Метафизик 1

Глава 8

— Я провинилась перед вами, мой лорд. — Лиара заискивающе смотрит мне в глаза и, изогнув спину, томно дышит. — Что мне сделать для вас, лорд Грэй, чтобы загладить свою вину?

Сидя на подушках кровати, я гляжу на ее молодое, гибкое тело сквозь стекло бокала, в котором плещется рубиновое вино.

— Дай-ка подумать. — Улыбаясь, я отпиваю из бокала и ощущаю во рту терпковатый привкус муската. — Для начала выпей со мной. Ну же, двигайся ближе.

Лиара отталкивается ладонями и коленями от матраса и пододвигается ко мне. Я протягиваю ей бокал, но в последний момент как будто случайно совершаю неловкое движение рукой, и немного вина выплескивается и попадает Лиаре на белоснежную блузку.

— Ай-ай-ай. — Я цокаю и мотаю головой. — Это очень непочтительно — представать в таком виде перед Лордом Десяти Измерений. Придется тебе снять ее, и побыстрее.

Лиара даже не пытается спорить. Она ловко расстегивает пуговицы, а секундой спустя блузка улетает далеко за пределы кровати. Мои глаза не может не радовать представшая картина: разве что золоченый лиф кажется здесь чем-то лишним.

— Может, позовем Элейн, мой лорд? — спрашивает Лиара, робко краснея. — С ней я буду чувствовать себя куда увереннее. К тому же, у нее, — Лиара словно невзначай проводит ладонью вдоль лямки лифа, — примерно в полтора раза больше причин вам понравиться.

Меня радует намек, но я заставляю себя сдержаться.

— Может, чуть позже? — игриво спрашиваю я. — Например, когда у нас закончится вино. — Я хватаю свободной рукой откупоренную бутылку с прикроватной тумбочки и чуть потряхиваю. — Тут еще половина бутылки. Как думаешь, насколько нам этого хватит?

— Это будет зависеть от того... — голос Лиары внезапно приобретает характерный мужской оттенок, — во сколько вы собираетесь вставать.

— Чего?

Ничего не понимая, я пытаюсь проморгаться. С чего вдруг Лиара заговорила голосом Фан Лина? В этом мире это что, в порядке вещей? Чего еще я не знаю об этом месте?

— Говорю, вы собираетесь вставать, лорд Грэй?

Комната, где мы только-только собрались предаться любовным утехам, начинает расплываться.

— Стой! — кричу я, резко подаваясь вперед и пытаясь удержать Лиару. — Ты куда?

— Туда же, куда и вы, — немного раздраженно отвечает мне невесть как очутившийся рядом с кроватью Фан Лин. — На утреннюю тренировку.

Я оторопело хлопаю глазами, ни черта не понимая. Вокруг меня расстилается полумрак, разбавленный масляным фонарем в руке Фан Лина. Сам я сижу на кровати, прикрытый одеялом по пояс.

— А где... — Я с трудом подавляю зевок. — Где Лиара?

— Лиара? — Какое-то время Фан Лин словно ищет подвох в моих словах. Наконец он отвечает: — Спит у себя, полагаю — где еще ей быть в пять утра?

— Пять утра???

До меня, наконец, потихоньку начинает доходить. Сон. Просто сон, который я, внезапно разбуженный, не сразу отличил от реальности. В моей голове потихоньку прорезаются и выстраиваются в ряд события последних суток. Уличение меня во лжи, приговор к изгнанию. Две судьбоносные партии в шахматы. Проверка моих математических навыков, закончившаяся тем, что Конфуций не только смирился наконец с моим существованием, но и взялся подготовить меня к поступлению в Небесный Университет Метафизических Наук.

Единственное, чего я пока не до конца понимаю, так это то, каким боком сюда привязался Фан Лин?

— А позволь узнать, — я рискую облечь мысли в слова, — какого, собственно, лешего ты делаешь в моей спальни в пять утра?

Фан Лин не повел и бровью — ну, либо же я попросту не замечаю этого в столь скудном освещении.

— Мы отправляемся на тренировку.

— В пять утра? Мы? — На мгновение мне кажется, что я все еще сплю — просто приятный сон сменился... на гораздо менее приятный. Более сюрреалистичный, что ли. — Ты тоже будешь решать... математические примеры?

— С вами все в порядке, лорд Грэй? — Фан Лин подносит фонарь поближе к моему лицу. — Какие математические примеры? Лорд Минэтоко приказал мне потренировать вашу... нынешнюю физическую оболочку.

