ХРАНИТЕЛИ

Глава 16

Отпуск Майка и Сью Митчелл – супругов из Солт-Лейк-Сити –был испорчен ужасным пожаром, случившимся за пять дней допредполагаемого отъезда. А они-то надеялись, что это будет лучшийотпуск в их жизни! Вначале они планировали переночевать в легендарной гостинице «Наследие» в Пойнт-Провиденс, а затем отправитьсяв круиз по Миссисипи на борту «Королевы Америки» – судна, которое в рекламных брошюрах было представлено как «плавучий викторианский дворец, украшенный резьбой и росписью».

По заключению пожарной инспекции, возгорание произошло из-занеисправности кухонного прибора. Майку показалось странным, чтовиновником всего этого несчастья стал миксер, который подарилиим родители на Рождество и которому не исполнилось еще и года.

Как бы то ни было, дом сгорел дотла, и вместо того чтобы паковатьчемоданы в круиз, Майку пришлось взять лопату и разгребать кучипепла. Паковать было уже нечего.

* * *

– Вам крупно повезло, – ответила Оливия Купер на вопрос о наличии мест. – Одни наши клиенты только что отменили бронь.

– Это ответ на мои молитвы! – воскликнул Гетц. – Надеюсь, с этими клиентами ничего плохого не случилось?

Оливия уклонилась от прямого ответа, поблагодарила его за заботу о людях и забронировала комнату.

В пятницу, в сумерки, Пол Гетц подъехал к гостинице «Наследие». Багажа у него было немного, только самое необходимое – сумка с личными вещами и список того, что ему нужно было выведать.

В списке было три пункта.

Во-первых, убедиться, что в музее действительно находится лишькопия Библии Морганов. Саймон очень об этом беспокоился.

Во-вторых, составить каталог всех Библий в музее и разузнать,как они были приобретены.

В-третьих, узнать электронный адрес гостиницы, если таковойимеется. В брошюре он указан не был.

Пол направился через парковку к входной двери. На крыльцо вышла женщина – очевидно, чтобы его поприветствовать.

– Добро пожаловать в отель «Наследие», – сказала она. – Позвольтевзять вашу сумку.

Женщина пленяла с первого взгляда. С короткими рыжими волосами, она была совершенно не похожа на почтенную матрону, которую ожидал увидеть Гетц.

На вид ей был около пятидесяти; она преподносила себя с достоинством, но не отпугивала. Было очевидно, что она умна, уверенав себе и добродушна.

– Меня зовут Оливия Купер, – представилась она, протягиваяруку за его сумкой.

– Пол Гетц, – ответил он. – Простите, но я не могу отдать вамсвою сумку.

– Даже если я пообещаю обращаться с ней очень аккуратно?

– Дело не в том.

– А в чем?

– В правилах хорошего тона. Боюсь, я немного отстал от жизни.

Я считаю, что мужчины должны быть мужчинами, а женщины – женщинами. Мужчины должны открывать двери и ни за что не позволять женщинам носить их сумки!

Миссис Купер улыбнулась:

– Вы истинный джентльмен! Ну, раз вы не позволяете мне взятьвашу сумку, могу ли я предложить вам руку?

Гетц улыбнулся. Хозяйка оказалась одинаково проворной и милой.

Взяв под руку, она повела его к двери. Он отворил дверь, она слегкапоклонилась, отпустила его руку и вошла первой.

Ступая следом за ней, Гетц попал в шлейф ее духов. Его обволокчарующий запах, очень женственный, но не навязчивый. Он замечательно подходил его хозяйке, отметил про себя Гетц.

– Думаю, мы прекрасно проведем время вместе, – она снова обернулась к нему. Ее глаза искрились.

– Хоть я еще пяти минут здесь не пробыл, но уже в восторге! –ответил Гетц.

Она провела его на второй этаж в его комнату и показала, где лежатзапасные полотенца и одеяла. Затем она сообщила, что ужин подаетсяв шесть часов. Сегодня в меню курица с клецками. Ужин с ним разделят две семейные пары: банкир из Оклахомы с женой и писательиз Южной Калифорнии, из маленького городка под названием Фелон,также с женой. Писатель специализировался на детективах.

Гетц распаковал вещи. Кажется, справиться с заданием будет легче, чем он думал, и гораздо приятнее. Такие женщины, как Оливия Купер, – открытые книги. Он не сомневался, что она с радостью сообщит ему всю необходимую информацию.

