Хранители

Глава 9

Мэлори Саймон откинулся в кресле, потягивая воду со льдоми слушая отчет о конференции, который презентовала емуЛибби Басински, менеджер его проектов. Это был успешный год сомножеством установленных рекордов: конференцию посетило на сточеловек больше, чем в прошлом году; зарегистрировалось на следующую конференцию – вдвое больше; прибыль от продажи книг, плакатов и сувениров возросла на тридцать пять процентов. Менеджертак и сияла, зачитывая эту статистику, словно отличница на конкурсе декламаторов.

– Издайте новую книгу до следующей конференции, – сказалаона, – и мы сможем умножить эти показатели еще на два.

Либби Басински была фигуристой блондинкой с хваткой бульдога.

Те, кто не знал ее как следует, ошибочно полагали, что эта работадосталась ей благодаря тому, как потрясающе она выглядела в приталенном деловом костюме. Однако люди, знакомые с ее талантами,понимали, почему Саймон ее нанял: она работала на результат. Онавсегда помнила о главной цели и не обременяла Саймона лишнимиподробностями. Если мисс Басински сказала, что показатели можнобудет умножить на два, значит, так оно и будет.

– Новую книгу? – переспросил Саймон, осматривая панораму ЛасВегаса с высоты двадцатого этажа. – Да вы знаете, сколько времениу меня ушло на написание первой?

Мисс Басински понимающе рассмеялась. Ведь это она проводила отбор безымянных авторов для написания «Трех шагов к успеху».

– Мне подыскать автора?

Поставив стакан с водой на стол, Саймон поднялся и выпрямилплечи с королевским достоинством. Его и без того просторный кабинет казался и вовсе безграничным благодаря двум окнам от поладо потолка, обеспечивающим полный обзор Лас-Вегаса и окрестностей. Кабинет был меблирован современно, но изысканно. Его украшали плакаты с автографами и различные сувениры, связанные сфутболом. Здесь были мячи, подписанные Й. А. Титтлом, Джо Наматом и Роджером Стаубахом, а также, в рамке под стеклом, контракт, подписанный 12 ноября 1892 года с Уильямом Хеффелфингером – первым профессиональным игроком в истории американского футбола.

– Свяжитесь с Палмером, составьте итоговый отчет и разошлитеего всем членам совета директоров, – наконец сказал Саймон.

Либби Басински на глазах поникла. То, что Саймон встал, на егоязыке означало «можете идти». Поручая ей связаться с Палмером,его бухгалтером, он давал ей понять, что новой книги не будет, каки новой конференции, а значит, она остается без работы. Она быладостаточно сообразительной, чтобы тут же это понять, и достаточносмелой, чтобы оказать сопротивление.

Встав и расправив плечи, она начала:

– Мистер Саймон…Саймон ее не слушал, зато уже открыл ей дверь. Она сделала ещеодну попытку:

– А как же те, кто уже зарегистрировался на следующую конференцию?

– Дайте Палмеру указание молчать в течение полугода, а затем объявить об отмене конференции. Желающие смогут потребовать возврата предоплаты. Далеко не все подадут заявки на возврат. Кто подаст, тем верните деньги еще через три месяца. Таким образом, целых девять месяцев их денежки будут у нас в обороте.

Мисс Басински кивнула.

Саймон не сказал ей «до свидания». Он не предложил дать ейрекомендательное письмо. Как только заканчивалось одно дело, онпереходил к следующему. К чему длинные объяснения?

Правда, у Саймона промелькнула мимолетная мысль: а не следуетли огорчиться тому, что он видит Либби в последний раз? Но он берегвсе эмоции для новых завоеваний и не тратил их на прощания. МиссБасински получила то, что хотела: его имя у себя в резюме. Она согласилась занять эту должность даже при мизерной зарплате, в чемСаймон и не сомневался. Вербовать людей – это был его дар.

Ему всегда удавалось находить исполнителей своих планов завесьма скромные деньги, а то и вовсе бесплатно. С его точки зрения,не было ничего противозаконного в хитростях или провокациях, которые заставляли других играть ему на руку. Пусть другие выполняютгрязную работу. Пусть они платят свою цену. А он пожнет плоды.

Именно так он управлял своей футбольной командой, «Изгоямииз Невады». Следуя его четким указаниям, тренер учил игроков небрезговать дешевыми трюками, даже если в результате те могли бытьотстранены от игры или получить тяжелую травму, означающуюконец их карьеры. Результаты такой стратегии были предсказуемы, аименно, прибыль для Саймона. Игрока штрафовали, иногда удалялис поля или дисквалифицировали. Но если это помогало выигратьматч, оно того стоило.

Если такого игрока много критиковали в прессе за грязную игру,Саймон продавал его другой команде, заявляя во всеуслышание, чтотаким игрокам у него не место. Если тренер возражал против этого,Саймон увольнял и его, сообщая журналистам, что именно тренеручил игроков таким трюкам. Разумеется, проданные игроки и уволенные тренеры поднимали шум, но все быстро утихало. Зато победы оставались. А команда-победитель всегда будет иметь прибыльи без труда привлечет новых талантливых игроков. В конечном итоге, Саймон всегда выигрывал.

