Мерзавцы в крови

Глава 7. Урок второй. Вампиры не кусают мертвецов

Николь не держала зла на Августино, несмотря на то, что ее зад опух и горел как запеченная тыква в деревенской печи. Девушка старалась не подниматься с кровати и все время лежала на животе, оголив пятую точку с багровыми полосами и засохшей кровью. Вампир преподал ей отличный урок — доходчиво объяснил, что здесь нет друзей и сочувствующих. Все друг другу враги, которые готовы при любом удобном случае подставить своего ближнего, чтобы выслужиться перед Августино.

— Николь, — в комнату зашла Самида. Лживая стерва тупила взгляд и держала в руках какую-то стеклянную баночку с желтоватым жиром, — позволь обработать твои раны.

— Нет, — девушка лежала лицом в подушку и почти задыхалась.

Возможно ли самоубиться таким глупым и нелепым способом? Николь подумала, что самое время узнать возможности ее силы воли.

— Мазь облегчит боль, — фамильярка сделала маленький шажочек к кровати, — поверь мне на слово.

— Спасибо, не надо, — Николь не доверяла Старшей. Она могла подсыпать в мазь жгучего перца или морской соли, — уходи.

— Не обижайся на меня, — Старшая была невероятно докучливой особой, — у меня никогда не было секретов от Августино.

— Уходи! — девушка нервно подскочила и с воем рухнула обратно на матрас — батистовое одеяло было для Николь как крупнозернистая наждачка. Она проскулила в подушку, — Самида, оставь меня. Я не обижаюсь, честно-честно.

— Августино сказал, — Самида упрямо открыла баночку, — что если ты откажешься, то придет Арни и вылижет тебе зад.

— И как мне это поможет? — девушка приподняла голову и скривилась.

— Никак, — Старшая кротко улыбнулась.

— Веди Арни, — девушка прошипела злобной гадюкой, — я не против его языка.

Самида стушевалась и удивленно вскинула черненные брови — она не ожидала подобного ответа от измученной жертвы Августино. Николь уяснила еще кое-что для себя — нельзя вестись на манипуляции вампира.

— Но… — в глазах Самиды промелькнула тень.

— Я все сказала, — Николь упала обратно на подушку и закрыла глаза.

Фамильярка со скрипом закрутила крышку и бесшумно выскользнула из комнаты, оставляя после себя приторный запах майской розы и пачули. Через долгих пять минут к Николь заглянул Арни, и в щеголеватом насмешливом юнце нельзя было узнать пыхчащего идиота в ошейнике. Его волосы были прилизаны по ровному пробору, а обтягивающие брючки и приталенная белая рубашка выгодно подчеркивала его стройную фигуру.

— Ну, здравствуй, — юноша оскалился и начал закатывать рукава, — давно у нас не было такой своевольной крошки, как ты. В тебе и правда есть потенциал.

Николь никак не отреагировала на его заигрывания, продолжая лежать, утыкаясь носом в подушку. Она подозревала, что любое сказанное слово будет использовано против нее, потому что Августино понравилось стегать ее хлыстом, и он будет выискивать любые возможности, чтобы опять затащить ее в подвал.

Арни с шумом рухнул на кровать и наклонился к расслабленным ягодицам девушки с ехидной улыбочкой. Он коснулся кончиком языка кровавой полоски, и Николь глухо шикнула — под кожу медленно вошла ржавая игла. Юноши хмыкнул и небрежно мазнул влажными губами по другому шраму. Николь дернулась и вскрикнула.

— Ты еще долго не сможешь сидеть, — Арни размял челюсть, — сама себе хуже делаешь.

