Живы, пока не взойдет солнце

Глава 26. Стаккато

Тело Ярослава не выдерживало могущества Молоха. Ключ-сороконожка деформировал скелет Стригоя. Его ребра превратились в хитиновые ноги, позволяя господарю ползать, словно огромному насекомому. Ярослав напоминал помесь скорпиона и избалованного сукина сына, одержимого жаждой невинных душ. Больше похожий на акарина, чем на благородного веспера, однако алчность, бурлившая в его крови, не давала Стригою осознать глубину своего падения.

Наследник бушевал, разил, разрывал и скользил в потоках потустороннего ветра, расставив костяные наросты, как парус воздушного змея.

— Сверху! — крикнула Анна.

Ярослав сомкнул ладони и бушующие вихри подхватили Дениса, стачивая плоть с костей, точно стружку с карандаша. Зубастые смерчи почернели от отравленной лимфы, но яд им был нипочем.

Анна снесла телеантенну точным ударом так, чтобы осталась только мачта. Вампирша метнула получившееся копье в Ярослава, но господарь перехватил штырь. Хвост Стригоя изогнулся коброй и, как таран, пробил вампиршей вертолетную площадку.

— Вы, жалкий мусор! Дерьмо, прилипшее к подошве. Сколько не чисти — только размажешь. Эти дети, этот город, эти земли, а потом и все сущее — все это мое. Я буду жрать, пока не останусь один — идеальный хищник! Тот, кому нечего бояться. Тот, кого больше никто не обидит.

Ярослав медленно развел руки, и вихри потащили Чернопалова в разные стороны, силясь разорвать пополам. Денис стиснул зубы, напрягая мышцы до вспученных вен.

Хвост Стригоя нащупал последнего ребенка. Позвоночник обвился вокруг Варвары, выдавил из девочки влажный всхлип. Она не могла кричать — не хватало дыхания:

— П-помогите…

Ярослав разинул пасть. От неба до языка растянулись вязкие слюни.

Сердце Вари обратилось мотыльком, пойманным в ладони. И эти ладони вот-вот должны были сомкнуться. Девочка стиснула в кулачке совиное перышко и зажмурилась, приготовившись умереть.

— Эй! Ваше мудачество, не хотите пропустить с дамой по рюмочке? — крикнул кто-то за спиной Стригоя. И Варя узнала этот голос. Это был ее айдол-хранитель.

Коктейль Молотова влетел в затылок Ярослава. Звон стекла! Бутылка разбилась на осколки, выпустив пламя. Огонь стремительно охватил Стригоя, заставив господаря отпустить добычу. Наследник с воплем рухнул на спину, сбивая пламя, а лишенные воли смерчи растворились, бросив изувеченного Дениса на площадку.

— Ну привет, дядюшка, — улыбнулась Юля, подбрасывая бутылку рома с подожженным фитилем. Расхорохорившийся Косой вытянул шею из небольшого рюкзачка на спине вампирши, чтобы прокукарекать команду:

— Огонь из всех орудий! Размажем этого выродка!!!

— Есть, капитан, — отозвалась Ким. Она швырнула вторую бутыль в господаря. Ярослав попытался заслониться хвостом, но кровавая плеть Чернопалова удержала Наследника. Бутылка разбилась о висок Стригоя, добавив жару. Толстый осколок глубоко вошел в скулу господаря, а множество мелких — иссекли лоб. Ужасный нечеловеческий крик вырвался из пасти адской твари.

Ветра Молоха окутали Стригоя, чтобы излечить, но лишь распалили огонь, сжигая Наследника в огненном смерче.

Выждав момент, Анна выскочила из дыры в платформе. Вампирша засунула руку в обжигающий вихрь — латекс мигом оплавился, обволакивая влажные струпья на коже. Господарыня вырвала из брата ключ вместе с кусками горелой плоти. Анна отбросила раскаленную реликвию, замахав обожженной кистью.

Стена ветра вокруг отеля утихла, а замершее в небе солнце продолжило ход, медленно выбираясь из-за черного занавеса.

Темно-фиолетовый дым поднимался над обугленным телом Ярослава, образуя в воздухе циклопический силуэт. Будто бы зная, что так и произойдет, Анна достала из кармана пояса диктофон, включив запись. Треск жвал, и ритмичное стрекотание Резы донеслось из динамика. Дым ощетинился, яростно извергая поток проклятий на забытых языках.

— Вот так, к ноге!

Но не долго господарыня ликовала. Дым заполз в динамик, сперва превратив слова Резы в бессвязную кашу, а потом и вовсе сломав диктофон.

— Когда ж ты, сука, сдохнешь?! — выругалась Анна.

— Не хочу торопить, но меня что-то уже припекает, — пожаловалась Юля, — Может свалим отсюда, пока не превратились в запеченые тыквы?

— Если сбежим — Молох окажется на свободе, найдет тело, и в этот раз будет сам по себе. Бабушка положила жизнь на то, чтобы избавиться от демона и я не позволю, чтобы ее жертва оказалась напрасной.

— Мы точно никому не поможем, если сгорим тут заживо! — возмутилась Ким.

— Господарыня права.

— ЧТО?! Лейтенант, я что-то пропустила? С каких пор вы с ней спелись?

— Оглянись, Ким, — Денис указал на детей, разбросанных по крыше, как игрушки, — Мы не сможем унести их отсюда. Для Молоха это — как бутик с костюмами.

