Хозяйка города Роз

Глава 46. Элина. По любви

Все стоп-сигналы сорваны. Я понимаю это, оказавшись тесно зажатой между двух сильных возбуждённых мужчин. То, что упирается в меня спереди и сзади двойного значения не имеет. Лишь одно. Возбуждение. Желание. Эрекция. Кажется, вся похоть этого огромного города сейчас концентрируется в просторной, но сузившейся до размера наших тел тёмной спальне, освещённой лишь неярким светом из коридора. Она, дурная похоть, стекает сладкой тягучей патокой с крепких мужских тел и топит меня с головой, срывая дыхание. Я помню и одного и другого. Мне было хорошо. Настолько хорошо, что я нарушала все запреты и границы, чтобы быть с каждым из них. Но сейчас их двое. Двое голодных, взвинченных, возбуждённых мужчин. Хотящих одну меня среди двухсоттысячного города, где каждая вторая женщина готова отдаться каждому из них, если не на первом, то на втором свидании точно. И я отдавалась каждому из них. По-отдельности. В разные периоды своей жизни. Но по одной и той же причине — по любви.

Люди часто вступают во второй и третий брак, и в седьмой — бывает. И в очередной раз думают, что любят. Я тоже люблю, пусть и разной любовью. И Артур — не прав. Я никогда не благодарила Марека. Я его любила. Не тогда, когда он был парнем Евы, а мои глаза буквально впивались в спину Артура. Я полюбила намного позже. Когда с моих глаз полностью сошла пелена первой розовой любви к соседскому парню, к старшему брату своей лучшей подруги. Когда взрослыми прозревшими глазами рассмотрела мужчину, подставившего мне своё плечо, молча и терпеливо идущего рядом, когда распробовала запрещённое сладкое…

Всё, что происходит сейчас — никем не запланированный спектакль. И никто из нас не знает, какая роль кому уготована. Кто-то забыл написать и вручить нам сценарий, не дал посмотреть ни начало, ни концовку эротической главы. Лишь одно несомненно — я в главной роли. Без одежды. Обнажённая и телом, и душой. Что мне делать: импровизировать или отдаться игре более опытных актёров? Или сбежать за кулисы, признав полное поражение. Не их, своё.

Шокирующее осознание того, что прямо сейчас может произойти в этой спальне не отрезвляет меня, не стопорит, а молниеносно кипятит мою кровь и разносит её даже по самым мелким капиллярам моего тела. Всё ещё обнажённого горячего тела, которое сжимают сильные руки обоих мужчин. Разум даже не вопит, а истошно орёт, что пора выходить из несвойственной мне роли и покидать чужую сцену, освободив место другой актрисе.

Марк что-то нежно и ласково шепчет мне в волосы. Наверное, пытается вывести меня из шока, не испугать ещё больше, уберечь моё сознание. А Артур наклоняет голову и целует. Медленно, осторожно и долго, словно никак не может напиться. Ласкает мой язык своим языком, скользит по губам своим ртом, а в перерывах шепчет нежности, купает в них, пьянит без алкоголя.

— Хорошая моя, самая лучшая, единственная, — произносит со всей искренностью, на которую только способен, топит меня в собственном восхищении. — Хочу тебя, Эльф. Всё время хотел. Всегда помнил. Никогда не забывал. Все эти десять лет хотел. Самому себе не признавался. Словно упёртый бык, бодался в чужие ворота.

— И что теперь? — хмыкает Марк, прекрасно слышащий всё, что говорит Артур. — Рисовать плакат цветными карандашами с изображениями розовых пони, которые приветствуют тебя с возвращением домой? Хочешь услышать, что без тебя здесь не пили, не ели и дышали через раз?

— Говори, что хочешь, — сдаётся Алмазов. — Мы все знаем, что ты абсолютно прав. Я сам всё понимаю. Но не отступлю. Мне всё равно нечего терять. Я осознал это в ту ночь, пока не мог нащупать твой пульс, Эльф. Стоять в стороне, смотреть, томно вздыхать и ждать я не буду. Я такой, какой есть. Ты, как никто другой, знаешь меня, Эльф. Я не изменился.

