Живым или Мертвым

Глава 63

В пять пополудни Найоан вышел из посольства и доехал на автобусе до перехватывающей стоянки неподалеку от башни Колумбус, где сел в синюю «Тойоту-камри». В сопровождении неотступно следовавшего за ним Кларка он доехал до юго-западной оконечности знаменитого района Тендерлойн — мясная вырезка — между зданием Городского совета и Маркет-стрит и вошел там в квартиру на втором этаже одного из домов. Это был, пожалуй, худший район во всем городе, с очень большой долей бедноты, с высокой преступностью, множеством бездомных — и с национальными ресторанами, отелями для курортников, богемными фриндж-клубами и картинными галереями. «Найоан мог выбрать для жилья эту часть города лишь по одной причине, — решил Кларк. — Среди местных обитателей было много азиато-американцев, среди которых он никак не выделялся».

Пробыв дома около двух часов, Найоан вышел на улицу в строгом черном костюме и снова сел в свою машину. На сей раз за рулем сидел Джек. Они проследовали за дипломатом в центр, до «Холидей-инн», там посмотрели, как он входил в вестибюль, подождали десять минут и вернулись в Тендерлойн.

— А почему он так называется? — спросил Чавес, когда Кларк свернул с Хейес-стрит и начал искать место для стоянки. В свете фар мелькали переполненные мусорные баки и какие-то невразумительные фигуры, сидевшие на затененных ступеньках подъездов домов.

— Никто точно не знает, — ответил Джек. — Одни говорят, что это городские легенды. Версии самые разные, начиная от того, что это вроде как мягкая брюшина города, и до того, что в этих местах когда-то был обычай продавать полицейским самые лучшие куски мяса — в качестве компенсации за их повышенный служебный риск.

— Фроммера читал, Джек?

— Фроммера. И еще немного — Сунь Цзы.[36] Врага надо знать, верно?

— В чем сомнений быть не может, так это в том, что у этого района есть собственный характер.

Кларк нашел-таки свободное место под деревом между двумя уличными фонарями, приткнул туда машину и выключил огни и мотор. Дом, где жил Найоан, находился на другой стороне улицы, через квартал.

Кларк посмотрел на часы.

— Восемь. Найоан должен быть на приеме. Переодеваемся.

Они сменили свою дневную одежду — брюки цвета хаки, свитера, ветровки на другую, в более типичном для Тендерлойна стиле, заранее купленную в магазине «секонд-хенд»: фланелевые рубашки, фуфайки с капюшонами и бейсболки. Вдобавок они запаслись еще и вязаными шапочками.

— Двадцать минут на осмотр и возвращаемся сюда, Кларк. Радиус — три квартала. Район поганый, так что держаться соответственно.

— То есть? — спросил Джек.

— Ты не залу…ешься на меня, я не залу…юсь на тебя, — пояснил Чавес.

В положенное время они встретились около машины. Первым докладывал Чавес:

— Видел только одну полицейскую машину. Похоже, простой регулярный патрульный объезд. Непохоже, чтобы внимательно смотрели по сторонам.

— Джек?

— Света в квартире не видел. Позади дома узкий переулок, трухлявое деревянное крыльцо и незапертые ворота, за которыми находится бетонированный дворик. С обеих сторон, в паре ярдов, по собаке. Они принялись брехать на меня, но в окна никто не выглядывал.

— Освещение там есть? — спросил Кларк.

Джек кивнул.

— Лампочка без абажура. Дверцы с москитной сеткой нет.

— А это важно?

Джек пожал плечами.

— Эти двери всегда скрипят. А проволочная сетка гремит.

— И человек получает золотую звезду.

Разделившись — каждый шел с интервалом в тридцать секунд за предыдущим, — они обошли квартал и встретились в переулке. Чавес первым прошел через ворота, поднялся на крыльцо и вывинтил лампочку. Затем появились Кларк и Джек. Кларк взошел на крыльцо вслед за другом, присел на корточки и минуты полторы возился с дверной ручкой и засовом. Потом он знаком приказал своим спутникам подождать, скользнул за дверь, вернулся через шестьдесят секунд и махнул рукой: заходите.

