Казнь и козни дочери смерти

Глава 32. «Ответы на вопросы»

«Ты хотела знать, что произошло на самом деле?»

«Ты как язва, Делия. Стоит тебя задеть, как ты надрываешься, начинаешь кровоточить и отравлять своим гноящимся ядом все живое в округе».

«Ты должна быть внимательнее, когда вставляешь энергетический камень в пасть зверя».

«Делия, как ты убила матушку?»

Утопая в темноте по самое горло, Делия все больше теряла способность оставаться в сознании. Мир вокруг напомнил густую субстанцию, тело вязло в ней и тонуло, легкие от криков о помощи наполнились не только жаром, но и странной водой.

«После смерти матери и отца я постоянно размышляю над тем, что со всеми нами стало. Мне интересно, если бы смерть забрала тебя, а не их… мы с Феонией были бы счастливы?»

Несвязные голоса, исходящие отовсюду, били и ранили. Они сводили с ума, отравляли нутро.

Делия забила по воде сильнее. Она попыталась закричать, но звук ее голоса все еще был приглушен. Ей не удавалось перекричать голоса, потому хотелось рыдать.

«Ты уверена, что хочешь знать правду?»

— Прекратите, я все поняла!

«Боишься не возможной опасности, а гнева герцогини. Ты забавная».

«Да ладно тебе, Дели, мы вечно сидим в твоей комнате, давай выберемся?»

«Мисс Делия, ответьте честно, вы и впрямь такая бесстрашная, какой стремитесь себя показать?»

— Хватит!

Делия закрыла уши руками и позволила телу погрузиться под толщу болотистой жидкости.

«Все однажды закончится, все однажды начнется», — прозвучали собственные слова.

Она беспомощно закричала, изо рта вырвались пузыри. Легкие вспыхнули с удвоенной силой.

«Я поняла, правда поняла, хватит!» — мысленно взмолилась она.

Мир и тьма внутри него продолжали сгущаться. Следует ли бороться или будет проще сдаться и окунуться в эти объятья мрака?

Стоило подумать об этом, как за волосы Делии что-то схватилось. Нечто потянуло ее со всей силы наверх, кислород попал в легкие и тут ж вызвал прерывистый кашель.

— Это больно, но вы хорошо держались, мисс Делия. Молодец, что не дали страхам себя поглотить.

Делия приподняла голову, напротив нее проглядывалось знакомое очертание.

— Господин смотритель? — она снова прочистила горло. — Вы тоже видение? Я испытываю и перед вами вину?

За время пребывания в темноте Делия застала несколько десятков фигур, все они принадлежали убийцам и смертникам, что повстречались ей за две свои жизни. Боана среди них еще не было, но, по всей видимости, пришел черед и этого старика.

— Нет, это и правда я. Ваш покорный слуга пришел сопроводить вас по лабиринтам духовного мира, меня об этом попросила ее светлость Розанна.

Делия усмехнулась.

— Так мать меня не просто утопить хочет, но и помучить?

— Все не так, юная мисс. Хотя… Не такая уж вы и юная.

Делия помрачнела, она опустила взгляд и посмотрела на свои руки. Длинные пальцы с обкусанными ногтями. Она коснулась ими волос и увидела на ладони знакомые серые пряди.

— Так это все… не по-настоящему?

— Это мир вашей души, поэтому не могу сказать, настоящее здесь все или нет. Что-то вполне может быть выдумкой, что-то, напротив, реальнее некуда.

— Я-то уж было решила, что меня опоили отравой, где-то выбросили или снова закрыли, но, выходит, это мир внутри моей головы… Мрачненько, да? — она засмеялась. — Вот только, вы-то сюда как попали?

— Сколько книг вы прочли за время, что мы не виделись? У вас точно накопились вопросы? — усмехнулся Боан.

Делия попыталась вспомнить, но стоило ей задуматься, как голову будто пронзили тысячи игл. Разум затуманился до тошноты. Она тут же схватилась за волосы.

— Простите, мисс, больше не стану шутить.

Боан присел и дотронулся до макушки Делии своей шершавой рукой, боль тут же стихла.

— Все-таки лучше не смешивать воспоминания прошлой и нынешней жизни. Вижу, это вас ранит, — он погладил Делию как ребенка, и поднялся с колен. — Как и говорил раньше, я всего лишь смотритель. А раз я смотритель, то могу оказаться даже здесь, в духовном мире своей немаленькой госпожи.

