Муж мой. Враг мой. Дракон

Эпилог

— Я рядом! — глядя мне в глаза, муж сжал мою ладошку, и я вцепилась в его пальцы с силой, наверняка причинявшей боль.

Очередной крик разодрал мое горло до хрипоты, тело конвульсивно напряглось, исторгая плод, много часов подряд выбирающийся наружу.

Комнату огласил долгожданный детский плач, акушерка обернула нашего малыша с чистую пеленку и вложила в мои дрожащие руки комочек.

Прижав дитя к груди, я улыбнулась сквозь слезы, разглядывая крошечное, сморщенное личико, и обнажила грудь, к которой малыш мгновенно присосался, забавно причмокивая губёшками.

Муж выглядел потрясенным, не отводя от сына глаз ни на мгновение. Потянувшись рукой, осторожно, словно боялся сломать, погладил ребенка по макушке, и заморгал чаще обычного.

Я чувствовала все, что чувствовал он: мы были неразрывно связаны все время родов через амулет.

Когда я уставала, часть магии легко перетекала от него ко мне: отдав свой запас полностью, я не потеряла способности забирать чужую.

Когда же боль становилась невыносимой, Фэнрид облегчал ее, немного замораживая изнутри и позволяя мне чуточку передохнуть. Если бы не эта его способность, кто знает, чем бы закончились эти сутки: акушерка предупреждала, что первые роды всегда тяжелые.

Но вот наш малыш появился на свет, и не было никого счастливее нас с Фэнридом, впервые познакомившихся с ним.

— Как мы его назовем? — тихо спросил муж, его дракон буквально крутился вокруг оси, стремясь на волю с силой, которой прежде никогда не возникало.

Я чувствовала, как рушится каменный остов яйца под могучим напором изголодавшегося по простору хищника, и как новые чувства, которые Фэнрид испытывает к новорожденному сыну, придают ему больше и больше сил.

Его зрачок то и дело вытягивался вертикально и пульсировал в серебряном огне, отчаянно давая понять, что дракон полностью здоров и готов выйти на свободу. Только воля человека сдерживала его внутри.

— Я думала назвать его Айрид или Фэнсар — в честь тебя и твоего отца, — улыбнулась я, лаская гладкую щечку малыша.

— Пусть будет Айрид, — одобрил муж мой выбор, осторожно забирая из моих рук ребенка. — Фэнсаром будет второй.

Мой король вышел на балкон и поднял сына над головой, демонстрируя кричащего наследника народу, тут же заголосившего от радости и восхищения. Я наблюдала за мужем с гордостью, чувствуя себя счастливейшей женщиной на земле.

— Ты знал? — спросила я у отца, который приехал аккурат к родам, чтобы познакомиться со своим внуком поближе.

Его впустили в покои сразу после рождения, и теперь Соторик присел рядом со мной, вытирая слезы с морщинистых глаз и похлопывая меня по руке.

— Знал, что все так получится? — кивнула я папе на моего великолепного мужа.

— Надеялся, — крякнул отец от удовольствия, когда зять вернулся в покои и передал внука деду, тут же расплакавшемуся снова. — Я верил, что ты достаточно умна, чтобы раскрыть заговор изнутри и сделать правильные выводы о том, кто наш настоящий враг. Хотел спасти сына моего друга, — кивнул он Фэнриду, снова присевшему рядом со мной и охваченному нетерпением, которое пока еще сдерживал, — но не знал, как это правильно сделать. Мне оставалось лишь надеяться, что ты разберешься, Шена. Полюбишь парня и найдешь способ спасти оба наших королевства. И я оказался прав…

— Расскажете мне об отце? — попросил Фэнрид тестя.

— Разумеется, мальчик мой, — утер Соторик очередную слезу, бережно держа на руках засыпающего малыша. — У нас еще будет время поболтать и о будущем, и о прошлом.

— Позже, — развернулась я к мужу и приложила ладонь к его груди.

Внутри бесновался хищник, превращая остатки каменного остова яйца в пыль. До полного освобождения не хватало лишь желания самого Фэнрида выпустить зверя. Зрачок уже не плавал туда-сюда, а вертикально стоял: дракон смотрел на меня из глубины неотрывно.

— Лети, я хочу посмотреть, как ты станешь истинным королем Тумелона, — шепнула я, оставляя на горячих губах мужа многообещающий поцелуй, и он обратил в окно дикий взгляд, наполненный жадным предвкушением.

Вперед, муж мой. Покажи врагам, на что ты способен, — мысленно передавала я свои чувства, наблюдая за Фэнридом, скидывающим с широких плеч камзол и рубашку с каждым шагом к свободе.

Спина покрылась прозрачной, серебристой чешуей, раздалась в высоту и в стороны. Шея вытянулась, из огромной пасти вырвалось громогласное рычание, когда большой и красивый, ледяной дракон вышел на балкон и опустился на все четыре конечности под восхищенное ликование жителей.

— Король Фэн-рид! Король Фэн-рид! — скандировали они, празднуя перерождение Короля, которого ждали два десятилетия.

«Я люблю тебя», — мысленно послала я мужу признание, и слезы радости покатились по щекам.

Дракон обернулся на мой зов, серебристый глаз с вертикальным зрачком нашел меня на кровати, и я ощутили всем своим сердцем его обжигающий ответ. Слова ничего не значили — важны были только чувства.

Камень разрушился и истаял. В груди дракона засияла освобожденная из недр магия, распространилась вокруг и впиталась во все окружающие предметы.

Солнце выглянуло из-за туч, озарило светом колючую зиму, заставив ее сверкать. Воздух потеплел и наполнился ароматом расцветающих роз, сигнализирующим о приходе долгожданной весны. Серо-белые замерзшие цветы, обвивающие балконные балясины, раскрыли зеленые листья и красные бутоны.

Это было все равно, что он сказал бы мне «я тоже люблю тебя», расправил прозрачные крылья и взмыл в небо впервые в жизни.

И жили мы долго и счастливо.

В Ланхарию вернулся мир, в Тумелон — весна. Зима отступила, снега обнажили поля, озера и леса.

Скованное морозом королевство освободилось от вечного льда и покрылось пышной зеленью. Вишневые и яблоневые сады обильно зацвели, и можно было ожидать теперь жаркого, плодородного лета, самого длинного из возможных. Может, тоже вечного…

Ведь любовь — это не то, что можно отнять. Это то, что возникает само по себе и растет внутри, невзирая на козни врагов или происки жадных магов. Любовь — это дар, он ударяет, будто таран, оглушает и завладевает каждым помыслом. И если она настоящая, она пробьет любые барьеры, какими бы нерушимыми они ни казались.

Конец