Хранители

Глава 6

Глаза Этана нестерпимо болели, а веки казались окаменевшими отнедостатка сна. Как в тумане, он добрел до ванной. Но, хоть телоныло и трещало, на душе у него было легко. Он был счастлив. Ужемного лет он так сердечно не говорил с братом.

Он умылся, почистил зубы и причесался дешевой расческой из гостиничного комплекта. Одетый во все то же, что и вчера, он спустилсяв кафе позавтракать. На завтрак он заказал стандартное утреннееменю: два яйца, два кружочка зажаренной колбасы, тост и кофе.

Обычно за завтраком он просматривал заголовки свежей газеты.

Но сегодня он просто присматривался к новому миру, в который егонеожиданно забросило против его воли, – миру, где он был единственным ребенком в семье и отвечал за сохранность семейного наследия,при этом не обладая его основным гарантом – многовековой Библией.

Он ощущал острую потребность вновь утвердить контроль надсобственной жизнью. С тех пор как он услышал новость о Скае, онтолько и делал, что корчился от боли, как тот боксер, которого бросаютна канаты. С началом нового дня начался и новый раунд. Перейдя внаступление, он так и рвался нанести пару хороших ударов – найтиубийцу брата.

Вместо сигнала, возвещающего о начале второго раунда, Этануслышал телефонный звонок. Это был лейтенант Савала. Полициязакончила обследовать место преступления. Один из инспекторовпередаст ему ключи от дома. Савала посоветовал ему взять нескольковыходных.

Едва притронувшись к завтраку, Этан вытер рот салфеткой, бросилее сверху на тарелку и попросил, чтобы Савала немедленно прислалэтого инспектора за ним в отель.

Напоследок он заявил лейтенанту, что хочет присутствовать назавтрашнем совещании следственной группы. Савала начал былоего отговаривать, но Этан настаивал. Взяв с него обещание «хорошосебя вести», Савала пообещал позвонить Вайсбергу и сделать всечто в его силах.

Этан попросил счет. Второй раунд начался.

* * *

Остаток дня Этан посвятил уборке своих владений, превращаяместо преступления в свой дом. Для начала он сорвал с пола ковровое покрытие, запятнанное кровью. Он думал было нанять для этогорабочих, но решил, что ему будет полезно выплеснуть накопившуюсяэнергию. Затем он взялся за все черные пятна, которые оставил послесебя Хинки. Их было множество, и после первой сотни Этан прекратилих считать. При помощи растворителя, силы рук и крепких словечекему удалось смыть почти весь черный порошок со стен, шкафчикови подоконников.

В час дня он по-спартански перекусил: сыр, сельдерей, бутылка минеральной воды. Все мышцы болели от срывания ковра, но он яростно оттер себя в душе, надел чистую одежду и отправился в больницу.

Ему предстояла куда более тяжелая задача, чем уборка дома, – выяснить, как будут складываться его отношения с Мередит теперь, когда Ская нет в живых.

Все пошло наперекосяк с самого начала, как только он вошел к нейв палату. Мередит оторвала глаза от журнала, открыла рот и замерла,как будто увидела мужа, воскресшего из мертвых.

Секунду спустя она разразилась слезами.

– Мередит, извини! – сказал Этан. – Я должен был вначале позвонить.

Она помахала платком – мол, ничего страшного.

– Нет, правда… Я должен был предупредить тебя.

– Тебе не за что извиняться, – заверила она.

Мередит и Скай всегда были так близки… Этан подумал: а наступит ли время, когда она сможет спокойно на него смотреть, не видяпри этом покойного мужа?

Она рассказала, что доктора оставляют ее в больнице под наблюдением еще на один день. Ей прописали антидепрессанты и сеансы психотерапии у больничного психолога. Кроме того, ее регулярно проведывал местный капеллан, а также служители и друзья из церкви,которую посещали они с Эндрю.

Этан также узнал, что из Огайо прилетает ее мама и останетсяс ней до похорон. Хоть он и порадовался за Мередит, но понял, чтоэто еще больше затруднит их общение. Оливия Купер одобрительноотносилась к Эндрю, но явно недолюбливала Этана. Ее обращение сним варьировалось от прохладного до откровенно холодного.

Уйдя из больницы, Этан допоздна продолжал драить свой дом,как будто при этом очищал его от злых духов, посетивших его. К сожалению, он никак не мог начисто выдраить свою память. Воспоминания снова нахлынули на него поздно вечером, когда он включилтелевизор в гостиной, чтобы посмотреть бейсбол. Опуская глаза напол, он всякий раз видел у своих ног труп Ская. Он старался изгнатьэти воспоминания из головы, но с таким же успехом мог бы попробовать разогнать тучи в небе.

Этан решил посмотреть бейсбол в баре неподалеку.

* * *

Через день после убийства брата Этан вышел на работу. Полицейское управление Сан-Диего занимало целый квартал в восточной части города, на пересечении Бродвея и 14-й улицы, в полутора километрах от скоростной трассы номер пять.

Здание было квадратным и унылым, высотой в семь этажей.

В 1987 году, когда его только построили, скучный серо-синий фасад вызвал шквал критики. Хоть полиции и было необходимо новоепомещение, оно так сильно отличалось от прежнего романтического здания в испанском стиле на Маркет-стрит, в точке, называемой«Пятачок Мертвецов».

Когда-то там были похоронены моряки, погибшие при обследовании и составлении карт бухты Сан-Диего. Сейчас эту территориюобъявили архитектурным заповедником.

Этан проехал через уличную парковку к подземному паркингу длясотрудников. Поставив машину, он поднес удостоверение к сканирующему устройству, открыл входную дверь и поднялся на лифте на четвертый этаж, который делили между собой отдел расследованияубийств и коммуникационные службы.

