Метафизик 1

Эпилог

Палящее вовсю полуденное солнце Керуанского побережья нещадно обжигало лысую макушку Натси, из-за чего пот струился по его лицу, словно капли воска на ярко пылающей свече. Не помогал даже дующий с моря бриз — из-за него резало в глазах, и Натси то и дело протирал глаза тыльной стороной ладони, надеясь, что Тонбур, его напарник, не подумает, что Натси плачет.

Там, где они работают, плакс не любят. Да и где их, собственно, любят? Натси помнил, как отец наставнически говорил ему, что мужчина имеет право заплакать лишь трижды за всю жизнь: один раз при рождении первенца и дважды на похоронах родителей. Наверное, дельный совет, если не брать во внимание, что в промежутках между своими преисполненными мудростью советами отец любил поколачивать мать и его самого. Натси подозревал, что когда его папаша помрет, то вряд ли он сам будет по нему рыдать. Впрочем, есть вероятность, что отец уже давно уснул пьяным сном где-нибудь под забором и не проснулся. Натси не знал, да и не хотел знать — тем более, что в их организации не очень-то приветствовали общение с ближайшими родственниками. У него теперь другая семья. Другой семейный кодекс и всякое такое.

Постаравшись выбросить из головы мысли об отце, Натси шмыгнул носом и, обогнув куст терновника, встал позади Тонбура, что, развалившись на песчаном пригорке, развлекался, бросая в море камушки. Мечтой Тонбура, насколько знал Натси, было сделать десять отскоков, но пока что ни один из камушков не выныривал на поверхность после первого же погружения, как будто некая таинственная сила затягивала их сразу на дно.

— Бери плоские, — предложил Натси, в очередной раз утерев со лба пот.

Тонбур с недовольством обернулся в его сторону.

— Да что ты говоришь, умник. Тут же целые россыпи плоских камней, бери не хочу!

— Ладно, ладно, не заводись.

Тонбур работал в организации на пару лет дольше, чем Натси, поэтому вступать с ним в конфликт вышло бы себе дороже. Вздохнув, Натси обошел напарника слева и присел рядом с ящиком, который они сторожили, ожидая керуанского купца. Приоткрыв крышку, Натси осторожно провел пальцем по картонной упаковке одного из пакетов.

— Слушай, Тон…

— Ну?

— Я тут подумал… Нам ведь еще черт знает сколько ждать этого покупателя, верно?

Тонбур отложил в сторону найденный камень и с прищуром обернулся к Натси.

— Ты к чему это клонишь?

Прежде чем развивать мысль, Натси огляделся, убеждаясь, что никто не подкрался к ним незамеченным.

— Может, мы могли бы… Ну, немного воспользоваться тем, что… продаем. Так, самую малость. Никто ведь не заметит, а мы проведем это время… ну, чуть повеселее.

— Сдурел, что ли?! — На лице Тонбура затряслись желваки. — Ты же не первый день с нами работаешь. Не знаешь, что ли, правила?!

— Да знаю я правила, знаю. — Натси уже десять раз пожалел, что затеял эту авантюру, но отступать было поздно. — Просто… Это ведь новый порошок, прямо из Тальданора. Я слышал, эффект от него раз в десять покруче, чем от старых образцов. Слушай, я же не предлагаю тебе прикарманить целый пакет. Так, аккуратненько выцепим полграммчика…

— Ага. А если эффект и впрямь в десять раз сильнее, чем раньше, как думаешь, что решит этот керуанец, застав нас под кайфом? И как мы потом объясним начальству, что у нас отказались брать товар?

— Ты какой-то пессимист сегодня, Тон. Мы же не первый день всем этим занимаемся, уж как-нибудь удержим себя в руках. Да и кто такой этот керуанец, чтобы выделываться — брать товар или не брать. Дремучий варвар, вот кто он! Посмотри вокруг: тут же ни цивилизации, ни деревьев нормальных, них-ре-на тут нет! Уверен, Альянс давно захватил бы эту пустыню, вот только на кой-черт она нам сдалась, правильно я говорю?

