Кожаный башмак. Шляпа из соломы

Глава 21. Жизненный путь

В то же самое время, когда Башмак и Шляпа проходили последнее испытание, пытаясь не свернуть с пути добродетельности, в Химае начали происходить тревожные события, предрешенные со дня встречи Адараном двух парней, пришедших в страну боевых искусств за силой.

Дверь распахнулась, ударившись об стену. В обеденный зал ворвался вата-монах с взъерошенными волосами. Аван Нахид, Урван Сроаш в компании Ашмана Митра выжидающе смотрели на взволнованного, с трясущимися руками, бедолагу, не задавая вопросов и позволяя ему отдышаться.

— Пло-плохие вести, — сообщил вата-монах, приблизившись к столу с Верховными мастерами. — Войско страны Луны находится на территории Химая, а также небольшой полк, в количестве тридцати пяти человек под правительством Тая, как оказывается, еще три дня назад проскочил наши границы и уже на подъезде к Скрытой горе!

— А сколько человек в составе войска у Лияны Саньли? — поинтересовалась Нахид.

— Разведчики насчитали сто восемьдесят до зубов вооруженных воинов, — ответил монах.

— Хм! — Митр спиной опрокинулся на спинку стула. — Как-то недооценивает она нас.

— Может у нее есть четкий план, — предположил Сроаш.

— Даже если так, то она должна осознавать куда лезет, — фыркнула Нахид. — Соберем пятьдесят монахов — их нам сполна хватит, чтобы спустить ее на землю с небес.

— Не будем рисковать, а уж тем более думать как Лияна. — Сроаш погладил свою почти седую бороду и, посмотрев на Митра, спросил: — Есть вести от Адарана? Он ведь собирался сюда ехать.

— Нет! — твердо ответил Митр своим громогласным голосом. — Сам кашу заварил, а расхлебывать, так полагаю, оставил нам!

— Такого быть не может, — возразил Сроаш. — Он хоть и не выносим, иногда, но не труслив. Я напишу ему и узнаю, может быть есть какие-нибудь подвижки с его учениками.

— Тия обязательно меня оповестила бы, если бы парни выбрались из горы, — сказал Митр, сведя брови.

— Нам нужно не беседы вести, а решать уже о количестве нашего состава. Сейчас у Скрытой горы только трое мастеров и девчонка с Дастура, которых днем и ночью караулит клан Цзянши вместе с отрядом под руководством Зиха. Наши ребята измотаны и вряд ли смогут долго продержаться, а уж тем более, когда, в скором времени, к противникам присоединится самый грозный военноначальник страны Луны, — высказала свое мнение Нахид.

— Ты права, — согласился с ней Сроаш. — Сегодня же прикажу самым сильнейшим служителям Гош отправляться к Скрытой горе.

— А я направлю тридцать вата-монахов придержать войско Лияны, хотя, вполне возможно, ее напугает сила храма Говад и она благоразумно решит вернуться к себе на родину, — сказав, Митр поднялся и направился к выходу из зала.

— Мои служители присоединяться к твоим, — Нахид улыбнулась Сроашу и, вытянув из графина воду, создала из нее птицу, которой прошептала послание.

Выйдя из-за стола, Нахид подошла к открытому окну, а затем выпустила вестницу на свободу и та улетела по направлению храма Ши-да.

Ввысь из реки вырвалась водная стена. Брызги обрушились на землю, подобно ливневому дождю, даже радуга образовалась над головами людей в красных масках. Не только адепты клана Цзянши промокли до нитки, но и служители храмов.

Мия недовольно буркнула себе под нос, искоса поглядев на Литаса. Тия и Тагар приняли боевые стойки. Они в любой момент готовы были начать сражение, но восемь врагов не спешили атаковать. Из-за спин адептов вперед вышел девятый, в белой маске. Тагар уже предвкушал их очередную битву и, на сей раз, он не намеревался тому проигрывать.

— У вас там, в клане, перенаселение что ли? Чего вы так рветесь умирать? — язвительно обратился к адептам Литас.

— Одним меньше, один больше, не обеднеют, — усмехнувшись, прокомментировала Мия.

— Побеспокойтесь лучше о себе, о нас волноваться не стоит, — сказал Юн, оглянувшись на своих людей.

