Мерзавцы в крови

Глава 23. Яркая птица с ядом в груди

Николь смотрела на горящие окна дома, где она выросла и не решалась сделать даже шага. Амедей терпеливо ждал.

— Я не могу, — Николь спряталась в машине и вся сжалась.

— Почему? — Амедей открыл дверцу и заглянул в салон, — разве ты не хочешь попрощаться?

— Это больно, — девушка отвернула лицо, — а мне нельзя расклеиваться. Слишком рано для страданий по прошлому.

— У тебя очень светлая душа, — вампир начал опять ее выводить на эмоции и симпатии, — сильная и чистая.

— Не сработает, — Николь передернула плечами, — иди сам поговори с ними, поправь им мозги.

Амедей лучезарно улыбнулся и захлопнул дверцу, разочарованный тем, что девушка никак не покупается на его очаровательность. Вампир постучался в дверь, и к нему вышел постаревший и несчастный отец Николь, который беззаботно впустил вампира в дом, не подозревая с каким чудовищем встретился. Девушка сжала челюсти до скрипа зубов, чтобы не заплакать, но все же одинокая слезинка скатилась по щеке.

Когда Амедей вышел из дома, то родители Николь тепло его обнимали и целовали его в бледные щеки как любимого сына. Девушка едва не выскочила из машины, чтобы не броситься к ним со слезами, но их счастливые и довольные лица остановили ее от безрассудного поступка. Она коснулась пальчиками стекла и попрощалась с близкими людьми, которые навсегда останутся светлым воспоминанием. И, возможно, этот лучик добра и любви спасет ее от безумия, в которое она уже вошла по грудь.

— У тебя милые родители, — Амедей опустился рядом с Николь и поправил ворот рубашки, — они были бы отличными тещей и тестем.

— Что ты им сказал? — девушка дернула его за рукав.

— Убедил уехать в кругосветное путешествие и осесть в какой-нибудь экзотической стране, — вампир самодовольно хмыкнул, — и начать жить заново, без воспоминаний о белокурой дочурке.

— Они забудут меня? — Николь склонила голову, всматриваясь в лицо Амедея.

— Со временем, — мужчина погладил лицо девушки, — скорбь померкнет. Уже сегодня они будут спать спокойно.

— Спасибо, — Николь холодно кивнула Амедею и вернулась к созерцанию небольшого домика и детских качель во дворе.

— Николь, — Вампир легко поцеловал холодные пальчики, — твоя грусть…

— Проваливай, — девушка сжала кулак и сунула под нос мужчины средний палец, — ты мне испортил жизнь, кусок дерьма.

— Ты мне понравилась, — вампир отпрянул от неприличного жеста, — когда я увидел тебя в той дешевой забегаловке. Ты мило морщила свой носик. Я не планировал тебя убивать, я просто хотел побыть рядом с человеком и подышать с ним одним воздухом. Всему виной мой бумажник, вот его и вини.

Николь вздрогнула и внимательно посмотрела на улыбающегося вампира.

— Я знаю, кого винить, — тихо пролепетала девушка, и в ее глазах разгоралась ненависть.

— Августино? — Амедей вскинул бровь.

— К черту Августино, — Николь нервно мотнула головой и опять уставилась немигающим взглядом на вампира, — как я могла забыть этот мерзкий и сморщенный член?

— Какая пошлость, Николь, — Амедей скривился.

— Если бы не эта мразь, — она прошептала в лицо мужчины, — я бы в тот вечер работала и ничего бы не произошло. Я бы не встретила тебя, гандона в дорогом костюме. Знать не знала о вампирах.

— Только не говори, что ты жалеешь о знакомстве со мной, — Амедей томно взглянул в ее глаза, — это была судьба, сами звезды нас свели вместе.

Николь яростно схватила вампира за лацканы пиджака и зарычала:

— Вон! — со злобой выпихнула его из машины, — судьба, урод мерзкий, я вам покажу судьбу, вы у меня рыдать кровавыми слезами будете, а их буду слизывать!

— Горяча, чертовка, — Амедей заглянул в салон и оскалился, — такие женщины, как ты, достойны восхищения и слепого обожания!

— Пошел прочь! — завизжала Николь, брызжа слюной.

Молчаливый водитель, приставленный заботливым Лоренцо, обернулся к дрожащей от бешенства девушке:

— Куда едем, Госпожа?

Девушка одернула платье, пригладила волосы и назвала адрес человека, которого она обвинила во всех бедах. Дом и семья Николь напомнили, как много она потеряла из-за череды жестоких случайностей. До Совета и Высших она не может добраться, но желание мести отравляло душу и требовало свершения праведного гнева. Она хотела заполнить пустоту чужой кровью и насладиться минутой превосходства над тем, кто прежде был недосягаем.

Машина остановилась в благополучном квартале, где жили не совсем богачи, но и не бедняки. Аккуратные домики уже засыпали, и только кое-где горели окна, и в них мелькали черные тени их обитателей.

Николь вытащила аккуратный кинжал с костяной рукоятью и торопливо вышла из машины под внимательным взглядом немолодого водителя, который ехидно улыбнулся в спину хрупкой девушки — кому-то идет в гости очаровательная смерть. Девушка требовательно стучала до сбитых в кровь костяшек, пока не послышалось недовольное бурчание. Дверь распахнулась и на пороге стоял толстый сальный мужичонка с заспанными глазами.

