Маленькие ошибки больших девочек

193

Ты убегаешь. Ты не знаешь, сколько времени ты бежишь и далеко ли тебе удалось убежать, но к тому моменту, когда до тебя доходит, что можно замедлить бег, твое сердце трещит, как пулемет, а дыхание до того короткое, что его почти нет. Ты далеко. Когда ты останавливаешься, на тебя волной обрушивается боль: в коленях и ногах, груди и горле — все саднит, и тебе холодно. Ты словно теряешь сознание. В городском автобусе, в который ты садишься, тепло и светло.

Дома ты занята. Нет времени на панику или даже тревогу, слишком много нужно сделать. Ты бросаешь свою одежду в чемодан, одалживаешь со счета своего отца две тысячи долларов и едешь строго на запад. Куда угодно, только подальше отсюда. Утром ты проверяешь, нет ли в газетах или по телевидению сообщений о случившемся, но в новостях об этом не упоминают. В газетах тоже ничего. Как будто ничего и не было.

И все равно тебе страшно. Куда отправиться, чтобы тебя не нашли? В Нью-Йорк. Туда, куда уезжают преступники, чтобы затеряться. Ты прыгаешь в автобус и через три дня приезжаешь туда, помятая, потная и мерзкая. Ты идешь по Одиннадцатой авеню, когда кто-то хватает тебя сзади и затаскивает в подъезд старого многоквартирного дома. Они забирают все, что у тебя есть. Чеки, кошелек, деньги, чемодан, туфли. Все.

Ты не можешь обратиться в полицию — как раз с полицейскими тебе хочется встретиться меньше всего. Заметив, что ты босая, люди стараются избегать твоего взгляда. Они просто быстро отводят взгляд в сторону и ускоряют шаг. Ты заходишь в телефонную будку и ищешь адрес приюта для женщин, но к тому времени, когда ты добираешься туда, там уже нет мест и они больше никого не принимают на ночлег. Что делать?

Ты садишься на обочину, чтобы подумать. К тебе подходит низенькая старушка, похожая на маленького рака-отшельника в дамской шляпке. Она одета в потрепанный тренчкот, из карманов которого торчат полиэтиленовые пакеты. За ней на привязи плетется шелудивая такса. «Тебе нужно безопасное место для ночлега, маленькая мисс?» — спрашивает она. Ты оглядываешься по сторонам. Ты голодна, тебе холодно и одиноко. «Ага», — отвечаешь ты и следуешь за ней.

Ее зовут Минерва, а кличка ее собаки — Златовласка. Ты проходишь с ними тринадцать кварталов или около того (ты до того устала, что сбиваешься со счета), а потом они спускаются к высоким перилам у железнодорожных путей. «Сюда», — показывает Минерва на маленький белый сарай у края рельсов. «Туда? — спрашиваешь ты. — Но он слишком маленький».

«Нет, — она показывает на дыру в полу в сарае. — Туда, вниз, маленькая мисс».

Ты рассеянно следуешь за ней (она на удивление подвижна для своего возраста), она осторожно прижимает к себе Златовласку. Вы спускаетесь в какой-то коридор. Темно. Минерва включает мигающий фонарик — кажется, что он в любую минуту может выключиться. Ты, должно быть, с ума сошла, раз делаешь это. Ну кто станет спускаться в темный туннель под Нью-Йорком вместе с совершенно незнакомой старухой? Тем не менее она не выглядит опасной, в конце концов, она всего лишь старуха, да и куда тебе еще идти?

Ты следуешь за ней по кружащему лабиринту, по мере вашего продвижения коридор становится все больше и шире, а потолок все выше. Повсюду разбросан мусор, бумажные пакеты и использованные подгузники, шныряют крысы. Запах кошмарный. Потом она доходит до тяжелой железной двери, тянет за ручку, и та открывается, за ней оказывается огромный зал размером с собор. Должно быть, вы на глубине мили под землей, вернее, под железнодорожными путями. Она сажает Златовласку в одну из множества припаркованных у двери тележек из супермаркета и начинает петь, увозя свою маленькую собачку все дальше под землю.