Нет, похоже, я все-таки успел свихнуться. Какие еще, к Принцу-Демону, физические тренировки? Еще и в пять утра?

Словно услышав мою последнюю мысль, Фан Лин кивает в сторону окна:

— Предрассветный час — лучшее время для тренировок. Пойдемте, лорд Грэй, время не ждет. Ваша одежда. — Фан Лин бросает на кровать приличных размеров сверток.

Мысленно проклиная и Фан Лина, и Конфуция, я встаю с кровати и начинаю переодеваться в выданные мне штаны, свободную рубаху и длиннополый плащ с заклепками. Интересно, в этом мире уже изобрели кофе? Видят Боги (или Бог, если здесь монотеизм — кстати, надо будет разобраться), я бы не отказался от чашечки. Даже, чего уж греха таить, согласился бы на растворимый или «три в одном».

Когда я обуваюсь в крепкие ботинки, то понимаю — в принципе, Фан Лин со своей тренировкой еще не худший вариант. Во время вчерашнего ужина за мной вовсю ухлестывали две дамочки — одна габаритами почти что с пивную бочку, другая страшная, как сама смерть. Если бы ко мне в спальню пробрался кто-то из них, случился бы конфуз — и это если не использовать нецензурную лексику. Кстати, я ведь запирал двери изнутри. Конфуций что, выдал Фан Лину ключ?

— Ну, я вроде как готов, — заявляю я, покончив с ботинками.

— Замечательно. — Фан Лин кивает на мешок у своих ног, из которого что-то торчит. — Берите это и следуйте за мной.

— А... что там?

— Оружие и амуниция. Все, что потребуется для тренировки.

— Ага. Ну да, и как я сам не догадался.

Я вообще не в восторге от происходящего, но, похоже, придется играть по правилам Фан Лина. Мешок оказывается тяжелым, так что я перекидываю его через плечо за спину и, издав напоследок протяжный зевок, выдвигаюсь из спальни в полутьму коридоров крепости. Мы начинаем спуск по лестницам и вскоре выходим наружу. Потом выдвигаемся на север, поднимаясь по склону горы — мимо корявых, сучковатых деревьев и жухлых кустарников, напоминающих выставку нелепых великаньих причесок. Здесь тихо и темно, разве что зеленоватая луна чуть освещает тропинку, по которой я бреду следом за моим новым «наставником».

— Послушай, Фан Лин. — Я решаюсь немного скрасить тяготящее меня молчание. — У нас с тобой как-то... не очень заладилось общение, да? Я тебя понимаю: появляется какой-то мутный тип, которому все вроде как должны кланяться в ножки и всякое такое... Я, знаешь ли, тоже был бы не в восторге. И на пиру тогда мне пришлось немного сыграть на публику, сам понимаешь.

— Да, — максимально безэмоционально произносит Фан Лин. — Прекрасно понимаю, лорд Грэй.

Это что сейчас, был сарказм? Или нет? Поди пойми этого робота.

— Тогда... попробуем начать все с начала? И, если ты не против, можешь звать меня просто Грэем, без «лорда» и на «ты».

Фан Лин отвечает не сразу.

— Как скажете... скажешь.

— Вот и славно. Слушай, Фан Лин, я тут подумал... Я торчу у вас уже почти двое суток, но почти ничего не знаю о вашем клане. Как вы вообще живете, какая тут у вас субординация, кто кому родственник и все такое. Раз уж мы пока ничем особо не заняты, может, немного просветишь меня в этих вопросах?

Фан Лин опять обрабатывает мой запрос со скоростью второго пентиума. Интересно, есть такие виды вопросов, на которые он должен отвечать сразу? Не то, чтобы меня раздражали его паузы... Впрочем, нет, они меня действительно раздражают.

— Наш клан — клан Пурпурных Стрекоз — имеет более чем тысячелетнюю историю. До войны мы даже входили в десятку самых влиятельных кланов Империи. Иронично, да?

Я делаю два быстрых шага вперед и бросаю недоумевающий взгляд на каменную маску на лице Фан Лина. Интересно, этот товарищ вообще знает, что такое ирония?

— Сейчас во главе клана стоит, как вы... как ты уже знаешь, лорд Минэтоко. Нам принадлежит родовая крепость, три поселения к востоку, несколько полей и охотничьих угодий. Не густо, но мы выживаем. Нам повезло: лорд Минэтоко — отличный управленец и талантливый дипломат. Последнее десятилетие мы почти не конфликтуем с соседями, а с некоторыми кланами даже ведем взаимовыгодную торговлю.