До него донесся запах курицы, а вдобавок чего-то сладкого – кажется, шоколадного десерта. До ужина оставался еще час, и он решилвздремнуть.

* * *

В назначенное время в столовой его ожидали оживленная беседа, веселый смех и невероятно вкусная еда. Все замечательно проводили время, в том числе и Гетц. Оливия Купер по-прежнему былана высоте. Не прошло и десяти минут, как гости уселись за стол,а они уже болтали без умолку, рассказывая истории из своей жизни. При содействии радушной хозяйки пятеро незнакомцев разоткровенничались, словно лучшие друзья. Даже банкир из Оклахомы, поначалу державшийся весьма прохладно, уже плакал от смеха к тому времени, когда подали десерт.

А писателю из Фелона и разогрев был не нужен – только подавайслушателей. К концу ужина всем было известно, что он успел поработать пожарником, радиоведущим, архитектором и преподавателемв семинарии, помочь в основании новой церкви, побывать на экскурсии на знаменитой подводной лодке «Солт-Лейк-Сити», поучаствовать в автопробеге президента Джеральда Форда и написать двадцатькниг. Его жена, добрейшая женщина, смеялась над всеми его шуткамии так внимательно слушала его истории, будто слышала их впервые.

Пол предпочитал молча внимать рассказам собеседников. Когдаего попросили рассказать о себе, он выдал заготовленную биографию:

он из Хантингтона, штат Западная Вирджиния, вдовец, занимаетсяизготовлением ключей и увлекается историей. Именно поэтому емувсегда хотелось побывать в гостинице «Наследие» – его интересовалаистория этого дома и находящегося здесь музея. Когда он говорил,Оливия Купер внимательно его слушала, практически не сводя с негоглаз. Это его смущало. Он не мог припомнить, когда в последний разженский взгляд вызывал у него такие эмоции. Он улыбался и пыталсяпридумать, что бы такое сказать, чтобы ее рассмешить.

Хоть еда была превосходной, а беседа – увлекательной, большевсего Гетца тронуло то, как были рассажены гости. Банкир с женой,писатель с женой, Гетц и Оливия. Три пары. Гетц уже очень давно неиспытывал подобных чувств по отношению к женщине. Только теперьон почувствовал, насколько ему этого не хватало.

После ужина Оливия провела для гостей экскурсию по домуи музею, отвечая на вопросы об их истории и предыдущих владельцах. Экскурсия завершилась кофе и десертом, поданными на тележкепрямо в музей. Гости столпились вокруг тележки, шутя, смеясь и поглощая вкусности. Как влюбленный подросток, Гетц не отходил отОливии. Он ловил каждую нотку ее смеха и каждую молекулу духов.

Спустя некоторое время банкир с женой попрощались с остальными гостями и пошли к себе в комнату. Их уход послужил для Гетца сигналом к тому, что пора приниматься за работу. Пока Оливияжелала спокойной ночи второй семейной паре, Гетц подошел к однойиз витрин и притворился, что изучает ее содержимое. За эти пару минут он попытался стряхнуть с себя чары Оливии Купер.

Она подошла к нему сзади, беря его под руку.

– Вам налить еще кофе? – спросила она.

– Нет, спасибо, – ответил он, сжимая в руках свою чашку.

– Не хотите присесть?

Она указала на небольшой диванчик у окна, с одинаковыми тумбочками и лампами по обе стороны. Они сели. Гетц отдал пустуючашку горничной, которая пришла забрать десертную тележку. Вскорета вышла, и они остались наедине.

– А в каком районе Хантингтона вы живете? – спросила Оливия.

– На Волнат-Хиллз. А вы знаете наш город?

– Я была там всего один день – в парке, на набережной, на площадиПуллмана. Там, где обычно бывают туристы. А давно вы там живете?

– Уже двадцать лет, – ответил Гетц.

Лгать было несложно. Он делал это уже столько лет, что враньестало его второй натурой. Однако сегодня он сам себе удивился: кактолько ложь сорвалась у него с языка, он почувствовал себя плохо.

Гетц не мог припомнить, когда еще он сожалел о том, что солгал.

– М-м-м… Расскажите лучше о себе, – он решил сменить тему. –Вы давно распоряжаетесь этим отелем?