— Конечно, тут нет цивилизации. Мы специально отошли на пару миль от города, чтобы никто лишний не испортил нам сделку.

Аргумент этот показался Натси совсем не убедительным.

— Ой, можно подумать, тот портовый городишко, из которого мы пришли, можно назвать цивилизацией. Люди чуть ли не голыми по этому городу ходят.

— О да, это, конечно, главный показатель цивилизации… — Тонбур резко замолчал и свел брови над переносицей. — Так, я вроде что-то вижу. Вон там вон, похоже на лодку?

Проморгавшись, Натси вгляделся туда, куда указывал напарник, и вскоре протяжно вздохнул.

— Да-а, — проронил он, закрывая крышку ящика. — Похоже, это к нам.

На всякий случай Натси, следуя примеру Тонбура, проверил оружие: молниевый самострел и обшитая металлом дубинка надежно крепились к поясу, а верный нож по-прежнему ждал своего часа, спрятавшись за голенищем сапога. В таких ситуациях надежность никогда не повредит. Натси, правда, еще ни разу не сталкивался с необходимостью применять силу, но был наслышан, что такое может произойти. Особенно когда ты продаешь товар не в доминионах, а у черта на рогах.

Натси немного выдохнул, когда лодка подплыла к берегу, и стало понятно, что в ней действительно сидит разодетый в бархат и шелка купец, а не береговая охрана или еще какие представители здешнего закона — если керуанским варварам, конечно, вообще знакомо понятие закона. Купец сложил весла, помахал рукой Натси с Тонбуром, выбрался на берег, парой уверенных рывков втащил лодку на отмель, после чего, отряхнув руки, принялся взбираться к ним на пригорок.

— Мое почтение, дорогие северные гости, — произнес он на ломаном наречии Альянса, сложив в знак приветствия ладони и изогнув их в странном жесте. — Надеюсь, море и ветра были благосклонны к вам на протяжении всего пути в наши гостеприимные края.

Натси постарался принять максимально надменную позу. Он был готов задрать голову еще выше, вот только тогда солнце начинало безбожно лупить по глазам.

— Все в порядке, спасибо, — без особого энтузиазма отозвался Тонбур. На встречах всегда говорил он, но Натси был уверен, что однажды и ему доверят вести переговоры.

— Могу я поинтересоваться, — продолжил купец медовым голосом, от которого Натси передергивало, — как идут дела в ваших доминионах? Хорошие ли дни переживает ваше… содружество?

— Лучше не бывает, — проворчал Тонбур.

— Неужели? — Купец улыбнулся во всю ширь своего рта, обнажив белые, как снег, зубы. — А то мне намедни ветра нашептали, что одно из ваших новых предприятий накрыла пара пьяных мальчишек.

Натси на всякий случай положил левую руку на самострел. Ему совсем не понравилось, в какую сторону начинает двигаться этот диалог. Конечно, он был наслышан об этой истории, и даже звался в добровольцы, чтобы найти и проучить виновников… Вот только как эта информация просочилась на другой континент, еще и так быстро?

— Все было не совсем так, — прогудел Тонбур. — Их было не двое, а трое, и один из них не был ни мальчишкой, ни пьяным. К тому же, наши боссы быстро все уладили с властями, так что беспокоиться не о чем.

— Вот как. — Купец деловито кивнул. — Значит, вы уже разобрались с теми двумя мальчиками и одним не-мальчиком? А то небеса будут скорбеть, если те разнесут новости о своих бравых похождениях по всей столице.

— Ими занимаются, — раздраженно отозвался Тонбур. — Вполне вероятно, что когда мы вернемся на наш континент, все уже будет сделано. Итак, вы будете проверять товар, или мы и дальше будем стоять на этот сраном солнцепеке и точить лясы?

