Когда нельзя умирать

Глава 4

— Зачем? — поинтересовалась вампирша. — До утра их обоих можно превратить в фарш, могут и умом тронуться. Зачем тебе бракованные дети? Немного наркотиков для чувствительности, зелья для выносливости, обычный гвоздь и за полчаса они тебе мать родную продадут.

— Я так уже тысячу раз делал, — надулся фальшивый Оутс. — Парень мне не один план испортил. Дай хоть немного развлечься!

— Как?

— Убью девку, пускай на его глазах переродится, потом спущу с поводка, чтобы его выпила.

Мы с Эйли одновременно напряглись, но от ругани удержались, чтобы не показывать насколько эта идея нам «нравится». Впрочем, звон натянувшихся цепей все равно выдал истинные чувства. Оутс улыбнулся, а княгиня окинула нас безразличным взглядом:

— Не сказала бы, что твой метод отличается оригинальностью. Этот трюк мы тоже не раз проворачивали.

— Все лучше, чем гвоздь и наркотики. Кроме того, с влюбленными этот подход работает лучше всего.

— Мы вообще-то расстались, — напомнил я.

— За несколько дней до того, как вы нас выкрали, — подтвердила Эйли.

— Вы уже говорили, — отмахнулся Оутс.

Княгиня снова окинула нас взглядом.

— До утра, — разрешила вампирша, подошла к изогнутой двери и попыталась отворить. Действовала она одной рукой, но под ее силой металл застонал, изогнулся, вторая петля, что еще была целой, треснула, и решетчатые двери отделились от покореженной рамы. Княгиня отбросила их и приказала детям — Почините.

Оутс дождался пока шаги хозяйки в коридоре утихнут, и только после этого потер ладоши:

— Ну, не будем терять времени. Пошли вон, — прогнал он охранников, которые начали чесать затылки как им этот бардак разгребать. И хоть приказ матери был однозначным, вампиров как ветром сдуло. Починкой можно было и позже заняться, а вот если недовольный Оутс приложит сгоряча, получится не многим слабее, чем у мамочки. Они ведь даже не мастера, могут и не выжить.

Фальшивый Юстас подошел к девушке, схватил ее за горло, зафиксировал, подставил указательный палец к ребрам под правой грудью и обернулся, чтобы поймать мой взгляд.

— Все еще будешь утверждать, что она тебе не дорога?

Я не то что утверждать что-то не мог, в конкретный момент я был готов биться в истерике, но вместо этого впал в странную прострацию, словно происходящее творилось не со мной, а на экране популярного фильма ужасов. Что это: наркотики, или у меня окончательно крыша двинулась? Оутс обещал меня сломить. Похоже, ему удалось. Всего в шаге от…

Резерв почти пополнился нужным количеством энергии. Еще кроха и я могу закончить заклинание. Не факт, что сумею его активировать, но закончить могу! И лучше что-то делать, чем… чем… чем не делать.

— Я никогда не говорил, что она мне не дорога, — честно ответил я. На ложь уже сил не оставалось.

— Ты смотри, я только начал, а ты уже говоришь правду!

— Ну, это пока девушка жива, — поправил я вампира, пытаясь манипулировать его желаниями.

— Увы, — покаялся Юстас. — Я бы хотел помучить вас дольше, но ты сам слышал мою сестру. Она страшно упрямая дама. Наслаждайся.

Вампир надавил пальцем, вгоняя его глубже под ребра девушки. Я не видел чтобы он при этом когти отращивал, но это еще ни о чем не говорит. Возможно и отращивал а может это нечеловеческая сила и прочность тела позволили пальцу пробить кожу, мышцы и легкое.

Эйли вскрикнула, я заорал: натянул цепи и, выплюнул с десяток проклятий сразу, забрызгал слюной как бешеный пес. Мое сознание словно треснуло и окончательно разделилось на две половинки. Одна бесновалась под всепоглощающим пламенем боли и ненависти, а вторая мерно твердила, что нужно закончить заклинание «кармана», что это единственный шанс, и обе спорили за контроль над телом. Моя рука трижды тянулась к высеченному в тонких материях стены заклинанию, а тело рвалось в другую сторону. Ярость, боль и ненависть колотили тело и не позволяли удержаться на месте хоть мгновение, а взгляд то и дело возвращался к наглой ухмыляющейся роже, и страдающей девушке.