Она негромко рассмеялась:

– Можно, я не буду отвечать на этот вопрос?

– Почему?

– Потому что это выдаст мой возраст. Очень давно! Иногда мнекажется, что я здесь самый древний экспонат. Я постоянно боюсь, чтоменя поставят в один из углов в музее, отгородят красной бархатнойверевкой и включат в экскурсионную программу.

– Я оплачу экскурсию только ради того, чтобы взглянуть на вас, –сказал Гетц.

Оливия Купер покраснела:

– Так вы не просто джентльмен, а весьма красноречивый джентльмен.

Он говорил вполне серьезно. Он не мог отвести от нее глаз. Все,чего он хотел, – это смотреть на нее часы напролет. При этом дажене обязательно разговаривать.

Но задание не терпело отлагательств.

– Я бы с удовольствием просто поболтал с вами, – сказал он, – но яздесь только на один вечер. Вы не против, если я задам вам нескольковопросов о музее, миссис Купер?

– Конечно же, нет, – ответила она. – Я обожаю рассказывать онашей коллекции Библий. И, пожалуйста, называйте меня по имени.

– С удовольствием, Оливия, – сказал он.

Лесть была одним из любимых инструментов Гетца. Но сегодняон не мог отличить лесть от чистосердечного восхищения.

– Давайте начнем с Библии Морганов, – сказал он, поднимаясьс дивана.

Они прошли в центр зала, где была выставлена Библия Морганов.

Заглянув в витрину, Гетц увидел в стекле отражение Оливии.

– В брошюре сказано, что с нее все началось.

– Да. Вам что-либо известно о так называемых Церквах Наследия?

– Только то, что они требуют, чтобы фамильные Библии обязательно передавались из поколения в поколение. Это для них оченьважная традиция. Правильно? – Оливия рассказала ему о приключениях Дрю Моргана, которые привели его из Англии в Америку,и о том, как он учредил специальную церемонию вручения Библиистаршему сыну в семье. Затем эту традицию переняли другие семьи,в том числе и Куперы.

– Так, значит, здесь, в музее, хранится и Библия Куперов? Получается, это род вашего мужа?

Оливия грустно покачала головой:

– Фамильная Библия Куперов сгорела в пожаре вскоре послегражданской войны. Что же касается родословной, так это я самапроисхожу из рода Куперов, а не мой муж. Муж бросил нас с дочерью за два месяца до ее появления на свет. Сказал, что не готовиметь детей. Позже выяснилось, что он также не был готов хранить верность. Я хотела дать дочери фамилию, которой она моглабы гордиться, поэтому перед ее рождением я снова взяла свою девичью фамилию.

– Мне очень жаль, – сказал Гетц. – Трудно представить, что ктолибо смог добровольно от вас отказаться.

– Вы снова мне льстите, мистер Гетц, – сказала она. – Продолжайте.

Это бальзам для моей души.

– Пол. Пожалуйста, зовите меня Полом.

– Хотите подержать Библию Морганов, Пол?

– А можно? Конечно, хочу!

– Минуточку.

Оливия скрылась за перегородкой и вскоре вернулась со связкойключей в руке. Она отперла витрину, подняла крышку и протянулаБиблию Гетцу.

– Вот это да! – воскликнул он, внимательно разглядывая книгув своих руках.

Хоть он и не имел возможности внимательно изучить Библию Морганов, украденную из дома Этана, он видел, что копия была сделана очень качественно. Конечно, если это была копия.

– Не могу поверить, что держу в руках оригинал фамильной БиблииМорганов! – воскликнул он. – Подумать только, какая у нее богатаяистория! Сам Дрю Морган…– Это копия, – прервала его восторженные речи Оливия.

– Не может быть! Она выглядит совсем как настоящая!

– Это действительно настоящая Библия издания 1611 года, – ответила она. – Но это не Библия Морганов, – не забирая у него Библию,она открыла обложку.

– Здесь скопированы имена всех старших сыновей Морганов.

А здесь, – она перевернула книгу у него в руках, – пробита дыра, точно такая же, как в оригинале.

– Невероятно! – сказал он. – Хоть я и не видел оригинала, – онснова соврал, и снова ощутил укор совести, – предполагаю, что только эксперт может отличить от него эту копию.

