Жизнеописание оболтуса

Короткие истории

Видоизмененный анекдот

Все знают, как устроен стандартный выпуск новостей: сначала общий блок (сюжеты о политике, экономике и социалке), а уже ближе к концу идет рассказ о событиях спорта.

Мы работали примерно так. Обычно в первую половину дня журналисты из новостной и спортивной редакций ездили на съемки, кодировали материалы, сливали видео на сервер, писали тексты и сдавали их на проверку своим главным редакторам. Те, в свою очередь, уточняли информацию и вносили необходимые правки. Затем распечатанные листки с уже утвержденными текстами отдавали журналистам. Далее мы шли в монтажки к видеоинженерам, где вместе создавали свои телевизионные «нетленки».

Как-то так получалось, что ближе к выпуску новостей к видеоинженерам выстраивались небольшие очереди. Но был один нюанс. Так как общий блок шел раньше спортивного и вообще считался важней (это не я придумал, в меня камни не кидайте), приоритет на монтаж отдавался новостникам. Они (я в том числе) заходили к видеоинженерам без очереди и имели право выпроводить оттуда «спортсменов». Но это все долгая предыстория.

Директор канала Яков Моисеевич был попечителем местного футбольного клуба. И вот по поводу очередной победы или поражения наших мастеров мяча должна была пройти пресс-конференция с его участием. В редакции долго думали, в какой блок пойдет сюжет об этом эпохальном событии — в общий или в спортивный. Не найдя решения, решили отправить меня.

— Поезжай, все там зафиксируй, а уже потом мы решим, как подать этот материал.

Скатался, значит, я на эту «прессуху». Пошел к начальству и рассказал в двух словах, о чем там речь. Понятно, в общий блок не годится — пойдет в спортивный. Иди, пиши текст. И вот на полдня я стал сотрудником спортивной редакции. Так, надо просмотреть снятый материал. Но аппаратура занята новостниками.

— Витя, мы тут вообще-то торопимся. У нас важные новости, а не какой-то там спорт. Сиди, жди.

Сижу, жду. Где-то через час аппаратуру освободили, и я смог раскодировать отснятый материал. Теперь нужен свободный компьютер, чтобы набрать текст.

— Витя, ты видишь, мы все для новостей тексты пишем, «спортсмены» занимают очередь. Да, я читаю анекдоты, но мне надо зарядиться оптимизмом. Сиди, жди.

Сижу, жду. Минут через сорок компьютер свободен, я быстро начинаю набирать текст, пока меня не согнали новостники. Так, вроде все готово. Главный редактор спортивной редакции быстро утверждает текст, и я бегу к монтажке. Ого, а там свободно! Начинаем монтировать. И тут заходит Федя.

— Витя, давай проваливай! Мне срочно монтировать надо. Спорт у нас превыше всего, но попозже! Сиди, жди.

Сижу, жду. Через полчаса освобождаются монтажки, и там судорожно начинают монтировать «спортсмены» и ваш покорный слуга. Все, сюжет готов.

Захожу в редакцию, уставший от бесконечного ожидания, бесцеремонности, чванства и высокомерия этих напыщенных новостников. На ум пришел старый забавный анекдот, который я моментально переиначил согласно моменту.

— Знаете что, коллеги? Всего полдня я поработал в спортивной редакции, а уже как я вас, новостников, ненавижу!

Коротенькая эротическо-географическая глава

Выхожу на работу из отпуска. Идем с коллегами в местную кафешку попить кофе и покурить.

— Ну, как отдохнул, где был? — спрашивает журналистка Галочка из отдела собственных программ.

— В Москве был — понравилось. Даже ненадолго в Питер скатался к родственникам.

— Ой, это же далеко, — удивляется Галочка.

— На «Сапсане» быстро. Сама по карте посмотри. У нас же в редакции она на стене висит. Там между Москвой и Питером всего-то десять сантиметров.

— Нет, там гораздо больше, — неожиданно говорит Галочка, — там где-то двадцать сантиметров, а, может быть, все двадцать пять!

— Нет, десять!

— Нет, двадцать пять!