— Господин Боан, вы даже сейчас не хотите говорить, кто вы такой? Хватит этих словесных игр и загадок! Я попала сюда, потому что сказала матери, что готова узнать все секреты!

Боан нахмурился. Он понимал, что Розанна тоже подослала его за этим — для демонстрации правды и сопровождения по душе, однако как ему попросту рассказать, кто он есть? Как объяснить это Делии?

— Понимаете, многие вещи простым языком объяснить сложно, поэтому приходится прибегать к играм… Я не со зла это делал, простите, — смотритель протянул Делии руку и помог ей приподняться.

Ее тело не слушалось, приходилось прикладывать уйму усилий, но она готова была все стерпеть.

— Я постараюсь понять, даже если будет сложно.

— Хорошо, я вас понял.

Боан снова присел на карточки, протянул к грязноватому липкому полу руку и зашептал. На глазах Делии из-под толщи грязи ее духовного мира на поверхность пробился золотистый росток. Маленький и неказистый, он излучал свет и сияние, словно маленький огонек.

— Что это такое, господин Боан?

— Это древо пеллы, вы ведь и сами знаете, что это такое?

— Пелла — это священное дерево, имеющее на редкость сильные и крепкие корни, оно прорастает в местах, где энергия ктера загрязнена… Это дерево очищает почву, а из его плодов делают масло, которое используют в ритуалах. Его плоды — это источник чистой энергии… — как из учебника зачитала она. — Но как вы его смогли здесь прорастить?

— Говоря на понятном вам языке, деревья Пеллы — это мои «дети», это то, чему я даю благословение.

Делия молчала какое-то время, пытаясь все сопоставить. Раз Боан может благословлять, он — Осколок. Он выглядит стариком, но поскольку благословляет растения, то скорее всего, форма человека ему не родная. Должно быть, его внешний вид всего лишь смертная оболочка. Это объясняет, почему она умирает… Оболочка стареет, но Боан, как божество, просто так не умрет.

— Вы божество очищения? Пелла ведь очищает земли, выходит, вы тоже? — спросила Делия неуверенно.

— Что-то вроде того, но моя задача не только очищать. Я отвечаю за границы и пространства, которые нуждаются в очищении. Меня зовут Фебруус, и я Осколок, который очень редко благословляет людей. Обычно свои силы я отдаю только деревьям, да и к тому же, как вы поняли, я не совсем человек.

— Это не ваше настоящее тело, верно? Вы ведь не смогли бы так легко проникнуть в мое сознание, будь это ваше тело…

— Да, человеческое тело всего лишь сосуд.

Если задуматься, у Делии уже имелись подсказки о том, что Боан — Осколок. Библиотека и зимний сад — места, где время, казалось бы, замерло и навеки остановилось, где даже потоки энергии ощущались иначе. Слова Боана, что он ищет способ справиться с проклятьем ядра. По всей видимости, он не желал, чтобы его смертный сосуд легко распадался, поэтому искал способ продлить ему жизнь.

Делия хмурилась, ее лицо все больше мрачнело, отчего Боан выглядел пристыженно.

— И вы правда думали, что я смогла отгадать это?! — закричала она от негодования, и Боан сразу же улыбнулся.

— Нет, я и не думал, что вы когда-нибудь угадаете. Скорее надеялся, что вы что-то вспомните о таких Осколках как я, ну или ждал момента, когда смогу раскрыть правду. Думал, вы предпочтете еще пару лет пожить в абсолютном неведении…

— И почему все решили все за меня?! — Делия начала приходить в себя, а значит, настал черед вести себя как капризный ребенок. — Говорите давайте, что это за лабиринты памяти? Зачем я здесь?

— Вы здесь, потому что захотели узнать правду о себе. Вы доказали Розанне, что больше не желаете бежать от судьбы, поэтому она открыла вам доступ к своим и вашим воспоминаниям.

— Как благородно с ее стороны, — Делия зашагала по жижеобразному полу, он лип к ногам и издавал неприятные звуки. — Куда мне идти?

— Не торопитесь, мисс, иначе можете… — не успел Боан договорить, как серебряная макушка дочери смерти уже провалилась под воду.

Смотритель вздохнул.

— Не торопитесь, мисс, иначе можете оступиться.