Оливия улыбнулась:

– Хотите, я расскажу вам маленький секрет? Он не входит в стандартную экскурсионную программу.

Она показала ему, чем копия отличается от оригинала. Гетц благодарно улыбнулся:

– Теперь я посвящен в одну из тщательно хранимых тайн вашегомузея. Обещаю унести ее с собой в могилу!

– Мы называем этот экземпляр «Библией Иуды», – сказала Оливия,кладя книгу обратно в витрину. – На сегодняшний день сохранилосьменее двухсот Библий издания 1611 года.

– Кажется, я слышал, что в одном издании, – наверное, не 1611 года –пропущено слово в Десяти заповедях. Это верно? – спросил Гетц.

Оливия широко улыбнулась:

– Совершенно верно – в издании 1631 года. Там пропущено слово«не».

– Вы все знаете!

– За эту опечатку издателей оштрафовали на триста фунтов стерлингов. В их наборе седьмая заповедь гласит: «Прелюбодействуй».

– Точно! Это издание еще называют «порочной Библией».

– У нас есть один такой экземпляр.

– Не может быть!

Она провела его через комнату и отперла другую витрину.

– Это фамильная Библия Вестонов, – она открыла ее на странице со злополучной опечаткой. – Ни о чем не догадываясь, Вестоныуспели передать эту Библию трем поколениям, и только тогда ЧарльзВестон обнаружил опечатку. Он продолжил семейную традицию, ноприобрел другую Библию. Его наследники подарили этот экземплярнашему музею вскоре после его открытия.

В течение следующего часа она водила его от одной Библии к другой, рассказывая о каждой книге и о семье, которой она принадлежала.

– У вас феноменальная память, – сказал Гетц. – Боюсь, что я тутже забуду большую часть того, что вы мне рассказали. А нет ли случайно списка всех Библий, хранящихся у вас в музее?

– Обычно мы не распространяем эту информацию, – ответилаОливия. – Но, если хотите, для вас я распечатаю список всех нашихБиблий, с указанием семей, которым они принадлежали, и дат покупки или принятия в дар.

– Так вы и покупаете Библии?

– Да. Конечно, наши финансовые возможности ограничены, но, темне менее, мы посещаем все аукционы антикварных книг, лично илипо Интернету. Если нам не удается приобрести желаемую Библию нааукционе, мы стараемся разузнать, кто ее купил – возможно, позднееновые хозяева выставят ее на продажу. Иногда нам удается убедитьэтих хозяев завещать нам Библию.

– Такой список – это предел всех моих мечтаний, – сказал Гетц.

– Пойдемте со мной.

Она провела его за перегородку. Открыв шкафчик, она бросилатуда связку с ключами и закрыла его. Затем она уселась перед компьютером – детской игрушкой по сравнению с теми компьютерами,которыми привык пользоваться Гетц. Минуту спустя принтер ужевыдал им список Библий.

– Так, значит, по этому компьютеру вы участвуете в аукционах? –спросил Гетц.

– Да. Конечно, в компьютерном мире это антиквариат, – ответила Оливия. – Иногда он слегка тормозит, и тогда мы волнуемся, чтонаша заявка опоздает.

– Но получается, что вы все же пользуетесь Интернетом. Простов брошюре я не видел ни вебсайта, ни электронного адреса.

– Мистер Гетц! – воскликнула Оливия. – Вас интересует мой электронный адрес?

Ее поддельное возмущение ошарашило Гетца. Он растерялся.

Оливия рассмеялась:

– Вы бы видели свое лицо! Это незабываемо!

Она взяла визитку и написала на обратной стороне не толькоэлектронный адрес, но и номер телефона.

– Это мой мобильный, – сказала она. – По электронной почтелучше особо не откровенничать. Ее регулярно проверяет Элис, нашасотрудница.

– Хорошо, буду иметь в виду.

– Мы не указываем в рекламе свой электронный адрес. Это не соответствует нашему имиджу старинной гостиницы домашнего типа.

По этой же причине у нас нет доступа к Интернету в номерах. Людиприезжают сюда как раз для того, чтобы отдохнуть от подобных благцивилизации.

Гетц выполнил задание. Он получил все, ради чего сюда приехал.

Но ему так не хотелось, чтобы этот вечер закончился.

– Как насчет горячего какао на крыльце? – спросила Оливия.

