Муж мой. Враг мой. Дракон

Глава 17. Отвергнутая

— Яд шестикрыла, впрочем, как и любой другой, меняет привычный вкус вина, — безошибочно угадал он насекомое, — это незаметно только для тех, кто употребляет его впервые. Отец, а затем и дядя хорошо подготовили меня: с младенчества приучали к микроскопическим дозам, постепенно их увеличивая. Заставляли принимать с самыми разными напитками, чтобы я научился хорошо их отличать. Я только не сразу понял, что отравить меня пытаешься именно ты: думал, пропустил чьи-то враждебные намерения из-за увлеченности свадьбой. Под подозрение попал, прежде всего, твой отец, но он вел себя слишком непринужденно… Ну, а потом я увидел ужас в твоих глазах, пока пил вино, — схватив за подбородок, развернул Фэнрид мое лицо к себе, не позволяя отворачиваться, — и все сразу встало на свои места.

— Так тот разговор о политике был просто ради забавы?

— Я должен был знать, делаешь ты это по своей воле или по принуждению. Из собственных патриотических соображений или тебе их кто-то навязал.

— И? — сглотнула я, ища ответ в непроницаемых темных глазах, лишенных сострадания.

— Ты ненавидишь меня, — признал он без эмоциональной окраски. — Ты слишком умна, чтобы стать марионеткой в чьих-то руках. Это был твой выбор.

Он отпустил меня, и я отвернулась в огонь, пряча взгляд.

Он все это время знал о моих намерениях, интуиция меня не обманула. Но продолжал заигрывать с опасностью, по непонятной причине давая мне шанс.

— Признаю, ваш план был хорош, он даже мог привести к успеху, — злобно расхохотался Фэнрид, не скрывая искреннего восхищения. — Так все продумать, что даже твой отец не в курсе двойной жизни дочери, это потрясающе. Никто в его и твоей свите ничего не знает об этом, а ты — единственная, из кого я не смогу вытянуть правду. Да это же почти гениальный план моего устранения!

Я вспомнила, как он внимательно оглядывал зал, и теперь поняла, что уже тогда он искал своего убийцу. И когда целовал мои пальцы, ласково заглядывая в мои глаза — уже тогда разузнал содержимое перстней и понял, с кем и с чем имеет дело.

— Так это правда? Ты читаешь мысли и настроение других?

Брови принца от удивления поднялись, но выражение глаз стало еще более насмешливым.

— Никто не может читать мысли, дорогая. Это миф.

— Но так про тебя говорят, — выдавила я неуверенно.

— Так говорит за них страх, — закатил Фэнрид глаза. — Чтобы понять, что у собеседника на уме, достаточно быть просто внимательным. Я очень внимательный, — подчеркнул он с самодовольной улыбкой.

С этим не поспоришь. Поэтому я жмусь испуганная и пристыженная в углу, а муж смеётся мне в лицо, в пух и прах разбив план Аласара, продуманный до самых мелочей.

— Ты знал, что я отравила тебя, и все равно привел меня сюда? — недоуменно пробормотала я. — Почему?

— Потому что я все еще верю в наш союз, — приподнял он губы в улыбке, больше напоминающей оскал. — Потому что я заметил тот момент, когда ты передумала. Наблюдал, как сильно мучает тебя обязанность кого-то убить, и как сомнения постепенно берут верх над долгом. Потому что ты не знала меня, когда выходила замуж, но теперь можешь узнать. Мне очень интересно, что изменило твое решение, но почему-то мне кажется, ты мне пока не расскажешь.

— Ты думаешь, если я узнаю тебя лучше, что-то изменится? — воскликнула я, выражая весь свой огромный скепсис.

Раз за разом дергала опасность за усы, никак не могла уняться. Но, когда я смотрела в ледяные, полные превосходства и высокомерия глаза принца и видела его пренебрежительную ухмылку, не могла удержаться от язвительности.

— Я все равно никогда тебя не полюблю. Потому что ты монстр!

— Я тоже неспособен любить, и что с того? — поднял он бровь с выражением полного равнодушия.

И почему услышать это оказалось так больно? По неизвестной, нелепой причине мое юное, неискушенное сердце все еще надеется, что принц меня полюбит? Даже после того, что я сделала?

Я знала, что испортила то крошечное доверие, которое между нами возникло на церемонии и за праздничным столом.

Так почему же мне настолько тяжело принять, что этот мужчина никогда не почувствует тепло любви и не оценит моих чувств, если они вдруг окрепнут?

— Мне очень интересно, что изменило твое решение насчет меня, но почему-то мне кажется, ты мне пока не расскажешь, — закончил Фэнрид свою уничижительную речь, поставив точку.