Голову в очередной раз пронзила нестерпимо сильная боль. После такого и не поспоришь, что неприятности — привычная стихия и среда выживания для Делии. Как рыба живет в воде, а птица раскрывает всю красоту своего оперение в небе, Делия рождена, чтобы вволю резвиться в опасности! Заточенная где угодно — в комнате, в здании, подземелье и даже в собственном разуме — она даже так находила причину навлечь на себя еще больше беды.

Делия приподнялась на ноги, массируя лоб. Боль вначале казалась ей нестерпимой, но вынести ее все же было возможно.

«Может поискать что-нибудь острое и начертить символы снятия боли?» — подумалось ей.

Делия осмотрелась по сторонам, но взгляду ничего не цеплялось. Ее окружали разве что каменные стены и пол, захламленного вида деревянные полки, высокие маленькие окошки виднелись под потолком. Что это? Дом? Сарай? Чей-то подвал?

Она приподнялась на ноги и побрела искать выход. Долгих поисков вести не пришлось — дверь оказалась под носом, точнее над ним. Делия забралась по деревянной лестнице и выбралась на поверхность из этой землянки, глаза тут же ослепил яркий свет. Она прищурилась и присмотрелась. Оказывается, то был не свет.

Это… огонь?

Повертев голову в разные стороны, Делия сильно сощурилась, однако это не был обман ее ослепленного зрения. Повсюду горели пожары, отовсюду поднимались клубы черного дыма.

— Что-то не припомню, чтобы мне довелось такое застать. Эй, господин смотритель, кажется, это не мои воспоминания!

Она сделала неуверенный шаг по мощеной маленькой улочке, еще шаг и внимательно осмотрелась. Город выглядел незнакомо, он не походил на города Таутена и селения графства Инлетди, слишком уж роскошно он выглядел. Мощеные тротуары, позолоченные вывески и лепнина поверх рам на окнах. Делия на секунду застыла. Погодите-ка, где-то она все-таки это видела…

Неуверенный шаг перешел на стремительный бег. Ноги, что прежде сильно вязли в болоте, теперь бились о камень, но боль в голове приглушило боль израненных ступней.

— Да вы шутите! — простонала она.

Делия поднялась по улице выше и оказалась на площади. Той самой площади, где она умерла! Здесь больше не было карательной сцены, вся эта площадь сама по себе выглядела как эшафот. В окружающих площадь домах были выбиты окна, площадь омывалась реками сбегающей струйками крови. Делия перевела взгляд с площади к небу, глазу предстал собор Арцеса — купола его оказались пробиты, белые стены частями подпалены, отчего окрасились черным. Глаза метнулись в другую сторону, к Центральному дворцу императора, но и тот выглядел ничуть не приятней — вороты его были обрушены, стены обвалены.

— Впредь старайтесь быть осторожней, — за плечами Делии послышался голос смотрителя.

— Господин Боан, я попала в свою мечту?

— Вы мечтали, чтобы город обратился в руины, и все разом погибли? — удивился Боан.

Дели пожала плечами.

— Я просидела в темнице несколько месяца, кто знает… Может, и правда хотела подобного, — она еще раз обвела площадь взглядом. — Хотя это как-то даже для меня слишком… Такого я даже в самых наглых мечтах видеть не смела.

Боан похлопал Делию по плечу, с облегчением вздохнув.

— Знали бы вы, как я рад это слышать, — он прошелся по площади и поднял нечто с земли. — Извините, если разочарую, но это не ваша мечта, на самом деле это кадры будущего, которое вы не застали в своей прошлой жизни.

«Но видели в свою первую жизнь», — не стал произносить старик вслух.

Делия недоверчиво покосилась на Боана.

— Итевиль в сердце Итевы, — возразила она. — Он настолько запрятан в глубинах, что армиям с окраинных территорий пришлось бы идти к нему не меньше трех лет, снося на пути все герцогства и королевства. Неужто гражданская война? Слабо верится…

— Ну, тут вы правы. Пришлось по пути к Итевилю разрушить все земли, но потребовалось не три года, а только один.

— Шутите ведь?

— Отнюдь, — Боан показал Делии осколок меча, — шутить с подобным — кощунство.

Делия присмотрела к мечу, на нем был выбит герб имперской стражи Итевы.

— И кто настолько силен, что сумел победить самую могущественную страну континента?