Следователи часто проводили совещания, чтобы обменяться информацией. Таким образом, каждый знал то, что и все остальные. Этанадопустили на совещание с одним условием – тот не должен вступатьни в какие пререкания с детективом Хинки. Этан не возражал. Онсогласился бы надеть высокие каблуки и костюм Санта-Клауса, чтобы только туда попасть. Каждая следственная группа занимала квадратный кабинет пять на пять метров, где едва помещались рабочиестолы, несколько стеллажей с бумагами и пара стульев для посетителей. На каждом столе было по компьютеру и телефону. Полицейскиесидели лицом к стене и, соответственно, спиной к центру комнаты.

Этан прибыл как раз к началу встречи. Он еле заметно кивнулВайсбергу – в знак благодарности за то, что ему позволили здесьбыть, – присмотрел свободный стул и уселся, больше никого не приветствуя. Вайсберг бросил на него предупреждающий взгляд.

– А он что здесь делает? – возмутился Хинки.

Хинки имел нездоровый вид. Он выглядел похудевшим – глаза запали, на лице четко просматривалась каждая морщинка. Этот эффектсоздавался порошком для снятия отпечатков, который въелся во всеуглубления на его лице и уже не отмывался.

Этан подавил в себе смех, но улыбка все же прорвалась наружу.

Этой улыбки было достаточно, чтобы спровоцировать Хинки. Тотсорвался со стула и направился к нему, но Вайсберг приказал емусесть. Из сдавленных смешков в комнате стало ясно, что других полицейских тоже забавляет внешний вид Хинки.

– Какие новости по делу Моргана? – спросил Вайсберг, начинаявстречу. – Осорио, начинайте.

Айви Осорио была смуглой брюнеткой, которая, улыбаясь, выставляла напоказ не только зубы, но и десны, и поэтому очень стесняласьсвоей улыбки. Этан знал о ней мало, разве что тот факт, что иногдаона слишком усердно старалась доказать, что она не хуже любогомужчины. Говорили, что она может быть злопамятной, но в целомее профессионализм не вызывал у Этана сомнений.

Осорио зачитала записи из своего блокнота.

– Телефонный номер, отображенный на мобильном телефоне погибшего, явно неправильный, – сказала она. – Станции «четыреста тридцать один» не существует. Есть четыреста тридцать – городТайлер, штат Техас. Есть четыреста тридцать два – Одесса, штат Техас. Но четыреста тридцать первого нет.

– Возможно, он нажал не ту кнопку, – сказал Вайсберг, – это былобы вполне понятно в данных условиях.

– Да, я об этом думала, – ответила Осорио. – Но в какой цифре – или цифрах – ошибка? Два? Три? Единица? А может, в двух изних? Или во всех трех?

Она развернула свой блокнот, чтобы всем было видно. Страницабыла исписана комбинациями из трех цифр.

– Я обыграла все возможные комбинации, пытаясь сопоставитьих с номерами из внутренней памяти мобильного телефона, но безуспешно.

Вайсберг повернулся к Этану:

– Вы не знаете, имелись ли у вашего брата знакомые в Тайлереили Одессе?

– Не знаю, – ответил Этан. – Но это не означает, что не было.

У него были деловые контакты по всей стране. Вам нужно спроситьу Мередит.

Он тут же пожалел о сказанном – ну конечно, они спросят у Мередит. Они и сами знают, как вести следствие. Поморщившись, онсделал извиняющийся жест рукой:

– Простите, молчу.

Все отнеслись с пониманием и не оскорбились – разумеется,за исключением Хинки.

Вайсберг продолжил:

– Финч, что говорит баллистика?

Детектив Бобби Финч прокашлялся, готовясь к докладу. Круглолицый, с торчащими ушами, он очень напоминал Чарли Брауна, известного персонажа комиксов. У него было необычное и горячо любимое хобби – метание подков. Все, кто когда-либо бывал на полицейских пикниках, могли рассказать какой-нибудь курьезный случай о Финче и его подковах.

Финч сделал доклад, намеренно избегая зрительного контакта сЭтаном:

– В жертву было выпущено четыре пули сорок пятого калибра, сблизкого расстояния. По заключению медэксперта, сердце и жизненно важные органы задеты не были. Смерть наступила в результатепотери крови. Если бы пострадавшему была вовремя оказана медицинская помощь, его можно было бы спасти.

В комнате воцарилась тишина. Соперником полиции часто выступает время, и это соревнование они проиграли. Всем было тяжело это слышать.

– Воллах, – сказал Вайсберг, – что вы узнали от соседей?

Билл Воллах был самым старшим членом группы, о чем свидетельствовала седина у него на висках. Он терпеть не мог внутренниеинтриги и совершенно не стремился к повышению. Ему нравилосьработать следователем, и он делал это добросовестно и профессионально.

– Никто не слышал и не заметил ничего необычного до прибытияполиции, – сообщил Воллах.

– Не может быть! – воскликнул Этан. – Они что, засунули своиголовы в холодильники? Был теплый вечер, окна были открыты. Какможно было не услышать выстрелов?

Еще одно косвенное обвинение в том, что полиция плохо работает.

Слегка обидевшись, Воллах аргументировал свой доклад:

– Соседей по обе стороны не было дома во время стрельбы. Однимдомом дальше супруги по фамилии Блэкберн сказали, что вроде быслышали выстрелы. Но они оба слегка глуховаты и как раз смотрелителевизор на повышенной громкости. Время, когда они якобы слышаливыстрелы, не совпадает со временем пребывания убийцы в доме, понашим сведениям.

