Живы, пока не взойдет солнце

Глава 6. Чудовище

“Отдадимся безумию, пусть летит кровь

Мои руки танцуют над твоей головой

Я буду смеяться и через сто лет

Любимый, скажи, why you so sad?

Твой череп расцвел — чудесный пион

Не верю глазам, вдруг это сон?”

— No Promise

— То есть, как это мертва?! — воскликнула Юля, приподнимаясь со стула.

— Тише. Ты же не хочешь, чтобы нас выгнали, — предупредил Денис, оглядываясь по сторонам. Оба официанта занимались другими столиками, и не обратили внимания на назревавшую сцену.

— Тебя превратили в вампира. Полностью осушили, а затем провели темное крещение. Это когда губы, веки и лоб мажут кровью твоего посмертного “отца”. Ну, или “матери”. Ты теперь не можешь есть нормальную пищу. Организм не примет ничего, кроме крови…

Денис врал. Желудок вампира мог усвоить еще человеческую плоть, но Чернопалов подумал, что лучше об этом не говорить.

Ким в панике вытащила из сумочки зеркальце и уставилась на отражение: спутанные черные волосы грязными сосульками падали на изможденное лицо, посиневшие губы с тонкой, уже облупившейся багровой корочкой. Такой же след на лбу. Ким зажмурила глаз и увидела кровавую метку на веке.

— Нет-нет, это бред какой-то. Вампиры, говорящие совы, футболисты-мутанты…

— Я. Не…, — начала было Лили, но Денис прикрыл ей клюв, за что был тут же тяпнут.

— Холопы, — поправил Денис, — Эти “мутанты” служат в обмен на силу в нашей крови, но стоит им перебрать… ты видела результат. Вот только это уже чересчур, обычный человек выжрав столько умер бы на месте. Откуда у этих смертных такая высокая толерантность?

— Да насрать! Как все это, — Юля нервно затрясла руками, указывая на свое тело, — вернуть обратно? Я не могу умереть, у меня контракт! И самолет до Сеула через четыре дня! Я не хочу шнырять по зассанным подворотням Андреевска и сосать кровь алкашей!

— Воу-воу, полегче. По твоему я этим занимаюсь?

— Я вообще не знаю, чем ты занимаешься, “лейтенант”!

— Ну-у, я кто-то вроде вампирского мента.

Юля обхватила голову руками:

— Прекрасно! Если ты из полиции — помоги мне. Просто скажи, как опять стать человеком?

— Сначала расскажи, что случилось в ресторане. От этого зависит твоя жизнь. В самом прямом смысле.

Ким надула щеки и медленно выдохнула.

— Я почти ничего не помню. Какой-то урод с жучьей мордой и стерва в дорогущем платье заманили меня в бетонную каморку, а потом… — Юля отвела взгляд, пытаясь собрать пазл из ускользавших кусочков воспоминаний, но… — Черт, все, как в тумане… хотя, подожди!

Ким полезла в сумочку, вспомнив о диктофоне. Она с минуту копалась в вещах, но так и не нашла гаджет:

— Да где он?!

— Что-то потеряла?

— Диктофон. Он куда-то исчез. Я все писала с момента, когда этот мудак в шубе сел за столик.

— И часто ты записываешь разговоры?

— Какие-то проблемы, “лейтенант”?

— Да нет, просто любопытствую.

Денис, нахмурившись, откинулся на спинку деревянной скамейки:

— Ладно, забудем о диктофоне. А вот что насчет твоей памяти — после крещения такое бывает — слишком сильное потрясение… Организму нужно время, чтобы прийти в себя. Расскажи пока, о “жукомордом” и той бабе в платье. А я закажу нам еще кофе.

Юля рассказала Денису все, что помнила о сегодняшнем вечере, опустив подробности о том, кто она, и о тех отвратительных фото. Зудящее омерзение облепило кожу Ким, когда она погрузилась в воспоминания. Певица вновь ощутила незримую цепь, тянувшуюся от ее шеи, прямиком в лапы директора детдома. Жар ненависти разгорался в груди пуще прежнего, и топливом для него служил ноющий голод. Кровь молотила в висках. Девушке казалось, что они вот-вот прорвутся, подобно гноящимся нарывам.

— Что-то меня опять штормит, — выдохнула Ким, борясь с мигренью, — нужно срочно носик припудрить.

— Зеркальце подержать?

— Ха-ха, умник. Если тебе понравилось вытирать рвоту…

— Ладно-ладно, можешь идти, но без глупостей.