Интерьерное решение квартиры внутри вполне соответствовало наружному убожеству дома, в котором она находилась: длинная, узкая, с тесными коридорами, дощатыми полами из узких половиц, прикрытых сверху истоптанными ковровыми дорожками, темными плинтусами и столь же темными от пыли карнизами. Джек понял, что Найоан не уделял особого внимания убранству своего жилища: скромная, с минимумом оснащения кухня, ванная, отделанная кафельной плиткой двух цветов, выложенной в шахматном порядке, гостиная с секционным диваном, журнальным столиком и крошечным телевизором с тринадцатидюймовым экраном. «Вероятно, не рассчитывал на продолжительное пребывание здесь», — думал Джек. Зачем беспокоиться о чем-то, кроме самого насущного? Могло ли за этим что-то скрываться? Не стоило ли проверить, на сколько времени Найоан аккредитован при посольстве?

— Ладно, давайте посмотрим, — сказал Кларк. — Все точно возвращать на места.

Они включили карманные фонарики и принялись за обыск.

Чавес почти сразу же обнаружил на карточном столике в спальне Найоана ноутбук «Делл». Джек включил его и углубился в просмотр папок, файлов, истории Web-поиска и электронной почты. Кларк и Чавес между тем потратили полчаса на осмотр квартиры, комната за комнатой, в первую очередь заглядывая во все предполагаемые тайники.

— Что ж, — сказал Джек, — ни паролей, ни программ регистрации обращения к клавиатуре… Стандартный антивирус с брандмауэром, а в остальном — никакой защиты. Полно всякой всячины, но ничего такого, что казалось бы интересным. В основном различная информация, связанная с его дипломатической работой, и электронные письма, в том числе личные. Переписка с родственниками и друзьями дома.

— А что в адресной книге? — спросил Кларк.

— То же самое. Ничего такого, что попадалось нам в списках рассылки РСО. Историю поиска он чистит почти ежедневно и удаляет временные файлы и куки.

— Куки? — недоуменно повторил Чавес.

— Маленькие файлы со ссылками, остающиеся в компьютере каждый раз, когда ты посещаешь те или иные сайты. Это стандартная процедура.

— Насколько глубоко ты можешь туда залезть? — спросил Кларк.

— Здесь и сейчас? Не особенно. Я могу скопировать все его файлы и почтовые ящики, а на то, чтобы продублировать весь жесткий диск, уйдет слишком много времени.

— Ладно, хватай все, что удастся.

Джек подключил жесткий диск «Вестерн дайджитал паспорт» к порту FireWire ноутбука и запустил копирование, а Кларк и Чавес продолжили поиски.

— Есть! — прошептал из кухни Чавес через сорок минут.

Он вошел в спальню, держа в руке самозастегивающийся пластиковый пакет для сэндвичей.

— Двойное дно в шкафчике для посуды.

Джек взял пакет и посмотрел на его содержимое.

— Перезаписываемый DVD. — Он выдвинул привод компакт-дисков, положил на него DVD и запустил «проводник». На экране появился список файлов. — Джон, здесь до черта всякого. Около шестидесяти гигабайт. В основном — файлы изображений.

— Посмотри на какие-нибудь.

Джек дважды щелкнул курсором по изображению папки, и на экране отобразились крошечные картинки, повторяющие в уменьшенном масштабе содержание файлов изображений.

— Ничего не кажется знакомым?

— Кажется, — подтвердил Кларк.

Джек провел пальцем по значкам трех изображений.

— Это с сайтов РСО. Точно.

— Нет дыма без… — пробормотал Чавес.

Кларк посмотрел на часы.

— Скопируй все это. Динг, давай наведем порядок. Пора уматывать.

Часом позже они вернулись в отель «Ла Кента-инн», находящийся около аэропорта. Воспользовавшись защищенным FTP-протоколом, Джек переслал часть изображений на сервер Кампуса, позвонил Гэвину Байери, штатному гению информационных технологий, и переключил телефон на громкую связь.

— Похоже, мы это уже видели, — сказал Байери. — На той флэшке из Триполи, да?

— Да, — подтвердил Джек. — Нужно выяснить, не залиты ли туда стеганографические коды.

— Я как раз навожу блеск на алгоритм декодирования. Немалая проблема в том, что мы не знаем, какую программу они использовали для шифрования — коммерческую или самопальную. Если верить Центру анализа и исследований в области стеганографии…

— Даже такой есть? — удивился Чавес.