С каждым докладом настроение Этана ухудшалось. Следствиетолько началось, но пока что никакие показания или улики не выглядели многообещающе.

– Хинки, – сказал Вайсберг, – вам слово.

Хинки поднял голову и одарил Этана наглым оскалом.

– Как я и подозревал, отпечатков пальцев нигде не было. Ни накухонном подоконнике, ни на шкафчиках, ни на обертках и банках.

Нигде! Убийца был в перчатках.

Глядя на Этана сияющим взглядом, он добавил:

– Уж поверьте мне, я ничего не пропустил!

Он хихикнул, довольный собственным остроумием.

Этан стиснул зубы, изо всех сил стараясь промолчать. Не хотелосьдавать Хинки сатисфакцию.

Финч помахал Хинки:

– Эй, Брайан, у тебя что-то вот здесь, – он указал соответствующееместо на своем лице.

Хинки попытался вытереть там, куда показывал Финч.

– Ой, извини, обознался, – сказал Финч. – Видимо, это твое новоекосметическое средство.

Хинки злобно выругался, а все остальные дружно засмеялись.

– А что насчет футболки «Изгоев из Невады»? – спросил Этан.

Вайсберг ждал этого вопроса:

– Я спрашивал у жены вашего брата, и она не могла ни подтвердить,ни опровергнуть то, что у него была такая футболка.

– Не было! – уверенно заявил Этан. – А даже если бы и была, в тотвечер он бы ее не надел. Ведь на нем была парадная рубашка.

– Ну и что? Мужчины часто носят футболку под рубашкой, – сказал Хинки.

– Не с таким ярким рисунком, – вступил в разговор Воллах. – И нете, у кого есть хоть какой-то вкус. А судя по тому, что нам известноо погибшем, это был парень со вкусом.

– Мой брат ни за что бы не надел спортивную футболку под рубашку, – повторил Этан.

– Но факт тот, что он это сделал, – огрызнулся Хинки.

– Вы видели своего брата раньше в тот вечер, – обратился к ЭтануВайсберг. – Можете ли вы с уверенностью утверждать, что на нем небыло футболки?

– Точно не скажу, – признался Этан. Пришлось говорить правду,как бы сложно это ни было.

– Но давайте предположим, что это не его футболка, – продолжилон. – С какой стати убийца заставлял бы Эндрю надеть эту футболку,прежде чем его расстрелять?

– У тебя есть какие-то данные в пользу того, что его заставили? –язвительно спросил Хинки.

– Я знаю своего брата. Этого достаточно.

Вайсберг не согласился:

– Видимо, вы исходите из той предпосылки, что взлом и убийствовашего брата как-то связаны с делом Корби из Лас-Вегаса?

– С делом Корби? – недоуменно спросила Осорио.

– Да, это давнишнее дело, – Этан не стал вдаваться в подробности,любопытствуя, что скажет Вайсберг. Тот понял и продолжал:

– Полицейское управление Лас-Вегаса подтвердило, что у Корбиостался брат. По моему запросу, они его проверили. Извини, Этан,но у него железное алиби.

– Только не говорите, что алиби – это его мама, – заявил Этан. –Она скажет что угодно, чтобы выгородить своих мальчиков. Во времясуда она сообщила журналистам, что это она была за рулем грузовика.

– Нет, на этот раз не она, – ответил Вайсберг, – а данные с егоместа работы. В тот день он отработал полную смену. Об этом свидетельствуют его непосредственный начальник и запись в учетномжурнале. Он никак не успел бы приехать в Сан-Диего, чтобы убитьЭндрю Моргана.

– Он работает в компании по измельчению документов «ЖелезныйКулак»? – спросил Финч.

– Да, кажется так, – ответил Вайсберг. – А что?

Финч взял со своего стола книгу и предъявил всем:

– Вообще-то это не имеет отношения к делу. Просто это одна изкомпаний, принадлежащих Мэлори Саймону.

Книга, которую Финч держал в руках, лежала на многих столахв полицейском управлении. Многие сотрудники участвовали в конференции в Лас-Вегасе, на которой автор этой книги был главнымвыступающим.

Мультимиллионер Мэлори Саймон сколотил свое состояние вновой области бизнеса, переживающей необыкновенный подъем: онпроизводил аппараты для измельчения секретных документов. Разв два года он проводил семинар по лидерству и мотивации на основе своего бестселлера «Три гигантских шага к успеху». Это был одиниз самых популярных семинаров в Америке. На него приезжали дажеиностранные делегаты.

– Как бы там ни было, – Вайсберг решил вернуть разговор к еготеме, – линия Корби упирается в тупик. Давайте подумаем о мотивах преступления. Осорио, вы распространили информацию по ломбардам?

– Так точно, – ответила Осорио. – Мы обзвонили все местныеломбарды, а также разослали им вот эти листовки.

Она раздала всем зеленые листки с описанием фамильной БиблииМорганов и требованием немедленно сообщить в полицию, если ктото попытается заложить ее в ломбарде.

– Патрульные машины развозят их по всем ломбардам в округе, – сказала она. – Мы также опубликовали эту информацию в Интернете, а сейчас предупреждаем торговцев антиквариатом и редкими книгами, чтобы они не пропустили эту книгу, если она появится.

Вайсберг кивнул. Видимо, он был доволен и считал, что дело продвигается настолько хорошо, насколько это возможно. Этан не разделял его удовлетворения.

– Есть ли еще комментарии по делу Моргана? – спросил Вайсберг,закрывая эту папку и переходя к следующей.

Никто не отозвался.

– Можете идти, – сказал Вайсберг Этану. – Я буду держать вас вкурсе событий.