– Горячего какао? – Гетц в изумлении покачал головой.

– Не любите какао? Я могу сделать кофе.

– Нет-нет, какао – это замечательно. Просто я не пил какао ещесо времен… Даже не помню, с каких времен.

– Тогда готовьтесь к убойной дозе шоколада, – улыбнулась Оливия. – Я заварю вам самое крепкое какао в мире.

Гетц надел плащ и вышел подождать ее на крыльцо. На темном небе были рассыпаны звезды – гораздо больше, чем можнобыло разглядеть через дымку Лас-Вегаса. Воздух был прохладным и влажным из-за соседства с рекой – не такой сухой и холодный, как в пустыне.

Здесь все было иначе. Он как будто перенесся на другую планету или в другую, более дружественную эпоху. Здесь он чувствовалсебя пришельцем. Даже хуже – агрессором, поскольку принес с собой тлетворное влияние своего мира.

Он бросил взгляд на свою машину, припаркованную неподалеку.

Будь он хоть сколько-нибудь порядочным, он бы сел за руль и уехал.

Прямо сейчас. Чем дольше он здесь оставался, тем больше заражалмир Оливии.

Скрипнула дверь, и на крыльцо вышла Оливия с двумя чашкамидымящегося какао в руках. Гетц поспешил ей навстречу, чтобы придержать дверь.

– Осторожно, горячее, – сказала она, вручая ему чашку.

Гетц взял чашку и улыбнулся, заглянув внутрь:

– Взбитые сливки!

– Что за какао без взбитых сливок?! – ответила она.

Они стояли у перил, вглядываясь в темноту – через дорогу и наречку, отражавшую лунный свет.

– Какао гораздо вкуснее, если пить его на улице, – сказала Оливия. – Я обожаю сочетание запаха какао и свежего воздуха. Они чудесно дополняют друг друга.

– Как друзья, – сказал Гетц.

Она повернулась к нему с самой ангельской улыбкой из всех, чтоему доводилось видеть за свою жизнь.

– Как друзья, – повторила она, поднимая свою чашку, словно этобыл тост.

Они чокнулись чашками.

– А вы знаете, что моя дочь вышла замуж за одного из Морганов? – сказала она.

Она решила продолжить тему, начатую в музее. Видимо, ей хотелось больше рассказать о себе, как это делают новые друзья. Онаи не подозревала, что снова вынуждает его лгать.

– Нет, – ответил он, – не знаю.

– Он трагически погиб около месяца назад.

– Мне очень жаль. А у них есть дети? Есть ли наследник, которомудостанется фамильная Библия?

– Нет, детей нет, – сказала она. – Но Библия здесь ни при чем.

Муж Мередит был младшим из братьев-близнецов. Так что Библияпо наследству принадлежит старшему брату.

Больше она ничего не сказала об Этане и Библии. Ее мысли сосредоточились на дочери.

– Я пыталась уговорить Мередит снова переехать ко мне, помогатьс гостиницей, а когда-нибудь и полностью взять ее на себя.

Гетц поставил свою чашку на перила.

– А сколько ей лет?

– Двадцать восемь.

– Слишком молода, чтобы быть вдовой, – сказал Гетц. – И слишкоммолода, чтобы понимать, что важно в жизни.

– Нет, дело не в этом. Мередит очень дорожит своим семейнымнаследием – может быть, даже слишком дорожит. Совсем недавноона была в Англии, в Эденфорде – вернее, в его руинах. Ведь это жители Эденфорда вдохновили Дрю Моргана положить начало новойтрадиции – передаче Библии из поколения в поколение. Кстати, вовремя этой последней поездки Мередит попала в Лондон как разв тот день, когда был взорван собор Святого Павла.

– И она видела взрыв?

– Она как раз проезжала мимо на машине, когда он прогремел.

– Она пострадала?

– Небольшое сотрясение мозга. Синяки и царапины.

Оливия запнулась. Вспомнив об опасности, которой подвергласьее дочь, она не смогла удержаться от слез. То, как нежно она любиласвою взрослую дочь, глубоко тронуло Гетца. Уже много лет он неиспытывал к своему сыну ничего, кроме гнева. Еще с того времени,когда тот был подростком.