Я промолчала, отведя взгляд: он был прав.

Конечно, я ни за что не призналась бы ему в том, что дело всего лишь в его ослепительной красоте, поразительно остром уме и неожиданно бережном отношении ко мне. Что все это вместе заставляет меня мечтать о том дне, когда я растоплю его ледяное сердце, и он прекратит бессмысленную войну из любви ко мне.

— Ты, верно, ждала, что я вот-вот грохнусь без чувств, а ты станешь звать на помощь, притворяясь, будто не понимаешь, что со мной случилось? Как ты собиралась объяснить мое недомогание, когда правда бы вскрылась? Сейчас зима, ни насекомых, ни змей во дворце не встретишь.

— В той концентрации яд шестикрыла невозможно обнаружить в содержимом желудка или в крови, а симптомы укуса гремучника схожи с песчаной лихорадкой, которую гости могли привезти с собой, — я закатила глаза. — Но все было бы проще, если б я проявила чуть больше терпения. Изображая жену, втерлась в доверие и подгадала другой момент для покушения, продумав детали получше.

— То есть, я вызываю у тебя настолько сильное омерзение, что ты даже одну брачную ночь не захотела со мной провести, — расплылся Фэнрид в ледяной и опасной улыбке, совсем не коснувшейся глаз. — Ну, это не сработало, мы оказались в моей спальне, и? Каков был запасной план? Наверняка ты задумала что-то кроме отравления? Самое действенное — обычно и самое простое. Где кинжал?

Мое лицо вспыхнуло: ничего от него не скроешь!

— Я собирался поискать его на твоем ажурном чулке, как раз когда ты разволновалась, — прищурился принц, цепко следя за моей реакцией, и вытянул ладонь, предлагая отдать оружие по доброй воле.

Но ведь для этого мне придется высоко задрать сорочку, притом что муж будет на это смотреть!

Я даже не шевельнулась — меня сковал дикий протест, — а у Фэнрида давно закончилось терпение.

Схватив меня за лодыжки, муж дернул меня на себя, заставив полностью вытянуться перед ним на перине. Прежде чем я с визгом взбунтовалась, силой просунул ладонь между бедер и выхватил маленький клинок с инкрустированными в рукоятку рубинами.

— Осторожно! — ахнула я, когда он удивленно рассмеялся над нелепым размером оружия, слишком легкомысленно к нему относясь.

— Кто учил тебя убивать? — потешался он от души, закручивая лезвие между пальцами с виртуозностью опытного иллюзиониста. — Гномы, что ли?

— Я не рассчитывала пронзать тебе сердце, только парализовать, — объяснила как можно доходчивей, чувствуя себя распятой бабочкой на подушке, потому что чародей удерживал меня под собой. — Лезвие смазано тимулином, токсичным веществом речного плевела. Одного пореза было бы достаточно, чтобы обездвижить, а дальше я проделала бы любой из фокусов с моими перстнями.

— Снова яд, — скривился он презрительно, и я слегка пожала плечами. — Как оригинально! — и отбросил кинжал за спину, так что тот торчком воткнулся неподалеку в пол.

Схватив меня за запястья, он завел их за мою голову и прижал к перине одной рукой, удерживая крепко.

— Я обещал не брать тебя силой и сдержу слово, хотя ты очень сильно разочаровала меня сегодня, Шениен из Ланхарии, — наклонился он слишком низко, ошеломляя и путая мысли сладким дыханием напротив губ. — Я дам тебе один шанс решить, кто мы: супруги или враги. У тебя ровно десять минут на раздумья: ты можешь остаться или уйти. Если к тому времени, когда я вернусь, ты еще будешь здесь, я посчитаю это согласием на консумацию и больше осторожничать не буду. Надеюсь, тебе все ясно, дорогая супруга.

С этими словами он легко вскочил, схватил по пути бокал со стоящего на столике подноса и вышел прочь.

Его быстрые и уверенные шаги затихли в отдалении, а я шокированно пролежала целую минуту прежде, чем осознала его слова и опомнилась.

Что значит, он дает мне шанс? Он отпускает меня?! Не станет наказывать?!

С чего это вдруг такое великодушие?

Если я останусь, сделает меня сегодня женой, хочу я этого или нет, а если уйду, посчитает врагом — так, что ли?

Господи, мне некогда было раздумывать! Дрожащими руками я натянула платье и выскочила из покоев принца как ошпаренная!

Если я и могла что-то сделать правильно в этот день, то только сбежать. И надеяться, что Фэнрид сдержит слово, и наутро меня не будет ожидать виселица на площади.