Живым или Мертвым

Глава 04

— Добро пожаловать в воздушное пространство США, джентльмены, — провозгласил второй пилот.

Сейчас они должны были находиться где-то над Монтаной, штатом лосей, широкого неба и множества расформированных баз баллистических ракет с пустыми шахтами пусковых установок.

Топливо снова расходовалось быстрее, чем положено, но бортовой компьютер это учитывал. Имевшийся у самолета резерв заметно превышал тот остаток, с которым они несколько часов назад заходили на посадку после пересечения Атлантики, а внизу располагалось множество пригодных для посадки аэродромов. Пилот включил дисплей индикатора прямой видимости, работавший от телекамер повышенной светочувствительности, и на экране появилось двуцветное бело-зеленое изображение. В данный момент это были горы, возвышавшиеся к западу от их курса. Самолету предстояло автоматически набрать высоту — по программе автопилота она должна была составить тысячу футов над уровнем суши, — и сделать это плавно и постепенно, чтобы не обеспокоить богатых пассажиров и, как надеялся пилот, сделать их своими постоянными клиентами.

Самолет набрал истинную высоту 6100 футов над уровнем моря и летел над зубчатым, словно спина ящерицы, хребтом Град-Титон. Где-то внизу должен был находиться Йеллоустонский национальный парк. При свете его можно было бы увидеть, но в этот раз они пролетали над ним ясной, но безлунной ночью.

Бортовой радиолокатор показывал, что опасности столкновения на данный момент не существует. В одном эшелоне с ними не было других самолетов. Военно-воздушная база Маунтин-хоум с ее шебутными и задиристыми юными пилотами-истребителями осталась в нескольких милях позади.

— Эх, жаль, нельзя повернуть ИПВ, — сказал пилот, — может быть, увидели бы в инфракрасном свете бизона. Я читал, что их на западе снова много развелось.

— И волков, — добавил второй пилот. — В природе все пребывает в равновесии, по крайней мере, так говорили на канале «Дискавери». Мало бизонов — волки дохнут. Мало волков — увеличивается численность бизонов.

Территория Юты началась горами, которые довольно быстро перешли в холмистую равнину. Самолет вновь сманеврировал к востоку, чтобы обойти Солт-Лейк-Сити, где находился большой международный аэропорт и вполне мог иметься мощный радар, способный опознать их, фигурально выражаясь, по цвету кожи.

Лет тридцать назад все эти штуки не прошли бы. Им пришлось бы пересечь Сосновую линию, одну из предшественниц линий дальнего обнаружения, и ответить на запрос пребывающего в постоянной боевой готовности объединенного командования ПВО Североамериканского континента в Шайенн-Маунтин. А если учесть, насколько напряженными стали отношения между Соединенными Штатами и Россией, не исключено, что и ЛДО, и Сосновую линию скоро восстановят.

Полет проходил спокойнее, чем он ожидал. Летним днем над пустыней должно было бы изрядно потряхивать из-за непредсказуемых восходящих воздушных потоков. А сейчас, если бы не появлялись внизу изредка конусы света от автомобильных фар, можно было бы подумать, что полет проходит над морем — настолько внизу было черно и пустынно.

Лететь еще тридцать минут. Топлива осталось всего 9000 фунтов. На этой высоте турбины жгли керосин гораздо быстрее, не 3400 фунтов в час, а все 5000.

— Ну, что, будим пассажиров? — спросил второй пилот.

— Хорошая мысль. — Командир самолета взял микрофон. — Внимание! Мы рассчитываем совершить посадку через тридцать минут. Прошу сообщить, если у вас есть какие-то особые пожелания. Благодарю за внимание, — добавил он, чуть помолчав. О благодарности за уплаченные деньги и необычный и интересный полет он говорить не стал.

Оба пилота не могли не думать о том, кого же они везут, но вопросов не задавали. Анонимность клиентов была одной из составляющих их профессии, и, хотя то, что они делали, можно было с формальной точки зрения счесть нарушением американского закона, но ведь они-то не были гражданами США. Они не перевозили ни оружие, ни наркотики, ни какой-либо еще запрещенный груз. Что же касается тех, кого они везли в этот раз, они не знали о них ровным счетом ничего. А у одного вообще лицо было в бинтах.

— По компьютеру — сто миль. Надеюсь, ВПП достаточно длинная.