Эйли сжала зубы и терпела.

Оутс вытащил палец из раны, и оттуда потекла струйка темной крови. Девушка закатила глаза от боли, но не проронила и слова. Тогда вампир хлопнул по ребрам ладонью. Эйли вскрикнула и закашлялась: кровавая пена быстро пошла ртом и носом. Я больше не мог смотреть, закрыл глаза, но это ведь давно перестало быть для меня проблемой. Всевидящее заклинание включилось само собой, и я снова видел женщину, которую любил в предсмертных страданиях. Я пытался повернуть голову, словно ребенок, прячущийся под одеяло от страшного монстра, но монстру было плевать, он смеялся. Эйли страдала, а я ловил каждое ее движение.

— Да ладно, — бросил Оутс. Я так и не понял, то ли он расстроился, то ли наоборот, обрадовался. — Самое интересное пропускаешь, — сказал он мне. Слава Богу, он был не в курсе, насчет всех особенностей моих способностей, что давало ему меньший простор для манипуляций.

Я упорно сжал зубы и отказался отвечать на провокацию. Просто закрылся, насколько это было возможно, и ушел в себя. Счет пошел на мгновения, в «кармане» были накопители «крови», но я не мог закончить чертово заклинание. Дрожь сменилась тяжестью, тело одеревенело, словно я под влияние своего «окаменения» попал.

Оутс продолжил насмехаться, трепал всякую чушь, которую мой мозг отказался воспринимать, полностью сосредоточившись на лице любимой, хоть это и выглядело так, словно я рыдал и прятался.

Через минуту глаза Эйли тоже закрылись, девушка потеряла сознание, и только тело продолжало вздрагивать в тщетной попытке регенерировать. Будь она обычным человеком, все бы уже давно закончилось, но перевертыши куда крепче не только обычных людей, но и большинства одаренных.

Оутсу зрелище надоело, он отпустил еще пару шуточек и ушел, обещав вернуться, когда я приду в себя.

Сейчас! Действуй!

Эйли без сомнения была на последнем издыхании, но все еще жива! Жива! Перевертыши так легко не умирают! Ее тело боролось, а мое не слушалось, и каждое движение давалось с таким трудом, словно мне приходилось рвать мышцы и выламывать суставы. Но я поднял чертову руку! Взглянул на заклинание, схватил крохи магии и высек две последние руны. Теперь нужно достать накопители!

Стоп! Иногда хорошие мысли приходят вовремя:

Даже если я их достану, не смогу передать девушке. Прежде всего, нужно освободиться самому!

Медленно, уверенно, давай Дункан! Не то, чтобы у меня сейчас что-то получалось быстро, я вообще удивлен, что что-то вообще получалось!

Я едва ли не нежно обнял всю большую схему заклинания своей волей. Вот чего мне сейчас хватало, так это воли и стремления спасти девушку! Я убедился, что все элементы на месте, что все они связаны друг с другом, и надавил…

Стена пошла рябью. Кольцо, к которому крепились мои кандалы, я толкнул внутрь окованным кулаком, да и сам кулак сунул, затолкал руку в портал до половины предплечья и почувствовал, что могу шевелить пальцами! Одновременно с этим пришло ощущение того, что заклинание истощилось и окно «кармана» сейчас схлопнется. Я схватил пару кристаллических клинков и несколько накопителей крови, что были в камне, и резко вытащил руку. Мои пальцы не двигались уже черт-те сколько, и тут я попытался ухватить полную горсть. Закономерно это закончилось порезами об алмазные грани клинков. Накопители не удержались в руке и звонко разлетелись по полу. Повалился и я, лишившись опоры одной из цепей. Правая рука ударилась о пол, накрыв пальцами накопитель крови. Тело само потянуло магию, вернулась подвижность, и я сразу же оттолкнул накопитель, чтобы не опустошить его. Эйли нужнее! Вместо аквамарина с «кровью» я схватил ближайший клинок и в лихорадочном темпе начал чертить новое заклинание на полу: «терракинез».

Алмазное острие легко оставляло борозды на гранитных плитах пола, а острые грани клинка еще легче резали кожу руки, кровь текла по пальцам, скользкий клинок-накопитель так и норовил вылететь из руки, но я упорствовал. Огромная схема была закончена и запитана в рекордные строки.

