Хранители

Глава 12

На следующее утро Этан спустился из своего номера к завтракув добром здравии и с легким чувством стыда. Он сожалел о том,как вел себя накануне у руин древнесаксонского замка.

Засыпая в темноте гостиничного номера, он пытался оправдатьсяперед Скаем. Его поведение объяснялось усталостью, гневом и досадой, утверждал он. Но брата это не убеждало. Он был уверен, чтогрубости нет оправдания. Разумеется, он был прав.

Мередит ждала Этана за резным деревянным столиком у окна,выходившего на живописный английский луг. Она как раз намазывала джем на булочку, отставив чуть в сторону начатую чашку чая.

Она почувствовала его приближение и спросила, не отрывая глазот булочки:

– Как спалось?

Он хотел поскорее облегчить душу, поэтому сразу сказал:

– Мередит, я хочу извиниться за вчерашнее…– Правильно, это не помешает, – поспешно сказала она, не даваяему закончить предложение. – А пока садись, выпей чаю, – она вонзила зубы в булочку.

Резкий ответ сбил его с толку и отбил желание продолжать подготовленный джентльменский монолог. Он так хотел поступить правильно, а она совершенно этого не оценила!

– Садись, садись! – сказала она, как будто все вопросы уже былирешены.

Этан неохотно сел.

– Давай-ка я налью тебе чашечку английского чаю, – предложила она и, не дожидаясь ответа, потянулась за белым фарфоровымчайником с голубой каемкой. – Напомни мне, чтобы я обязательно купила чай, прежде чем вернемся домой. В Калифорнии хорошегоанглийского чая не найдешь. Уж поверь мне, я искала.

– Я не люблю чай, – сказал Этан, наблюдая, как ее руки движутсяв привычном для них ритме.

– Этот ты полюбишь, – ответила она, подливая в чашку молоко. – Он совершенно не похож на то, что ты пробовал в Штатах. И непременно отведай вон тех пышек – не знаю, как они правильно называются, но они божественны. Я больше нигде их не видела, кроме этого отеля.

Этан чувствовал себя напряженно. Ему не хотелось ни чаю, нипышек. Своей чайной церемонией Мередит разворошила в нем вчерашний гнев. Он отодвинул чашку и поискал глазами официанта.

– Надеюсь, в Англии подают кофе? – сказал он.

– Вначале попробуй чай, – не унималась Мередит. – Тебе понравится, я точно знаю.

Этан поднялся из-за стола.

– Мне пора ехать. Я перекушу в аэропорту.

– Ах да, кстати. Я позвонила в аэропорт и сказала, что ты не полетишь.

– Что-что?

– И отправила обратно арендованную машину. Тут один паренеквызвался отвезти ее в Экзетер за умеренную плату. Сын садовника,хочет быть стоматологом. Интересно, правда? Никогда еще не встречала подростка, который хотел бы быть стоматологом.

– Ты… ты аннулировала мой билет? – прошипел Этан.

Мередит надкусила пышку.

– Да, я подумала, что мы можем доехать до Лондона на машине.

Это всего лишь четыре часа. Мы с мамой часто так ездим, – она минутку пожевала. – А ты знаешь, что из Экзетера в Лондон нет прямогорейса? Можно лететь только с пересадкой в Гернси, Дублине, Глазго,Манчестере, Белфасте, Абердине или Лидсе. Как ты думаешь, почему?

Учитывая, сколько времени занимает пересадка, быстрее доехать доЛондона на машине.

– Я заплатил за билет в оба конца!

– И дорога такая живописная!

– Мередит!

– Да успокойся ты, – сказала она. – Сядь и выпей чаю. Из Лондона удобней долететь в Цинциннати. К тому же, ты сможешь увидетьбелую лошадь.

– Цинциннати? Я не собираюсь в Цинциннати!

– Давай заедем ненадолго на обратном пути, – сказала Мередит. –Это практически по дороге. Не все ли равно, как возвращаться – через Атланту или через Цинциннати?

– Да, но твоя мама живет не в Атланте!