В приемной мисс Басински разминулась с Полом Гетцем. Зайдяв кабинет шефа, тот занял кресло, еще теплое после предыдущего посетителя. Гетц откинулся на спинку и забросил ногу на ногу.

– Неплохая была конференция, насколько мне известно, – сказалГетц, прощупывая почву.

– Да, и последняя, – ответил Саймон.

Гетц повернул голову и бросил взгляд на дверь.

– Так вот почему она плакала. Жаль, конечно. Где теперь я будурассказывать о своих ключах?

Саймон усмехнулся. Семинар Гетца «Три ключа в кармане каждоговеликого лидера» всегда вызывал смех у посвященных. Гетц выросв семье мастера по изготовлению ключей, но сам не пользовался ключами с четвертого класса. Как и Саймон, он презирал заурядныйподход своего отца к бизнесу. В старших классах они с Саймоном промышляли квартирными кражами. Саймон руководил операциями,а Гетц открывал двери. Во всем мире не существовало такого замка,которого Гетц не мог бы взломать, если бы захотел.

В своем вступительном слове Саймон упоминал о неком случае,который помог ему понять, что он не хочет следовать по стопам отца.

Однако он умолчал о том, что этим «случаем» была успешная кража.

Летом перед последним классом школы Саймон с Гетцем подрабатывали на стройке, в компании, принадлежавшей другу отца Гетца.

Саймону быстро наскучил физический труд, зато его заинтересовалсейф с деньгами. Он убедил Гетца, что будет очень весело забратьсяночью в офис и украсть сейф, а на следующее утро прийти пораньшеи посмотреть на реакцию прораба.

Предприятие прошло гладко. Саймону и Гетцу перепало несколько сот долларов. Но то, что они узнали, перевернуло их жизнь. Хотяпрораб был вне себя, хозяин компании перенес утрату совершенно спокойно. Саймон случайно подслушал его беседу со следователем. Оказалось, что хозяин испытал облегчение, узнав, что пропали только деньги. Это было нестрашно. Зато как он обрадовалсятому, что все документы остались в целости и сохранности! В тотмомент Саймон понял, что содержимое папок с бумагами гораздоценнее денег в сейфе.

– Устал быть в центре внимания? – спросил Гетц, услышав отСаймона о прекращении конференций. – Достали аплодисментыи подхалимство?

Гетц редко спрашивал о чем-либо в лоб. Он предпочитал наводящие вопросы. Он прекрасно знал Саймона и понимал, что, если тотрешил закрыть одно из направлений своего бизнеса, на это можетбыть только одна причина: появились более перспективные цели.

Несмотря на то, чему Саймон учил на своих конференциях, успехи деньги были для него вторичны. Он был движим иными мотивами. В частности, ему всегда нравилось присваивать себе то, что емуне принадлежало, а также принуждать людей к малоприятным дляних действиям. Ему нужен был вызов. Жизнь обретала вкус тольков условиях жесткого соперничества.

– Ты разобрался с Корби? – спросил Саймон, не удостаивая Гетцаответом.

– Мой парень ждет за дверью.

– Пригласи его.

Случай с Корби был показательным примером того, как Саймонобращался с людьми. Через посредников он уговорил Корби украстьБиблию в обмен на возможность отомстить за брата и необходимуюдля этого информацию.

Однако Корби провалил задание. Во-первых, он убил не того человека. Во-вторых, он оставил на месте преступления улики, указывающие на его причастность к убийству. Но главное, он выведал стоимость Библии и решил потребовать за нее выкуп. Это была роковая ошибка.

В комнату вошел плотно сбитый мужчина в костюме и темных очках. Он положил Саймону на стол огромную Библию.

– А как же Корби? – спросил Саймон.

– Корби просил передать вам эту книгу в знак своего глубочайшегоуважения. Такова была его предсмертная воля.

Саймон бросил на Библию довольный взгляд, но не притронулсяк ней.

– Осложнения были?

– К сожалению, да. С ним был еще один человек.

– И что это был за человек?

Человек в темных очках сразу понял, на что намекает Саймон.

– Он все еще жив, – признался он и тут же поспешил успокоитьСаймона, – но вам не о чем беспокоиться. Мы проследили за ним добольницы и выяснили, кто он такой. Как только его выпишут, мыс ним разберемся.

– Вы же знаете, что я не люблю осложнений! – вспылил Саймон. –И кто же это? Приятель Корби?

Человек в темных очках заметно взволновался, но старался отвечать спокойно:

– Некто Этан Морган, полицейский из…– Морган?! Мне не нужно объяснять, кто это!

– Я расстрелял его почти в упор. Парню просто повезло. Но клянусьвам, как только его выпишут…– Вон отсюда, – сказал Саймон.

– Позвольте мне довести дело до конца! – умолял стрелок.