— …на сегодня известно семьсот двадцать пять приложений, работающих со стегокодированием, а ведь это лишь коммерческий софт. Ну, а любой, кто владеет программированием хотя бы на уровне чуть выше среднего, может сам слепить такую же игрушку и, допустим, носить ее с собой на флэшке. Пришел, куда надо, воткнул в компьютер, и ты уже начал стегокодирование.

— И как же вы будете это раскалывать? — поинтересовался Кларк.

— Я слепил двухэтапный процесс. Сначала идет проверка на несоответствия в видеофайле, или изображении, или звуковом файле. Если обнаруживается аномалия, то вторая часть моей программы начинает прогонять находку через самые распространенные методы декодирования. Это лобовая атака, но можно допустить, что у РСО есть свои излюбленные методы шифрования. Стоит найти их, и мы докопаемся до содержания.

— Сколько на это уйдет? — спросил Джек.

— Понятия не имею. Сейчас скормлю зверю твой подарок и свяжусь с вами.

Телефон зазвонил в три часа ночи. Все трое немедленно проснулись.

Джек протер глаза и посмотрел на экран, где высветилось имя абонента.

— Байери, — сказал он и сразу вновь переключил телефон на громкую связь.

— Может быть, я рановато открываю шампанское, — сказал Байери, — но похоже, что мы нащупали жилу. Это хорошая новость. А плохая новость — они, кажется, используют три различных метода шифрования, так что время все же придется потратить.

— Мы вас внимательно слушаем, — отозвался Кларк.

— Первое, это баннер, который мы видели на сайте РСО, где была выложена видеозапись убийства Дирара. Я думаю, что это оцифрованный одноразовый шифровальный блокнот. Таблица расшифровки сообщений, вложенных в обычные тексты. А вот действует он или устарел, я пока не знаю.

Джек нисколько не удивился тому, что услышал. Он хорошо знал, что новое очень часто — это лишь забытое старое. Система одноразовых шифров была древней — ученые-криптологи постоянно спорили, насколько древней, — но возродилась она в 1917 году, благодаря Гильберту Вернаму, инженеру Американской телефонно-телеграфной компании. Количество различных одноразовых шифров невозможно сосчитать, но суть у них одна — все они подстановочные, и простейший способ работы с ними состоит в том, чтобы разбросать случайным образом буквы и цифры по специальной таблице. Знак, находящийся на пересечении определенных строки и столбца, и являлся тем единственным, которым нужно было заменить знак в присланном тексте. Шифрование и расшифровка занимали много времени, но, поскольку одноразовые блокноты имелись только у того, кто передавал сообщение, и того, кто его принимал, посторонний практически не имел возможности проникнуть в тайну. РСО построил систему так, что тот или иной его член просматривал в назначенные дни назначенные сайты и скачивал оттуда определенные изображения, которые после стеганографической расшифровки превращались в одноразовые шифровальные таблицы, при помощи которых в безобидный телефонный разговор, простое или электронное письмо и тому подобное вкладывалось недоступное для посторонних тайное содержание.

«Вопрос, — думал Джек, — состоит в том, насколько часто РСО меняет свои онлайновые шифровальные таблицы. А узнать это можно лишь одним способом: сопоставить имеющиеся у нас сообщения РСО с этими самыми таблицами, взятыми из того же периода».

— Этим, кстати, можно объяснить, почему они перестали оповещать своих о рождении детей, — сказал он. — Сменили таблицу, и мы снова отстали на шаг.

Кларк кивнул и сказал:

— Продолжайте, Гэвин.

— Второе. Один из больших файлов изображения с компакт-диска Найоана имеет соответствия с каждым из тех, которые мы скачивали с сайтов РСО. Алгоритм пока еще трудится, но из того, что я уже вижу, ясно, что мы получили целую кучу кредитных карт и банковских маршрутных номеров.

— Найоан — казначей РСО, — сказал Чавес. — Никаких сомнений.

— Номера проверяете? — спросил Кларк Гэвина.

— Еще нет. С чего, по-вашему, лучше начать?

— С кредитных карт. Их легче и получить, и сбросить, чем счет в банке. Начните с тех, которые привязаны к Сан-Франциско и Западному побережью. Может пригодиться, тем более что мы и сами здесь.