— К обеду с ними расправимся, — уверенно сказала Тия, посмотрев на каждого из соратников.

— Отлично. — Тагар угрожающе махнул саблей, и первым смело сделал шаг навстречу представителям клана.

Адепты не шелохнулись, они ожидали команды своего командира.

— Кто начнет? — спросил Литас, пробежавшись взглядом по врагам.

Юн отставил одну ногу назад, в его руках мелькнули клинки и в следующий миг, он исчез с места. Его подчиненные устремились в атаку. Водная стена изогнулась дугой и, перевалившись через мастеров да Мию, обрушилась на землю, мощной волной растекаясь в направлении противников, отчего те притормозили и попятились назад.

Раздался лязг стали. Искры разлетелись по сторонам. Тагар вовремя выставил защиту от двойных смертоносных махов рук с оружием. Юн развернул один клинок горизонтально и снизу-вверх направил острие в подбородок мастеру храма Гош. Тагар уходя от смертоносного удара, опрокинулся назад, оттолкнулся рукой от земли и, совершил оборот вокруг оси ногами вверх, не позволил противнику подобраться к себе. Перегруппировавшись и встав на ноги, он вытянул руку с саблей да рванул в сторону Юна, одновременно духовной силой сворачивая пласт земли в трубочку под ногами того.

Адепт подлетел в воздух. В горизонтальном развороте всем телом, он перескочил движущуюся землю, затем наступил на саблю Тагара, подпрыгнул ввысь и, оказавшись позади противника, направил оба клинка ему в спину. Толстый кусок земли оторвался от почвы и со всей силы хлопнул Юна с боку. В плече раздался хруст, адепт упал. Тагар запустил в него саблю. Юн, за секунду до приземления оружия, кувырком назад, избежал смерти. Находясь на расстоянии от мастера храма Гош, он оценил состояние травмированной руки и самостоятельно вправил вывих плеча.

Литас и Тия отскочили в разные стороны, так как внезапно сразу пять стрел прилетело в их направлении. Следом им пришлось отбиваться от жаждущих сражения людей в красных масках.

Тия призвала копье и пронзила им одного из адептов. Литас плетью ошпарил по спине сразу двух противников, затем он вытянул из реки струю воды и отбил ею еще пару стрел.

Тия схватив Мию за шиворот, перетащила ее слева на право, так как одна из стрел чуть было не угодила той в голову.

— А вот и воины Лияны, — сказала Тия, смотря на людей в доспехах, выходящих из леса.

— Рассмешили! — усмехнулся Литас, посчитав количество явившихся людей и сложив их с числом живых представителей клана Цзянши. — Девять воинов и семеро оставшихся адептов против нас — боевых мастеров!

Красные маски активизировались. Литас, разметая землю, уворачиваясь от нападений адептов, рванул к стрелкам, натягивающих тетиву для следующего залпа.

Тия ногой свернула голову ближайшему противнику и тут же метнула копье, от которого ловко увернулся Юн. Он мельком взглянул на девушку, осмелившуюся ему помещать совершить удачный маневр, в тот самый момент, когда Тагар был открыт.

Скрестив клинки, Юн остановил саблю на подходе к своему лицу. Тагар давил, прилагая максимум усилий, но враг не сдавался. Ощутив легкую дрожь земли под ногами, адепт применил технику молниеносного перемещения. Сабля Тагра скользнула вниз, рубя почву.

Разбежавшись, Юн затормозил, а затем бросился в обратную — к Тагару. Он вытянул руки с острыми клинками и подобно хищной птице нацелился на жертву, но, на сей раз, его планам помещали воины страны Луны, стрелявшие в мастера. Тагар метнулся с места. Юн в развороте рукавами халата отбил стрелы, что чуть было не достались ему. Из-под белой маски раздалась недовольная брань.

Тия подпрыгнула, уходя от мечей. Повиснув в воздухе вниз головой, она развела руки и, хлопнув в ладоши, создала воздушный поток. Завихрившись, он сбил с ног одного и отбросил прямо в реку второго. Довольно улыбнувшись, Тия услышала гулкий свист, а затем что-то тяжелое прилетело ей по животу. Приземлившись на одно колено, она выплюнула кровавую слюну и, не смотря на боль, поднялась на ноги да выпрямила спину. Ее взгляд привлекла женщина, находящаяся в трех метрах от нее, вокруг которой парили и крутились три земляных шара.