Марк больше ничего не говорит, но продолжает прижимать меня к себе с прежней силой. Его я тоже знаю, а что ещё не известно, познаю в быстром темпе. Он тоже не отступит.

Да, мы никогда не говорили с ним о чувствах, но это не значит, что их нет. Они есть. И от этого нам тоже никуда не деться.

И с каждой секундой всё больше и больше отпущенные на свободу чувства уступают место безрассудной похоти. Сердце бешено бьётся о рёбра. Кровь вязкой патокой наполняет мозг превращая его в безвольное желе. Широкая кровать прямо перед моими глазами порождает безумные фантазии. В приоткрытое окно вливается дурманящий запах погрязшего во вседозволенности и видевшего слишком много, города. Сегодня он полон секса, тайн и азарта. Всё примет, всё скроет, подарит одно удовольствие на троих…

Такое тоже бывает. И я уверена, что город видит и чувствует это не впервые. Но сегодня именно меня, свою хозяйку, он решил провести по тонкой грани между запретным и манящим, осыпать бархатными лепестками роз, перед этим исколов шипами. Я хочу вновь ощутить на своём теле нежность атласных лепестков. Я слишком долго об этом вспоминала.

Ощущаю, упав спиной на прохладные простыни. Не заметила, когда Марк отпустил меня, а Артур толкнул. Или не толкнул, а бережно положил? Но это уже не важно. Как и десять лет назад он становится передо мной на колени. Аккуратно разводит мои ноги в стороны и касается горячим языком уже мокрых пульсирующих складок. Нет, ещё не касается, а меня простреливает мощным спазмом предвкушения и с губ срывается стон. Марк ловит его своим ртом, ложась рядом, но не закрывая собой тело Алмазова. Руки мужчины гладят грудь, задевая ставшие слишком чувствительными соски.

Я выгибаюсь всем телом, когда язык Артура касается набухшего клитора, а пальцы нежно гладят складочки, медленно подбираются к пульсирующему лону и лишь чуть-чуть проникают внутрь. Дразнят. Мучают. Обещают. Сводят с ума.

Марк тоже меня так ласкает. Каждую нашу встречу. Слишком интимно, чувственно, откровенно. Так и совершенно по-другому. Моё тело распознаёт ласки Артура, реагирует иначе, хочет, нет, просит ещё. И я вновь стону, позволяя себе полностью утонуть в штормовой волне грешного наслаждения. Но у меня остался лишь один вопрос, который так часто в последнее время мне задаёт Марек.

— Что это изменит между нами? — спрашиваю, глядя в его глаза.

— Ничего. Абсолютно ничего не изменит, — не раздумывая отвечает он, вновь касаясь моих губ нежным и долгим поцелуем. — Наслаждайся, моя девочка. Эта ночь только для тебя.

— Ты же не уйдёшь? — пугаюсь я.

Он крепко переплетает свои пальцы с моими.

— Конечно, нет. Я всегда рядом, всегда с тобой.

Эта ночь безумно порочна и нежна. Середина июля и в городе пышно цветут все высаженные розы. Их аромат проникает через монолитные стены бетонных домов. Мы чувствуем его даже на четырнадцатом этаже, где находится квартира Марка. Вдыхаем дурманящий запах и сходим с ума от острого, как шипы, желания. Сегодня оно не ранит. Сегодня оно дарит безумие. Одно на троих.

И мой первый оргазм в этой ночи достаётся губам Артура. Но он лишь усиливает ласку и крепче сжимает мои бёдра, продолжая ласкать, пока не стихнут сладкие конвульсии моего тела. Затем приподнимается и стянув боксеры, упирается коленом в кровать, возле моих бёдер. Смотрит прямо в глаза:

— Позволишь, Эльф?