— Так я арестована, “лейтенант”?

— Скорее под программой защиты свидетелей.

Юля встала из-за столика, подошла к официанту, спросив у него, где тут уборная. Денис проводил девушку взглядом, пока та не скрылась за декоративной деревянной ширмой, украшенной побегами плюща.

— Что думаешь насчет девчонки? — поинтересовалась сплюшка, забираясь на колени к Чернопалову.

— Думаю, что у нее был охренительно трудный день. И это только начало.

— Тогда хорошо, что она не хочет быть вампиром. Девчонка не справится с жаждой.

— Да, но ей придется.

— Не веришь, что она сможет излечиться? С годами твой оптимизм совсем улетучился.

Денис усмехнулся в ответ на укор.

— Без шансов. Юля даже не знает, кто с ней это сотворил, а значит не сможет убить “темного крестного”.

— И, несмотря на это, ты ее не бросишь, — сплюшка закрыла глаза, — Похоже, что вместе со знаниями, Николай передал тягу подбирать дворняжек.

Чернопалов обнял ладонями почти остывшую чашку кофе, наслаждаясь остатками тепла:

— Тебе не понять, Лили. Ты не знаешь каково это желать их крови. Когда ее тело похолодеет — она испытает первую жажду. И если не сломается — у нее будет шанс вернуть прежнюю себя. По крайне мере, она даст мне время поговорить со Стригоями. Уверен, господари захотят найти того, кто "покрестил” без их ведома. С поддержкой знати, может и получится отыскать ее создателя.

— А если девчонка сорвется? — взмахнув крыльями, Лили перелетела на стол, чтобы увидеть лицо Дениса. Она знала ответ, но хотела увидеть, что скажут глаза Чернопалова.

— Тогда ей займется “Цепеш”.

Беглянка неслась сквозь стену дождя, шлепая подошвами кед по лужам. Кафе “Лукоморье” осталось далеко позади, а внезапно открывшийся новый мир звуков сбивал с толку. Весь этот шум накрыл Ким разом, будто бы Юле на голову надели ведро, а затем со всей силы влепили по нему палкой. Мимо изредка проезжали машины, невыносимо тарахтя моторами. Вампирша давно бы забилась в глубокую нору, если бы не клокочущая в душе ярость:

“Этот ублюдок! Все из-за него. Свел в могилу, несмотря на все мои достижения! Столько труда насмарку. Урод заплатит за все!”.

Юля перебежала дорогу — белая Toyota еле успела затормозить, чтобы не прокатить певицу на капоте. Длинный остервенелый гудок отдался в черепушке вампира, сродни удару в гонг. Ким застыла в свете фар, вымокшая до нитки. Тяжелое от влаги рваное платье прилипло к ногам. Спутавшиеся волосы закрывали щеки и лоб, лезли в глаза. Капли дождя падали с ресниц, туманя взор.

Дверь авто распахнулась — злобный водитель выбежал ругаясь и махая руками. Юля с неожиданной легкостью оттолкнула мужчину на бампер. Подскользнувшись, бедолага плюхнулся в лужу. Не теряя времени, Ким юркнула за руль. Втопив по газам, Юля поехала домой, оставив матерившегося хозяина иномарки позади. Слова Сологубова трупными червями копошились в мозгах:

“Ты можешь изменить имя, исправить сломанный нос, и сверкать бедрами на сцене со своими шлюшками-подружками, но в глубине души ты все еще в “Магнолии”…”

Может и так, но этой ночью Ким решила покинуть детдом навсегда.

Сологубов не спешил открывать бассейн, построенный на деньги щедрого спонсора, предпочитая использовать новенький корпус в личных целях. Вот и сейчас, Эдуард Валентинович вышел из душа, завернутый лишь в набедренную повязку из махрового полотенца. Насвистывая “Если у вас нету тети”, директор “Магнолии” прошлепал к лавочкам у бассейна. Достав из целлофанового пакетика узкие плавки, он неуклюже натянул их на жирные мохнатые ноги, покрытые паутиной варикозных вен.

Белесая подсветка наполняла хлорированную воду призрачным сиянием. Эдуард скинул сланцы и залез на прыжковую доску. Трамплин заскрипел под внушительным весом.

— Варварка, давай быстрей! Папочка не любит ждать, — прокричал он в пустоту, но никто не отозвался.

“Дерзкая девчонка, совсем страх потеряла”, — подумал он, обтирая волосатые плечи, покрывшиеся мурашками.