— Я Тис — мастер третьего ранга стихии земля, нахожусь на службе у царицы Лияны Саньли страны Луны, — представилась женщина, соблюдая правила приветствия храмов.

— Тия Дауль — мастер третьего ранга храма Говад, — без особого энтузиазма представилась в ответ Тия. Она резко развернулась с приподнятой ногой и, выпрямив ее в колене, зарядила в грудь подкравшемуся адепту. Он кувырком назад упал навзничь, а после получил смертельный удар носком по голове от Мии.

Мия перепрыгнула через труп и, схватив воина за руку, с которым вела бой, сломала ему ее об свое колено. Он взвыл от боли, но замолк от точного попадания кулака в висок. Создав огненный диск, девчонка размахнулась и запустила его в двух адептов на подходе, они вовремя подпрыгнули. Пройдя под ногами, диск бумерангом развернулся, но адепты, ловко прильнув к земле, вновь избежали столкновения с ним.

Мия схватив диск на подлете, перенаправила его в сторону рыжего парня, кем являлся Джам. Он создал водный щит и когда огонь натолкнулся на него, Джам быстро метнулся в сторону, уклоняясь от жаркого пара. Из-за образовавшегося тумана, Мия не уследила за движениями рыжего. Он неожиданно выскочил с боку. Девчонка локтем прицелилась ему в шею, но он ладонью остановил ее выпад, а затем, схватив ее за предплечье и запястье, завернул ей руку за спину.

Не растерявшись, Мия пустила жар в схваченную руку. Джаму обожгло ладони, и тот вынуждено ослабил хватку. Она оттолкнулась от земли, пролетая над ним, схватила его за плечо и, огненной пневмой накалила доспехи. Вскрикнув, парень попытался поймать ее, но она вовремя убрала руку, тогда он ретировался, с легкостью расстегнул ремни и скинул с себя железный жилет, вместе с красным плащом.

Зиха запустил сразу три стрелы в Тию. Она в щепки разломала их воздухом. Замахнувшись копьем, с разбега Тия на него прыгнула, а Литас этим временем отвлек на себя Тис.

Перед Зихом выскочил один воинов, держа обеими руками горизонтально копье, но Тия, обрушив удар, разломила древко на две части, а стальной наконечник ее копья ударил прямо по лбу несчастному, проломив тому черепушку. Воин замертво рухнул на землю. Зиха, не теряя времени, вновь выпустил стрелу, но плеть Литаса приземлила ее, а затем выбила лук из рук вражеского командира.

Тия рывком от себя направила копье на врага. Зиха развернулся в пояснице. Наконечник, искря, прошелся по стальным доспехам вдоль его живота. Тия круговым движением намотала плащ Зиха на копье. Наклоняясь, он попытался отцепить свою накидку, но Тия резко дернула руку назад, опрокинув врага на спину. Она воздушным прессом прижала его к земле, не давая даже пальцем пошевелить. Грудную клетку сдавило. Дыхание затруднилось. Из-за рта выплеснулась кровь. Зиха посинел, в глазах у него потемнело. Издав хрип, вместо крика, он обмяк и более не сопротивлялся. Жизнь покинула тело воина.

Литас хлестанул плетью, хватко обмотав вокруг щиколотки Тис. Мастер со всей силы взмахнул и, скользнув по камням, она взмыла вверх. Находясь в парящем состоянии, Тис в развороте, посмотрела на Литаса, вытянула руки в его направлении и резко развела их. Земля разошлась под ногами парня, одна его нога угодила в расщелину, после чего та мгновенно затянулась. Плеть дрогнула. Тис освободилась в полуметре от земли. Как только она оказалась крепко стоять на ногах, водная веревка обмотала ей шею. Пока еще держась, она подняла в воздух камни, прицелилась и запустила их в Литаса, а затем старательно начала пытаться схватить душащую себя стихию, но ее руки проходили сквозь воду, царапая ногтями шею.