— Если верить карте, то да. Две шестьсот. А правда это или нет, мы скоро узнаем.

Эту взлетно-посадочную полосу построили в 1943 году, и за все время своего существования она практически не использовалась. Ее соорудил саперный батальон, который доставили в Неваду и приказали выстроить авиабазу. Никто из строителей не мог подумать, что задание было учебным. Все подобные аэродромы выглядели одинаково, так как строились по одному проекту — как треугольник, одна сторона которого была длиннее двух других. «Дессо-фалкон» заходил на полосу два-семь, подход к которой, в соответствии с направлением преобладающих ветров, предусматривался с востока на запад. На полосе даже смонтировали посадочные огни, но провода за долгие годы пришли в негодность, как и дизель-генератор аэропорта. В этих местах почти не бывало снега и льда, главных врагов аэродромов, и потому полоса — двадцать дюймов железобетона — пребывала почти в том же состоянии, что и после укладки.

— Сигналы.

— Вижу.

Действительно, по периметру полосы были довольно ровно раскиданы ядовито-зеленые палочки — химические источники света, которые нужно встряхнуть, как следует, и надломить. Потому они хорошо видны и невооруженному глазу, а тем более на экране светочувствительного ИВП. Затем включились и автомобильные фары. Одна машина даже ехала вдоль северной границы ВПП, вероятно, обозначая ее для приближающегося самолета. Пилоты не знали, как организовали их встречу, и решили, что кто-то из пассажиров позвонил по сотовому телефону и предупредил кого надо.

— Что ж, будем заходить, — решительно сказал первый пилот. Он убавил обороты двигателей и выпустил закрылки. Высотомер начал сообщать о высоте над уровнем земли. Ниже… ниже… еще ниже… а потом колеса легко коснулись бетона. Стоявший в западном конце полосы автомобиль несколько раз мигнул фарами, переключив их с дальнего на ближний свет и обратно. Пилот решил, что это знак безопасности, самолет спокойно покатил по бетону и через некоторое время плавно, без рывка, остановился.

— Мы прибыли на место назначения, — сообщил первый пилот по внутренней связи. После этого он снял с головы наушники и поднялся, чтобы пройти в салон. Там он открыл находившуюся слева дверь, опустил трап и, обернувшись, увидел своих пассажиров, которые уже поднялись с мест и шли к двери.

— Добро пожаловать на землю Америки, — сказал он.

— Полет был долгим, но вполне приятным, — сказал человек, возглавлявший группу путешественников. — Благодарю вас. Деньги уже на вашем счете. — Пилот наклонил голову.

— Если вам еще понадобятся наши услуги, дайте, пожалуйста, знать.

— Непременно. Вероятно, через две-три недели.

Ни по голосу, ни тем более по лицу этого пассажира нельзя было ничего понять, правда, лицо было в бинтах, что показалось пилоту странным. Не исключено, что он прилетел сюда, чтобы отсидеться во время восстановительного периода после какой-нибудь операции. Пилоту пришла в голову только автомобильная авария. Что ж, здесь, по крайней мере, климат здоровый.

— Думаю, вы уже видели заправщик. О вас позаботятся, зальют доверху. Отсюда вы собираетесь на Гавайи?

— Как только заправимся, — ответил пилот. Еще четыре-пять часов. Как только они пересекут калифорнийское побережье, можно будет переходить на автопилот.

Второй пассажир шагнул было вперед, но вдруг повернулся и направился к хвосту. Сказав: «Минуточку», он вошел в туалет и закрыл дверь за собой. В туалете имелась еще одна дверь, через которую можно было попасть в багажный отсек. Там он оставил небольшой рюкзачок. Пассажир расстегнул молнию, откинул клапан и включил лежавший в мешке электронный таймер. Два с половиной часа — самое подходящее время, решил он. Потом он вновь застегнул молнию, вышел из туалета и, миновав салон, подошел к выходу.

— Прошу прощения, — бросил он, спускаясь по десяти ступенькам трапа. — Спасибо за прекрасный полет.

— Рад, что вам понравилось, — ответил пилот. — Желаю вам всего хорошего.