— Я слышал, — осторожно вклиниваюсь я, — лорд Минэтоко... метафизик?

На этих словах Фан Лин замедляет шаг и с прищуром оборачивается на меня.

— Это, — произносит он после паузы, — немного... щекотливая тема.

— Щекотливая для тебя или для лорда Минэтоко?

Фан Лин мешкает. На его лице даже мелькают какие-то эмоции. Ему неловко, определенно. Я решаюсь взять эту крепость нахрапом:

— Послушай, я же все равно все узнаю, так какая разница? От тебя, по крайней мере, я с большей вероятностью узнаю истину, чем от какой-нибудь местной сплетницы.

Похоже, этот аргумент убеждает Фан Лина.

— Ну... Лет сорок назад лорд Минэтоко действительно сумел поступить в Метафизический Университет. И это могло стать для нашего клана путевкой в новую, в лучшую жизнь... но спустя два с половиной года его отчислили.

— Отчислили?

— Там был какой-то молодой профессор, с которым они не сошлись — то ли характерами, то ли взглядами на жизнь, то ли чем-то еще... Лорд Минэтоко не очень любит об этом рассказывать. Вроде как тот профессор каким-то образом подставил Минэтоко, и, несмотря на серьезные успехи лорда Минэтоко в учебе, ректор издал приказ об отчислении. Минэтоко вернулся обратно, с запретом на преподавание математики и тем более метафизических основ.

Где-то вдали раздается протяжный, пугающий до мурашек вой. Фан Лин не подает виду, что что-то не так, и мне остается лишь надеяться, что он умеет сражаться с волками... ну или какими другими тварями, обитающими в этих краях.

— А как об этом может кто-то узнать? — сглотнув подкативший к горлу ком, спрашиваю я. — Ну, скажем, если лорд Конф... то есть Минэтоко... не знаю, напишет несколько таблиц умножения и раздаст их детям. Что тогда?

— Тогда об этом узнают инквизиторы, и очень быстро. А потом информация дойдет до Высшего Совета, и наш клан...

— Погоди, погоди. Инквизиторы?! В вашем мире есть инквизиторы?

— Само собой. В Семнадцатом Доминионе их штук семь на постоянной основе. Они путешествуют по городам, поселениям и крепостям и следят за тем, чтобы никто не практиковал математические и метафизические науки без специального разрешения.

— А тех, кого ловят... они сжигают на костре?

— Чего? Нет, конечно, мы же не в какой-то варварской стране живем. — Фан Лин выдерживает паузу и добавляет: — Виновных отправляют в Тальданор и предают суду.

— А потом?

— Потом обезглавливают на потеху толпе.

— А-а. Ну да, действительно. Вот это я понимаю, цивилизованное общество.

Если мой белобрысый наставник и уловил сарказм в моих словах, то виду не подал. Вой повторяется, на этот раз с другой стороны. На секунду внутри меня закрадываются сомнения: может, меня ведут вовсе не на тренировку? Кажется, в прошлой жизни я был знаком со сказкой, где кого-то повели в лес, чтобы оставить на растерзание волкам. Стараясь, чтобы мой голос не дрожал, я спрашиваю:

— Так а что насчет родственных связей? Я так понял, ты, Лиара и Элейн — вы... внуки лорда Минэтоко?

— Лиара его внучка, да. А мы с Элейн — его племянники.

— Погоди-погоди. Ты... с Элейн? То есть вы...

— Элейн моя сестра, ты разве не знал?

«Ну уж прости, меня на тот момент интересовали немного другие вопросы. Например, как не сдохнуть в этом мире в первые пару дней».

— А... Ну вообще да, вы похожи. У вас обоих... э, волосы светлые.

— Мы дети Хи Лийона. Того, которого ты обыграл в шахматы. Хи Лийон — младший брат Минэтоко. У лорда Минэтоко был еще старший брат, Анкаэль, но он трагически погиб пару лет назад, после чего Минэтоко и стал главой клана. Кстати, Айвор — сын Анкаэля.

Я с трудом вспоминаю, кто такой Айвор. Точно, тот второй юноша, что сопровождал Конфуция в том бесконечно-долгом походе. Кажется, моему появлению он радовался еще меньше, чем эта троица, с которой я успел более-менее познакомиться.