Литас водными шарами отбивался от камней, но два из них прилетели ему по зажатой ноге, а один угодил прямиком по голове. Струйка крови потекла по лицу. От злости, Литас сжал кулак, и вода потекла вверх по шее Тис, проникая в открытый рот и ноздри. Захлебываясь, женщина присела на колени, после чего вовсе упала ничком и перестала подавать признаки жизни.

Мастер храма Говад, приложив усилия, дернул ногу, освобождая ее от земельного плена.

Тагар и Юн атаковали друг друга с равными силами. Наблюдая за их ожесточенным боем сложно определить, кто сильнее и ловчее.

Мия не позволяла Джаму расслабляться. Она минимально использовала огненную стихию, но все же достойно противостояла ему. У него порой не было времени, чтобы сфокусировать потоки пневмы в теле и применять ее для управления водой. Джаму не хватало сноровки и знаний, чтобы одновременно драться физической силой и выплескивать духовную энергию, ведь он не обучался этому искусству в боевых храмах.

Тия тем временем раскидывала остальных врагов при помощи воздушных потоков. Она никого не щадила, даже тех кто пытался убежать, либо сдаться.

Где-то на территории Химая, не так уж далеко от центральной части страны, под палящим солнцем, в открытом поле, вдоль пыльной дороги продвигался вооруженный полк с поднятыми флагами, с изображением дракона Чжулуня. Несмотря на жару на лицах воинов в стальных доспехах не наблюдалось дискомфорта.

Лияна подняла руку, приказывая пехоте и коннице остановится. Впереди, в метрах ста от себя, сквозь парящее марево, она разглядела людские фигуры, одетые в серые штаны и рубахи, с вышитым на груди черными нитками драконом Сюанлуном.

Из толпы вата-монахов вышел Сакда — мастер первого ранга храма воды Говад, крепко держа вертикально копье, древко которого обмотано черной лентой. Он неспешно пробежался взглядом по войску страны Луны, а затем, прищурив глаза, безошибочно остановил взор на царице. Так как Лияна была без шлема, ее величество выдали белые пряди волос.

Лияна крепко сжала поводья, развернула лошадь, повернувшись спиной к служителям храма Говад, и обратилась к своим воинам:

— Вот и первые враги подоспели! Они думают, что тридцать вата-монахов смогут остановить нас. Как глупо!

Послышались смешки в полку. Воины переглядывались между собой, ехидно улыбались, и с презрением поглядывали на бойцов Химая.

— Десять самых смелых, за мной! — Лияна вновь развернула лошадь и та поскакала в направлении гордо ожидающих монахов.

Очень быстро воины страны Луны определились. Следом за ней поехали те всадники, что были в первых рядах полка.

Сакда улыбнулся и громко попросил вата-монахов приготовиться. Служители храма Говад не напугались чужестранцев, а наоборот, они с нетерпением желали начать сражение, чтобы побыстрее вернуться домой.

— В вашем случае лучше развернуть войско обратно, — скривив улыбку, обратился Сакда к Лияне, когда та остановилась в метрах пятнадцати от него вместе с сопровождающими себя воинами.

Из земли вырвались водные фонтаны, мгновенно преобразовавшиеся в прямоугольные широкие столбы. Лошади тревожно зафыркали и поднялись на дыбы, но все всадники удержались в седлах. Мелкие капли освежили наколенный жарким днем воздух.

— А в вашем случае не благоразумно было не послушаться моих добрых просьб, — сказала Лияна, с абсолютно каменным выражением лица.

Раздался громкий хохот среди вата-монахов. Сакда шикнул, требуя тишины и порядка.

— Ты совсем дура, погляжу, — смело сказал он. — Тебе ведь нужен был Соломенная Шляпа, вот и следовало по-тихому идти за ним да не покушаться на жителей Химая.

— Это же скучно. — В голубых глазах Лияны блеснул огонек озорства. — А теперь, когда ты смеешь оскорблять меня, мне еще больше хочется крови.

— Вот и напьешься собственной сполна, — съязвил Сакда.

Водные столбы пошли волнами, а затем вовсе завихрились, возвышаясь в небо. Подул ветер, поднимая в воздух сухую траву и пыль. Лияна убрала с лица локон волос и вытянула на тридцать градусов вверх руку, в которой, вслед за ярким светом, появилось нечто, что мгновенно шокировало всех служителей храма Говад. Они растерянно смотрели на Лияну, иногда озадаченно поглядывая на своего командира.