— Главный враг смерти, — смотритель воткнул осколок меча в землю. — То была вера.

Стоило осколку оказаться в земле, как картинка начала сползать, здания стали обращаться в черную жидкость, пока окончательно не растаяли на глазах.

Боан взял Делию под руку и повел ее за собой.

— Мисс, вы как-то спрашивали, почему я умираю. Ну что ж, я умираю, потому что вскоре буду не в силах отражать со своей территории беды.

Дели переспросила:

— Не сможете очищать подконтрольные земли?

Смотритель кивнул.

— Моя основная задача и задача тех, кому я дарую частицы своей силы или, как сказали бы люди, “ядро”, притягивать к себе беды и избавляться от них. Когда бед становится слишком много, мы больше не в силах их «переваривать», тогда же мы ломаемся и погибаем. То, что вы слышали от меня колыбель, доказывает одно — скоро бед в Таутене станет так много, что я один не сумею их побороть. Беды будут идти одна за другой. А беды, как вы понимаете, влекут человеческие страдания, страдания — смерть, смерть ведет к ослаблению веры. Вера слабеет в людских сердцах, но зато становится сильнее в тех, кто несет в себе новую веру.

Новая вера… С первых дней сотворения империя в Итеве почитали Вознесенных богов, однако не все божества оказались “Вознесены”. Боан тому подтверждение, и Ивтеил… Делии точно не показалось! Розанна однозначно назвала его именем бога судьбы!

— Вы говорите, в Итеву скоро явятся новые боги?

Боан задумался, но через время кивнул. Он сказал:

— Итева всю жизнь почитала мертвых богов, это стало ее главной слабостью. Вознесенные боги… Как же. Мертвые божества принесли себя в жертву миру, это было их добровольным поступком, но некоторые из богов не стали отдавать свою силу. Делали они это скорее по причине нежелания отдавать в руки людям опасные способности, однако были и те, кто не желал ради людей собой жертвовать.

— Выходит, этот кто-то ждал моей смерти, чтобы начать действовать? — Делия усмехнулась. — Не кажется ли вам, что это все как-то нелепо? Не хватало мне проблем с людьми, так теперь вы говорите, что я должна сражаться с богами?

— Мисс, вы немного ошиблись.

— В каком из вопросов? Или вы, господин Боан, считаете, что проблемы у меня всегда были не только с людьми?

— Нет. Вы просто все еще не совсем меня поняли. Вы думаете, что на людей нападут божество, но это не совсем так. На людей империи нападут люди. Просто эти люди, подобные вам, обладают неведомой ранее силой. Как бы сказали почитатели Верховной Восьмерки, те люди окажутся проклятыми. Так что… хоть вы и думаете, что Осколки жаждали вашей кончины, но на самом деле они знать вас не знали. Будь им о вас что-то известно, они бы скорее с вами объединились, чтобы предотвратить битву людей. К тому же… Сделали бы они это уже очень давно.

— Да я счастливица. Меня убили до встречи с богами!

Боан обернулся, выражение на лице у него стало серьезным.

— Я понимаю, это все выглядит малость дико, мисс Делия, но некоторые вещи встанут на свои места, когда вы увидите память Розанны.

— Ладно, я поняла! Делать мне здесь все равно больше нечего, так что давайте, ведите. Всегда хотела пробраться в голову к матери, по лицу-то не поймешь, о чем она думает.

Стоило Делии это сказать, как Боан толкнул ее в спину. Ноги девушки начали увязать в жидкости, а тело медленно исчезало в воде.

— Дальше вас будут встречать разные двери, мисс Делия. Входите только в те, что открыты. Иначе рискуете узнать что-то страшное, но вы же не хотите увидеть нечто неподобающее? — старик усмехнулся, а Делия скривила лицо.

Мир душ ей уже не пришелся по нраву, слишком уж много в нем было грязи.

— Почему? Почему это повторяется снова?! — стоя напротив напольного зеркала и стараясь не разрыдаться, Розанна покусывала губу и продолжала сверлить взглядом поседевшие волосы. Будто они вновь станут рыжими, если она продолжит смотреть.

— Я должна что-то сделать… Должна что-то придумать, пока окончательно не поседела… Сколько у меня еще времени? — она оглядела комнату, взгляд метнулся к окну.