— Николь? — его брови поползли вверх.

— Она самая, — девушка резким движением полоснула лезвием, любовно заточенным ею в одинокие вечера, и на ее лицо и элегантное пальто цвета грязного снега брызнула горячая кровь.

Бывший начальник, скряга и деспот, заставляющий работать сотрудников до ночи без сверхурочных и отправляющий молоденьким девочкам фотографии своего жалкого пениса, захрипел и схватился за горло. Кровь, черная в лунном свете, мощными толчками выходила из глубокой раны, просачивалась сквозь пальцы и заливала волосатую грудь. Мужчина упал на колени, закатывая глаза, и Николь сделала несколько шагов назад. Развратник рухнул лицом в вытертый коврик, на котором была милая надпись "Добро пожаловать!", и дергался еще долгую минуту.

— Добро пожаловать в Ад, — она склонилась над трупом, — тебе там понравится.

Когда Николь вернулась в машину, водитель услужливо протянул платок, улыбаясь одними глазами в зеркало заднего вида. Ему определенно нравилась мерзавка , чье лицо было в крови.

— Нет, — она отмахнулась, — отвези меня в Отель, пожалуйста.

Она шла по холлу и зловеще стучала каблучками, привлекая внимание портье, администраторов и молчаливых слуг, которые с ужасом глядели на окровавленную девицу, которая смотрела мимо них и направлялась в ресторан. Там за дверями в роскоши сидели Высшие со своими фамильярами-вампирами и вели светские беседы за бокалом крови. Она грациозно села за свободный столик под гнетущее молчание и закинула ногу на ногу.

— Простите, Госпожа, — к ней подбежал официант и затароторил, — сейчас время крови, у нас нет ничего готового на кухне.

— Так неси бокал крови, — она подняла ледяной взгляд на юношу, — четвертую положительную. Попробую себя на вкус.

Официант растерянно оглянулся и увидел Лоренцо, который стоял в дверях. Старик кивнул и с громким стуком пошел среди столов, сверля глазом Николь, которая мило ему улыбалась, но это был оскал молодой гончей самой смерти.

— Что празднуем? — Лоренцо с кряхтением опустился на стул.

Официант бесшумно поставил бокалы и поспешно удалился, справляясь со рвотными позывами — окровавленная дамочка и обезображенный старик кого угодно испугают.

— Возмездие, — девушка звонко коснулась бокала Хозяина и хладнокровно влила в себя солоноватую жижу с привкусом меди. Девушка отставила бокал и хмыкнула, — на данном этапе своего жизненного пути я закрыла доступные для меня задачи. Я готова принять сто лет молодости и здоровья, Лоренцо, чтобы идти дальше.

— Впервые, — старик пригубил крови, — все смотрят не на меня. Ты выглядишь жутко, Николь.

— Ну и пусть, — она пожала плечами, — я и чувствую себя жутко. Я убила человека из-за своей прихоти, это было мое решение и никто меня не заставлял угрозами смерти.

— И что ты почувствовала? — Лоренцо с интересом разглядывал разводы на лице фамильярки.

— Ничего, — она зло посмотрела на вампира, который тыкал в нее пальцем и что-то шептал своему Господину, глупо хихикая, — но он должен был умереть. Сколько девочек из-за него плакало в подушку?

Под прямым взглядом вампир стушевался, но через секунду оскорбленно скалился на смертную девку, за что получил оплеуху от хозяина. Мужчина с напомаженными волосами и тонкими усиками под носом улыбнулся ей и поднял бокал, приветствуя девушку.

— Я бы хотел попросить тебя, — Лоренцо откинулся назад, — ужинать со мной раз в неделю. Выходить в красивом платье сюда и беседовать со мной.

— С удовольствием, — Николь кивнула.

— Будут ходить грязные и отвратительные слухи, — старик оскалился.

— Мы можем их обсудить, — девушка положила подбородок на ладошку, которой убила человека, — во всех подробностях.

— Ты мой лучший фамильяр, — хохотнул Лоренцо и самодовольно погладил себя по груди, — в следующий раз предупреди, когда решишь кого-нибудь убить, чтобы я прибрал за тобой.

— Люблю вас, — Николь поднялась и грациозно отстучала пару шагов к удивленному мужчине. Она наклонилась и сладко поцеловала старика в сухие губы. Кто-то поперхнулся и начал откашливаться, забрызгивая скатерть и присутствующих за столом каплями крови и слюны. Николь подмигнула, — пусть поболтают.

— Это было отвратительно, — Лоренцо скривился.

— Что поделать, — девушка вытерла пальчиком пятнышко крови с подбородка старика и сунула в рот.

Николь проплыла мимо клыкастых уродов, которые жили и пили кровь в Отеле Лоренцо и смели шептать гадкие слова за его спиной. Теперь омерзительные оскорбления сыпались тихими иглами в ее лопатки, и эти слова были музыкой для ее черной души. Николь была паршивкой без стыда и совести, залитая чужой кровью с головы до ног, и она была отвратно прекрасна. Как мертвая певчая птица, под чьим ярким оперением копошатся трупные черви.