Мередит понимающе кивнула:

– Поверь мне, ты не пожалеешь об этой задержке.

– Поверить тебе? Тебе?

Мередит поджала губы.

– Ну почему ты упрямишься? Я все это делаю ради тебя. Ты ведьникогда не был в Англии. Раз ты уже здесь, почему бы не посетитьЛондон? А по дороге не взглянуть на белую лошадь в Уффингтоне?

Сядь и выпей чаю.

Этан был так зол, что не мог даже смотреть на нее. Он обдумывал,как ему поступить. Можно попробовать вернуть свой билет. Конечно,с него возьмут штраф, но он с радостью его заплатит. В конце концов,можно купить новый билет. Пусть даже с двенадцатичасовой пересадкой в Багдаде, нестрашно!

Он уселся за стол. Хоть это и умаляло его в собственных глазах,а все же не хотелось терять несколько сотен долларов только радитого, чтобы поступить назло Мередит.

– Я не буду пить чай, – заявил он.

– Как тебе угодно.

Она прекрасно осознавала свою победу, что разъяряло Этана ещебольше.

– И мы не будем останавливаться, чтобы погладить какую-то тамбелую лошадь.

Мередит рассмеялась.

– Уффингтонская белая лошадь – это фигура на холме. Она былавырезана три тысячи лет назад, причем она такая огромная, чтосмотреть на нее лучше с воздуха. Вот это загадка, правда? С какойстати древним людям, не знавшим никаких летательных аппаратов,вырезать то, на что нужно смотреть с воздуха?

– У меня есть вопрос получше. С какой стати современным людям,таким как мы, ехать четыре часа ради лошади, вырезанной на холме?

– Ты хочешь сказать, что не желаешь заезжать в Уффингтон?

– Совершенно верно.

– Ну и хорошо. Тогда у нас останется больше времени на Лондон. Думаю, можно будет проехать мимо собора Святого Павла и отправитьсяв Тауэр. Тебе как сотруднику правоохранительных органов будет интересно увидеть место, где слетели с плеч многие знаменитые головы.

– Когда у нас рейс?

– Сегодня поздно вечером. У нас еще полно времени.

– Вижу, ты просчитала все до мелочей.

Мередит обворожительно улыбнулась, попивая чай маленькимиглоточками.

Этан выглянул в окно:

– Трудно поверить, что здесь жили наши предки… Ходили вдольэтой реки…Она присоединилась к нему в его благоговейных чувствах, потерявшись взглядом в бескрайних зеленых просторах.

– И ты все это сделала ради семейного наследия, – сказал Этан.

Она медленно кивнула.

– Да. Я им очень дорожу.

– Еще бы, – продолжил он. – По-моему, для тебя прошлое важнеенастоящего.

Она поставила чашку на стол:

– Я бы не делала столь далеко идущих выводов.

– А я бы сделал, потому что так оно и есть, – Этан подкрепилсвое обвинение выразительным взглядом. – Вчера был мой первыйрабочий день после перерыва. Ты об этом знала, но почему-то не поинтересовалась, как он прошел.

Мередит заволновалась:

– Я… Я собиралась тебе позвонить. Но тут пришел адвокат Эндрю и…– Ты не спросила меня, почему я так рано получил письмо Ская.

Я ведь должен был быть еще на работе в это время.

– Ну, я предположила, что Остроу договорился встретиться стобой на работе…– Ты предположила? Верится с трудом! Мередит, ты никогда ничего не предполагаешь, по крайней мере, в делах, которые тебя волнуют. Ты тщательно планируешь каждую деталь, вплоть до остановки по пути в Лондон для осмотра трехтысячелетней лошади!

Он сам не заметил, как начал кричать.

Зрачки Мередит расширились. Она приоткрыла рот, но была нев состоянии вымолвить ни слова.

– Остроу пытался доставить письмо на работу, но не смог. А знаешь почему? Потому что меня там не было. Я уже ехал домой.

– Домой? – она обеспокоилась. – О, Этан, конечно… твои раны…и все эти путешествия… Я не подумала…– Вот именно, ты не подумала! Не волнуйся, мое здоровье в порядке. Правда, я быстро устаю, но вчера я поехал домой не поэтому.