В груду опустошенных оболочек, обхватив ноги и спрятав лицо в коленках, забилась Варвара. Девочка беззвучно рыдала, захлебываясь спазмами.

— Тогда нам нужно его остановить!

— Не вам… — сказала Лили, с тяжестью опустившись на статую совы. Маленькое тщедушное тело сплюшки казалось еле удерживало дух, а перья на израненных крыльях пропитались кровью.

— Ты жива, — с облегчением выдохнул Чернопалов. Он хотел осмотреть раны демоницы, но та жестом остановила Дениса.

— Пока Молох не обрел тело, его сможет удержать только другой демон или мастер гоэтии. Но колдуна среди вас я что-то не вижу, так что…

— Лили, нет!

— Время прощаться, комарик.

— Ты не должна. Я придумаю другой способ!

— Другого способа не существует. Ты сам знаешь.

— Не знаю! И ни хочу знать!

Ноги подкосились. Чернопалов рухнул на карниз. Его взгляд упал на ладони, не веря, что это происходит. Он закрыл глаза, пытаясь не заплакать, ведь кто-то там наверху взял большую ложку и, не глядя, зачерпнул все то, что позволяло Денису жить, оставив грязный пустой стаканчик.

— Пожалуйста, не надо… — взмолился Чернопалов, — Я не смогу один.

— Ты больше не одинок, комарик.

Две нежные руки заключили Дениса в теплые объятия, и горячие губы коснулись его макушки. Лилит прижалась щекой к своему непутевому мальчишке, которому была скорее старшей сестрой, нежели слугой, как подобало привязанному демону.

— Теперь ты должен кое за кем приглядеть, — прошептала Лилит, что-то вложив Денису в ладонь. Ошеломленный, он отстранился, увидев перед собой девушку удивительной красоты, которую омрачала тень скорби. Беглая царица Преисподней и, вместе с тем, нижайшая из ее рабынь должна была вернуться домой.

— А я все думал, чего ты такая спокойная стала. Раньше готова была разорвать любого, кто назовет тебя “птицей”.

— Когда нечего доказывать, начинаешь смотреть на дураков снисходительно. Жаль, я так и не поблагодарила за это старого хитреца. Его ведь уже нет с нами?

Лилит повернулась к Юле. Певица ошарашено смотрела на демоницу, затаив дыхание. Впервые за минувшие ночи у нее не нашлось подходящих слов. Даже тех, что обычно не произносили в приличном обществе, поэтому она просто кивнула.

— Береги его, пустоголовая.

Вместо ответа Юля громко шмыгнула, поджав губы. Ее подбородок дрожал, а глаза заблестели от слез.

Стригой сухо покашляла в кулак:

— Это все очень трогательно, но Молох не будет ждать…

Клубившийся силуэт приобрел объем и постоянную форму, а тонкая струйка дыма от тела Ярослава стала не толще лески. Демон метался, пытаясь скорее оторваться от никчемной пуповины и найти подходящий сосуд, пока ад не потребовал свое.

— Странно это признавать, но она права. Комарик, разорви нашу связь, пока Молох не вошел в силу. Это единственный способ обойтись без ритуала!

Денис окинул взглядом крышу. Сколько боли готов был причинить один человек ради своего желания. Сейчас, Чернопалов хотел стать таким же эгоистом, но на деле был всего лишь чертовым глупцом.

— Лилит, я освобождаю тебя от оков смертной плоти и разрываю наш контракт. Ты мне больше не нужна, — выдохнул Денис. И слова эти вырвали ему сердце.

— Я люблю тебя, комарик.

Демоница сбросила плоть, точно платье, и вихрь перьев вырвался наружу. Закружившись, он врезался в силуэт фиолетового дыма и два темных духа слились, терзая друг друга, яростно рыча и скрежеща, завывая и рассыпаясь проклятьями.

— Надо сматываться, — крикнула Юля, подхватив на руки Варю. Ни проронив ни слова, девочка вцепилась в своего айдола-хранителя и, казалось, что уже никогда не отпустит.

Чернопалов застыл, наблюдая за демонической битвой. Здание затряслось, а по крыше поползла трещина, засасывая ураган дыма и перьев в беззубую пасть, вонявшую серой.

— Лейтенант! Она бы не хотела, чтобы ты тут сгорел! Стригой, помоги его увести.

Но Анна уже исчезла, воспользовавшись моментом, прихватив с собой ключ-сороконожку. Как она и говорила, Стригои заботились только о себе.

Выжившие спускались по лестнице к смотровой площадке. Лучи восходящего солнца выжигали густые тени с крыльев каменных сов, пока с неба, точно слишком рано выпавший снег, плавно опускались белые перья.

Денис старался не вслушиваться в завывания ветра, боясь услышать ее голос. Он ненавидел этот город почти так же сильно, как себя. За плечами Чернопалова болтался рюкзак. В нем Косой драл глотку, приветствуя запоздалый рассвет.

— Я уже жалею, что не оставил тебя на крыше, — буркнул колосажатель.

— Извини, друг. Природа, чтоб ее…

Задрав голову, Варя глазела на забавную птичку. Девочка крепко прижалась к спине певицы, прилипнув, как обезьянка, а Юля мурлыкала ей колыбельную. Ким не смогла стать человеком, но сейчас ее это не беспокоило, ведь могильную пустоту в груди согревал стук сердца Варвары. Он отдавался между лопаток вампирши жарким стаккато.