Второй пилот тоже покинул самолет и сейчас разговаривал с водителем заправщика. Второй пассажир прошел вслед за своим боссом к длинному лимузину, стоявшему на полосе, сел, и автомобиль укатил. Заправка заняла пять минут. Пилот мельком подумал, что раздобыть самую настоящую аэродромную заправочную цистерну было, наверно, непросто, но тут машина уехала, и пилоты, вернувшись в кабину, принялись за предполетную проверку.

Простояв на земле в общей сложности тридцать три минуты, «Фалкон» покатился по взлетной полосе в ее дальний, восточный конец, пилоты прибавили газу, и самолет помчался по полосе, чтобы набрать взлетную скорость, устремиться в небо и проделать третий за эти напряженные сутки заключительный перелет. Еще через пятьдесят минут, сделавшись легче на четыре тысячи фунтов за счет израсходованного керосина, самолет пересек береговую линию Калифорнии возле Вентуры и помчался на высоте в сорок одну тысячу футов над Тихим океаном со скоростью 0,83 М. Пилоты включили свой основной приемопередатчик, сообщавший в пространство настоящие, официальные регистрационные данные их самолета. Тот факт, что они вдруг оказались в зоне радиолокационного контроля «Сан-Франциско-центр», их не волновал, поскольку планы полетов не только не проходили компьютерного учета, но даже не систематизировались каким-либо образом. Так что, пока самолет не нарушает правил, он не привлекает ничьего внимания. Сейчас он направлялся в Гонолулу, лежащий в двух тысячах миль от материка. Расчетная продолжительность полета должна была составить четыре часа сорок пять минут. Финишная прямая.

Пилоты отдыхали. Машиной управлял автопилот, все системы работали нормально, самолет удалялся от американского побережья с истинной скоростью 510 миль в час. Пилот закурил сигарету.

Он не мог знать, что в хвостовом багажном отсеке находится бомба из четырех килограммов пластиковой взрывчатки — смеси ТЭНа с гексогеном, которую часто называют семтексом, — соединенная с электронным таймером. Экипаж всегда предоставлял пассажирам и тем, кто их встречал, возможность самим разбираться со своим багажом. И, когда самолет удалился от побережья Калифорнии на шестьсот миль, таймер дошел до нуля.

Взрыв был мощным и смертоносным. Хвостовое оперение и турбины оторвало от фюзеляжа. Проходившие под полом топливопроводы выплеснули в небо керосин, образовавший подобие метеоритного следа за самолетом. Будь поблизости от «Фалкона» какой-нибудь другой самолет, с него наверняка заметили бы случившееся, но в это ночное время небо было пустынно, а сдвоенный огненный хвост угас через несколько секунд.

Пилоты в кабине не поняли, что произошло. Естественно, они услышали страшный грохот, тут же на пульте вспыхнуло множество лампочек, извещавших о неполадках, зазвучали тревожные звонки, и самолет перестал подчиняться управлению. Летчиков специально готовят для того, чтобы они умели справляться с разными неприятностями, случающимися на борту. И лишь через пять, если не десять секунд, до них дошло, что они обречены. Утратив хвостовое оперение, «Дассо» полностью перестал подчиняться их воле — физические законы непреодолимы. Самолет начал стремительно снижаться к непроглядно черной воде. Пилоты не отказались от борьбы за жизнь, даже понимая ее безнадежность. Благодаря многим годам подготовки, бесчисленным часам, проведенным за электронными авиаимитаторами, они инстинктивно делали все, что положено делать, если самолет не слушается управления. Они испробовали все, что знали, но так и не смогли заставить машину поднять нос. На то, чтобы понять, что все их усилия при отсутствии двигателей не дадут ровным счетом ничего, у них попросту не хватило времени. Затянутые привязные ремни не позволили ни одному, ни другому оглянуться и посмотреть, что происходит в пассажирском салоне, тем более что оба вскоре начали задыхаться из-за взрывной разгерметизации, распахнувшей дверь кабины. И сообразить, что оказалось причиной катастрофы, у них не оказалось возможности.

На все ушло не более минуты. Нос самолета немного приподнимался и вновь опускался, отклонялся то вправо, то влево, повинуясь воздушным течениям, и, в конце концов, вонзился в воду на скорости в 240 узлов, не оставлявшей ровно никаких шансов на спасение. К этому времени недавние пассажиры самолета уже добрались до своего конечного места назначения и думать забыли о самолете и тех, кто его пилотировал.