Малийские этюды

НЕТ ОДИНОЧЕСТВА НА ДОРОГЕ

Насыпь оборвалась, и узкий выбитый проселок сразу дал нам почувствовать, чем еще, кроме кондиционера, отличается УАЗик от «Лендровера», «тойоты», «мерседеса» и других комфортабельных машин. Все время приходилось следить за тем, чтобы не прикусить язык. При всем искусстве Володи водить машину нас порой так швыряло, что казалось, будто все наши внутренности давно уже оторвались и существуют сами по себе.

Тем не менее Дуэнцу, небольшой окружной центр, мы проскочили на довольна большой скорости и километрах в сорока за поселком сделали первый привал у подножия живописных скал, поднимавшихся ввысь метров на 300 над дорогой. На скалах, перепрыгивая с одного огромного камня на другой, паслись козы.

Сначала место казалось нам безлюдным, но минуты через три после нашей остановки неизвестно откуда, словно из-под земли вырос парень в лохмотьях. Он вел за руль допотопный велосипед. Парень остановился перед нашим бивуаком и стал не мигая, в упор нас разглядывать. Он был откровенно удивлен нашим появлением в этих местах и еще больше тем, что, оказывается, едят европейцы почти так же, как и африканцы, но с той лишь разницей, что пища иностранцев возникает из каких-то пестрых оберток, блестящих банок и бумажных пакетиков.

Мы вручили ему несколько галет и кусков сахара, — но он, сжимая дары в руке, с нескрываемым любопытством продолжал смотреть на нас.

Ни французский язык, ни десяток фраз на бамбара, которые я знал, не помогли нам понять друг друга. Парень был фульбе, или пель, как чаще называют в Западном Судане представителей этой этнической группы, преимущественно скотоводов. Единственное, что мы поняли из его неторопливого объяснения, это то, что его язык — фульфульде (фула).

Корень «фул» входит в несколько местных названий фульбе. Он означает «рассыпанный», «распыленный» и т. д., что очень точно характеризует около восьми миллионов представителей этого интереснейшего западноафриканского народа, рассредоточенного по разным странам Сахеля от Сенегала до Чада и южнее — до севера Нигерии и Камеруна. В Мали насчитывается около 600 тысяч фульбе. Количественно это одна из наиболее крупных этнических групп после бамбара. Происхождение фульбе связано, по-видимому, со сложными процессами, которые происходили в древней Сахаре.

На некогда плодородных и обильно увлажнявшихся землях Сахары шли величайшие переселения народов, сталкивались разные расы и языки. Изменение климата в начале I тысячелетия новой эры, прогрессирующее наступление пустыни изгнали большинство обитавших здесь народов к северу и к югу, в районы с более благоприятным климатом. Среди африканских ученых существует мнение, будто фульбе — наиболее древние метисы и в них соединились признаки европеоидной и негроидной рас. Некоторые считают, что в древности фульбе пришли с берегов Нила. Этим красивым людям свойственно сочетание темной кожи и правильных черт лица. Красота фульбе славится по всей Западной Африке, и сами они вполне отдают себе в этом отчет. На традиционных праздниках скотоводов даже устраиваются конкурсы красоты для мужчин.

Фульбе делятся на «красных» и «черных». «Красные» — это кочевники, у них светло-коричневый цвет кожи. Вообще белая и светлая кожа на многих западносуданских языках называется «красная». Местные названия европейцев иногда переводятся как «красные уши». «Красные» фульбе — это чистокровные представители своего народа, живущие довольно замкнутым обществом, придерживающимся эндогамии.

«Красные» фульбе в основном занимаются выращиванием зебу[22]. Фульбе кочуют вместе со своими стадами, торгуя мясом быков. Коров они стараются не продавать. Это — капитал, который по наследству переходит от родителей к детям.

Фульбе исламизированы, но большинство кочевников продолжают сохранять древние верования. Это один из наиболее ярких примеров религиозного эклектизма, свойственного кочевым народам Западного Судана. Совершая мусульманские «молитвы, они не забывают и свои традиционные культы, свято верят в амулеты. В сущности, большинство украшений фульбе, если не все, играют роль амулетов. Элементы эклектизма встречаются и в праздниках, обрядах фульбе. Вместе с мусульманскими фульбе отмечают и свои древние празднества.

Самый значительный из традиционных праздников — праздник перегона скота — жеревол, который происходит ежегодно в сентябре на территории Нигера западнее Агадеса. Там растут травы, содержащие соли и считающиеся лечебными для скота. Сентябрь — время обильного произрастания трав, и скотоводы Мали, Нигера, Чада приходят сюда со своими огромными стадами. Кроме фульбе в эти места стекаются туареги и другие кочевые народы. Здесь совершаются сделки, устраиваются скачки на верблюдах, организуются различные увеселения, происходят помолвки. Праздник длится семь дней и семь ночей. ОднД из главных целей праздника — повод для встреч юношей и девушек различных племен фульбе, призванных, по мнению некоторых специалистов, уравновесить эндогамные браки. В один из вечеров исполняется знаменитый церемониальный танец любви. Девушки одеты в праздничные наряды, в проколотых по краю ушах висит несколько больших золотых колец. Настоящее половодье разнообразных одежд. Самое лучшее платье лежит у девушки аккуратно сложенным на голове.