Это безумие… Безумие с ним и безумие без него. Позволить? Кому позволить? Ему или себе? Не могу сдержаться, развожу бёдра и твёрдый член тут же упирается в мою горячую и влажную плоть. Но я хочу ближе. Как можно ближе к нему. Приподнимаюсь на локтях, обхватываю ногами его спину и стону от слишком сильной наполненности. Артур не груб, не спешит, по-прежнему не отводит взгляда. Дав время привыкнуть к себе, начинает двигаться. Мне казалось, я хорошо помнила каждый наш секс. Я ошибалась. Меня моментально выбрасывает на вершину наслаждения. Нет сил удержаться. Больше, глубже, кожа к коже…

Марек наклоняется, чтобы меня поцеловать. Но не делает этого. Тоже смотрит мне в лицо, словно наслаждается моим наслаждением. Но я не выдерживаю силу двух пар глаз, и сама подставляю губы для поцелуя. Мужчина целует: жадно, жарко, страстно, глубоко проникая языком в мой рот. Так же сильно, как второй — в моё дрожащее тело. Артур входит ещё глубже, потому что наклоняется и начинает ласкать губами мою грудь. Моё дыхание полностью сбивается, я путаюсь в поцелуях, перестаю следить за тем, кто и как меня ласкает. Сильное возбуждение хлещет тело, и я уже кричу, желая скорее приблизить разрядку. Кого-то хватаю за руки, цепляюсь пальцами за крепкие плечи. И меня вновь целуют, а тело бьётся в конвульсиях наслаждения.

— Улетела, девочка, — слышу хриплый шёпот Марка. Он прижимает меня к себе пытаясь успокоить. Но меня не нужно успокаивать. Я не сумасшедшая. Хочу его тоже. Сразу. Без перерыва, чтобы не помнить где и кто. Чтобы всё слилось в одно наслаждение. Тянусь к нему, подлезаю под его тело. Он, конечно, легко считывает мои желания. Нависает сверху и заполняет собой. Я чувствую, как туго обхватывают его член мои всё ещё сжимающиеся внутренние мышцы. Он тоже стонет и чуть приостанавливается. Ему и двигаться не нужно. Я сама на нём двигаюсь. — Хорошая моя. Самая лучшая.

Он всё время мне что-то говорит, целует в губы. Но другие руки скользят по моему телу, сжимаются на волосах, поворачивают мою голову к себе. Эти губы мне тоже знакомы. Я сдаюсь под их напором, растекаюсь от чувственности ласк и тянусь за ними следом. Чуть позже Артур нежно прижимает мою голову к своему плечу и предлагает Мареку:

— Давай повернём её на бок, и я помогу рукой. Просто так она не сможет кончить третий раз подряд.

— Хочешь сказать, что просто так она кончает исключительно от тебя? — обижается Марк.

Пусть обратно подерутся! А моё мнение совсем не учитывается? Заставляю себя вынырнуть из порочного наслаждения и открываю глаза. По-прежнему вдвоём смотрят на меня. Но сказать ничего не успеваю. Марк выходит и поворачивает меня на бок. Мой возмущённый писк прерывает резким проникновением. Пока я хватаю ртом воздух, мужчина подкладывает мне под бедро руку и отводит назад, забрасывая на свою ногу, раскрывая перед Артуром. Рука последнего уже скользит по моей влажной плоти. Пальцы нежно касаются набухшего клитора.

Сдаюсь его пальцам и очередному глубокому поцелую. Вновь теряюсь. Падаю в пучину новой волны наслаждения. Кончаю почти одновременно с Мареком, но остаюсь лежать на груди Артура. Его руки успокаивающе гладят моё дрожащее тело. Проходит время, но я всё ещё вздрагиваю от очередного спазма, сотрясающего моё тело, стоит кому-нибудь из мужчин коснуться меня.

Марк прижимается ко мне сзади и накрывает нас всех одеялом.

— Тебе нужно отдохнуть и согреться, чтобы расслабиться, — просвещает меня.

— Куда уже больше расслабляться, — хнычу я. — Пора спать.

Мужчины переглядываются между собой и ничего не говорят.