Меня отправил шеф. Сначала он всыпал мне по первое число, а потом отстранил от обязанностей.

– Отстранил?

– На неопределенный срок.

– Но почему?

– Разве тебе это интересно? Я пока еще жив, а тебя интересуюттолько мертвые Морганы.

– Этан, ты несправедлив ко мне.

Да, он был несправедлив – и осознавал это. Но он не извинился.

Ему было приятно, что наконец-то он одержал верх.

– Шеф отстранил меня, потому что все бульварные газеты с упоением пережевывают события в Лас-Вегасе. «Взбунтовавшийся коптребует вендетты» и тому подобное.

– Так тебя отстранили… – сказала Мередит.

– Да.

Она наморщила лоб.

– Это означает, что мы можем провести больше времени в Лондоне. Пей чай, пока он не остыл.

– Я же сказал тебе, что не люблю чай! – проревел Этан.

* * *

Сдав ключи от комнаты, Этан побродил по территории отеля –бывшего замка Бикли. Из брошюр, лежащих на столике регистрации, он узнал, что замок был построен в четырнадцатом веке. На двенадцати гектарах земли располагался сад, площадки для игры в тенниси гольф, пруд с рыбой. Оглядывая мощный фасад, Этан задумался:

что сказали бы люди средневековья, если бы узнали, что их твердыня стала маленьким уютным отельчиком.

Дорога в Лондон была утомительной и скучной. В пути их постоянно сопровождала стайка облаков, похожих на маленьких барашков. Все четыре часа Мередит без умолку болтала, в основном о своих предыдущих поездках в Англию, которые происходили, пока Скайдумал, что она у мамы. Теперь, когда Ская не было в живых, она могла открыто о них рассказывать. Этана это раздражало.

– Жаль, что у нас мало времени. Здесь так много мест, которые я быхотела тебе показать, – сказала Мередит, когда они въехали в город.

Этан злобно глядел на море машин со всех сторон. Пока ониехали вдоль Темзы по Миллбэнк-роуд, все было хорошо, но кактолько они приблизились к Вестминстерскому аббатству и БигБену, окружающий транспорт решил стиснуть их в объятиях ине выпускать.

– Просто показывай пальцем на то, что мне нужно осмотреть, –угрюмо сказал Этан. – Я выйду из машины, осмотрю, и подсяду к тебеобратно кварталом дальше.

Кивая в сторону карты, развернутой у него на коленях, Мередитсказала:

– Можешь ее спрятать. Теперь нам ехать прямо до Тауэра, никудане сворачивая, хотя эта улица несколько раз сменит название.

Этан посмотрел на карту:

– И что это за улица?

– Сейчас мы на Стрэнде. За следующим перекрестком он превратится в Флит-стрит, потом в Ладгейт-хилл, потом в площадь Святого Павла, когда мы подъедем к собору. После этого мы попадем наКэннон-стрит, а дальше – на Грейт Тауэр-стрит.

Он следил за ее рассказом по карте – она ни разу не ошиблась.

– В каждом большом городе придумано что-то свое, чтобы сбивать людей с толку, – сказал он, складывая карту.

Он поднял глаза и чуть не закричал от паники. Это уже не впервые. Несколько раз, когда он забывал соответственно настроиться, ему казалось, что Мередит едет по встречной полосе. На этот разона не заметила его испуга. Пробка рассосалась, и они ехали в стабильном темпе.

– Собор Святого Павла прямо перед тобой, – проинформировала она.

И действительно, прямо перед ними возвышался массивный купол с двумя колокольнями по бокам. Ступеньки шириной во все здание вели к входу с колоннадой. Солнце светило с противоположнойстороны, и фасад был залит светом. Этан впервые обрадовался, чтоМередит за рулем и он может уделить все внимание собору.

– Когда Гитлер бомбил Лондон, площадь вокруг собора была основательно разрушена, но здание чудесным образом не пострадало. Фотографии купола, поднимающегося среди пепла и дыма, стали символом несокрушимого духа страны.