Этан встал. Никто на него не посмотрел. Даже Хинки.

Прежде чем выйти, Этан задал еще один вопрос:

– А как зовут Корби?

– Какое это имеет значение? – удивился Вайсберг.

– Никакого. Просто любопытно.

Вайсберг прищурился, словно пытаясь прочесть в глазах Этанаскрытые мотивы. Ничего не разглядев, он ответил:

– Ричард. Ричард Корби.

Через лабиринт стенок и перегородок четвертого этажа Этан прошел в кабинет своей следственной группы номер четыре в северовосточном углу здания. Из всех необъяснимых обстоятельств, сопровождающих смерть его брата, больше всего его терзала эта футболка.

Скай и «Изгои из Невады» были настолько несовместимы, что на этонельзя было закрывать глаза.

Конечно, этот странный факт мог замыкаться сам на себя. Может быть, Скай проиграл пари или придумал какой-то розыгрыш.

Вот, например, Мередит сюрприза ради нарядила какого-то ребенка в костюм аиста. Может быть, и Скай придумал какой-то сюрприз?

Хотя это маловероятно. Скай знал, как болезненно Этан пережилинцидент в Лас-Вегасе. Если это была шутка, то какая-то неудачная.

Но если он надел футболку не добровольно, значит, его заставили.

Под прицелом пистолета? Из мести за Лас-Вегас? Вполне возможно,особенно если убийца знал, что Скай – его брат.

Нет, если убийца думал, что Скай – это я. Тогда это точно месть,заключил Этан.

Ричард Корби был явно к этому причастен, если не прямо, то косвенно. Вайсберг заблуждался. И если он не собирается распутыватьэту нить, тогда этим займется Этан.

Этан сел за свой стол и включил компьютер. Занятые своими делами, другие полицейские даже не подняли глаз. На столе у Этана лежало дело о сотруднице фармацевтической компании, которая украла сработы медикаменты и отравила своего мужа. Этан отложил его в сторону и запустил на компьютере адресный справочник Лас-Вегаса. Через несколько секунд у него уже был домашний адрес Ричарда Корби.

* * *

Случай с Корби, произошедший в Лас-Вегасе, получил широкуюобщественную огласку. Хотя невиновность Этана в перестрелке быладоказана, факт оставался фактом: погибли два человека. Одного застрелил он сам, второго не смог спасти.

Когда родители Этана, еще в достаточно молодом возрасте, вышли на пенсию и переехали в Лас-Вегас, он переехал вместе с ними.

Бак Морган был преуспевающим владельцем компании-поставщикаэлектричества. Еще в начале своей карьеры ему посчастливилосьправильно вложить деньги: он приобрел «Кволкомм» по той единственной причине, что тот находился по соседству. Когда акции«Кволкомма» стремительно возросли в цене, Морган-старший ушелна пенсию, решив, что в жизни есть дела поважнее, чем ставить столбыи натягивать провода. Он продал свой бизнес и переехал в ДезертСпрингс – район Лас-Вегаса, построенный для таких же богатенькихпенсионеров, как он. Там он совершал утренние прогулки, выпиливаллобзиком трехногие деревянные табуретки и раскладывал пасьянсына компьютере.

Яркие огни казино его совершенно не привлекали. Он выбралЛас-Вегас, поскольку тот понравился ему расположением и размером.

Он решил, что полумиллионный город с процветающей туристической индустрией способен снабжать своих жителей бесперебойнойэлектроэнергией, чистой водой и удобным авиасоединением, чтобыон всегда мог слетать в Сан-Диего к внукам, если его сыновья произведут таковых на свет.

Закончив полицейскую академию, Этан сразу же переехал в ЛасВегас. Он рвался к перемене пейзажа и взятию новых высот. К томувремени, когда он смертельно ранил Роджера Корби, он прослужилв полиции уже десять лет.

«Изгои из Невады», команда, входящая в национальную футбольную лигу, постоянно нанимала полицию Лас-Вегаса для охраны матчей. В духе своего пестрого города фанаты «Изгоев» были известнывызывающими костюмами и устрашающим поведением. Один спортивный журналист из Нью-Йорка написал о них: «Чего еще следуетожидать? Мозги этих людей плавятся под раскаленным солнцемпустыни шесть месяцев в году. Они темпераментны, как семействомафиози, приятны в общении, как скунсы на вечеринке, дружелюбны,как гремучие змеи». Как игроки, так и фанаты лидировали по количеству скандалов, заворушек, штрафов и арестов.

Была середина октября. Фанаты «Изгоев» ждали игры с «Вашингтонскими краснокожими» еще с прошлогоднего чемпионата, когдагол, забитый «Краснокожими» в последнюю долю секунды, отправил их в финал, а «Изгоев» – по домам. Позднее, при замедленномповторе, выяснилось, что гол был забит уже по истечении игровоговремени, однако решение судей не подлежало критике. Все лето фанаты «Изгоев» носили в груди затаенную обиду.

Этан осуществлял пешее патрулирование зоны парковки. Охранаприносила дополнительный заработок, а он копил деньги на новыйкабриолет «мустанг»: красный с серебристыми гоночными полосками, с кожаным салоном и ручной коробкой передач (а не какой-нибудь«автомат» для «чайников»!).

Как правило, патрулирование перед матчем сводилось к решениюспоров о месте парковки, просьбам приглушить звук магнитол, отказам от предложений «выпить пивка», изредка – к задержанию тех, кто уже успел напиться. Но это был матч с «Краснокожими», и у всехна уме было одно слово – возмездие.

До Этана и его напарника – новичка из Орегона, впервые патрулировавшего футбольный матч, – дошел слух, что в секторе G-4 фанатызахватили нескольких человек из группы поддержки «Краснокожих».