Девушки образуют огромный круг, но они всего лишь зрители. Танцуют парни. И зрелище это крайне любопытное. Лица молодых людей обильно посыпаны желтой пудрой. Лоб, нос и подбородок пересекают линии, нанесенные белой краской. Губы накрашены, глаза подведены. Косметики неизмеримо больше, чем на девушках. На голове — замысловатый убор: цветная лента, расшитая блестящими металлическими пуговицами и ракушками-каури, служившими когда-то африканским народам денежными знаками. Длинные волосы заплетены в косички, украшенные бусами и цветными нитками. Юноши демонстрируют в танце ловкость и красоту, стараясь подчеркнуть мимикой то, что они считают в себе наиболее примечательным: вращают глазами, оскаливают зубы, двигают кончиком носа.

На танец любви собираются главным образом бороро — светлокожие фульбе Нигера, скотоводы, известные тем, что выращивают горбатых коров с огромными лирообразными рогами. Небольшая группа бороро проживает и в Мали.

Традиционная одежда мужчин-кочевников — короткие, чаще всего темно-голубые бубу и короткие широкие штаны. Очень характерный для фульбе головной убор — широкая коническая шляпа-тенгаде из соломы, украшенная отделкой из цветной кожи. Такую шляпу вам предложат купить в любом городке севернее Сегу.

Женщины повязывают вокруг бедер длинную юбку-пань. На плечи накидывается кусок ткани с отверстием для головы. Прошитый по краям, он образует широкие рукава. В сухой сезон как мужчины, так и женщины ходят с голым торсом.

У женщин фульбе сложная система украшений и причесок, которые имеют определенную символику. С возрастом и с переменой в семейном положении женщины изменяются ее прически и украшения.

Удивительное украшение женщин фульбе — пожалуй, оно самое оригинальное во всей Западной Африке — огромные серьги, похожие на большие калачи, выпеченные из тонкого листового золота. Женщины, вставив такие серьги в уши, еще и подвязывают их к волосам, чтобы они не слишком оттягивали мочки.

От Мопти до Гао можно встретить довольно много женщин фульбе с маленьким золотым или серебряным колечком в носу. Эти украшения носят как кочевые, так и оседлые фульбе.

«Красные» фульбе-кочевники относятся высокомерно к «черным» фульбе за их образ жизни. Эта ветвь фульбе перемешалась с негроидными народами Западного Судана. У них более темная кожа, и они давно и полностью обращены в ислам, нередко выражающийся в фанатичных формах. Я лично знал нескольких фульбе, с минуты на минуту ожидавших священной войны мусульман против неверных — джихада. Именно оседлые фульбе создавали в Западной Африке феодальные государства воинствующего ислама. Наиболее плотное сосредоточение оседлых фульбе находится между городами Сегу и Мопти, в районе Масина. Если очертания современной Мали на карте Африки сравнить с бабочкой, то оседлые фульбе живут на соединении ее крылышек. Примерно на этой же территории располагалось и фульбское королевство Масина.

Язык фула стал языком и некоторых других народов Мали, например тукулеров. На нем говорят также народы, находившиеся в прошлом в вассальной зависимости от фульбе или имевшие с ними тесные торгово-деловые отношения. Например, многие бамбара, проживающие в районе Мопти, свободно объясняются на фула. На этом языке говорят многие мавры, туареги и бозо. В 1983 г. в Мопти начала выходить на языке фула газета «Кабаару» («Новости»).

Молодой человек, который встретился нам на дороге, явно оживился, когда к нему в руки перешли две пустые банки из-под консервов и квадратная пластмассовая бутылка из-под минеральной воды «Виттель». Потом мы неоднократно убеждались в том, что легкие и удобные пластмассовые бутылки в этих далеких, засушливых местах — роскошный подарок для кочевников Сахеля.

Парень решил, что раз эти наивные люди так легко раздают дорогие вещи, то не надо упускать случай и следует попросить что-то еще. И тут он стал бросать красноречивые взгляды на нашу обувь. Шумное возмущение тубабов нисколько. его не смутило, и он продолжал настаивать на своем.

Вдруг неизвестно откуда появилась старая женщина и встала рядом с молодым человеком. Он, уже просвещенный в образе жизни белых путешественников, начал деловито, сопровождая рассказ выразительными жестами, объяснять ей, как мы сюда приехали, как остановились, как достали коробку с продуктами и разогревали банки на походном примусе.

Теперь они оба недвусмысленно стали выпрашивать нашу обувь, а тем временем на каменистой дороге показался высокий мужчина на тощем сером ослике. Это было уже слишком. Мы торопливо положили вещи в машину и быстро тронулись в путь.

Я многократно убеждался: в пути самое страшное — одиночество, но когда есть дорога, то одиночества нет. Порой, когда мы останавливали автомобиль в абсолютно пустынном месте, нам казалось, что людей здесь нет. Нас окружал лишь песок, который на горизонте сразу переходил в тусклое небо. Кругом ни одной деревни, ни одинокой хижины. Но не проходило и десяти минут, как словно из-под земли вырастало несколько аборигенов. Они с удивлением разглядывали нас и терялись в догадках, зачем эти не приспособленные к жизни, полностью зависящие от своей машины люди отправились в столь дальний путь.

Во время одной такой остановки к нам подошли три туарега с двумя белыми верблюдами. Один верблюд был на редкость красив и строен.