– Неужели вы полагаете, что я дам вам второй шанс после такогофиаско? Вон отсюда!

Видимо, человек в очках его понял, поскольку наконец замолчал.

Гетц проводил его до двери и плотно закрыл ее за ним.

Саймон сидел за столом, глядя на Библию Морганов.

– Это футболка навела его на след Корби, – заключил он.

– Что прикажешь сделать с Морганом?

Пол Гетц был тем человеком, на которого Саймон всегда мог положиться. Такие люди, как Гетц, не призваны быть лидерами. Ихталант – служить великим лидерам.

– Видимо, у Моргана есть ангел-хранитель, – сказал Саймон, – ведьон уже дважды должен был умереть, – он сделал паузу, размышляяо судьбе Моргана. – Оставь его в покое.

– Как скажешь.

Вдруг Саймона посетила неожиданная мысль. Он взял со столапакет документов, оставленный мисс Басински, и отыскал там список имен.

– Кто бы мог подумать! Оказывается, Морган принимал участиев нашей конференции.

– Не может быть! Неужели он понял, что мы связаны с…– Ничего он не понял. Он был здесь вместе с другими копами изсвоего управления. Это просто совпадение. Если бы он действительно понял нашу роль во всем этом, он бы и носа не показал на конференцию. И все же мне не нравится, когда ко мне в город заявляютсявсякие неуловимые мстители. Его нужно проучить.

– Как именно?

– Сделать его жизнь невыносимой. Свяжись с Кравецом, пустьон напечатает в своей газетенке компромат на Моргана. Примернов таком духе: «Коп из Сан-Диего разыскал убийцу брата в надеждена кровную месть». Вот тебе и готовый заголовок.

Гетц хихикнул, предвкушая газетный скандал.

– А если упомянуть еще и о Библии? Кровная месть плюс охотаза фамильной реликвией – звучит впечатляюще!

Саймон улыбнулся:

– Да, я согласен. Только пусть Кравец непременно упомянет, чтоБиблия сгорела при пожаре.

Гетц поднялся, собираясь уходить.

– Да, и еще одно, – остановил его Саймон. – Присмотри за продажей бизнеса Эндрю Моргана. Это был опасный человек. Нужно,чтобы его книги умерли вместе с ним.

Гетц направился к двери.

– Возьми это с собой, – Саймон указал на Библию. Он так к нейи не притронулся. – Переправь к Санаде, по обычному маршруту.

И замети следы.

* * *

В больнице Этан имел массу времени для размышлений. Конечно, он понимал, как ему повезло, что он остался в живых. Наверное,следовало радоваться и тому, что он нашел убийцу брата, но радости не было. Смерть Ричарда Корби не принесла ему никакого морального удовлетворения. Этан предпочел бы арестовать его и добиться справедливости в судебном порядке. Видимо, это специфическое удовольствие свойственно лишь полицейским: успешно расследовать дело, найти виновных, получить подтверждение от судьии, наконец, увидеть оглашение приговора в газетах. Человек, застреливший Корби, лишил его этого удовольствия.

У Этана была еще одна причина для недовольства. ФамильнаяБиблия Морганов повторно ускользнула от него, и на этот раз выйтина ее след будет еще сложнее. Такие люди, как Корби, не ведут записей. А даже если бы он и вел, Этан ни за что не получил бы к ним доступ, учитывая его нынешние отношения с начальством. Да, у негоеще оставались друзья среди полицейских. Он мог бы им позвонить.

Но нить была очень тонкой, если вообще была.

Был еще тот факт, что кто-то обеспечил алиби для Корби. Хотелось бы узнать, кто и почему.

В общем, особых надежд питать не приходилось. Этан не мог отделаться от чувства, что он войдет в историю рода Морганов как тот,кто потерял величайшую семейную реликвию. Это при условии, чтород Морганов на нем не прервется.

Мрачные размышления Этана были дважды прерваны визитами.

Сначала пришли его родители, которые вернулись из Феникса, кактолько услышали новости. Позже в тот же день прибыла Мередитсо своей матерью. Они приехали из Сан-Диего на машине и решилиостаться, пока Этана не выпишут, чтобы отвезти его домой.

В Лас-Вегасе Мередит и Оливия остановились у родителей Этана. Его мать настояла на этом. Насколько Этан знал своего отца, тотнаверняка надеялся, что женщины вежливо откажутся и поживутв отеле. Хотя Морган-старший любил Мередит, как дочь, с Оливиейон не мог находиться в одной комнате больше десяти минут. Надосказать, не безосновательно.

Оливия Купер пользовалась любой возможностью, чтобы высказать свое мнение о том, как Морган воспитал своих мальчиков – аесли возможность не предоставлялась, то создавала ее сама. Она полагала, что их воспитанию недоставало духовной глубины: Эндрюи Этан не ценили наследия Морганов так, как следовало бы.

Этан выздоравливал ускоренными темпами – хотя бы ради того,чтобы Оливия Купер поскорее уехала и отец мог спать спокойно.