Купец даже не подал вид, что эти слова его чем-то задели. По-прежнему храня на лице добродушную улыбку, он подошел к ящику и, дождавшись, когда Натси откроет крышку, принялся проверять пакеты. Пересчитав их, купец достал один из нижних пакетов, присел, положил его себе на колени. Потом преспокойно достал из кармана своего балахона короткий ножик, сделал надрез, цепанул подушечкой указательного пальца несколько крупиц голубоватого порошка и положил себе на язык. Прикрыв глаза, он некоторое время сидел, монотонно качая головой, затем кивнул и открыл глаза обратно.

— Значит, не соврали, — сказал он, обращаясь скорее к самому себе. — Качество и впрямь стоит своих денег.

Купец вернул пакет на место, встал и, спрятав ножик, указал на ящик.

— Поможете отнести в лодку? Там и рассчитаемся.

Натси собрался было возмутиться на тему того, что они вообще-то не носильщики, когда Тонбур, словно прочитав его мысли, положил свою лапищу на плечо Натси:

— Будем рады помочь. Давай, приятель, тащи эту байду к лодке.

Натси открыл было рот, чтобы выдать пламенную апологию, но Тонбур с купцом уже зашагали с пригорка вниз. Пришлось мысленно показать обоим неприличный жест и, натужившись, двинуться следом за ними с ящиком в руках. Казалось бы, стоило радоваться — сделка подходит к концу, и на свой континент они вернутся на один шаг ближе к повышению. Правда, когда оно произойдет, то повышение… Сколько литров пота еще стечет с его головы, прежде чем боссы позволят ему заняться чем-то посерьезнее контроля транспортировки грузов? Натси знал, что никто не даст ему ответ, даже если он спросит. А спрашивать не стоило — кодекс не велит.

Чем ближе их троица подбиралась к берегу, тем мрачнее становилось настроение Натси. А может, ну их, эти драные правила кодекса? Один аккуратный и точный удар ножом — и в их с Тонбуром распоряжении будет и товар, и подготовленные купцом деньги. Огромные деньги. Нет, не просто деньги. Деньжища! Что, если со всем этим потом убраться куда подальше… Только не на юг, где подохнуть можно от жары, а куда-нибудь на северо-восток этого материка, например? Товар можно будет снова продать, получить еще такую же сумму — а потом на эти деньги купить приличный дом где-нибудь у озера и жить до конца своих дней припеваючи. Ну, может, не до конца — будет ведь еще и Тонбур, и с ним придется делиться… И ведь этот гад наверняка потребует себе больше половины! Нет уж, так не пойдет. С Тонбуром тоже надо будет разобраться. Да, мужик неплохой, но что поделать? Уж больно он зациклен на всех этих кодексах и понятиях. Как будто сам сейчас не думает о том, чтобы грохнуть этого разодетого в шелка умника. В общем, придется подловить момент и избавиться от напарника. И вот уже тогда будет всё: и собственный дом, и молоденькие служанки в хороших юбках, пусть даже и не умеющие болтать по-альянсовски… Да и зачем оно нужно, с ними болтать?..

Натси так увлекся размышлениями о пышногрудых служанках в собственном доме, что не сразу заметил, как Тонбур и купец резко остановились. Натси чуть не влетел в спину напарника, после чего осторожно выглянул из-за его плеча.

— Вы чег… Ох ты ж гребаный бандерлог!

Натси понятия не имел, кто такие бандерлоги, но подозревал, что выглядят они несколько иначе, чем-то, что прибило на берег рядом с лодкой. Голова, запутавшаяся в волосах, синеватое, немного распухшее тело, неестественно раскинутые руки…

— Это что, — шепотом произнес Натси, — жмурик?

— Нет, это менестрель, прилегший отдохнуть после долгого плавания. — Тонбур глянул на него, как старший брат на малолетнего несмышленыша. — Конечно, это жмурик, дубина!