— Хорошо, — говорю, — сейчас вернемся в редакцию и линейкой померяем.

Обсуждение размеров выходит комическим, если учесть, что Галочка — девочка довольно легкомысленная. У нее уже третий брак и бесчисленное количество романов. Коллеги смеются, но все очень заинтересовались, сколько же сантиметров от Москвы до Питера. А еще у кого же глазомер лучше натренирован на таких размерах. Всей честной компанией идем в редакцию, берем линейку и прикладываем к карте.

— Вот видишь, Галочка. Одиннадцать сантиметров. Запомни это. И когда твои кавалеры будут говорить, что вот такое расстояние — это двадцать пять сантиметров, не верь! Они подло обманывают твое доброе сердце и слабый глазомер!

Компанейская Галочка и вся редакция громко ржут.

— А ты, Витя, так хорошо научился отмерять одиннадцать сантиметров, что определишь этот размер даже на карте.

— Конечно. Я все выходные с родственниками на рыбалке был. Я тебе руками покажу любой размер. А твой третий даже потрогать могу.

— Нет уж! Иди своих рыб трогай. А у меня новый парень есть.

— Будем надеяться, что у него хотя бы как от Москвы до Варшавы, — смеюсь я.

— Как до Лиссабона, — гордо говорит Галочка и с высоко поднятой головой покидает редакцию.

Коллеги дружно оборачиваются к карте и с линейкой ищут на ней далекий и воспетый в легендах Лиссабон.

Леди и джентльмены

Разные веселые и не очень истории случались не только у нас. Конкуренты тоже отжигать умели. Вот, что мне рассказали ребята с другого канала.

Два журналиста, Стас и Гена, получили зарплату. Будучи необремененными брачными узами, парни решили выпить пивка в кафешке, а заодно познакомиться с девушками. И как-то все у них очень удачно получилось. И пиво было вкусное, и не пришлось долго искать барышень. Маша и Тася были совсем не прочь познакомиться. Кстати, девушки учились на историческом факультете. А поэтому ребята затеяли игру в галантных кавалеров: они наперебой делали барышням высокопарные комплименты и потихоньку их подпаивали.

— Мадмуазель, вы прекрасны, как небо Парижа!

— Марго, вы неотразимы! Вы — просто королева ангелов! И демонов тоже!

— Таис, вы похожи на неудержимую амазонку! Так пить водку надо еще уметь!

Результат превзошел ожидания: дамы сами изволили отправиться в номера к парням. Стас и Гена вышли в туалет и стали держать совет. Оба они жили с родителями, ехать туда — не вариант. Снимать посуточную квартиру — дорого. Тем более девушки изрядно наели и напили, так что счет уже неприятно удивил. Решили ехать в редакцию: там есть пара диванов, как раз сойдет. Тем более, на канале ночью дежурит только охранник.

— Купим ему фуфырик — он нас не выдаст, — резюмировал беседу Гена.

Под предлогом «посмотреть телевидение» девушек уговорили ехать на канал. Короткие переговоры с охранником — и две парочки, поднявшись на третий этаж, вваливаются в редакцию. Тут они продолжили выпивать и постепенно обнажаться. Парни перетащили шкаф, чтобы загородить один диван от другого. На всякий случай заперлись изнутри. Джентльмены, х@ле.

— Марго, какая же у вас стройная фигура! Как у француженки! Такую красоту можно увидеть только на Пикадилли или Монмартре!

— Таисия, ваши оголенные плечи буквально сводят меня с ума! Такую красоту нужно показывать в Лувре!

И тут, как назло, мимо проезжал один из начальников этого канала. Он увидел свет в окне и решил узнать, что же там происходит.

— Кто наверху? — грозно спросил начальник у охранника.

— Не могу знать, — испуганно ответил, проснувшийся от хмельного сна, «секьюрити».

— Завтра поговорим, боец! — сердито сказал начальник и двинулся наверх. На секунду он притормозил и вернулся к выходу. — Телефон с бумажником в машине забыл. Сейчас приду.

Охранник понял, что если горе-любовников застукают, то и его по головке не погладят. Он начал судорожно набирать номер редакции.