Этан понимал почему. Даже в мирный день, на фоне голубого небас редкими облачками, купол поражал воображение.

Дорога вильнула вправо, и собор отодвинулся в сторону.

– Он построен в форме креста, – сказала Мередит, поглядываяна собор, насколько позволяло дорожное движение, – и купол располагается на пересечении двух перекладин. Это один из самых больших куполов в…В следующее мгновение Этан почувствовал, что машина оторвалась от земли и медленно проделала сальто в воздухе. В боковом окнепоказался асфальт, а Мередит с криком нависла сверху над Этаном:

– Нет! О Господи, нет!

Кажется, она не понимала, что колеса больше не касаются земли, так как продолжала жать на тормоз и выкручивать руль, словно могла перевернуть машину обратно и посадить на дорогу нужной стороной.

Но это ей не удалось, и они с силой врезались в землю. Окно состороны Этана разбилось вдребезги, и осколки затрещали у негопод головой и левым плечом. Мередит скользнула по своему сидению и упала на Этана сверху, угодив головой ему в челюсть. Машина слегка подпрыгнула и забуксовала по дороге. К счастью, Этануудалось приподнять голову, но плечо больно счесалось об асфальт истеклянную крошку.

Все перевернулось на бок. Взрывная волна, подбросившая ихв воздух, сыграла жестокую шутку со слухом Этана. Мередит лежала прямо на нем и кричала, но звук доходил как будто бы издалека.

Их машина снова содрогнулась, когда перед ними на асфальт прямо с неба грохнулась другая машина. За ней последовал метеоритныйдождь из камней и осколков. Некоторые осколки были увесистыми,один из них нанес машине впереди жестокий удар – по всей видимости,смертельный. Словно дух, покидающий тело, из мотора повалил дым.

Этан накрыл ладонями голову Мередит, чтобы защитить ее от падающего мусора.

– Что это? Что случилось? – простонала она. Она сделала слабуюпопытку отодвинуться от Этана.

– Пока лучше не двигайся, – сказал Этан и тут же повторил громче,поскольку сам себя не услышал.

Что-то жужжало и вибрировало. Он понял, что мотор продолжалработать, передача тоже, и задние колеса беззаботно крутились, какбудто бы продолжали свой путь.

Весь мир перед лобовым стеклом лежал на боку – во всяком случае,так им казалось. Улица была запружена мусором, разнообразнымиобломками и неподвижными машинами.

– Что случилось? – повторила Мередит.

И тут они увидели ответ на ее вопрос – зрелище настолько невообразимое, что они не могли поверить собственным глазам. Мередитзажала рот рукой, чтобы приглушить крик. Этан вытаращился накошмарное зрелище широко открытыми глазами.

Еще в школе он читал о подобных выдающихся трагедиях, черныхднях, вошедших в историю, и всегда представлял, каково было очевидцам этих событий – нападения на Перл-Харбор, убийств президентовЛинкольна и Кеннеди, гибели «Челленджера», теракта в Нью-Йорке11 сентября 2001 года.

И вот он собственными глазами наблюдал, как купол собора Святого Павла соскользнул со своего основания и слетел на площадь,словно бумажная обертка. Рассыпаясь на кусочки, он взбил клубыпыли, которые двигались в их сторону с огромной скоростью.

– Прижмись! – закричал Этан, прижимая голову Мередит к грудии снова закрывая ее ладонями.

Облако с силой ударилось об лобовое стекло, усыпая его камнями,пока оно наконец не треснуло и не рассыпалось. Пыль обволокла ихсо всех сторон, затрудняя дыхание и разъедая глаза. Они кашляли,хрипели и пытались вдохнуть хоть чуть-чуть кислорода.

Локоть Мередит впился Этану в живот. Кашляя, он каждый разполучал резкий удар по почкам. Он попытался оттолкнуть Мередит:

– Привстань… Не дави сюда… – прохрипел он.

Одной рукой она прикрывала рот, а второй старалась оттолкнуться,чтобы слезть с Этана. Нечаянно она задела его рану, причем прямопо центру, как будто бы целилась.