Скоро солнце поднимется, скоро в комнату устремится прислуга, и для всех этот день будет обычным, непримечательным, одна только она, маленькая Розанна, будет вынуждена делать вид, что и у нее все как обычно нормально. Не жизнь, а выживание… Но для ребенка такая ноша непомерно трудна!

Она схватила со стола ножницы и начала обрезать поседевшие прядки.

Некоторое время назад в ее сне начала появляться странного вида женщина. Чаще всего незнакомка молчала, но в дни, когда та открывала свой рот и произносила слова, девочка просыпалась и находила на голове все больше побелевших волос. В такие дни сразу по пробуждению Розанна выхватывала с полки ножницы и начинала нещадно рубить поседевшие пряди. Только когда пол оказывался погребен под белесыми нитями, только когда волосы становились реже, она успокаивалась, брала в руки гребень, причесывалась и собирала жидкие волосы так, чтобы не было видно, что они потеряли объем. После Розанна внимательно собирала все волосы с пола, прятала в ткань, а позже незаметно сжигала. Эти ритуалы стали для нее столь обыденными, что она более не кривилась от запаха горящих волос. Она больше не плакала, беря в руки ножницы или гребень.

Для нее, дитя этих лет, страшнее того, что ее не посчитают красавицей, было только раскрытие тайны. Узнай люди, что она проклята, что сделают? Тотчас убьют? Или в начале немного помучают?

В любом случае они вряд ли сжалятся… Потому страх от одной только мысли оказаться на улице или, помилуй Арцес, на эшафоте оказался сильнее желания выделиться своей сединой.

В комнату, как Розанна того и ждала, постучала служанка:

— Вы уже проснулись, госпожа? Разрешите войти?

Бегло осмотрев комнату, девочка крикнула:

— Заходи, Сирша.

— Доброе утро, моя госпожа, — горничная средних лет поклонилась. — Вы снова решили сделать прическу самостоятельно?

Розанна кивнула, до прихода служанки она успела заплести две косы.

— Да, мне понравилось самой заплетаться. А еще, Сирша, я уже умылась, а завтракать не хочу. Вели подготовить экипаж, я поеду в храм праотца всех начал.

В этом году семья юной Розанны, род Венерс, заполучила себе роль хранителя. Потому девочка убеждала себя, что нет ничего страшного в том, что дитя из рода смотрителей будет появляться и блуждать по храму без дела.

— Вы слишком самостоятельны, моя леди, — сетовала служанка. — Вы еще так юны, оставайся как можно дольше ребенком!

Розанна чуть было не рассмеялась.

Оставаться ребенком? Как будто возраст спасет ее от клейма грешной ведьмы!

Нет, ничто, кроме правды, двенадцатилетнею девочку не спасет; ее, маленького, да и к тому же неродного ребенка убережет только поиск ответов. От Розанны уж больно просто избавиться, и семья Венерс, удочеривший ее из-за красоты и необычайно яркого цвета волос, легко откажутся от дитя, что не принесет дому пользу, а напротив, заклеймит его родом еретиков!

— Сирша, вели подать экипаж, — более холодно повторила Розанна.

Горничная выпрямилась и прикусила губу.

— Как скажите, госпожа, — она старалась загладить вину за самовольно произнесенное слово, — но, прошу, не оставайтесь там до позднего вечера. Госпожа переживает, когда дети не возвращаются к ужину.

Розанна с улыбкой кивнула.

— Я прибуду к ужину, чтобы ее сиятельство меня не теряла.

Так, в тишине добравшись до лестницы, ведущей к самому небу, девочка наспех взобралась по ступеням и сразу направилась в глубины строения, в кабинет с книгами. Полки и ряды книжных шкафов успокаивали и вселяли уверенность, что однажды все также внезапно закончится. Прекратится также, как началось. Однажды к множеству даже самых сложных вопросов сумеют отыскаться ответы, а пока предстоит пытливо пытаться и не бросать эти поиски.

Взяв с полки несколько книг, Розанна села за стол и принялась в них внимательно вчитываться. Книга «Ордалии нового света» — здесь описывались способы расправы над проклятыми людьми, над «детьми», чьи тела не были благословлены, а осквернены силами Низших Осколков. В «Порядке наследия» описывалось, как боги могли наделять детей своей проклятой силой. В книге «Тайны печати» писали о том, как не дать проклятьям поглотить ваше сердце.