— Парни, тут директор приехал! Он сейчас на улице. У вас пять минут! Хотя бы баб своих спрячьте!

Говорят, что в критических ситуациях лоск цивилизации быстро стирается с человека. С «джентльменством», судя по всему, похожая ситуация. Прятать девушек было негде, нужно было их эвакуировать.

— Бабы, срочно! Директор приехал! Если нас здесь застукают, то уволят на фиг. Здесь оборудования на миллионы, а мы телок привели. Короче, надо валить. Да одевайтесь, коровы, быстрее!

Девушки стали ругаться.

— Да после таких слов мы и сами не останемся! Уроды!

— По лестнице нельзя! Там начальник! Лезьте в окно! — скомандовал Гена.

— Вы с ума сошли? Не полезем! — запротестовали девушки.

— Давайте, выдры! — гаркнул Стас. — Начальник ментов вызовет, вас же загребут с нами. Тут низко, а снизу мягко. Сейчас мы вам из штор веревку сделаем.

Генка сдернул штору, ее быстро накрутили на батарею. Первой полезла более спортивная Маша. Когда она уже спустилась, в окно полезла Тая. На высоте двух метров барышня не удержалась и сорвалась. Она шумно шмякнулась на газон и громко заканючила.

— Я ногу подвернула! Больно!

А в дверь редакции уже стучал начальник. Он матерился и требовал открыть дверь. Нужно было повиноваться. Перед тем, как закрыть окно и открыть дверь, Стас поставил точку в своем недолгом «джентльменстве».

— Тая, дура ты жирная! Хрена ли ты там разлеглась? Подумаешь, ногу подвернула! Так отползай! Говорю, отползай от окна, стерва, чтоб тебя не видно было!

В открытую дверь ворвался начальник. Увидел вино, шоколадку и презервативы (блин, не успели спрятать).

— Где бабы? — гаркнул начальник.

— Не было никаких баб, честное слово.

— Ну это вы сами решайте! Или говорите, где бабы. Или завтра весь канал узнает, что вы ночью наедине пили вино, ели шоколад и совершенно случайно здесь оказалась пачка презервативов…

— В окно… э-э-э… вышли.

В итоге начальник лютовать не стал. Сам когда-то молодой был. Таю и Машу отвез в травмпункт, а потом — домой. А горе-любовникам объявил выговоры и накрутил хвосты вербальными методами.

Пирожки с полустанка

Ночь, вагон, плацкарт, боковая полка, срочная командировка.

— Что за падла, когда же он уснет? Я уже трусы снял, а он все никак не утихомирится, придурок.

Это они про меня. Парочка на нижней полке решила предаться страстной любви под романтический стук железнодорожных колес. Они уже приготовились, как парашютисты перед открытой дверью. Остается сделать последний шаг, но им мешаю я. Не специально, конечно. Я бы с радостью уснул и до утра никого не тревожил.

Но все-таки не зря меня назвали придурком. Ведь именно я несколько часов назад приобрел аппетитные румяные пирожки у доброй бабушки во время остановки на каком-то безымянном полустанке. А теперь страдаю от высокой температуры и феерической диареи. Я ворочаюсь, громко дышу, а иногда резко подрываюсь и бегу в конец вагона, не давая парочке снизу настроиться на нужный лад. Ближе к середине ночи симптомы немного отпускают, и уже сквозь сон я слышу поцелуи.

— Наконец-то этот придурок уснул.

Утром, испытывая некоторую вину перед парочкой, я хочу немного сгладить ситуацию.

— Молодые люди, угощайтесь пирожками! Очень вкусные.

Все-таки обидно, когда тебя называют придурком практически без причины. Шучу. На самом деле все пирожки я съел прошлым вечером, а парочку наградил лишь неприязненным взглядом: человек болел, а у них — всякие глупости на уме.

Хотя, если разобраться, то виновата во всем добрая бабушка с полустанка.

Важный гость на свиноферме

Работа журналиста и особенно телевизионщика — это что-то стремительное, резкое и дерзкое. Нередко так и бывает.