Они направились туда, чтобы выяснить, что произошло.

Там они увидели толпу, собравшуюся вокруг черного пикапа снесоразмерно большими колесами. Сверху на кабине стоял парень водних трусах и ковбойских сапогах, размахивая огромным флагом«Изгоев» и вопя, словно дух смерти.

В кузове, связанные и с кляпом во рту, стояли на коленях пятьчеловек в футболках и кепках с символикой «Вашингтонских краснокожих».

Этан вызвал подкрепление.

Судя по всему, немедленной угрозы ситуация не заключала, однако могла повернуть на худшее. Поначалу плененные болельщикивыглядели скорее раздраженно, чем испуганно. Толпа (состоявшая,по оценке Этана, примерно из ста подвыпивших фанатов) также покадовольствовалась словесным насилием. Но одна лишь искра – меткоеслово, азартная идея – могла бы привести к большому взрыву.

Партнер Этана схватился за дубинку, словно сэр Ланселот, вытаскивающий из ножен меч. Это было похоже на акт самозащиты. Онне на шутку перепугался.

Этан попросил его успокоиться. Пока что они не собирались вмешиваться. Сначала нужно было выявить зачинщиков беспорядка.

Судя по всему, их было четверо, включая вопящего знаменосца.

Двое парней в черных ковбойских шляпах и банданах стояли боко бок позади машины, у откидного борта, явно довольные собой ивниманием, которое перепадало им от толпы. Третий ходил взад ивперед – огромных размеров культурист с обнаженным торсом и вджинсах настолько обтягивающих, что они казались нарисованными.

Позднее Этан узнал, что полуобнаженного гиганта звали РоджеромКорби и он был профессиональным борцом, известным на ринге подкличкой Смертоносный Удар.

Явно получая удовольствие от шоу, Корби прохаживался передпленниками, иногда останавливаясь, чтобы поиграть мускулатурой и порычать к пущему восторгу толпы. Вскоре он развернулся и кинул клич: «Снять скальп с „Краснокожих“!»

Толпа взревела и подхватила клич. Началось скандирование.

«Снять скальп с „Краснокожих“!»

«Снять скальп с „Краснокожих“!»

«Снять скальп с „Краснокожих“!»

Корби запрыгнул в кузов к жертвам, дирижируя криками толпы.

Теперь пленники испугались. Один из них заплакал.

Этан огляделся, ища глазами подкрепление, но увидел только новых фанатов «Изгоев», стекавшихся со всех сторон, чтобы поглазетьна зрелище.

– Мы вступаем в игру, – сказал Этан новичку. – Чтобы поговорить. Только поговорить и все. Понятно? Наша задача – разрядитьобстановку.

Новичок нервно кивнул:

– А можно…Он поднял вверх дубинку. Она дрожала. Этан боялся, что еслиприказать ему спрятать дубинку, то в критический момент он полезет за пистолетом. Уж лучше пусть его руки будут заняты дубинкой.

– Опусти ее и спрячь за спину, – скомандовал он. – Не поднимайбез крайней необходимости.

Новичок согласился.

Прокладывая дорогу руками, Этан просочился сквозь толпу, ановичок – вслед за ним. Их появление привлекло внимание Корби.

Он развернулся к ним лицом. Возвышаясь над своими пленниками,он смотрел на Этана с платформы пикапа, видимо, считая себя богомс Олимпа.

– Кажется, вы словили себе парочку краснокожих, – прокричалему Этан, стараясь вести беседу в шутливом тоне.

Приятели Корби следили за ними, оскаливаясь, словно пьяныегиены.

– Ага, и вечер только начинается! Словим еще!

Связанные краснокожие смотрели на Этана умоляющими глазами.

– Может быть, на поле, это да! – сказал Этан. – Но здесь, боюсь,охота окончена. Развяжите их, и пусть себе идут.

– И не подумаю! – заявил Корби, сгибая и разгибая руки, словновсе можно было решить демонстрацией мускулов.

Тем временем дружки Корби окружили напарника Этана, который судорожно сжимал свою дубинку. Маньяк на крыше пикапа продолжал орать и размахивать флагом, в его глазах явно читалось действие наркотиков.

Этан не упускал из виду Корби. Тот был тяжелее Этана как минимум килограммов на пятнадцать; его грудь, руки и ноги казалисьпросто необъятными. До прибытия подкрепления Этан предпочел быне переходить от слов к делу. Пока Корби общается с ним, пленникивне опасности. Единственное, о чем беспокоился Этан, – это чтобыего напарник продержался необходимое время. Хотелось проверить,как он там поживает, но Этан не решался отвести взгляд от Корби.

– Ты ведь не хочешь сделать им ничего плохого, – продолжил беседу Этан.

– Ха! Ошибаешься!

– Нет, я точно знаю, что не хочешь! Ведь тогда тебе придется пропустить игру!

Для октября солнце Невады палило слишком сильно, добавляяжару к без того уже разгоряченной толпе. Скандирование с требованием скальпов краснокожих возобновилось. Знаменосец безудержно орал. Корби совсем осмелел, воодушевленный поддержкой толпы.

Внезапно у Этана появилась новая проблема. Краем глаза он увидел, что одному из приятелей Корби удалось выхватить дубинку у егонапарника. Хулиган поднял ее над головой, как трофей, и скалился,показывая полный рот черных зубов.

Новичок-полицейский потянулся рукой к пистолету.

Этан схватил его за запястье. Только этого и не хватало, чтобыиспуганный коп размахивал пистолетом под носом у толпы!

Парень с дубинкой заметил, как новичок потянулся к пистолету.