Под рукой Розанна всегда держала тетрадку для записей, в нее она вносила все свои наблюдения. Первая строчка новой страницы гласила: «Значит ли, что я проклята, если во сне ко мне приходит Аммония — Осколок смерти и перерождения?».

Делия оказалась в пространстве, заполненном тусклым светом. Это была уютная детская спальня — маленькая и без изысков, в ней имелась только кровать с балдахином, рядки книжных шкафов и высокие окна. Все, как и в прошлый раз, выглядело как декорации для постановки, но теперь внутри ожившей картинки Делия оказалась не единственным человеком — прямо напротив нее на кровати лежал спящий ребенок. Рыжая девочка, на вид ей было не больше двенадцати.

— Это точно Розанна? — не веря себе, прошептала дочь смерти.

Приблизившись к изголовью, она внимательнее посмотрела на мать. Розанна давно избавилась от присущей маленькой девочки мягкости и простоты, потому признать в этом ребенке хладнокровную герцогиню оказалось непросто. Однако девочка выглядела очень красивой, ее тонкие черты лица на маленьком светлом лике, длинные густые ресницы и пухлые нежные губы — все вызывало у Делии желанию прикоснуться.

Отдернув руку и оглядевшись по сторонам, Делия прошла вдоль маленькой спальни, но разглядеть все внимательнее не смогла. Над комнатой весел полумрак, он затянул вглубь себя все пространство, будто прятал все лишнее от чужих глаз.

— Ладно… И что я должна здесь увидеть? — спросила Делия пустоту.

Стоило это произнести, как уже через миг Розанна, словно услышав клич дочери, соскочила со спального места. Она промчалась насквозь взрослой Делии и потянула руку к подсвечнику. Комнату тотчас озарил ярский свет.

— Почему? Почему это повторяется снова?! — закричала Розанна.

Приблизившись к зеркалу, девочка побледнела. Ее волосы окрасились сединой, и Делия была готова поклясться, что еще минуту назад ее не было!

— Да что тут происходит? — зашептала дочь смерти.

— Я должна что-то сделать… Должна что-то придумать, пока окончательно не поседела… Сколько у меня еще времени? — будто слыша Делию, отвечала Розанна.

Будущая герцогиня с бледным лицом принялась обрезать поседевшие пряди, она кромсала их и позволяла им опадать на пол, под ноги. После она заплела волосы и отправилась в храм.

Что казалось Делии удивительней прочего, эта маленькая, хрупкая девочка не тряслась. Розанна храбро брала себя в руки, не запиралась, не пряталась… А ведь заметь люди из окружения ее изменения, легко заклеймили бы проклятой. Но, к счастью, Розанна была сильной даже в таком юном возрасте.

Делии не приходилось долго ждать смены картинки. Стоя на одном месте, подле юной Розанны, она только смотрела вперед, а мир менялся вокруг нее сам. Даже на подъем и восхождение к храму не пришлось затрачивать силы.

Вот Розанна стояла напротив книжного шкафа. Она выбрала несколько книг и села за стол. Вот она открыла их и начала, хмуря бровки, читать.

Делия вспомнила эти книги, Ноа уже показывал их.

— Забавно, так он не просто так тыкал носом?

Удивительным образом все те писания, что Ноа сказал Дели забрать и прочесть, были выбраны и Розанной. Она читала книги о «проклятых» людях и старательно делала заметки в тетради.

«Значит ли, что я проклята, если во сне ко мне приходит Аммония — Осколок смерти и перерождения?» — было написано на пока еще чистой страничке.

Дели протянула руку, пытаясь потянуть тетрадь на себя, но сделала она это зря, дочь смерти совершила ошибку. Стоило ей дотронуться до сборника из заметок, как видение начало терять цвет, меркнуть и таять, становясь черной грязью.

— Мне ничего нельзя трогать? — удивилась она. — Господин Боан, почему вы это мне не сказали?! — Делия вдруг вспомнила, как старик вставил в землю обломок меча…

Выходит, если взять предмет и переместить его внутри мира души, картинка изменится?

Легонько ударив себя за бездумность по «пустоголовой» макушке, Делия дождалась появления новых дверей. Ждать пришлось в темноте, ничего вокруг не было видно. Тем не менее, с появлением новых проходов Делия быстро заметила, что нужные воспоминания подсвечивались исходящим изнутри ярким светом. Она быстро отыскала подходящую дверь и поскорей вошла в воспоминание.