— Витя, там поезд сошел с рельс! Вроде фигня — бревна высыпались, но надо сказать, что была угроза городу! Ну, как в том триллере! Хватай оператора и бегом на съемку! — кричит координатор.

— Клара, только что произошло ограбление банка! Мешок упал, деньги разлетаются! Быстрей, а то все разберут, — шумит Белла.

— Федя, на областной трассе перевернулась цистерна со спиртом! Быстрей выезжайте, только из луж не пейте! — снова слышится голос координатора.

Но чаще всего журналисты ездят на запланированные съемки: разные встречи, митинги, пресс-конференции и круглые столы. А еще к нам в область иногда заезжают крупные чиновники из столицы, чтобы перерезать очередную ленточку. Вот это реально бывает долго и муторно.

— Витя, завтра в 13.00 съемка. Нужно выехать в область. Там будет открытие новой свинофермы. Приедет важная столичная шишка. Мэр выделяет автобус для всех журналистов, сбор в 11.00 на площади. Тут рядом, я вам машину выделять не буду, пешком дойдете, — дает инструкцию координатор.

Отлично, все городские журналисты и операторы друг друга знают, поэтому в поездке будет весело. В назначенное время загружаемся в автобус и едем к новой свиноферме. Гость явно опаздывает. Ждем час-два. Все, как обычно. Присев в тень, мы продолжаем общаться, травить байки и подкалывать друг друга.

— Эдя, — окликаю я журналиста из конкурирующего канала, — какой потрясающий сюжет ты вчера снял про городскую свалку! Очень интересный. Особенно в конце было круто — ты так четко представился: «Корреспондент Эдуард Петров с городской свалки». Правда, немного непонятно получилось. То ли ты сюжет на этой мусорке делал, то ли ты на этой помойке родился, живешь и работаешь. Канал у вас и правда не очень. Ладно, не обижайся, забавно получилось. Все оценили.

— Ох, а у нас новая девочка работает, — продолжает очередной журналист. — Отправили ее на съемки в районную прокуратуру. Они там накрыли банду фальшивомонетчиков. Прокурор, значит, отчитался о проделанной работе и предложил задавать вопросы. Так наша девочка выдает: «А сколько случаев коррупции в высших эшелонах федеральной власти было выявлено вашим ведомством в этом году?». Этот бедный районный прокурор от страха чуть в обморок не упал. Думал, что у него прямо там звездочки с погон посыплются. Кое-как дрожащими губами он выдавил, что районная прокуратура не расследует факты коррупции в высших эшелонах федеральной власти — полномочий у нее таких нет. Ой, умора!

— А наши решили сюжет про патриотизм выпустить. Так наш стажер позвонил в мэрию и попросил у них данные о том, сколько жителей области числятся патриотами. А там кто-то прикололся и ответил: «До конца года всех пересчитаем и пришлем ответ».

— А помните, администрация соседнего городка летом присылала пресс-релиз о том, что они украсят город живыми пальмами. Все думали, шутка. А мы все-таки решили съездить и посмотреть. Попали туда с оказией в ноябре. Думали, посмотрим на пальмы в снегу. Спрашиваем, мол, где экзотические растения? Люди плечами жмут, говорят, идите в мэрию. Хорошо. Зашли в приемную. Там секретарша. Спрашиваем, где растут обещанные пальмы, которые наши морозы переживут? Вот, говорит, прямо возле вас одна растет, а вторая — в бухгалтерии. Оказывается, администрация привезла откуда-то две карликовые пальмы в кадках, летом их на улицу вывозят, а зимой в здании прячут.

— О, вроде бы вертолет летит! Готовимся! Наш гость уже на подлете! — кричит кто-то из организаторов.

Вертолет приземлился, из него едва не вывалился столичный гость.

— Поддатый уже, — прошел шелест по рядам журналистов.

Гость добрался до трибуны, запинающимся голосом толкнул речь о важности животноводства в целом и свиноводства в частности. С пятого раза он смог перерезать ленточку. Потом облобызался с руководством района и свинофермы. Через двадцать минут в сопровождении охраны гость сел в вертолет и улетел.

— Да, весь вечер ждешь девушку, а потом все заканчивается за две минуты, — бурчат журналисты.