— Варька!!! — крикнул Сологубов еще громче, а потом злобно прошипел под нос, — ох, и получит она сегодня…

Не дожидаясь ответа, и не в силах больше терпеть холод, директор оттолкнулся от доски, бомбочкой прыгнув в бассейн. Через пару секунд Эдуард Валентинович вынырнул, подобно бегемоту, отплевывая воду.

— Кузнецова, подошла сюда, быстро! — рявкнул директор. И снова тишина — только плеск поднятых им волн о бортики. Когда Сологубов уже хотел вылезти из бассейна, чтобы задать этой непослушной дряни, пространство наполнил мелодичный свист, сменившийся нежным девичьим пением:

“И если вы не живете,

то вам и не, то вам и не,

То вам и не умирать…”

От неожиданности, директор схватился за канаты разделительных буйков. Нервно оглядываясь, он попытался определить откуда доносилось пение, но никого не нашел.

— Кто здесь?! Варвара? Это не смешно, немедленно покажись. Клянусь, папочка не будет злиться!

Обещание встретил смех, гулко прокатившийся по бассейну, зависнув над головой директора. Сологубов медленно задрал голову — там, под потолком, на металлических стропилах притаилась его бывшая подопечная.

— К-ким… — промямлил Эдуард, отплевываясь от горькой хлорки.

— Она самая, сукин ты сын! — оскалилась вампирша.

Глаза директора округлились. Эдуард нырнул, когда Юля спрыгнула с балок, ястребом обрушившись на мучителя. Удар о воду! Брызги. Глубина взбурлила. Длинные волосы Ким раскинулись под водой, как чернила каракатицы. Ее глаза пылали ненавистью. Эдуард попытался уплыть, но Юля полоснула добычу по ноге, вспарывая алмазно-прочными ногтями распухшие сплетения вен. Багрянец смешался с синевой, поднимаясь зыбким облаком. Вампирша почувствовала кровь. Ким больше не видела Сологубова, весь ее мир сжался до шлейфа рубинового тумана — воплощения истинного счастья. Секундное помешательство, ступор, головокружение сменились лютой жаждой.

Эдуард с трудом доплыл до края бассейна. Его узловатые пальцы коснулись плитки. Сологубов вынырнул с жадным вздохом. И первое, что он увидел на бортике перед собой чьи-то ботинки:

— Дай-ка помогу, говнюк. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя сожрали? — хмыкнул Чернопалов. Денис схватил директора под руки и вытащил тушу из воды. Эдуард распластался на кафеле, истекая кровью, быстро заполнявшей швы плитки. Денис закусил губу, уловив насыщенный аромат.

— Очнись, идиот! Девчонка на подходе, — крикнула Лили, устроившаяся на стропилах.

Макушка Ким показалась на поверхности — Юля ступала по дну с неумолимостью терминатора, следуя за сладким вишневым шлейфом.

— Сейчас ты мне спасибо не скажешь, но поверь, это для твоего же блага, — извинился Денис, разминая шею.

Юля выскочила из бассейна, как пробка из бутылки с шампанским. Чернопалов перехватил ее, прижав вампиршу к груди:

— Хватит! Да, успокойся-же ты.

— Я убью его!!! Я сожру этого гандона с потрохами!

— Нет.

— Какого хера, “лейтенант”?!

— Если ты отнимешь чью-то жизнь или выпьешь хоть каплю крови, то назад дороги не будет. Твоя душа будет проклята, и ты останешься такой навечно!

— Ты не представляешь, какая это тварь, — прошипела Ким в бессильном гневе, — Он не должен жить, не после того, что сотворил с этим местом, с этими детьми… со мной.

Плечи девушки мелко затряслись. Денису показалось, будто его объятия — единственное, что мешало Ким рассыпаться на части. Тогда Чернопалов наклонился к ее уху и прошептал обещание, услышав которое вампирша отстранилась. Она заглянула в печальные глаза лейтенанта, а затем кивнула.

Ни сказав больше ни слова, Ким ушла в раздевалку. Лишь когда чавканье ее полных воды кед стихло, Сологубов осмелился открыть рот:

— С-спасибо, м-молодой человек, — зачастил директор, стуча зубами от озноба, — А теперь, позвоните в скорую, я прошу вас.

Денис обернулся к Сологубову, и выражение лица юноши заставило директора оставить всякую надежду.

— Не волнуйся, я обо всем позабочусь, — повторил Чернопалов, данное Юле обещание.