— Эй! Что здесь?..

Договорить вампир охранник не успел. Я активировал заклинание и швырнул клинок из руки ему в голову. Кристалл пробил лоб говоруна, как пуля дыню, развернулся внутри головы, превращая мозги в фарш, и вылетел через висок, чтобы поразить голову напарника, а потом вернулся ко мне и перерубил вторую цепь. Срез получился совсем не таким ровным, как у костыля на месте где я «карман» рисовал, не освободил левую руку от стального шара вокруг кулака, но позволил мне двигаться. Я тут же подхватил заклинанием второй клинок и срубил цепи, удерживающие Эйли.

Девушка рухнула в мои объятья, и я бережно уложил бьющееся в конвульсиях тело на пол. В тонких материях начертил самое сложное лечащее заклинание, которое знал, подтолкнул накопители крови к себе терракинезом и без остатка влил всю магию в заклинание. Оно вспыхнуло изумрудным солнышком. Животворящая сила окутала Эйли и хлынула в ее тонкое тело. Тело физическое выгнуло дугой: дыра между ребер свистнула выходящим воздухом, брызнула черной кровью и зарубцевалась. Девушка широко открыла глаза, шумно вдохнула и зашлась кровавым кашлем. Ей пришлось сесть, чтобы не подавиться розовой пеной, что комьями летела из ее рта.

Вне себя от эмоций я крепко прижал Эйли к себе. Все еще покашливая и вздрагивая, слабым сдавленным голосом она взмолилась:

— Пусти!

Я пустил, взглянул в милые глаза и полез целоваться.

— Эй! — оттолкнула меня девушка. — Я неделю зубы не чистила!

Я рассмеялся: нервно, от души, со слезами.

— Это единственное что тебя сейчас волнует?

— Н-нет, — задумалась девушка и начала языком проверять зубы. — Я вампир? Вампир однозначно хуже нечищеных зубов. С вампиром точно целоваться нельзя.

Нервное веселье все еще меня не отпустило. С учетом того, что мне довелось пережить, возможно, уже и не отпустит. Да и хрен с ним, буду дурачком психованным, таким живется легче.

— Саймон целовался… — выдал я глупую шутку и заржал. — И много чего другого делал.

Эйли влепила мне пощечину, а потом поинтересовалась:

— Пустило?

— Не знаю, — признался я. — Там видно будет.

Девушка осмотрелась, увидела трупы вампировы, срезанные цепи, разбросанные по полу накопители.

— У тебя получилось!

— Получилось, — согласился я и тут же погрустнел. Видно не вся крыша съехала. — Но теперь нам предстоит выбираться из княжеского особняка. — Княгиня — грандмастер, Оутс — почти, и наверняка еще куча мастеров в прихвостнях. Может сразу убиться? Ха-ха как смешно, Дункан!

Проклятье, уже сам с собой разговариваю и это при том, что рядом живой собеседник есть. Ни фига меня не отпустило.

— Дункан, — спросила Эйли, — я точно не вампир?

— На превращение нужно время. А я действовал быстро.

— Я странно себя чувствую, — призналась девушка. — Хочу пить… И есть… Просто умираю, как жрать хочу! Черт, я бы от хорошего стейка не отказалась!

Мясо не вписывалось в обычные гастрономические предпочтения девушки. Духом Эйли была косуля, девушка предпочитала пищу растительного происхождения, что это не делало ее вегетарианкой. По крайней мере, всякие тортики с кремами и мороженое она трескала на ура.

Я сразу же попытался найти логическое объяснение ее аппетиту:

— Ты регенерировала от страшной раны, я еще сверху заклинанием приложил. Оно ведь тоже ресурсы организма истощило.

Я взглянул на тонкое тело девушки. Энергии в нем все еще двигались хаотически, духовное сердце было опустошено, а вот грязи от наркотиков плавало достаточно, и, конечно же, пятно вампиризма, поселившееся в роднике стихий… Большое… Больше, чем у меня, но меньше чем у новообращенных птенцов, которых я видел в доме Блэр.

Тревога скребнула душу, и я задал уточняющий вопрос:

— Чего больше хочется, мяса или пирожных?

Эйли сглотнула слюну и без сомнений ответила:

— Пирожных! Целую гору!