И тут происходит необычный перфоманс, который я видел единственный раз в жизни. Вокруг нас в радиусе примерно пятисот метров из травы неожиданно встают сотни солдат. Они отряхиваются, строятся в колонны и следуют по направлению к армейским грузовикам. Журналисты слегка обалдели.

— Ты смотри, они тут с утра или с ночи лежали живым кольцом. Тут не то, что террорист — заяц не пробежит.

— Ага, а я еще думал, откуда здесь столько военных машин, зачем их сюда пригнали? Оказывается, охрана для нашего гостя. Заодно и нас охраняли, пока мы байки травили.

— Снимай, сделаем про это сюжет, — я шепчу оператору.

— Пожалуйста, не надо это фотографировать или снимать, — внезапно среди журналистов материализовался гражданин в штатском. — Настоятельно не рекомендую каким-либо образом рассказывать об охране важных государственных гостей. Делаем материалы исключительно про свиноферму. Надеюсь на понимание.

Спорить никто не захотел. Вот так появился «эпохальный» сюжет про свиноферму, которую, кстати, буквально через год обанкротили и закрыли.

Челночники и стражи порядка

Лето, начало нулевых. Нас с оператором Мишей отправили в командировку в соседний город. Система оформления поездок на канале была дурацкой. Сначала пишешь заявление на командировку, получаешь деньги, а потом самостоятельно покупаешь на вокзале билеты. Дело было в июле, как раз в разгар огородно-туристического сезона. Поэтому билеты мы смогли купить только в плацкартный вагон. Обидно, да и немного опасно, учитывая стоимость нашего оборудования. Попрятали имущество под сиденья — охраняем. Атмосфера и микроклимат в вагоне адские. Во-первых, страшная жара, и окна не открываются. Иду к проводнику.

— Уважаемая, нам бы окна открыть, душегубка ведь.

— Никак нельзя, уважаемый пассажир. Окна не открываются. Их намертво прикрутили.

— А почему? Начальство не в курсе про то, что каждый год приходит лето?

— В курсе! Окна не открываются потому, что специально для удобства пассажиров все наши вагоны оборудованы кондиционерами. Нет больше необходимости в сквозняках. Цивилизация!

— Любимая, дорогая! Ну так включите же свои кондиционеры!

— Не могу, с прошлого года фреон не завозят. Охлаждайтесь в коридоре и на станциях.

Какая-то очень логичная идиотия, которая может случиться только у нас. Поставили кондиционеры, запечатали окна, дождались лета и не залили фреон. Сволочи.

Второе неудобство — челночники. Стайки пяти-шестипудовых тетушек затоварили весь вагон своими баулами и мешками. Мало того, они перекинули прочные доски между полками на третьем этаже, сделав там своеобразные грузовые антресоли и забили их сумками. В общем, если бы не пиво, ситуация напоминала бы вагон времен гражданской войны и эвакуацию от наступающих войск Колчака.

И тут в конце вагона слышится какая-то возня. Зашедшие милиционеры начинают ругаться с челночницами.

— Скорей всего, за перегруз не занесли, — говорит видавший виды Миша.

— Похоже на то, — смотрю на развивающуюся драму.

Видимо, не договорившись с представительницами малого бизнеса о размере вознаграждения, страж порядка вскакивает на сиденье и всем весом начинает стягивать сумки с третьей полки. Одна доска ломается и большой баул летит вниз. Тетушки визжат, хватают милиционера за форму и суют ему деньги. Далее блюститель выдает фразу, которая для меня и Миши стала не менее легендарной, чем «Андрюха, у нас труп! Возможно, криминал. По коням!».

— То-то же! — говорит строгий милиционер. — Я лучше один день поголодаю, но заставлю вас, сволочей, закон уважать!

Мы с Мишей грустно переглянулись. Как жалко, что у нас не было скрытой камеры, а смартфоны и Ютуб к тому моменту еще не придумали. Какая была бы бомба!

И, кстати, интересно, отечественные стражи порядка до сих пор остаются перед этим выбором: голодать или брать деньги, закрывая глаза на беззаконие?