Уснуть я не успеваю. Артур забрасывает на себя мою ногу и, предусмотрительно закрыв мне рот поцелуем, вновь глубоко проникает в меня. Через несколько минут выходит и даёт возможность Мареку овладеть мной сзади. Они не меняются местами, лишь удобно для себя поворачивают моё тело. Двигаются в одинаковом ритме, и я почти не различаю, кто и когда именно во мне. Но, минут через двадцать, уточняю:

— Вы же не соревнуетесь между собой, кто дольше протянет? Ещё пять минут и будете друг другу руками помогать.

— Нет, — тут же отвечают в один голос и Марк значительно убыстряет движения, пока не достигает оргазма. У Артура тоже исчезает томная медлительность, до самого пика его наслаждения.

Марк почти сразу засыпает. Всё же я немного отдохнула, пока он ездил за Молчановым, затем возвращался в полицейский участок за Артуром. Несмотря на полную измотонность и опустошённость в теле я чувствую, что усну не скоро. Буду изводить себя мыслями о произошедшим.

— Эльф, — второй мужчина притягивает меня ближе к себе. — Не спишь?

— Нет, — признаюсь я. — Но ты спи. Я ворочаться не буду.

— Грызть себя будешь, — правильно догадывается он. — Не нужно. Мы все этого хотели.

— Секса втроём?

— Вдвоём. Но — каждый с тобой. А получилось, как получилось.

— Надеюсь, ты не разочарован? Галочка проставлена? Пустых квадратиков больше не осталось? Пробелы «старой памяти» заполнены? — решаюсь уточнить я.

— Зачем ты так? — морщится мужчина. — Я наговорил тебе столько ненужного. Но не потому что так думал, а потому что ревновал. Теперь я тебя ещё больше хочу.

Он убирает с моего лица спутанные волосы и вновь целует в губы. Долго и нежно. Не доказывая и утверждая, а наслаждаясь моментом.

— Я не знаю, чего теперь сама хочу, — откровенность за откровенность. — Но эта ночь больше не повторится.

Он не спорит с моими категоричными словами. Целует шею, плечи, ласкает грудь. Возбуждённая плоть вновь прижимается к моему животу.

— Эльф, пожалуйста, не отказывай. Хочешь, разбудим Марка и разрешения попросим?

— Ты невозможен, Алмазов!

— Это значит «да»?

— Мне в душ нужно.

— Потом. Лучше завтра, — отмахивается мужчина и морщится, затронув одну из своих ссадин о моё плечо.

— Больно? — я дую на повреждённое место. — Наверное, всё тело ломит?

— Ломит. Но от тебя ломает больше, — поспешно добавляет: — Будь сверху, пока не устанешь.

Ну что с ним делать?

Медленно опускаюсь, вбирая в себя толстый стержень. Погружаю в себя полностью, но его слишком много, чтобы сидеть прямо. Опираюсь коленями о кровать и начинаю двигаться, постепенно разводя бёдра шире. Мужчина протягивает руку, касается пальцами клитора. Но я уже чувствую, что дополнительная стимуляция мне не нужна. Не удерживаюсь, опираюсь ладонями о его плечи и начинаю двигаться быстрее. Тело вскоре устаёт, но возбуждение уже топит в своих волнах, и я не могу остановиться. Артур садится на кровати, подкладывает ладони мне под ягодицы и проникает ещё глубже. Мы с силой вжимаемся друг в друга, обнимаясь руками. От переизбытка ощущений Артур прихватывает мою губу зубами. Десять лет назад он тоже так делал на пике наслаждения. Чувствуется солоноватый привкус крови. Но мне не больно. Теперь я точно знаю, как сильно он хочет меня. Ещё крепче обхватываю его плечи руками, двигаюсь так, как мне хочется и вновь сжимаюсь на его члене. Он тоже кончает, едва уловив мои спазмы. Мы уже не целуемся, а кусаемся, всё ещё глубоко находясь друг в друге.

Марек так и не проснулся. Но, едва я успеваю принять горизонтальное положение, его рука находит моё тело и тащит к себе.

Артур хмыкает и двигается к нам. Я прижимаюсь оттопыренной попой к его бёдрам, а лицо прячу на груди Марека. Он крепко держит меня обеими руками. Мне очень тепло и грызть себя не получается. Я почти сразу засыпаю.