— Какой-то он странный. — Натси поставил ящик на песок и нервно почесал лысину. Не то, чтобы он видел много вынесенных на берег трупов, но с этим определенно было что-то не так. — И как его вынесло на берег, если сейчас не прилив?

Купец тем временем широко распростер руки и запрокинул голову.

— Небеса говорят, — почти что пропел он, — что мертвец на сделке — не к добру!

Натси едва удержался, чтобы не спросить купца, что будут говорить небеса насчет двух мертвецов на сделке.

— Бросьте, уважаемый, — Тонбур постарался смягчить тон, насколько мог, но его слова все равно прозвучали с отголоском угрозы. — Не будем же мы отказываться от сделки только потому, что какой-то бесхребетный парень не выдержал отказа девушки и утопился?

— Вода, первобытная стихия, Праматерь всего сущего — она послала нам знак! Видите: вода — это жизнь, а то, что мы видим — это смерть. Знаки никогда не обманывают! Если к ним не прислушиваться, можно прогневать небеса, и тогда…

— Слушайте, — перебил купца Тонбур, — у меня есть прекрасная мысль, как нам избавиться от этого дурного знака. Сейчас я спихну его обратно в воду, и пусть плывет к кому-нибудь другому, а?

— Нет, стойте! — Купец не на шутку распаниковался. — Нельзя трогать мертвецов, это еще более дурной знак! Небеса не простят…

— Да достал ты со своими небесами и знаками! — гаркнул Тонбур. — Вот, смотри, я подхожу к этому жмурику… — Напарник Натси решительно зашагал вперед и, зажав левой рукой нос, встал в полушаге от мертвеца. — Теперь поддеваю его носком сапога, легонько пихаю, и…

В этот момент мертвец распахнул глаза и невероятно быстрым движением ухватился руками за голенище сапога Тонбура.

У Натси отвисла челюсть.

— А-а-а! — завопил Тонбур, поняв, что произошло.

Он попытался выдернуть сапог из хватки синекожего утопленника, но добился лишь того, что плюхнулся задницей на песок, в то время как сапог остался в руках жмурика… Ну, того, кто еще пару секунд назад всем своим видом доказывал, что он жмурик.

— О, преблагие небеса! — Купец рухнул на колени и сложил ладони. — Вот он час, когда мертвые восстают из небытия, и грядет время Великой Расплаты за грехи наши… — Дальше купец перешел на свой родной язык, и Натси уже ничего не мог разобрать.

Впрочем, причитания купца явно интересовали его сейчас в меньшей степени, чем оживший мертвец.

Мертвец тем временем довольно быстро сумел подняться. Он был очень высок, полностью обнажен, а его синеватая кожа взбухла во многих местах. Курчавые волосы ниспадали у него чуть ли не до пояса. Однако самым странным, самым пугающим в облике недавнего мертвеца были глаза. Натси готов был дать руку на отсечение, что в них как будто пылают багрово-черные угольки.

Не обращая ни малейшего внимания ни на опешившего Тонбура, все еще сидящего с разинутым ртом у края лодки, ни на молящегося купца, синекожий гость двинулся вперед, вместе с отнятым у Тонбура сапогом, медленно и вразвалку. Натси в ужасе отшагнул назад и на всякий случай начертил в воздухе перечеркнутый круг, символ Тэса Единого. Натси очень надеялся, что после этого жеста гость из загробного мира если не исчезнет, как мираж, то хотя бы начнет корчиться в судорогах.

Синекожий гигант не повел и бровью.

— Натси… Натс… — Обычно низкий голос Тонбура превратился в жалобное блеянье. — Ты ч-чего встал, как вкопанный?.. Достань оружие, прикончи эту тварь! Только сапог мой не задень, это лирнейская кожа!

«Да пошел ты в жопу вместе со своим сапогом из лирнейской кожи», — хотел ответить Натси, но затем понял, что его язык словно прирос к нёбу.