Он взял дубинку так, как будто это была бейсбольная бита, и изо всейсилы ударил новичка по голове. Раздался треск такой громкий, чтотолпа на минутку притихла. Полицейский рухнул на землю, словномешок с костями.

То, что произошло дальше, заняло всего несколько секунд.

Поскольку Этан все еще держал напарника за запястье, тот, падая, повлек его за собой. Этан чуть было не завалился сверху, а тем временем парень с дубинкой готовил новый удар, на этот раз по головеЭтана. Дубинка поднялась в воздух и на мгновение застыла в верхней точке траектории, а потом начала опускаться как раз в тот момент, когда Корби ринулся вниз на Этана, закрывая собой солнце.

Выпустив напарника, Этан перехватил дубинку на полпути, сделалшаг в сторону и завершил удар, направив его прямо в челюсть Корби и сбивая его с ног. Этан готов был поклясться, что земля задрожала, когда тот рухнул. Дальше в дело вступили его сноровка и подготовка. Не теряя ни секунды, он прижал Корби коленом, отвел егоруки за спину и защелкнул наручники, синхронно с прибытием ещеполудюжины охранников.

С захватом предводителя бойцовский дух покинул двух гиен, иих удалось взять достаточно легко – чего не скажешь об обкуренномзнаменосце. Понадобилось несколько залпов из электрошокового пистолета, чтобы снять его с крыши. Как только болельщики «Краснокожих» были освобождены, толпа рассосалась, переключившись наначинающуюся игру.

На следующий день Этану досталось немало дружеских шуточекна работе. В местной газете написали, что он вполне может претендовать на звание чемпиона мира по борьбе, поскольку нокаутировалРоджера Корби по прозвищу Смертоносный Удар в первом же раунде.

Скай прислал Этану шарж, где изобразил его в полицейской форме, стоящим на спине побежденного борца с поясом чемпиона в поднятых руках.

Напарник Этана провел несколько дней в больнице с сотрясением мозга, но успел выписаться к церемонии вручения Этану грамоты «за профессионально проведенную операцию».

Этан думал, что на этом все кончится. Но не тут-то было.

Двумя неделями позже «Изгои из Невады» принимали у себя«Оклендских рейдеров». Журналисты прозвали этот матч «фанкошмаром», поскольку болельщики обеих команд вырядились поистине устрашающе. Вдобавок ко всему матч выпал как раз на Хеллоуин.

Патрулируя парковку, Этан чувствовал себя так, будто попал вфильм ужасов. Ряд за рядом, черно-золотые костюмы сталкивались или пререкались с черно-серебристыми. До начала матча оставалосьеще два часа, а охрана уже задержала около пятидесяти человек занарушение общественного порядка, как правило, в нетрезвом виде.

Этан уже разнял две драки – одну между мужчинами и одну между женщинами. Он впервые патрулировал матч между «Изгоями» и«Рейдерами» – и поклялся себе, что в последний. Те деньги, что емуплатили, этого никак не компенсировали.

На минуту он остался один. Его напарник задержался, объясняядорогу к главным достопримечательностям Лас-Вегаса туристу изВисконсина в шляпе в виде куска сыра2 (Этан ума не мог приложить,как того занесло в землю «Изгоев»).

Этана отвлек запах карне асада – мяса, маринованного помексикански и поджаренного на гриле. Упитанный мужчина в ковбойской шляпе из оранжевого поролона – в знак поддержки «Изгоев» – и кожаном жилете с бахромой снимал с переносного гриля ароматные куски мяса, а двое сыновей-подростков уже стояли наготове с тарелками, выстланными тортильями. Рядом на складном столике стояли мисочки с тертым сыром, соусом гуакамоле и сальсой.

У Этана заурчало в желудке. Он вырос в Сан-Диего и с детства любил мексиканскую кухню. Это была одна из его главных слабостей.

Секундой позже снова послышалось некое урчание, но на этотраз оно исходило извне. Этан развернулся и увидел черный пикапс огромными колесами. За рулем сидел сам Тихий Ужас, облекшисьв лицо Роджера Корби. Его глаза были больше похожи на звериные,чем на человеческие, и пристально следили за Этаном.

Пикап медленно лавировал по парковке между рядами машин имикроавтобусов, как большая кошка, прячущаяся в траве и выслеживая жертву.

Сердце Этана сжалось от страха – не за себя, но за всех людей вокруг. Его глаза лихорадочно забегали по сторонам, пытаясь оценить,что можно предпринять.

Неподалеку от них было открытое пространство – участок парковки, который пока еще был свободен. Десять-двенадцать рядов машин – а дальше голый асфальт, на котором два мальчика перебрасывались летающей тарелкой. Нужно было выманить Корби туда, подальше от людей, пикникующих возле своих машин.

Этан вышел на центр проезда между рядами и взглянул в лицоКорби, словно вызывая его на дуэль. Только в этой дуэли силы былинеравные: пешеход против грузовика с сумасшедшим культуристомза рулем.

Мужчина в поролоновой шляпе наколол на вилку кусок мяса сгриля и поднял глаза. И тут он увидел грузовик.

– Господи, помилуй! – воскликнул он. Мясо упало с вилки прямов огонь между прутьями.

Мотор грузовика вначале зажужжал, а затем заревел все громчеи громче.

Этан взял в руки рацию:

– Срочно требуется помощь!

Сообщив номер парковочного сектора, а также приметы и номера грузовика, он повесил рацию на пояс. Затем он повернулся спиной к Корби и не спеша двинулся по направлению к открытому пространству. Машины с группками людей возле них служили ориентиром для обратного отсчета.

Пять.