Впереди появляются кельи — похожие на курятники хижины, сделанные из фанеры, листов жести и картонных коробок. Перед одним из домиков горит костер, вокруг которого стоят и курят несколько стариков. «Приветик, Минерва! — кричат они. — У тебя новая подруга?»

«Это маленькая мисс! — отвечает она. Златовласка лает. — Она остановится у меня, а вы, мальчики, оставьте ее в покое». Один из мужчин говорит что-то неразборчивое, и остальные принимаются хихикать. «Не обращай на них внимания, — говорит Минерва. — Они все старые развалины, слишком бедные, чтобы дальше развлекаться наркотиками, а причиндалы у них высохшие, как куски вяленой говядины».

Ты следуешь за ней по этому стихийно возникшему поселению до ее дома, неуклюжей груды старых деревяшек, сколоченных вместе наподобие домика. Она включает свет. «У меня тут есть электричество, — говорит она. — И проточная вода тоже. Все идет из города, но никто за это не платит. Никто не знает, что мы тут живем». Само собой, у Минервы есть раковина и старый холодильник, полный китайской еды в коробочках, какие дают на вынос. «У меня сделка с хо ши минами там наверху, — объясняет она. — Я каждый вечер мою им туалеты, а они меня кормят бесплатно. Златовласке больше всего нравится суп с яйцами, верно, девочка?» Но Златовласка уже спит в своей маленькой корзинке прямо перед обогревателем.

Твоя кровать в дальнем конце комнаты, довольно удобная койка. По крайней мере ты в безопасности, тебе тепло и сухо. Утром ты встаешь вместе с Минервой и идешь помогать ей мыть туалеты. В тот же вечер ты возвращаешься с ней в туннель. Оказывается, там, под землей, живут около трех сотен людей, и у них свои дома с электричеством и проточной водой. Основная проблема состоит в том, чтобы никто из чужих не прознал об этом месте, и крысы, которые там достигают размеров собак. Минерва не выпускает Златовласку из виду, потому что боится, что какая-нибудь из них ее сожрет.

Это не такая плохая жизнь. Ни арендной платы, ни счетов, ни работы. Днем вы спите, а ночью выходите на поверхность, чтобы заработать на еду. Ты читаешь газеты со стендов, разыскивая информацию о своем деле, ничего не находишь, но знаешь, что тебя ищут. От этого туннель кажется еще более заманчивым местом — никто в здравом уме туда не полезет. Там тебя никто не будет искать, потому что никто даже не знает о его существовании.

Прожив там год, ты приобретаешь характерный внешний вид бездомной. Мешковатая разнородная одежда, заляпанные туфли, спутанные волосы. Как бы ты ни пыталась оттереться и отмыться, люди все равно это чувствуют, и ты становишься невидимкой. Это даже успокаивает: ты можешь свободно гулять по улицам, и, до тех пор пока тебе не вздумается зайти в ресторан или в магазин, никто к тебе не пристанет. Когда Минерва умирает, ты наследуешь ее дом и собаку, хотя Златовласка проживает после ее смерти всего полгода.

Всего ты проживаешь в туннеле двенадцать лет и умираешь однажды ночью во время ужасного пожара, когда загорается домик, соседний с твоим, который принадлежал старому шотландцу (в его электроплите произошло короткое замыкание, и его матрас загорелся). Его дом сгорел, и твой тоже, с тобой вместе. Ты спала, тебе снились сны о лагере, где ты была маленькой девочкой, и зеленых лугах Висконсина.

В твою честь в туннеле устраивают поминальную службу. Они произносят молитвы и рассеивают твой прах (вернее, они думают, что рассеивают твой прах, потому что это пепел, который лежал на твой кровати) по железнодорожным путям, как раз перед прибытием пятичасового. Грохочущие колеса подхватывают тебя и уносят прочь, увозя тебя в город. Когда ты попадаешь на небеса, Минерва уже там, они со Златовлаской едят у фонтана китайскую еду.