Руки тоже отказывались подчиняться, хотя Натси, безусловно, понимал, что взведенный молниевый самострел или дубинка в его руках явно прибавят веса его авторитету. Поэтому он просто стоял и, трясясь, смотрел, как морской гость подходит к оставленному в шаге впереди ящику, хмурится и, присев, отбрасывает в сторону сапог, чтобы открыть крышку.Натси понимал, что вот он — тот самый момент. Вытащить дубинку, долбануть ей этого синекожего, и дело с концом. Пусть потом отправляется обратно в морскую пучину, уж в этом они с Тонбуром ему помогут.

Однако все, что мог сделать Натси, это стоять и с выпученными глазами наблюдать за тем, как незнакомец, открыв крышку ящика, достает оттуда верхний пакет и рассматривает его с любопытством младенца. Увидев, что на пакете присутствует крохотный надрез, синекожий просунул в него давно не стриженный ноготь указательного пальца и в два счета распотрошил пакет. После такого перфоманса даже купец перестал бормотать и шевелиться — его глаза стали как два фарфоровых блюдца.

Незнакомец тем временем приподнял пакет и принялся засыпать голубоватый порошок себе в рот. От увиденного купец потерял сознание и плюхнулся спиной на песок. Натси несколько раз быстро моргнул, но ничего не поменялось: утопленник продолжал жадно поедать порошок, одной десятой грамма которого было достаточно, чтобы взрослый мужчина практически утратил связь с реальностью на несколько часов. Этот же монстр даже не шелохнулся, пережевывая порошок, словно сахарную пудру. Наконец, когда содержимое пакета подошло к концу, синекожий с недовольством отбросил в сторону упаковку и произнес, почти что на чистом наречии Альянса:

— Какая-то странная у вас еда в этом мире. Но мне даже нравится — чувствую легкий прилив бодрости и сил. Есть еще?

В этот момент Натси едва не последовал примеру купца и не грохнулся без сознания навзничь. Однако каким-то невероятным образом он не только сумел взять себя в руки, но даже нашел силы, чтобы произнести:

— Кто… Что… Что ты такое?!

Синекожий незнакомец выпрямился и, отряхнув руки, улыбнулся — пусть и улыбка скорее была похожа на звериный оскал:

— Ах да, я ведь не представился. Я — Каймер Скимфиосский, Властелин Семи Преисподен и Алчный Жнец Душ, хотя в большинстве разумных миров я больше известен как Демон-Принц. — На этих словах незнакомец начал преображаться: кожа уплотнилась, приобрела лилово-серый оттенок и начала покрываться наростами. Пламя, тлевшее в глазах, стало почти что буквально выплескиваться наружу. — В ваш жалкий мир я явился лишь потому, что сюда должны были призвать Мастера Трех Клинков, этого жалкого выскочку, сумевшего однажды одолеть меня по чистой случайности. Однако я пришел за ним, и нас ждет грандиозный реванш!

Натси не понял из сказанного ровным счетом ничего. Какие, упаси Тэс, Демоны-Принцы? Какие Мастера Клинков и реванши?.. Он ведь просто хотел отдать товар и немного подзаработать. Да, не самым честным образом, но какая разница? Разве он заслужил лицезреть… такое?..

— Что… — обескураженно промямлил Натси, — вы будете… с нами делать?

— С вами? — Демон-Принц осклабился. Сквозь его черные волосы пробились два багровых рога. — Сделаю вас своими рабами, конечно же. Рабами, что помогут мне подготовиться к долгожданному реваншу. Если, конечно, — он покосился на Тонбура, — вы не предпочтете умереть…

Ноги, наконец-то, предали Натси и подкосились. Он упал на спину, преисполненный отчаяния. Высоко в небе по-прежнему обжигающе светило южное солнце, а на глаза наворачивались слезы.

И на этот раз — не из-за соленого ветра, а из-за осознания того, что этот мир уже никогда не будет таким, как прежде.

Как и его жизнь.