— Ну, вот и славно! — я вздохнул с облегчением. — Давай выбираться. В этом доме нас точно не накормят.

Вампиров-охранников я убил на чистых рефлексах, совершенно не задумываясь о том, что они здесь делают, забыв о том, как обещал одному смерть долгую и мучительную. Только сейчас, переведя дух, я понял, что кровососы вернулись для ремонта. У одного из парней был металлический ящик с инструментами, у второго — коробка с накопителями. Так как работы предстояло проводить с металлом и камнем, то и инструменты, и накопители были подобраны соответственно: три жезла по металлу, два по камню и целая коробка кварца заряженного «сталью» и «землей». Пока я разбирался с этим добром и срезал с левой руки кандалы, Эйли перетащила трупы в камеру, обыскала и раздела их. Нам досталась пара примитивных защитных амулетов, два перстня с непонятным зачарованием и накопителями магии земли, горсть мелочи и собственно одежда. Оба комплекта были мне великоваты, но я взял тот, что больше: комбинезон, поскольку Эйли в нем вообще тонула, а мне нужны были карманы! Кроме того, пара новых дырок в ремне, позволили Эйли натянуть штаны, которые на ней выглядели юбкой. С подворачиванием рукавов и штанин играться не стали, просто отрезали лишнее, чтобы ткань не развернулись в самый неподходящий момент. Из хороших новостей — одна пара ботинок пришлась мне впору, а вот Эйли, чтобы босиком не бегать, обмотала ноги обрезками, что остались после подгонки одежды и перевязки моих изрезанных рук.

Пока девушка приводила себя в порядок, я забил нагрудный карман комбинезона накопителями, а в боковые сунул жезлы. В качестве оружия их использовать было тяжело, но как инструменты они могли пригодиться. Один из жезлов я, например, использовал для того, чтобы вырезать из решетки пару прутьев, расщепить изогнуть и заострить концы, так что получились двусторонние клевцы в форме кирки. Довольно примитивное оружие, но должно быть эффективным в руках перевертыша, то есть Эйли. Себе любимому я срезал заднюю пластину замка решетчатой двери и вырезал на ней заклинание терракинеза, после чего размягчил металл и обвернул его вокруг предплечья, на манер старого браслета Гарри. Еще и накопитель туда вплавил, для мгновенной активации. На этом я не остановился, перелил магию земли из накопителей в клинки, обновил и перезарядил «карман» на стене, чтобы достать из него короткоствольный револьвер-бульдог с полным барабаном зачарованных патронов.

— Готова? — спросил я Эйли.

— Только тебя и жду! — усмехнулась девушка и крутанула в руках клевцы.

Я решительно поднял револьвер, сосредоточил внимание на браслете терракинеза и направился в коридор, но был остановлен клевцом, который Эйли положила мне на плечо.

— Дункан, извини, но у тебя руки травмированы — это раз. Без зелий и заклинаний ты мне в скорости не ровня — два. Кроме того, я немного помню, как меня тащили сюда.

— Ты знаешь, как отсюда выбраться?!

— Я почти уверена, что знаю как добраться до того места, где меня вытащили из ящика. Там было что-то вроде склада, но по дороге до моей первой клетки, попадались другие вампиры. Нам следует действовать тихо, — Эйли указала на револьвер в моей руке и снова крутанула клевец.

Следует признать, перевертыши в плане выносливости дадут фору чародеям, но то, с какой стойкостью переносит лишения эта девушка, меня просто поражает! Начинаю верить в то, что дядя говорил о хорошей наследственности. Револьвер — на крайний случай. Любой выстрел в нашей ситуации — однозначный провал. Тут еще подумать надо, куда стрелять: во врага, или в собственный висок. Еще неделю назад я бы, не раздумывая, выбрал второй вариант, но не сейчас. Во-первых, теперь я знаю, что убить Эйли не смогу, как не могу позволить превратиться в вампира. Во-вторых, я должен добраться домой и рассказать все родным: вампиры, спецслужбы, Ферон.… А может еще куча всего! Кто знает, что за информация хранится в моей больной голове, что такого я видел, на что не обратил внимания. Это уже дома специалисты спрашивать будут. А сейчас не время вспоминать, следует сосредоточиться на выживании. И, если отбросить эмоции, Эйли права.

— Веди, — уступил я дорогу.