Когда Ким зашла в раздевалку, она увидела на лавочке худенькую девчушку: закрытый купальник с ромашками болтался на ее исхудалом теле. Ноги — две палочки изукрашенные черно-фиолетовыми синяками, такими же, как на запястьях. Когда малышка обернулась на резиновый скрип мокрой обуви, Юля увидела лицо сиротки — большие карие глаза, впалые щеки, и разбитый нос. В этот момент сердце Ким сжалось так сильно, что на его месте могла образоваться черная дыра. Перед ней сидела та самая малышка из самолета, перед которой она выставила себя дурой.

— Джулия?! — удивилась Варя. Девочка скользнула на край лавки, пытаясь прикрыть ноги полотенцем — Не смотри на меня, пожалуйста! Не надо, — взмолилась она.

— Варя, я… — Ким кое-как проковыляла через раздевалку, без сил опустившись на другой конец лавки. Она хотела сказать, как ей жаль, но это только причинило бы больше боли. Юля знала это, как никто другой. Взгляд певицы упал на маленькое перышко, лежавшее между ними. Такого же окраса, как и у пернатой спутницы лейтенанта:

“Так он видел, на что способна эта сволочь”, — вдруг поняла вампирша. Ким подвинулась ближе, чтобы подобрать перо, но Варя ее остановила:

— Оставь, это подарок!

— От дяди с совой?

— Никакой он не дядя, — спешно возразила Варвара, и ее щеки тронул румянец, — Но, похоже, Денис всем подарки раздает.

Варя указала пальчиком на пиджак Юли, из кармана которого выглядывал кончик перышка. Ким не помнила, чтобы клала его туда.

— Не переживай, подруга. Это мой знак айдола-хранителя, — подмигнула певица, похлопав по карману, — и если у тебя такой же — можешь на меня рассчитывать, если во что-то вляпаешься.

— Мне давно не шесть лет! — возмутилась Варя, скуксившись.

— Ну вот, — картинно обиделась Юля, — значит, айдол-хранитель не сможет пригласить тебя на концерт?

Варя вытаращилась на Ким, не веря своему счастью:

— И за кулисы проведешь?!

— И даже на сцену…

Варя уже хотела броситься Юле на шею, но взгляд девчушки перепрыгнул за плечо ее айдола-хранителя:

— Денис! — воскликнула она, просияв.

Чернопалов облокотился о косяк, салютуя малышке. Он сдержал улыбку, чтобы не оголить розовые от крови зубы.

Денис и Юля разделились, чтобы переодеться в сухое. Без лишних вопросов, Варя принесла корзину с чистыми вещами из благотворительных запасов. Все же привлекать внимание, щеголяя в костюмах выживших из слэшера, показалось не лучшей идеей. Лейтенант остался в раздевалке, а Ким срочно требовался горячий душ.

Чернопалов как раз подворачивал великоватые ему джинсы, когда услышал недовольное царапанье коготков по шкафчику:

— Значит, ради этой девчонки ты готов замарать руки, но когда нас чуть не прикончили, ты решил поиграть в Мать Терезу.

Денис молча сунул ноги в кроссовки.

— У меня чуть сердце не остановилось, пока я тебя искала! Думала задержусь хоть на секунду, и этого упрямого идиота точно насадят на кол.

Чернопалов накинул джинсовку поверх десяти слоев выцветших футболок свитера и толстовки. Он ужасно продрог, пока добрался до детдома, и только теперь смог спокойно выдохнуть. Хоть он недавно и подкрепился, но рано или поздно голод вновь даст о себе знать. А с ним придет и холод.

— Не молчи, комарик! Скажи что-нибудь.

— Ну что я скажу, Лили? Насаживать на кол — моя фишка.

Сплюшка посмотрела на вампира очень долгим взглядом, решив дать юмористу последний шанс. Денис устало выдохнул:

— Мне очень жаль, что я доставил столько хлопот. Но ты не права.

— О, да неужели?! — возмутилась сова, хлопнув крыльями.

— Людей нельзя убивать…

В дверь робко постучались, и в приоткрывшемся проходе появилось осунувшееся лицо Варвары. Она сжимала в тоненьких ручках две чашки чая.

— …но эта мразь не была человеком.