Этан издал протяжный вой, который перешел в новый приступкашля.

– Ой, прости, пожалуйста! – закричала Мередит, стараясь большене задеть рану. Но это ей плохо удалось, поскольку опереться было нена что. Она нажала на рану с краю, и та начала кровоточить.

Еще после нескольких рывков она наконец-то расположилась так,что ее вес приходился на спинку сиденья. Этан часто моргал, смахиваявыступившие от боли слезы.

– Мередит… ты… ты в порядке? – спросил он, перехватив ее взгляд.

Это был взгляд испуганного животного – она начала осознавать, чтоименно произошло у них на глазах. Ее подбородок задрожал, а губыпробормотали что-то, чего Этан не расслышал. Вконец запутавшись,она протянула руку к его двери, видимо, надеясь ее открыть.

– Мередит, – сказал он, – мы не сможем выйти с этой стороны.

Нужно выбираться наверх.

– Наверх?

– Через твое окно. Прямо у тебя над головой.

Мередит обернулась и посмотрела в окно со стороны водителя.

Там, где должно было находиться голубое небо с белыми облачками,сейчас стояло серое облако пыли.

– Протяни руку, открой окно и постарайся выбраться, – объяснилей Этан.

Мередит снова взглянула в то окно, и в ее глазах сверкнула решимость. Ухватившись одной рукой за руль, второй она покрутиларукоятку и открыла окно. Этан поддержал ее снизу, и она выкарабкалась из машины.

Через лобовое стекло он увидел, как она сделала несколько шагови осмотрелась вокруг. Ее руки безвольно висели вдоль тела.

Ему удалось сесть и подтянуть под себя ноги. Дальше предстоялосамое сложное. Чтобы вылезти через окно, нужно было напрячь мускулы, пострадавшие при ранении. Жмурясь и корчась от боли, онподтянулся и выбрался на волю.

Они стояли прямо напротив собора – вернее, того, что от негоосталось. Площадь выглядела так, будто находилась в зоне боевыхдействий. Будто гитлеровские бомбардировщики вернулись, чтобызавершить начатое дело. На этот раз они не промахнулись.

Южной стены собора больше не было. Без ее поддержки крыша с куполом рухнули. Так обезобразить это благородное сооружение – настоящее преступление против человечества.

Машины, камни, кирпичи валялись посреди улицы. Среди них,как зомби, бродили люди. Дорога была так густо усеяна пылью, чтоказалось, будто наступила зима. Где-то вдали гудели сирены.

– Давай я уведу тебя отсюда, – сказал Этан Мередит.

– Нет, со мной все в порядке. Лучше посмотрим, кому здесь нужнапомощь.

Она была вся в порезах и ссадинах.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? – переспросил Этан.

– Посмотри, что там в соседних машинах, – ответила она.

Машина прямо перед ними приземлилась колесами вверх и рассыпалась до остова. Мередит заглянула внутрь со стороны пассажира.

– Ничего не вижу, – прокричала она Этану. – Погоди минутку… –она опустилась на колени, на секунду исчезла внутри, а потом сновапоявилась. – Пассажирское сиденье пусто. А как там водитель?

– Пойдем к следующей машине, – сказал Этан. Не стоило сообщатьей о состоянии водителя. Ему уже невозможно было помочь.

Следующая машина стояла на колесах, но большой кусок стеныупал на капот. Кто-то стучал в правое окно изнутри. Оно открылось,и оттуда показался ботинок.

Со стороны церкви раздался крик:

– На помощь! Кто-нибудь, на помощь! Здесь дети!

Этан обернулся и увидел, что кричит мужчина, стоящий на краюруин.

– Мередит, помоги человеку в этой машине, – сказал он, – а я…Прежде чем он договорил, она уже согласилась:

– Беги!

Этан побежал к руинам церкви так быстро, как только мог. Откудато появились еще два человека.

– Этан!

Он обернулся.

– Осторожней там, – крикнула Мередит.

– Сюда, сюда, – указывал тот, кто звал на помощь, – они под завалами!