Последнее теплое чувство, которое Гетц мог припомнить, былосвязано с тем случаем, когда его мальчика укусила соседская собака. Ему было лет восемь. Гетц повез его в травмопункт. У раны былирваные края, и ее необходимо было зашить. Гетц знал, что сначалаврач должен сделать несколько обезболивающих уколов, а его сынпанически боялся шприца.

Но в тот раз мальчик совладал со страхом. Он не плакал, не хныкал и даже не отворачивался. Он вел себя как настоящий мужчина.

Доктор очень хвалил его за храбрость, а Гетц промолчал. Только сейчас он пожалел об этом.

– Гибель мужа, а потом еще и взрыв… Вашей дочери пришлосьнелегко, – сказал Гетц. – Как она себя чувствует?

– Мередит – из рода Куперов, – ответила Оливия. – Наша порода – рыжеволосая, сильная и упрямая, мы умеем оказать сопротивлениелюбым обстоятельствам.

– Упрямая? Не могу поверить! У вас такой приятный и мягкийхарактер.

– Мы ведь знакомы совсем недавно, – возразила Оливия. – А какнасчет вас? У вас есть дети?

– Сын. Хоть мы и работаем вместе, мы не очень близки.

– По его вине или по вашей?

Гетц на минутку задумался.

– Не знаю, кто здесь виноват. Мы ведь не специально отдалились,это произошло само собой, понимаете?

– Да, это как сорняки, – сказала Оливия. – Никто их специальноне выращивает, но они растут, если за садом не ухаживают. Так же ив отношениях. Чтобы их испортить, достаточно за ними не ухаживать.

На минуту воцарилась тишина. Вдали, как и тысячу лет назад,текла древняя речка Огайо. «Интересно, сколько разговоров онаподслушала за все эти годы», – подумал Гетц.

– Вот это да! – воскликнула Оливия. – Уже больше часу ночи!

С тяжелым сердцем Гетц взял чашку с перил. Ему так хотелось, чтобы это время не кончалось, чтобы они продолжали говорить, а утроне наступало. Его душа начала исцеляться. Но конец наступил, и теперь лучше забыть обо всем как можно скорее. Он встанет пораньшеи уедет еще до завтрака.

– Пожалуйста, останьтесь, – сказала Оливия, прикасаясь к егоплечу.

Неужели она прочла его мысли?

– Останьтесь еще на день, до воскресного обеда, – предложилаона. – Ведь Митчеллы бронировали комнату на два дня. Я бы с удовольствием продолжила общение с вами.

– Да, я тоже был очень рад этому общению, – сказал Гетц.

– Так вы останетесь?

Ах, как же ему хотелось сказать «да».

– Нет, не могу, – сказал он. – Мне очень жаль.

– Ну что ж… – Оливия убрала руку с его плеча и приняла строгоевыражение лица. – Предупреждаю, что никуда вас не отпущу, покавы не забронируете комнату на следующий приезд.

– Я тоже бываю упрямым, – ответил он. – Но, пожалуй, я смогузадержаться здесь до обеда.

Он снова принялся за ложь. Он сказал ей то, что она хотела услышать. На самом деле он, конечно же, уедет еще до завтрака. Оказалось,что вернуться к старым привычкам очень легко.

Они пожелали друг другу спокойной ночи и расстались на второмэтаже у лестницы. По дороге к своей комнате Оливия выключиласвет в коридоре. Как настоящий джентльмен, Гетц подождал, покаона закроет за собой дверь, а затем отправился к себе.

Он сразу же приступил к делу: включил свой ноутбук и подключился к Интернету через спутниковую связь. Он написал Саймонуотчет, приложив всю необходимую информацию. Разумеется, Саймонпервым делом с утра захочет ознакомиться с ней. Гетц также написал, что будет в офисе в субботу к обеду, и навел курсор на кнопку«отправить».

Однако что-то помешало ему нажать на эту кнопку. На минуту онзамер в нерешительности. Затем стер последнее предложение – о том,что будет в офисе в субботу, – и отправил письмо.

Пока электронное письмо летело по спутниковым каналам в ЛасВегас, Гетц вышел в темный гостиничный коридор. Он тихо постучалв дверь Оливии. С другой стороны послышался ее шепот:

– Что такое? Что-то случилось?

– Это я.

– Пол?

Ее голос звучал уже по-другому, когда она произнесла его имя.

Мягче и не так официально.

– Я передумал, – сказал он. – Можно мне остаться?