В пятом ряду от края стояла белая «тойота», а возле нее два друга на раскладных стульях ели гамбургеры и картофель-фри, запивая кока-колой.

Четыре.

Прислонившись к зеленому «лексусу», трое пожилых мужчинвспоминали подробности предыдущих матчей. Они смеялись и хлопали друг друга по плечу.

Три.

Время Этана вышло. Он не успел как следует рассмотреть, кто былв третьем ряду от края.

У него за спиной взревел мотор и заскрипели шины. Этан обернулся и увидел клубы белого дыма. Пикап внезапно понесся вперед наогромной скорости, достаточной, чтобы передние колеса оторвалисьот земли.

Корби потерял контроль над управлением.

К ужасу Этана, машина вильнула в сторону семьи, жарящей мясо.

Продукты, гриль и красные угли фейерверком посыпались с переднего бампера. Отцу посчастливилось увернуться. Одному из его сыновей – нет. Мальчик взлетел высоко в воздух, как тряпичная кукла.

Этан закричал от ужаса и ярости.

Корби удалось снова взять управление в руки.

В такие минуты в фильмах все обычно замедляется. В фильмах, но не в жизни. Все происходило по-прежнему молниеносно. Несмотря на свою грузность, пикап догнал Этана в мгновение ока, как гепард.

По обе стороны небольшого проезда столпились зеваки. Они следили за взбесившимся грузовиком, нимало не стараясь убраться подальше. Зачем? Это же Лас-Вегас! Здесь все вокруг – развлечение,а у них места в первом ряду. Боевики и вестерны отбили у них всякую чувствительность, они и не осознавали, что подвергаются смертельной опасности.

Этан прокричал им, чтобы они убегали.

Они поступили как раз наоборот – столпились поближе, чтобыбыло лучше видно. Издалека уже сбегались другие, не желая пропустить шоу. Этану было некогда разбираться с толпой. Он развернулся и побежал на открытый участок, крича мальчикам с летающей тарелкой поскорее убегать. За спиной слышался приближающийся рев.

Он понимал, что его единственная надежда в том, чтобы вовремяотпрыгнуть в сторону от нагоняющей его мясорубки.

Как это все нелепо! – подумал он. – Я не записывался в каскадеры.

Если он отпрыгнет слишком рано, Корби успеет вырулить прямо на него. Если он отпрыгнет слишком поздно… что ж, тогда будетслишком поздно.

Асфальт слева, асфальт справа – увернуться некуда. Этан терпетьне мог бросаться на землю. В школе у него не сложилось с бейсболом, поскольку он не хотел прыгать за пролетающими мимо мячами. И в футбол он тоже играл только в запасном составе, потому чтоне готов был жертвовать своим телом и бросаться вперед ради того,чтобы занести мяч на метр дальше. И дело не в том, что ему было наплевать на игру. Просто земля почему-то плохо к нему относилась. Она лупила его с такой силой, что у него отнимало дыхание. Развемог тренер требовать от Этана хорошей игры, если он еле дышал?

Но сейчас его догонял грузовик.

Этан резко отпрыгнул вправо.

Еще наносекунда, и было бы слишком поздно. Его зацепило фарой за пятку и подкинуло в воздух. Земля набросилась на него изовсей силы и пробуксовала по всему телу. Затем он покатился дальшеи, наконец, остановился в положении на спине, глядя в небо – в неограниченные запасы воздуха. Но, как он ни старался, он не мог протолкнуть этот воздух себе в легкие.

Наконец, приподнявшись на локтях, он сумел зачерпнуть ртом счайную ложку кислорода. Еще разок приподнялся – еще чайную ложку. Затем ему удалось присесть.

Он увидел, как вдалеке грузовик снова вильнул, чуть не задев одного из мальчиков с фрисби. Мотор ревел. Шины дымились.

Корби возвращался, чтобы завершить начатое.

Этан с трудом перевернулся и встал на колени. Оглянувшись назад, он с ужасом увидел, как люди продолжают сбегаться, чтобы посмотреть на драму. Что они себе думают? Они выстроились, словнокегли для смертельной игры!

Этан поднялся на ноги.

Грузовик немного покачался из стороны в сторону, как борец сумо,а потом направился прямо на него.

Тогда Этан вытащил из кобуры служебный пистолет и нацелилего на грузовик.

– Стоять, Корби! – кричал он. – Стоять! Стоять!

Он понимал, что Корби его не слышит. Слишком громко шумел мотор, а кроме того, уши были заткнуты яростью. Но все же Этан кричал.

Потом он перестал кричать и начал стрелять.

Он не надеялся остановить грузовик. Пока тот въехал на расстояние выстрела, вступили в действие необратимые законы физики.

Чтобы его остановить, потребовалось бы чудо. Но Этан должен былпопытаться.

Он стрелял, пока не кончились пули.

От первой пули на лобовом стекле возле водителя появилась паутина трещин. От второй посыпалось стекло, не позволяя рассмотреть, что с водителем. Но когда осколки закрасились красным, Этанпонял, что попал в Корби.

А потом всем неожиданно повезло. Этан так точно и не узнал,то ли он прострелил переднюю шину, то ли Корби случайно вывернул руль, однако грузовик снова резко вильнул и поехал в сторону оттолпы через пустой участок, пока не остановился у обочины.

Зрители одобрительно засвистели и захлопали в ладоши.

Если бы Этан мог, он бы с большим удовольствием засадил ихвсех за решетку.

После этого Этан был временно отстранен от обязанностей – стандартная процедура на время расследования, но ему от этого былоне легче. Он чувствовал себя под судом. В положенное время следственная комиссия решила, что применение оружия было оправданным. С Этана не только сняли все обвинения, но и вручили ему ещеодну грамоту.

