Броненосцы

Длинноносые и крысохвостые, похожие на худеньких поросят в рыцарских доспехах, броненосцы выстроились «свиньей», будто перед штурмом крепости.

Они напоминали конкистадоров, покорителей Теночтитлана.

Даже в чучельном их облике, в замутненных стеклянных глазках не было уныния. Напротив, задор и ухарство.

Они были привлекательны. Их хотелось гладить и обнимать, почесывать за ухом и пошлепывать по округлому заду. Но кроме того, они внушали своему обладателю глубокую мистическую уверенность.

Одним словом, броненосец желателен под рукой. И стоили они как пареная репа — пять долларов за штуку.

— В столице, — сказал Пако, — идут по десять. Можно делать бизнес.

— На Арбате захудалыми торговали по сто пятьдесят. Вот столица! — гордо заметил Васька. — И очередь была!

— Правда? — спросила Шурочка. — Не заливаешь, Васенька?

— Собственными глазами! У одного, помню, надпись — «Потемкин Таврический».

— Сто пятьдесят, — шептала Шурочка, прикрывая глаза. — Контейнер, растаможка, налоги… Минус, минус, плюс… Да, стоит! — тряхнула она головой.

— Не забывай, у нас серьезное дело, — сказал Пако.

— Одно другому не мешает. Я должна иметь независимый бизнес! Как броненосец по-испански?

— Армадийо, — недовольно ответил Пако, — не думаю, что это хорошая идея.

— Прекрасная! — расцвела Шурочка. — Так и назову мою фирму — «Армадийо корпорейшн». Думала заняться ацтекской скульптурой, но броненосцы, конечно, выгодней.

— Возьми в компаньоны, — подмигнул Васька.

— Какой же из тебя компаньон фигов без начального капитала?

— А мозги? Буду генерировать! К примеру, отправляем в Москву партию. Сдаем оптом ВПК. В обмен на один — устаревший, но на ходу. Пригоняем в Акапулько. Представь, сколько тут отвалят за настоящий!

— Да-а-а, — удивилась Шурочка. — Размах! У тебя, Васенька, есть задатки. Генерируй! А пока возьму охранником, если без запоев.

И она заговорила с продавцом, поминутно делая пометки в блокноте.

— Ну вот, считай, тысяча чучел в кармане. По два пятьдесят за штуку.

— Ты гений коммерции! А я твой верный броненосец! — перевозбудился Васька. — Дозволь к чему-нибудь прильнуть! Богиня! — Он подпрыгивал, пританцовывал, отбрасывая и подбирая всяческие коленца.

— Видишь, что творится! — раздраженно сказал Пако. — Какой-то трехнутый морской конек! Уевон[4] с перезвоном! Да и ты глупишь с армадийос! За нашу операцию, вспомни, обещано три миллиона!

— Но это разовый бизнес. А броненосцы — на всю жизнь, — вкрадчиво ответила Шурочка, пытаясь высвободить ногу из Васькиных объятий и поцелуев. — Будь спокоен, Пако, и не суйся, куда не просят!

Почуяв накаленность испанской речи, Васька поднялся.

— Вали отсюда, Пакито! Я тут бронеохранник и вышибалоносец!

— Ке паса?[5] — спросил Пако. — Чего он бормочет?

— Не обращай внимания, — сказала Шурочка. — Так — о погоде…

Но Васька, раззадорившись, пихнул Пако в волосатую грудь.

— Сказано — проваливай! Гоу хом!

— Гоу хом, пендехо![6] — Пако внезапно растопырился, как многопредметный перочинный ножик, и Васька качнулся, получив одним разом несколько болезненных тычков. — Но ме агас реир, Басилио![7]

Этот «Басилио» давно злил Ваську, напоминая о котах, нищенстве и духовной слепоте, а сейчас резанул по нервам, как паровозный гудок.

Уподобившись старинному семафору, который пропускает состав, Васька отвел кулак далеко в сторону. И вдруг намертво перекрыл пути, впаяв с разворота в Пакино ухо.

У бедняги лоб распахнулся, будто веер, на целую пядь, глаза помутнели, подернулись поволокой, как у попавшего в ощип павлина.

— Мальчики! — вскрикнула Шурочка. — Прекратите разбой!

— Корошо, — неожиданно сказал Пако по-русски и криво ухмыльнулся — Эспасибо!

— И чтоб впредь без «Басилио», — погрозил Васька пальцем.

— Вы с ума посходили, — говорила Шурочка, когда они покидали рынок. — Дикие броненосцы! Сегодня, видно, в атмосфере грозовые токи. Но ты-то, Пако! На тебя не похоже!

Складывая лобик и приложив руку к сердцу, он произнес:

— Клянусь — операция будет болезненной!

— Ну зачем же так! — напугалась Шурочка. — Мы не уголовники! Пожалуйста, не сделай из парня чучело!

Подслеповато глядели им вслед броненосцы. Хоть и родной мексиканской опилкой были они набиты, а вряд ли по доброй своей воле пошли в руки таксидермиста.

Загрузка...