— Понял, — наконец киваю я. — А Лиара? Она чья дочь?

— Она дочь миледи Кьяльми. Такая полная барышня... Кажется, она проявляла к тебе интерес вчера за ужином.

Так вот кто это был. Я поеживаюсь — не то от предрассветного холода, не то от осознания того, что был на волоске от серьезных проблем.

— Если что, — Фан Лин оборачивается и, кажется, даже подмигивает мне, — она вдова, так что... можешь смело действовать.

— Вот уж спасибо за совет. — Кажется, Фан Лин принял мою благодарность за чистую монету, и я не рискую его переубеждать. — Ну а что насчет...

— Мы пришли.

Я едва не врезаюсь в спину резко остановившегося Фан Лина. Судя по тому, что я вижу, мы остановились перед какой-то тренировочной площадкой, огороженной полукольцом трибун. Фан Лин ставит на ближайшую скамью фонарь и запрыгивает на соседнюю.

— Лорд Грэй. — Его тон резко меняется на учительский, и мне это решительно не нравится. — Десять кругов по периметру плаца. Нет-нет, мешок не снимайте. Бегите вместе с ним.

«Ну вот. Прощай, псевдодружба, здравствуй, дуэт учитель-ученик».

Я пытаюсь пристроить мешок за спиной поудобнее. После четвертой неудачной попытки мне приходится плюнуть на это и приступить к бегу трусцой. Мешок болезненно лупит меня по хребту, но еще больше меня раздражает физиономия по-царски раскинувшегося на трибунах Фан Лина.

— Слушай, Фан Лин, — кричу я, зайдя на второй круг, — ты ведь в курсе, что я планирую поступать на метафизика, а не на фитнес-тренера?

— Чего?

— Я говорю, зачем мне все это? Физкультура что, обязательный предмет для поступления?

— Никак нет. Но вы кое о чем забываете, лорд Грэй. Вы из Семнадцатого Доминиона.

— И?

Слух вновь режет волчий вой. Кажется, тот стал заметно ближе.

— Как человек, который год проучился в Небесной Военной Академии, могу вас заверить: даже если вам каким-то чудом удастся поступить... вас будут ненавидеть. Причем все: от студентов до преподавателей.

— Да ладно? — Дыхание начинает сбиваться. — Не может же все быть... настолько плохо?

— Боюсь, что может. Все, кому не лень, будут ставить вам палки в колеса. И если, вдобавок, у вас будет плохая физическая форма... все станет совсем грустно.

«То, что в Академии тебя гнобили, вовсе не означает, что то же самое произойдет со мной. Скорее, это говорит о том, что ты просто зануда без чувства юмора. А таких нигде не любят».

Я почти решаюсь сказать это вслух.

— Дыхание, лорд Грэй, — доносится моих ушей голос Фан Лина, когда я перехожу на шестой круг.

— А?

— Правильное дыхание — ключ к выносливости. Подстройтесь под ритм: три коротких вдоха, пауза, потом четыре коротких выдоха.

У меня возникает почти что непреодолимое желание чем-то стукнуть этого недоделанного умника. Наверное, в прошлой жизни я тоже не любил своего физрука.

И все же я слушаюсь совета и пытаюсь выправить дыхание. Меня хватает еще на полтора круга, после чего я, пошатываясь, подхожу к трибуне, на которую взгромоздился Фан Лин, и, тяжело дыша, сбрасываю на вымощенную гравием землю мешок и опираюсь на камень трибуны ладонями.

— Нельзя резко останавливаться после долгого бега, — напыщенно произносит Фан Лин. — Впрочем... едва ли этот бег можно назвать долгим, так что... дело ваше.

С минуту я перевожу дыхание, попутно борясь с порывом послать Фан Лина куда подальше. Тоже мне, великий тренер.

— Теперь фехтование. — Фан Лин резво спрыгивает с трибун и указывает на мешок. — Надевайте перчатки, шлем, наколенники, наплечники и ракушку.

На его лице даже появляется искаженное подобие улыбки, и меня это пугает. Может, Фан Лин что-то принимает? Интересно, в этом мире есть наркотики?

Я распаковываю мешок и выуживаю из него вещи. Затем «облачаюсь», беря пример с Фан Лина: тому хватило секунд двадцать, чтобы радикально сменить имидж. Ну, теперь хоть его дурацкой ухмылки не видно за сеточной маской, прикрывающей лицо. Впрочем, когда я сам цепляю на голову учебный шлем, то понимаю, что не вижу теперь практически ничего — лишь какие-то блеклые росчерки на фоне тьмы и светлеющее за верхушками деревьев небо.