Церемония награждения вышла невеселой. Среди гостей был мужчина в оранжевой ковбойской шляпе со своим уцелевшим сыном.

Возможно, в тот день Этан спас жизнь многим людям. Но из головы не выходили мысли о той жизни, которую ему не удалось спасти.

Через полгода после получения грамоты Этан вернулся в СанДиего.

* * *

– Морган, ты вернулся? – поздоровался сержант Маджески, заходя в кабинет следственной группы номер четыре.

Этан быстро открыл у себя на компьютере «домашнюю страницу» – вебсайт города Сан-Диего. Он сунул в карман листок с адресомКорби и почувствовал, как в груди закипает злость. Сердце отчаяннобилось, как в те моменты, когда он пробуждался от снов с чернымигрузовиками и смертью.

Маджески вытащил из-под мышки утреннюю газету и бросил себена стол. Затем он снял плащ, аккуратно повесив его на спинку стула.

У Маджески, начальника следственной группы номер четыре, отсутствовали какие-либо намеки на живот или бедра. Хотя он плотнозатягивал пояс, Этан все равно удивлялся, как с него не падают штаны.

У него были густые волосы песочного цвета, которые он подравнивал каждую субботу. Он был образцовым полицейским. Преданным городу. Преданным своему делу. Но главное, преданным своей команде.

– Приступим к делу, – объявил он.

Остальные три детектива из четвертой группы – Джо Канг, Джоан Дурсо и Оскар Гомес – развернулись на своих стульях лицомк центру комнаты. Они поприветствовали Этана и принесли соболезнования.

Этан почувствовал скорее неловкость, чем облегчение. Тем не менее, он поблагодарил их, так как был уверен в их искренности. Емубыло легко с его командой. Они хорошо сотрудничали, уважали работу друг друга и в целом прекрасно ладили. В отличие от первойгруппы, им были несвойственны мелочные перебранки и интриги.

Этан постарался переключиться с личных проблем на работу. Не вышло – он вдруг увидел, как со стола Маджески ему улыбается фотография Ская.

Уже второй день подряд газета «Сан-Диего Юнион» публиковала материалы об убийстве его брата. На утро после убийства этаистория занимала первую полосу. Сегодня вышла вторая статья,с новыми подробностями, тоже на первой полосе, но внизу страницы, под сгибом. Рядом с портретом Ская был напечатан эпизодиз его комиксов.

– Извини, – сказал Маджески, переворачивая газету, – это я нечаянно.

Этан достаточно знал Маджески, чтобы ему поверить.

– Ничего страшного, – ответил он.

– Нет, правда, Этан…– Хватит! – перебил его Этан. – Я же сказал, ничего страшного!

Его внимание привлекла другая фотография, занимавшая большую часть страницы сверху от сгиба. Этан схватил газету, чтобы получше ее рассмотреть.

– Когда это произошло? – спросил он.

– Ты что, с луны свалился? – воскликнула Джоан. – Это же крутятво всех новостях!

– В аэропортах ужесточили меры безопасности, – добавил Джо. –Ответственность за теракт взяла на себя радикальная мусульманскаягруппировка.

На цветной фотографии были запечатлены руины собора НотрДам во французском городе Реймсе. Стройные колонны, уже ничегоне поддерживающие, выглядели как ребра скелета. Знаменитого «розового окна» больше не было. Осталась только нижняя часть несущей конструкции. На врезке было другое фото: один из двух огромных колоколов, «Шарлотта», согласно подписи, весивший одиннадцать тонн, лежал на боку посреди груд обломков.

Текст рядом с фотографиями сообщал, что собору было большесемисот лет. Его строительство было завершено в тринадцатом веке.

Сейчас выстояла только одна из двух восьмидесятиметровых башен.

– Вот в чем проблема современного мира, – сказал Этан.

– Ты это о чем? – не понял Маджески.

– Мы перестали строить. Теперь мы разрушаем.

– Ну, по-моему, ты перегибаешь палку. Это же террористы, а невсе люди подряд.

– Единственная разница между ними и остальными людьми – в том,что они устроили из этого спектакль. Я серьезно. Посмотрите вокруг! Мы обнаружили, что рушить гораздо проще, чем строить, – более того, в этом есть некое извращенное удовольствие, – Этан указал пальцем на первую страницу газеты. – Зачем тратить столетияна постройку архитектурного шедевра, если можно попасть на передовицу, разбомбив его? Зачем трудиться над внедрением перемен вполитике, если можно больше прославиться критикой и нападкамина тех, кто эти перемены внедряет? Зачем долгие годы учиться петьили играть в театре, если можно привлечь внимание публики остротами из зала? Зачем сберегать и инвестировать деньги, если прощеих украсть или отсудить у тех, у кого они есть? Даже игры, в которыеиграют наши дети, присуждают призовые очки за убийства и разрушение имущества.

Этан перевернул газету, так что сверху оказался портрет Эндрю.

– Мой брат верил в героев. Но, если вас интересует мое мнение,время героев позади. Мы живем в эпоху разрушителей, эпоху, когдапрославляется насилие.

Никто не стал с ним спорить. В другое время они, наверное, попытались бы – но не через два дня после трагической смерти его брата.

Он знал, что они думают: понятное дело, он говорит так с горя. Но они ошибались. Он повидал слишком много разрушителей наразных этапах своей жизни. Его жизненная философия была основательно подкреплена наблюдениями.

– Что ж, – сказал Маджески, усаживаясь в общий кружок, – наэтой веселой ноте давайте перейдем к расследованию преступлений.

Канг, что нового в деле об убийстве Роббинса?