Это был молодой человек, не старше тридцати, как определилЭтан. Его рубашка была порвана и измазана кровью.

Он помог Этану и двум другим добровольцам перебраться черезневысокий кусок стены и провел их туда, где попали в западню дети.

С десяток малышей, которые были уже вне опасности, сбились в кучку у колонны и тихо всхлипывали, грязные и перепуганные.

Проводник поручил старшему добровольцу – старичку лет восьмидесяти – вывести детей из здания. Верное решение, подумал Этан.

И дети не будут путаться под ногами, и с дедушкой ничего не случится. Сил у того явно было немного.

Старик оказался добрым и заботливым провожатым. Дети охотнопоследовали за ним.

Этан и оставшийся доброволец пошли дальше за молодым человеком.

– Сюда, – сказал он. Сквозь облако пыли он вывел их к большой кучестроительного мусора – остатков наполовину обрушившейся стены.

– Нужно перелезть через это, – сказал он и начал карабкатьсяс камня на камень, как по ступенькам. С каждым его шагом оставшаяся часть стены содрогалась. Неизвестно, видел ли он это, но продолжал двигаться дальше.

– Стойте! – предостерег его Этан.

Еще два шага, и молодой человек наклонился, указывая на место,где были погребены дети.

– Не двигайтесь! – закричал Этан. – Стена…Но было уже слишком поздно. Стена рухнула. Она крошилась накуски, ударяясь о проводника.

Этан и другой доброволец отпрыгнули в стороны, пытаясь спастись от каменного дождя. Ни тому, ни другому это не удалось. Наспину Этану один за другим обрушились три камня, каждый размером с арбуз. «Удары святого Павла» – описывал он их впоследствии.

Если бы «апостол» стукнул его по голове, Этан пополнил бы число погибших. Другому добровольцу повезло меньше. Большой кусок стеныупал ему на ногу, подскочил и снова упал, прочно прижав ногу к земле.

Лежа на полу собора, Этан бросил взгляд на товарища по несчастью, корчившегося от боли.

– Не тратьте силы. Я вам сейчас помогу.

Этан собирался сказать эти слова, но почему-то они не материализовались. Он попытался подняться, но это тоже осталось невоплощенной идеей.

Боль в спине постепенно проходила.

– Этан! Тебя сильно ушибло?

Он повернул голову и узнал туфли Мередит, потом ее колени,а потом и лицо, когда она наклонилась, чтобы осмотреть его.

Этан оценил свое состояние.

– Кажется, ничего не сломано, – сказал он. – Помоги-ка мне встать.

С ее помощью он поднялся на ноги. Голова немного покружилась,но потом все встало на места. Этан провел последовательную диагностику своего организма: глаза видели, шея вращалась, руки поднимались, пальцы сгибались, ноги двигались. Он сделал пробный шаг.

Хоть тело казалось одеревеневшим и обещало болеть на следующееутро, пока что оно более или менее функционировало.

– Помоги мне высвободить его ногу, – сказал он Мередит.

Вместе они подняли обломок стены с ноги пострадавшего мужчины. Несмотря на их совет не спешить, тот тут же поднялся и попробовал пройтись. Он прихрамывал и морщился от боли, но рвался в бой.

– Скорее, давайте спасем детей! – воскликнул он, всматриваясьв развалины.

Этан подумал, что в обычных обстоятельствах они наверняка быдруг другу не понравились. Это был грузный мужчина с трехдневной щетиной и фривольными татуировками на обеих руках. От негопахло сырой рыбой – наверняка он работал грузчиком в порту. Ноони оказались в необычных обстоятельствах, где ничто не характеризует человека лучше, чем желание помочь другим, превозмогаясобственную боль.

Хотя стена больше не представляла для них опасности, упав, оналишила своей поддержки часть крыши, и та угрожала обрушитьсяв любой момент. В качестве предупреждения она усыпала их мелкими камешками и щепками.

Этан и портовый грузчик откопали из-под камней их бывшегопроводника. Тот был мертв. Камень размозжил ему голову.

