за другим. Сироты вопили: “не надо!”, “кто-нибудь!”, “не хочу!”, “мама!”. Жертвы съеживались под руками Стригоя, когда тот хватал их и высасывал нечто, что делало их людьми.

Варя сжалась в комочек на краю площадки в луже мочи. Ее зрачки дрожали в обезумевших от ужаса глазах. Над головой проносились крики, но все они не способны были перебить единственную мысль, звучавшую в ее сознании: “Не я, Боже, пожалуйста, только не я!”.

Половина гематитов на сороконожке загорелись. Ярослав обнял себя в приступе экстаза. Под его пальцами ребра прорвали кожу, раскрывшись, словно створки венериной мухоловки.

— БОЛЬШЕ! БОЛЬШЕ!!! — не успокаивался Молох.

Свист плетей взрезал какофонию криков. Денис влетел на вертолетную площадку, раскручиваясь вместе с кровавыми хлыстами. Щелчок, и кончик плети стер господарю ухо, оставив дымящийся рубец. Щелчок, и второй хлыст устремился к Ярославу, но Стригой схватил ребенка и прикрылся им. Денис еле успел обратить плеть в кровь.

Ярослав улыбнулся кривыми клыками, уже не умещавшимися в пасти. Господарь потянулся к заложнику, чтобы оторвать ему голову и насытиться кровью из горла, но ему помешали.

— Птица, лови! — на бегу Анна подбросила мешочек с крестиками. Спикировав, Лилит подхватила груз и взлетела над Ярославом.

Точный выстрел.

Последняя пуля в пистолете Анны пробила мешок. Крестики повалились с неба, обрушив божий гнев, подобно ковровой бомбардировке.

Стригой отскочил в сторону, но несколько распятий, коснувшись вампира, взорвались картечью, оторвав тому челюсть и разворотив грудь. Лили яростно налетела на Стригоя, чтобы тот отпустил ребенка. Сова вцепилась в сросшиеся с ключом позвонки, царапая воспаленную плоть вокруг. Ярослав бросил заложника и протянул руки к стене ветра. Будто отозвавшись на зов, мощный порыв обрушился на крышу со всех сторон, впечатав сову в кондиционер. Крылья сплюшки судорожно задрожали, а лапки беспомощно подогнулись, царапая пустоту.

— ЛИЛИ!

Анна схватила Дениса, не дав ему броситься к сове.

— ОТПУСТИ!

— Денис, — настояла вампирша.

— УБЕРИ НАХЕР РУКИ!

— ДЕНИС!

— ЧТО?!

Смерч закружился вокруг раненного Наследника, обволакивая его щитом. Резкий хлопок! И воздушный взрыв смел вампиров с вертолетной площадки.

Чернопалов с воплем влетел в сову-гаргулью, сломав предплечье. Господарыне повезло куда меньше. Вампирша сорвалась с карниза. Ее глаза распахнулись в ужасе. Анна тщетно попыталась ухватить воздух, но ее мозг уже понял — это конец. Лишь в последнюю секунду, Чернопалов успел обвить талию Анны кровавым хлыстом. Младший лейтенант рванул вампиршу к себе, поймав девушку в объятия. Анна закусила губу, чтобы не взвыть от боли. Латекс на талии и кожа под ним зашипели от едкой крови Тавади.

Вихрь вокруг Ярослава утих. Наследник прошествовал к краю вертолетной площадки, отряхиваясь от несуществующей пыли.

На его теле не осталось ни царапинки.

Денис сплюнул лимфу, доставая из робы римскую свечу.

— Поджигайте, господарыня. Похоже, не сыграем мы в Монополию.

— Ты же знаешь, песик — я сбегу, если подохнешь, — уточнила Стригой, чиркнув зажигалкой.

— Что, опять “песик”? — горько усмехнулся Денис, поднимая уцелевшую руку со свечой к небу.

— Ну, что поделать… люблю я собак.

Химеры догрызали последнего холопа, ворвавшегося в бар. Помимо этого берсерка, под столиком и за стойкой лежало еще два изуродованных тела.

Косой выклевывал футболисту глаз, когда увидел за стеклянной стеной вспышку. Не веря глазам, он медленно поднял голову. Петушиный гребень поник, когда в ржавом небе распустились искрящиеся желтые цветы.