Выключив воду, Юля долго стояла под пересохшей лейкой душа. Обхватив себя, певица бездумно обводила пальцами контуры шрамов на спине, уставившись на перышко в настенной мыльнице. Усталость навалилась на девушку — она давила на плечи и веки. Ким хлопнула себя по щекам, чтобы взбодриться, ведь на жалость к себе не осталось времени. Юлю еще тревожили вопросы, нуждавшиеся в ответах, но сначала…

Вампирша взяла совиное перо, присела на корточки, и протолкнула его в сливной сток. Денис нашел беглянку слишком быстро, будто бы точно знал, куда она направилась. Юля не была уверена, что все дело в этом перышке, но она уж точно не помнила, как засовывала его в карман. Ким никому не позволит вешать на себя трекер, как на питомца.

Девушка нагой вышла из душа в раздевалку, где ее ждала стопка оверсайз шмоток. Одевшись, как солист “Limp Bizkit”, Юля потянулась к пиджаку, чтобы снять бабушкину брошь, но когда вампирша коснулась серебра, то тут же взвизгнула, отдернув пальцы, словно обварилась в кипятке. Лихорадочно тряся кистью, певица выдала такое фаст флоу из ругательств, что заткнула бы за пояс всех реперов-конкурентов.

— Ебанный Стокер! Ну, почему из всех вампиров реальными оказались самые отстойные?

Подув на пальцы, Ким натянула рукава толстовки, чтобы не повторить горький опыт, а затем пристегнула к худи бабушкину брошь. Бросив последний взгляд на изодранное платье, Юля отправилась искать младшего лейтенанта. На цыпочках она скользнула в мужскую раздевалку, но обнаружила там лишь оставленный на скамейке чай. Вампирша прислушалась и уловила шипение в душевой.

— Лейтенант?! — окликнула Ким Чернопалова, — У тебя все в порядке?

— Да-да, немного переоценил свои силы, а так все отлично, — ответил из-за закрытой двери колосажатель.

— В каком смысле “переоценил”?

— Ну, знаешь, когда хочешь проглотить бургер целиком, а он возьми, да и застрянь в горле…

— Какой нахер бургер?!

Брови Ким подпрыгнули на лоб — Варвары нигде не было, а лейтенант, несмотря на браваду, оставался кровожадным монстром.

“Зачем я их оставила, дура!”

Юля рванула дверь в душевую, чуть не сорвав ее с петель, но вся праведная ярость схлынула, когда вампирша застала Дениса за престранным занятием. Сологубов лежал у сливного стока. Его правая рука белела оголенной лучевой костью, а от плоти валил багровый пар. Денис навис над изуродованным телом директора, из вскрытой вены, орошая труп своей черной кровью. Она-то и разъедала мясо, превратив его в нечто, похожее на рвоту, размазанную по кафелю. Певица скривилась, зажав нос. Труп Сологубова вызывал лишь отвращение. Ничего общего с той эйфорией, которую девушка испытала на охоте.

— Чего уставилась, девчонка? — ухнула Лили, контролировавшая процесс с лейки, — Помогай!

До конца не осознавая, что от нее хотят, Ким зашла в душевую, закрыв за собой дверь.

— Какого дьявола здесь происходит?! Твоя кровь! Это типа кислота? Я тоже так смогу?!

Денис сделал вид, что не услышал вопрос, но Юля подошла к лейтенанту вплотную и щелкнула пальцами над его ухом.

— Ау, прием… я что разговариваю на частоте недоступной летучим мышам?

— Послушай, я не хочу об этом говорить. Это сложно. Просто последи, чтобы господин директор не убежал.

— Да как он убежит? Ты его в суп превратил, — возмутилась Юля.

— Нам не нужны проблемы с полицией смертных, так что, меньше острот — больше действий.

— Окей, без проблем. Фух! Постоянно таким занимаюсь… а ты пока, все же, попробуй объяснить про эти твои фокусы с кровью, я не тупая.

Услышав протест вампирши, Лили заухала в приступе смеха, крылом прикрыв клювик.

— Ким, я вовсе не считаю тебя дурой. Короче, проехали. Просто не говори никому о том, что тут произошло. Ладно? У меня возникнут проблемы из-за всего этого бардака… — Чернопалов быстро кивнул на пол, — Гляди! У него плечо утекает. Бери что-нибудь и смывай-смывай!

Растерявшись, Ким бросилась за мусорным ведром снаружи. Она решила пока не допытывать лейтенанта, пополнив коллекцию вопросов под названием “Странное вампирское дерьмо”. К тому же, сейчас счастье переполняло ее: она видела, как тело ее мучителя медленно растворялось утекая в канализацию.

“Чаль гайо, скотина. Я не буду скучать”.