С последними словами юноша приложился к заднице поскуливающей Николь и приступил вылизывать опухшую кожу с жестоким и остервенелым нажимом. Даже тугой прут теперь казался девушке не такой пыткой, как мягкий и влажный язык юнца. С Николь сдирали кожу металлической щеткой, соскабливали корочки ран острыми камнями и поливали царапины кислотой. Она зажала край подушки в зубах, и без зазрения совести закричала в взбитый пух, который дружественно приглушал ее вопли. Мир сузился до пульсирующей красной точки боли, и в мозгу начали лопаться нити, связывающие ее с реальностью. Это был момент некоего освобождения, когда страдание обретает очертания и цвет, и даже быстротечное время спотыкается и падает в бездну пустоты. Николь узрела звенящую вечность, которая скрывается за болью и стыдом — она была безликой и равнодушной, с холодными сияющими звездами вместо глаз. Вампиры, фамильяры и люди сами придумали ей смысл, оплели узорами тайны и раболепства, но именно этим безразличием она и притягивала всех, обещая сделать каждого своим умиротворенным слугой, у которого нет смысла, цели и сожаления об ошибках. В бессмертии можно познать нирвану, которая недоступна для человека. Мгновение, и Николь вновь орала как резаная свинья во влажную и соленую подушку.

— Сухая как пески Сахары, — Арни небрежно провел пальцами по интимным губам девушки, — одно разочарование.

— Потому что ты ее не чувствуешь, — проворковал Августино над затылком Николь, — и не слушаешь.

— С женщинами всегда так сложно? — обиженно спросил юноша.

— Просто ты слишком зациклен на себе, — мужчина коснулся шеи девушки, — расскажи Арни, что ты почувствовала, золотце.

— Вечность, — Николь легла на зудяшую щеку и скосила глаза на удивленного Августино.

— Ты безумна, — губы вампира вытянулись в презрительную ниточку, — а в мои планы не входят чокнутые мазохистки.

— А какие входят? — девушка шмыгнула носом и подперла висок ладонью.

— Ты задаешь странные вопросы, — вампир склонил голову.

— Мазохизм — это девиация, Августино, — вздохнула Николь, — мазохистки по умолчанию чокнутые. Как и садисты. В этом доме нет ни одного нормального, потому что ты их сожрал. Я уверена, адекватные и психически здоровые личности никогда не станут вампирами или же удавятся после первой сотни лет.

— Это смелость или слабоумие? — Арни настороженно посмотрел в напряженное лицо своего Господина.

Верхняя губа Августино дернулась в презрении.

— Я все же перестарался, — мужчина ласково улыбнулся и двумя пальцами погладил девушку по щеке, — Ты ведь меня простишь?

Николь молча кивнула. Вряд ли вампиру было важно ее прощение.

— Тогда поцелуй меня в знак примирения, — Августино медленно выдохнул, -- и пожелай доброго утра.

Девушка с трудом поднялась с кровати и ласково обняла мужчину за плечи, прильнув к его губам. Вампир стиснул горящие ягодицы Николь, впиваясь ногтями в синяки и раны, и та замычала ему в рот, широко распахнув глаза, из которых брызнули слезы — все тело прострелила судорога боли.

— Это была моя лучшая порка, Николь, — прошипел Августино в обескровленные губы задыхающейся девушки, — я никогда еще прежде не кончал от одной капли крови. Удивительный опыт!

Он разжал пальцы, и девушка с хриплым стоном повалилась на кровать, пряча заплаканное лицо в подушку. На коже выступила кровь, которая струйкой стекла по покатой мышце и окрасила белую ткань алой кляксой.

— Я могу?.. — Арни поднял возбужденный взгляд на Августино.

— Нет, — отчеканил мужчина, — у тебя был шанс ее завести, но ты его упустил. Сейчас это комок боли и горячной лихорадки, — он закатил глаза, — Господи, Арни, ты не видишь, что ли?

Парень перевел взгляд на Николь, которая лежала без движения. Ее бедра пошли красными горячими пятнами, а между лопаток выступил пот. Девушка со свистом выдыхала и шла мелкой дрожью. Юноша тяжело сглотнул, и его глаза разгорелись еще большей похотью.