Сакда оторопел. Он никак не мог представить такой поворот событий, отчего удивленно воскликнул:

— Быть не может!

Если бы Башмак и Шляпа были в курсе того, что происходит снаружи, то возможно поспешили бы на подмогу. Шляпа уж наверняка рванул бы на встречу с Лияной Саньли. Он считает своей обязанностью с ней расправиться, и не позволил бы никому себя опередить. У Башмака тоже есть к ней претензии, о которых пока ему неизвестно.

Почесывая затылок, Башмак задумчиво смотрел на плоский продолговатый каменный постамент, очень похожий на стол. На нем, очевидно, что-то должно было лежать и скорее всего — скипетр Хвалы, но его ни на нем и вообще нигде рядом не наблюдалось.

Шляпа для пользы дела прошелся вдоль стен, осматривая помещение, освещенное солнечными лучами, проникающими через круглые проемы на потолке. Он заглянул в узкий ров для огня, но ничего там не обнаружил.

— Ради чего мы сюда пришли? — спросил Шляпа, изображая искреннее непонимание.

Башмак в ответ тяжело вздохнул, а затем принялся постукивать костяшками пальцев по ровной каменной глыбе — она плотная, цельная, крышки нет, из нее ничего не выезжает. Тогда он применил духовную энергию. Постамент затрещал, по нему побежали извилистые трещины и в следующий миг он обратился в быстро осевшую пыль.

— Значит, Амура был прав, — заключил Башмак, а затем, притопнув ногой, грубо выругался.

— Тебе пора поведать мне правду, — сказал Шляпа, медленно приближаясь к нему. — На седьмом испытании я сражался с Лияной, а ты с кем? Откуда тебе столько известно о храме Семи стихий да и о Химае в целом? Зачем ты пришел сюда за артефактом силы?

— Тем мужчиной был Ахриман, — удивил Башмак, отводя задумчивый взгляд в сторону.

— Почему ты с ним сражался? — из-за неполного ответа Башмака у Шляпы появилось еще больше вопросов. Он запутался окончательно.

Башмак выпрямил спину, гордо приподнял подбородок, даже стал выглядеть более серьезным и собранным.

— Хорошо, — сказал он так, словно делая одолжение. — Точно хочешь знать всю суть моего стремления?

— Давай уже, не тяни! — нетерпеливо фыркнул Шляпа и машинально взялся за рукоять меча. Башмак заметил это движение, хмыкнул, и начал речь, которая с первых слов показалась Шляпе дико нелепой:

— Стремление достичь величия, не прилагая к этому особых усилий, пагубно влияет на разум. — Он с важным видом начал ходить из стороны в сторону. — Я рос в достатке, в процветающей стране, и обучался науке, которая должна была дать мне силы. Однажды, я повстречал человека, с такими же амбициями как у меня и искренне был этому рад. Время шло, цель была достигнута, но я продолжал быть не доволен результатами. Вопреки совместно разработанным учениям, которые плавно бы доводили учеников до верха культивации пневмы, я захотел обойти основы и постигать опасную энергию без должной на то подготовки… — Шляпа нахмурил брови, пытаясь вникнуть в суть, но никак не мог понять: о чем говорит Башмак? О себе ли он ведет речь? А тот просто продолжал излагать: — И неверно принятые мною решения привели меня к черному пути, но к счастью в мире был человек, куда более сообразительный и способный повлиять на меня. Он сделал все что смог, чтобы остановить распространение зла, но не до конца довел дело, так как переживал за будущее. — Башмак замолк, а затем посмотрел на Шляпу, скорее всего тот уже начал о чем-то догадываться. — Вот так и получилось, что я переродился в секте Тотального божества, а Амура нашел меня. Хоть я и не помню прошлой жизни, но некоторые события и имена проскальзывают в моей голове.

— Так ты — Ахура-Мазда? — неуверенно выдавил из себя Шляпа.

— Ну, нет же, — замялся Башмак. — Я был на противоположной стороне.

Шляпа приоткрыл рот. Оснований не верить россказням Башмака у него не было, но и полностью убедиться в этом он тоже не мог.