Они услышали детский плач. Начали прибывать команды спасателей – вдали раздавались различные команды и сигналы, но до ихчасти здания пока еще никто не добрался.

Под градом из мелких камешков Этан поднимал обломок за обломком, передавая Мередит. Еще немного раскопок, и они, наконец,обнаружили четверых малышей, зажатых в пространстве не большебагажника машины.

Этан поднял первую девочку и передал ее грузчику, тот – Мередит, она – подоспевшим пожарникам. Еще двое были извлечены изкаменной могилы и переданы грузчику и Мередит. Этан вынес в безопасное место последнюю малышку, у которой были сломаны ноги.

– Куда ее нести? – спросил он пожарника.

Пожарник хотел было забрать девочку, но Этан отказался ее отдать. Девочка смотрела на него огромными голубыми глазами. Онане понимала, что происходит. Этан постарался ее успокоить.

– Теперь все будет хорошо, – сказал он.

Она взглянула на него с удивлением.

– Ты что, янки?

Этан улыбнулся:

– А ты откуда знаешь?

– Ты говоришь, как в кино.

Этан снова улыбнулся:

– И походка у меня смешная. Только тебе сейчас не видно.

Ее улыбка сменилась гримасой боли, от которой у Этана едва неразорвалось сердце. Каким нужно быть монстром, чтобы сделатьтакое, не жалея невинных детей?

– А ты живешь в Голливуде? – спросила она.

– Я живу в Калифорнии – не очень далеко от Голливуда.

Ее глаза засияли.

– Знаешь Тома Круза?

– Вообще-то нет, Том живет в другом районе.

– А я просила Бога о том, чтобы меня спас Том Круз.

– Ну извини, тебе придется согласиться на меня.

Девочка совсем ослабела.

– Том очень симпатичный… – прошептала она.

– Ты что! Он ведь женат!

Она рассмеялась его шутке:

– И все равно он симпатичный!

Передав девочку медперсоналу на только что организованной станции первой помощи, Этан направился обратно в церковь – посмотреть, где еще может понадобиться его помощь. Полицейский – констебль, как их называют в Англии, – перегородил ему дорогу. Этанпредъявил свое полицейское удостоверение.

– Ну тогда ладно, янки, – сказал констебль.

Мередит осталась на станции первой помощи, укутавшись в одеяло.

Этан зашел в здание собора в поисках жертв. Посреди зала емупришлось заслонить глаза от яркого солнечного света – а ведь ужесотни лет сюда не мог проникнуть ни один луч солнца.

– Эй, есть кто-нибудь? Кому нужна помощь?

В ответ на его зов из-за спинки скамьи приподнялся мужчина.

Он выглядел так, будто вставал из гроба. Этан направился к нему.

В сводчатом проходе показался еще один темный силуэт.

– Джейсон, это ты? – спросил силуэт.

Судя по всему, человек со скамьи знал, кому принадлежит силуэт.

Опираясь на спинки скамеек, он двинулся ему навстречу, а тот вытащил пистолет и всадил в него две пули.

– Эй! – инстинктивно выкрикнул Этан и так же инстинктивнопотянулся к служебному пистолету, которого на поясе не оказалось.

Снайпер развернулся к Этану. Один шаг, и он уже стоял в солнечном свете.

– Это ты! – закричал Этан.

Перед ним стоял тот же человек, который стрелял в него в трейлере у Корби.

– Это ты! – закричал настолько же изумленный снайпер.

Дуло пистолета нацелилось на Этана. Тот пригнулся. Спинка скамьи разлетелась в щепки.

– Что здесь происходит? – раздался третий голос. Это был портовый грузчик. Прячась за колонной, он позвал на помощь.

Снайпер не хотел рисковать. Он перекинул труп Джейсона черезплечо и скрылся в глубине здания.

Секунду спустя грузчик склонился над Этаном.

– К чему катится этот мир? – сказал он. – Убивать людей в соборе Святого Павла! Разве мало им зла на сегодня?

– Да, ходить в церковь нынче небезопасно, – поддержал его Этан.