— Сучонок, — Августино залепил Арни звонкую затрещину, и парень с удивленным стоном упал на пол. Мужчина склонился над испуганным юношей и прорычал, — твоя жадность обернется неконтролируемым голодом в будущем, мой мальчик. Ты погубишь себя, потому что тебе всегда будет мало — ты будешь убивать даже больных и стариков в кровавом азарте, а они отравят тебя со временем. Вожделение очень близко к голоду, который в разы сильнее.

— Я понял, — пискнул Арни и отполз от зловещего Августино.

— Ничего ты не понял, — процедил мужчина и шагнул к фамильяру. Тяжелая пощечина обрушилась на хныкающего юнца, — ты не чувствуешь свою жертву. Николь та еще потаскуха, и ты даже с ней не справился! Я тебя учу ублажать других для того, чтобы ты потом без труда цеплял идиоток и идиотов на крючок похоти! Это ведь так просто!

— Прости, Августино, — пролепетал юноша, отворачиваясь от вампира.

— Ты готов трахнуть бессознательное тело! — вампир всплеснул руками и разочарованно поднял глаза к потолку, — это как мертвеца высосать! Вечность не прожить с неконтролируемым желанием!

— Буду стараться, — жалостливо прошептал Арни.

— Спускайся в подвал, — мужчина сверкнул глазами, — и жди меня возле клетки.

— Пожалуйста, — парень задрожал и горько заплакал, — не надо!

— Немедленно, Арни, — Августино склонился над рыдающим юношей и оскалился, — иначе я тут все залью твоей кровью.

Арни взвизгнул как недельный поросеночек и кинулся к двери, путаясь в ногах. Мужчина тихо зарычал ему вслед, разминая пальцы с неприятным хрустом, и подошел к кровати, на которой лежала безвольная Николь. Августино мягко прилег рядом и достал из кармана баночку с мазью, глядя на взъерошенный затылок жертвы. Мужчина аккуратно и невесомо коснулся розовых рубцов жирным кремом, и Николь дрогнула, вжимая голову в плечи. Вампир тщательно обработал каждую полосочку и вздутую борозду на коже девушки и отложил баночку на тумбу.

— Через несколько минут станет легче, — он вытер жирные пальцы край халата, — почему тебе не нравится Арни?

Николь возмущенно и невнятно что-то промычала и опять затихла.

— Ты должна мне помочь, — Августино откинулся на подушки, — ты никак на него сегодня не реагировала, я хочу провести работу над его ошибками.

— Он — шелудивый пес, — простонала девушка, — а собаки возбуждают очень редких потаскух, Августино, а я, видимо, не из их числа.

— Какие мужчины тебе нравятся? — вампир устало потер переносицу, — начнем с этого.

— Никаких откровений, — Николь раздраженно передразнила его слова и упрямо замолчала, тяжело вздыхая.

Ее мучил жар — она варилась в раскаленном масле. Мысли горели расплавленным стеклом и развеивались удушливым паром.

— Если бы я сейчас позволил уйти, — Августина закрыл глаза, — ты бы ушла?

— Нет.

— И почему же? — вампир сложил руки на груди как мертвец.

— Я хочу жить вечно, — протянула Николь, — я хочу увидеть, как этот грязный и уродливый мир канет в бездну. Я хочу дождаться Судного Дня и посмотреть в глаза урода, который создал эту жалкую планетку. Я хочу понять, в чем смысл существования в бесконечной Вселенной разумной жизни.

— Никакого смысла нет, — Августино резко поднялся и направился к двери, — тебе стоит пересмотреть свои взгляды, Николь, — он остановился и покачал головой, — один зациклен на мелких удовольствиях, другая же решила встретиться с Богом! Ни больше ни меньше! Какое же разочарование вас ждет!

Николь положила ладони под голову и зевнула. Августино бесшумно закрыл за собой дверь, и в комнате воцарился молчаливый сумрак. Боль в ягодицах и бедрах начала стихать, и девушка, блаженно улыбнувшись, задремала. Садовник вновь зашуршал метлой под ее окнами, усыпляя шелестящей колыбельной каждого обитателя вампирского логова.