— Ты же слышал о перерождении душ? — В ответ Шляпа кивнул головой и Башмак продолжил: — Монахи, занимающиеся культивацией пневмы, способны не только жить дольше, чем обычные люди, но проживать не одну судьбу, при этом сохраняя воспоминания о прошлых жизнях. К счастью, Ахура-Мазда практически уничтожил мою душу, но лишь на миг засомневался, и частичка ее сохранилась. Самое удивительное, что он вначале даже не заметил, а когда ощутил присутствие знакомого зла, решил уничтожить скипетр Хвалы, где сила Ахримана накапливалась годами и крепчала. Раздав указание монахам по поводу разделения и сохранения лишь практики четырех стихий, Мазда ушел в мир мертвых — только там он мог встретить своего главного врага. Битва длилась несколько сотен лет, но не продвигалась, финал казался не возможным. Ему пришло на ум пожертвовать собственной жизнью, чтобы уравновесить силы добра и зла. В итоге обе души просто вернулись в мир живых.

Шляпа собрался с мыслями и настороженно кратко спросил:

— Тебе нужен скипетр, чтобы вернуть свои силы?

— Нет, — ответил Башмак. — Амура и есть Ахура-Мазда. Он отправил меня сюда, чтобы я проверил наличие скипетра в пределах храма Семи стихий, но, как видишь, его здесь не оказалось. В лучшем случае, он лежит где-нибудь в земле, а в худшем находится в чьих-то руках.

Как бы абсурдно не звучали слова Башмака, Шляпа воспринимал их всерьез, ведь они объясняют все, что ранее происходило.

— Почему Амура… — Шляпа задумался и поправил: — Амхура-Мазда решил довериться тебе? — Из выше сказанного он не мог понять: раз Башмак — Ахриман, а Амура — Мазда, то зачем в прошлом Мировому мастеру в настоящем времени поручать своему злейшему врагу столь важную миссию?

— Когда Амура нашел меня, он решил поступить справедливо. Убить ребенка было бы проще простого, а вот воспитать в нем правильного человека — задача наивысшей сложности. Он решил не искать легких путей и дал мне второй шанс. Взяв на себя ответственность, Амура принялся обучать меня. К его удивлению и радости, оказалось, что у меня не так много от Ахримана. Частичка его души даровала этому телу минимум духовных сил. Темная пневма быстро иссякла. На данный момент я не помню прошлой жизни, лишь незначительные детали, например: я смог узнать мастеров, а также ощущаю в себе эмоции, которые ныне мне не присущи, но они так глубоко звучат, что абсолютно мне чужды. Двое мастеров, не смотря на мою защиту от них, меня тоже узнали — это Хуоджин и Косум, возможно и Азэр в конце поняла, кем я был в прошлой жизни. Ты же сам видел, мастера металла и дерева не проявили враждебности против меня, потому как умеют определять чистоту души человека. Для них я более не враг, впрочем, как и для мира в целом.

Шляпа, внимая каждому слову, выслушал Башмака, а затем, убрав руку с рукояти меча, неожиданно сказал:

— Мне как-то все равно кем ты был в прошлой жизни и кем являешься в настоящей. Узнав твою историю, теперь я обеспокоен скипетром Хвалы. Раз в нем заключены огромные силы, то и опасность он представляет не малую. Почему Мазда не знает, где это оружие?

— Я же сказал, он переместился в мир мертвых вместе со скипетром, а когда вернулся в этот мир на перерождение, потерял его.

— Он может находиться еще в том пространстве?

— Вряд ли. Скипетр должен был вернуться в место, где находится его хозяин.

— И где теперь нам его искать?

Башмак задумчиво потер подбородок, а затем предложил:

— Нужно пройтись вдоль ущелья вокруг Скрытой горы. Я почувствую силу скипетра, когда буду рядом с ним.

— А если его не окажется поблизости?

— Тогда, второе, он находится в чьих-то руках.

Шляпа хмыкнул.

— Как он выглядит? — спросил он то, что ранее его никак не интересовало.

— Полутораметровое древко покрыто золотыми прожилками по всей длине. У стального наконечника с острыми зазубринами, напоминающего огонь, на противоположных сторонах прикреплено по три кольца.

Шляпа приподнял брови, а затем нервно усмехнулся, приложил руку ко лбу и, потирая его, произнес:

— Иначе быть не может… Ирония судьбы.