— Это что... — я вытаскиваю из мешка меч за рукоять, прикрытую широкой гардой, — настоящее оружие?

Фан Лин издает звук, который можно с натяжкой принять за смех.

— Вы, верно, шутите, лорд Грэй. Это же дюраль.

— Дю-что?

— Дюраль. Ну, дюралюминий. — Видя, что мне не стало понятнее, племянник Конфуция снисходит до чуть более детальных объяснений: — Это тренировочный палаш. Серьезную рану таким не нанести — но припечатать до синяка... запросто.

— Восхитительно. — Я кручу палаш перед собой, делая вид, что приноравливаюсь к балансу. — И что теперь, я буду отрабатывать удары на манекене из стога сена?

— Зачем же? Лорд Минэтоко сказал, что времени у нас в обрез. И к тому же, с вашим опытом... стоит ли нам тратить время на базовые этапы? Давайте сразу к практике. Бой до пяти касаний. Готовы?

Ну о-о-очень информативная тренировка, дай бог здоровья таким тренерам. Как и сутками ранее, я пытаюсь скопировать манеру движений своего оппонента. Только на этот раз Фан Лин уже не кажется таким растерянным юношей, думающим, что столкнулся с величайшим бойцом сотен измерений. Он прекрасно понимает, что превосходит меня и в силе, и в ловкости. И не упустит случая этим воспользоваться.

«По крайней мере, — думаю я, — мой сегодняшний позор обойдется без свидетелей».

— Готов.

В отличие от нашей предыдущей «дуэли», на этот раз Фан Лин не медлит. Держа левую руку за спиной, он приближается ко мне полупрыжками, пробует зайти за спину, а затем резко припадает на правое колено и лупит палашом мне по колену.

— Один! — восклицает он.

Я стискиваю зубы до скрежета, лишь бы хорошенько не выматериться. Даже смягченный наколенником, удар все равно неприятный. Злость придает мне сил, и я бросаюсь в контратаку. В моем представлении фехтование на мечах — это в первую очередь звон скрещивающихся между собой оружий... Здесь же наши палаши ни разу не соприкоснулись: каждый из них движется по своей траектории, пытаясь подцепить или уколоть часть тела противника быстрее, чем та успеет ретироваться. В какой-то момент я почти успеваю лупануть Фан Лина по запястью, но тот уводит руку, а секундой спустя на мою голову как будто обрушивается здоровенный молот.

— Два!

Я отшатываюсь, а Фан Лин немного разочарованно покачивает головой. Затем подпрыгивает несколько раз и прокручивает палаш, со свистом разрезая воздух.

— Стойка, — нравоучительно объявляет он. — Равновесие. Баланс.

— Телефон, — отвечаю я. — Свидание. Пиво с раками.

Фан Лин перестает прыгать.

— Что? Вы это к чему?

— Ни к чему. Я думал, мы просто играем в ассоциации.

Мой «наставник» раздраженно фыркает. Я потираю прикрытой перчаткой рукой гудящую голову. Если меня продолжат лупить по голове палашом, я не то, что ничего о прошлой жизни не вспомню — я и об этой все забуду. Шахматы в этом плане куда безопаснее. Хотя... наверное, всякое бывает. Доска — штука тяжелая, да и фигуры попадаются довольно острые.

Я как раз собираюсь попросить у Фан Лина небольшой тайм-аут, когда слух вновь режет какое-то непонятное завывание — где-то в непосредственной близости. Что удивительно, на этот раз Фан Лин быстро стягивает с себя шлем, хмурится и принимается настороженно вертеть головой по сторонам.

— У вас что, сезон охоты на волков? — спрашиваю я, уперев острие палаша в землю.

Фан Лин замирает. На его лице отчетливо проскальзывает неподдельная тревога.

— Это не волки. — Он мотает головой и машет рукой в сторону крепости. — Нужно уходить, быстро. Это болотники.

— Болотники?

— Члены клана Болотных Псов. Того, откуда... ваше тело.

— А-а. И... что им нужно?

Фан Лин надевает шлем обратно, хватает мешок и фонарь, и, прежде чем ринуться к тропе, по которой мы сюда пришли, произносит медленно и отчетливо:

— Видимо, они как-то прознали о том, что мы вас приютили... Боюсь, что им нужны вы, лорд Грэй. Живым или мертвым.